Глава 9.
Система USID-445. Орбита второй планеты. Грузовой корабль «Пинья» -Голубчик, что вы такой напряженный - не выдержав, спросил профессор, когда его проводнику что-то снова показалось. Честно говоря,профессора это уже немного утомило. Сначала ему, отвергнутому научным сообществом из-за радикальности и смелости своих идей, дают отворот поворот все самые престижные и известные медицинские сообщества Галактики. Димитрий помнил, как все, прятав глаза, уважительно с ним говорили, но он знал, что эти ханжи скрывали за своей показной вежливостью. Все видели в нем просто человека, который когда-то был хорош, но теперь скатился к каким-то совершенно безумным проектам и верит в какую-то несуразицу. Ну в самом деле, как можно верить в то, что возможно создать биологическую основу, позволяющую адаптировать био-агент к совершенно любой физиологии. Больше никаких продолжительных исследований, адаптаций и прочей ерунды, на которую уходят годы. Добавь его к универсальной био-основе, и вещество будет действовать одинаково и на человека, и на турианца Димитрий Петровичев знал, что это возможно. Он увидел эту возможность после того, как в архиве на Марсе он наткнулся на обрывки данных,которые говорили о том, что протеане пытались экспериментировать с подобной биотехнологией. Он загорелся этой идей. Такая технология сулила не только астрономические по своим размерам прибыли, не только благодарность всего Альянса Систем, но и сделала бы профессора светилом медицинской мысли галактического масштаба без всякого преувеличения. Однако данных, полученных в марсианских архивах, не хватало, проблем было больше, чем он мог себе представить. Тестовые партии не проходили проверку, тестирования на фауне других миров не давало обнадеживающих результатов. И чем больше было ошибок, тем сильнее было разочарование его коллег по цеху. Всем начало казаться, что профессор Петровичев взялся за проблему, с которой он не сможет справиться А потом была неудачная, несогласованная попытка тестирования универсальной био-основы на живых представителях разных видах. Семнадцать трупов. К счастью, большинство были военными Альянса, и только поэтому удалось избежать массовой огласки. Но он понимал -карьера кончена, такое не простят. Да, его, конечно, не отправят в исправительный лагерь, но о работе на правительство можно забыть, а с учетом того, каким знаниями обладал профессор, о возможности устроиться в частном секторе можно было даже и не мечтать. А потом наступил тот знаменательный день, который изменил жизнь профессора Петровичева навсегда. Он сидел в своем кабинете, ожидая, что со дня на день его попросят по доброй воле покинуть это место и уйти в досрочную отставку со всех постов в Альянсе. Затем был бы запрет на занятие любой медицинской и исследовательской деятельностью, негласное наблюдение, забвение. Кошмар, который он не мог вообразить еще полгода назад,разворачивался на его глазах. Именно тогда и пришла та загадочная посылка, что изменила его жизнь. Димитрий до сих пор не понимал, каким образом она прошла все проверки СБ Альянса, и ее сразу же не завернули. Профессор помнил, как он вскрыл серебристый контейнер и нашел там то, что изменило его навсегда, то, что позволило ему решить самую важную задачу своей жизни - создать принципиально новый способ распространения био-агентов. Внутри контейнера в прозрачной колбе в магнитном поле висел темно-серый кусок металла. Оплавленный по краям он явно был частью гораздо большего механизма. Этот осколок едва заметно вибрировал и распространял вокруг себя слабое гудение, чем-то похоже на звук конденсаторов при зарядке. Уже потом он узнал, что это была часть огромного дредноута гетов, атаковавшего Цитадель, потом же он узнал и то, что обломок излучает слабые магнитные поля и небольшое количество альфа лучей. А тогда, тогда он просто смотрел на переливающийся иссиня-черным закопченный кусок металла, и чем дольше он смотрел, тем сильнее человек по имени Димитрий понимал - теперь все будет хорошо, теперь все будет иначе. Так и произошло. Те несколько дней, что осколок пробыл в его кабинете, изменили его сильнее, чем он мог подумать. Теперь все то, что волновало его ранее, так мало значило в сравнении с загадкой, что лежала перед ним. Обреченность и апатия сменилась неистовостью в поиске ответа на вопрос: как создать универсальную био-основу. А затем осколок заговорил с ним. Сначала это был еле слышный шепот, но с каждым днем он креп и креп. Голос рассказывал ему, слушал его. Он был внимательным и предупредительным. И все чаще и чаще доктор доверялся его суждениям. Голос рассказывал ему о вещах, явлениях и знаниях, которые он так жаждал получить. Под его незримым руководством работа сдвинулась с мертвой точки, но к этому времени профессор уже покинул Альянс, не дожидаясь разбирательств. Его больше не интересовали примитивные представления о морали этих жалких, ничтожных форм жизни. Благодаря осколку, он увидел истинную картину Вселенной. Ужасное место полное противоречий. Ни порядка, ни системы, ни единства. Алчность, глупость и жадность владели населяющими ее паразитами. Их не исправить, - увещевал голос, - не изменить, не образумить. Они разрушают все, что находят на своем пути. Как болезнь, как вирус. С ними бесполезно спорить, бесполезно пытаться сделать лучше. Этой вселенной может помочь только очищение. Только Жатва. И с каждым новым открытием, с каждым новым достижением он понимал, как прав голос. Что могло дать вселенной Человечество, а Иерархия или Матриархат Азари? Застой, стагнацию и в итоге - уничтожение самих себя. Нет, этой Вселенной нужен очищающий огонь, подобно лесному пожару, он уничтожит всю ветошь, все засыхающие деревья, и потом на этой удобренной пеплом земле возникнет новая молодая поросль. И в конце концов он понял, что голос Осколка выбрал его, простого,жалкого человека для того, чтобы осуществить этот грандиозный замысел. Доктор и сам не заметил, как его прежние планы стали казаться ему столь малыми, столь незначительными. Теперь у него была более важная и глобальная задача, и неизмеримо более сложная. И, как результат, он оказался на корабле полном тупых вояк и трусливых флотских, которые не понимали и не хотели понять суть ее миссии. Эти идиоты, как и их наниматель, как и те из Альянса, кто чуть было не испортил дело его жизни- все они невежды, не знали, что на самом деле создается в грузовом отсеке прозревшим доктором Димитрием Петровичевым. Даже церберовцы, эти несчастные, идущие против голоса вместо того, чтобы примкнуть к нему, не знали настоящей цели его работы. Как и этот глупый мальчишка, что сейчас отведет его к своему кораблю и доставит на Омегу, откуда и начнется его миссия. Пожар скоро разгорится.***
Знай Джим о том, какие мысли крутятся в голове профессора, он бы, наверное,повторил то, что когда-то ему уже приходилось проделывать много лет – пустил бы профессору пулю в лоб. Но он оставался в неведение и, продолжая двигаться по темным коридорам, казалось, покинутого корабля, он думал лишь о том, как бы поскорее оказаться в столь родном стыковочном шлюзе. Этот корабль чертовски пугал, пугали непонятно откуда взявшиеся Коллекционеры, которые будто просто растворились в воздухе. Настолько сильно «растворились», что он уже был готов подумать, что это ему привиделось. Странный профессор, бормотание которого у него за спиной лишь усиливалось с тех пор, как они покинули тот грузовой отсек, переделанный под лабораторию, тоже не добавлял ему спокойствия. Когда до переходного шлюза оставалось всего пара поворотов, удача им изменила. Шедший впереди Мусорщик резко затормозил, притушил фонарь, а затем, сделав знак профессору заткнуться, заглянул за угол. Прямо по центру прохода, ведущего к шлюзу, стояли два Коллекционера. Их глаза еле заметно люминесцировали желтым в темноте. Джим еле слышно выругался. Обходить их - не вариант, неизвестно сколько еще могло идти по пятам за ними. Мусорщик все еще прогонял в голове варианты, когда доктор Петровичев резким движением скинул его руку и, обойдя его, с выражением оскорбленной невинности быстрым шагом пошел прямо на встречу к Коллекционерам. - Док! - только и успел просипеть Джим. Остальные слова прилипли к горлу потому, что он понимал - профессор уже труп, и сейчас нужно придумать, как не стать трупом и ему тоже. Он ждал, что вот прямо сейчас начнется стрельба, и тело этого странного старикашки упадет, пронзенное зарядами из винтовок членистоногих, а потом ему придется рвануть вперед и надеяться,что его десятка выстрелов хватит,чтобы хотя бы немного ранить их, заставить отступить от переходного шлюза. Прошла секунда, другая, и ничего не произошло. Когда он выглянул из-за угла, он увидел немыслимое. Коллекционеры, самые странные, опасные существа в Галактике из известным ему, сеющие ужас в умах людей, при приближении доктора послушно развернулись и с характерными звуками потопали куда-то вглубь корабля. - Быть этого не может!–удивленно пробормотал Джим и, не дожидаясь приглашения, пулей побежал к переходному шлюзу. Довольный доктор Петровичев уже стоял там. Не обращая на него внимания, Джим вдавил голограмму доступа на двери - Компьютер, разблокировать дверь шлюза. Код авторизации альфа-альфа один-ноль-один. Красный цвет голограммы, мигнув, сменился на зеленый, и дверь подалась в сторону. Быстро втащив снова что-то бормочущего доктора и контейнеры в переходное кольцо, он, как на буксире, потащил профессора через стыковочный рукав на корабль. Следовало, как можно скорее оказаться за надежными стенами "Орлана", а дальше он еще не решил. Но Джим был твердо намерен получить некоторое количество ответов от профессора. Потому как последние события слегка изменили его представления о самых странных вещах, что он когда-либо видел. Впихнув доктора внутрь стыковочного отсека Орлана и швырнув туда же один из контейнеров для биологических образцов со своего плеча, Мусорщик торопливо закрыл дверь, ведущую в шлюз. - Компьютер, приготовиться к экстренной расстыковке. Проложить курс до ретранслятора. Запустить масс-ядро, разгон до световой, как только выйдем из гравитационного колодца планеты. Полный импульс по готовности. Выполняй! - скороговоркой отдал указания Джим, стягивания с себя ставшие бесполезными сегменты костюма. - Отлично, голубчик, отлично. Омега - это как раз то место, куда нам и нужно. Мы будем довольны. - подал голос доселе молчавший профессор Петровичев. Его голос звучал крайне удовлетворенно. Профессор все еще стоял около шлюзовой двери и, словно ребенка, баюкал один из черных контейнеров со знаками биологической опасности. Странно, - подумал Джим, рассматривая своего пассажира, - а с каких это пор панацелин, даже военный, перевозят в «девятке»? И просят для его хранения собрать в отсеке камеру сдерживания на основе жесткой гаммы? «Девяткой» назывался в просторечье контейнер высшей биологической защиты, так как максимальный уровень защиты имел порядковый номер девять. Сомнения Мусорщика были более, чем оправданы, ведь он знал, что обычно в таких контейнерах перевозят совсем не безобидные вещи. В его прошлой жизни судьба свела его с одним химиком. Это был веселый дядька, по недоразумению связавшийся не с теми людьми и получивший волчий билет среди своей ученой братии. И, возможно, он немного перебирал с халексом по вечерам, но это не мешало ему трепаться обо всем на свете, особенно про свою работу, а Джеймс был хорошим слушателем. Потому, его и насторожили эти контейнеры. Из рассказов этого призрака прошлого он знал, что чаще всего в них то, что может стереть население небольшой планетки в пыль за несколько недель. А если припомнить оборудование на борту Пиньи – стоило насторожиться вдвойне. И зачем ему эволюционные камеры? Ведь для панацелина скорее нужны камеры клонирования плазмы. Да и биореактор больно мощный, с помощью такого можно такое дерьмо сварганить. Какой-нибудь боевой вирус, например,...- внезапная догадка прожгла мозг человека. - Вирус. Неужели? Церберы, Синие Светила, Коллекционеры? Лаборатория больше похожая на военную. Не может быть? Анто! Чертов козел, во что ты меня втянул? - Доктор, - начал Джим, - не хотите ли объясниться? - О чем это вы, голубчик? - Не изображайте идиота. - резко оборвал его Мусорщик. - Что происходит? Почему здесь Коллекционеры? Почему убили всех кроме вас? Почему они не тронули вас и меня, когда мы возвращались на корабль? Почему они пропустили вас около стыковочного отсека? Джим перевел дыхание и посмотрел на стоящего перед ним человека. На лице профессора Петровичева играла безмятежная улыбка. Корабль едва заметно вздрогнул, отстыковываясь от Пиньи. - Ну? Я жду ответа! - потребовал Джим. - А я не обязан отвечать, голубчик.- улыбаясь ответил Димитрий. - Ваша задача доставить меня и образцы на Омегу. Вам же за это заплатили? Заплатили. Вот и займитесь своей работой. Все прочие материи не вашего ума дело. - Нет, доктор, моего. Я хочу знать, что за чертовщина тут творится. Что в контейнерах? Если предыдущие вопросы лишь вызывали легкую улыбку на лице стоящего перед ним человека, то, когда Джим спросил про биоконтейнеры, он тут же заметил, как напрягся профессор. Улыбка мгновенно исчезла с его губ, а на лице отразились напряжение пополам с раздражением. - Не вашего ума дело, - процедил Димитрий. - отвезите меня на станцию. Сделайте вашу работу, будьте так добры. - Нет. - Простите? - Я сказал - "нет". Пока я не узнаю, что именно в этих контейнерах, мы никуда не полетим. И, пожалуйста, избавьте меня от рассказов про военный панацелин. Там может быть все, что угодно, но одно я знаю точно:никто и никогда не станет хранить панацелин, каким бы совершенным он не был, в «девятке». Так что там? Доктор Петровичев смерил стоящего перед ним человека тяжелым взглядом прежде, чем ответить. - Адаптивный мультивидовый боевой вирус на основе разработанной мной универсальной био-основы. - Что? - фальцетом вскрикнул Джим. - Боевой вирус! - Типичный, глупый вояка. - фыркнул профессор. - Это не просто вирус. Это гениальное изобретение, голубчик, он способен адаптироваться к физиологии любого организма. Больше не имеет значения вид, пол или генетические особенности - вирус изменяет себя сам, чтобы быть максимально эффективным. Сто процентная смертность. - Биологическое оружие, - тихо пробормотал Джим, - так вот почему Цербер был здесь. Он хотел вас остановить. - Не будьте таким наивным, молодой человек. - отмахнулся от него профессор. - Им он нужен не меньше, чем тому тупому батарианцу, на которого вы работаете. Вирус ведь можно программировать. Делать его селективным в выборе целей. Раса, пол, возраст, генетические особенности. Представляете, какие возможности он открывает для этих фанатиков чистоты своей расы. - А Коллекционеры? - Коллекционеры? - снова фыркнул профессор.– Ну, пусть будут Коллекционерами. Это всего лишь послушные слуги того, кому я действительно служу. - Служите? - переспросил Джим, чувствуя, как холодеют руки при мысли о том, кого профессор на самом деле имеет ввиду,- нет, невозможно. - О-о-о, - удивился профессор, - а вы, голубчик немного более осведомлены, чем я мог предположить. Как интересно. - Но зачем, доктор, зачем? - Вам не понять. Никому не понять. - со спокойной обреченностью произнес профессор. – Вы не видели того, что показал мне ОН. Этот мир нуждается в очищении, и я буду тем, кто исполнит его волю. Голос Димитрия звучал громко и торжественно, а вглазах плескалось истинное обожание и преклонение. Джим помнил такие глаза и такие речи. Его прошлое снова нагнало его, и все снова, как тогда. - Анто заказал вам вирус, запрограммированный бить по турианцам и азари, верно? Они - основная ударная сила Арии, он хотел лишить ее сил. Доктор Петровичев доброжелательно кивнул: - Да, у этого глупого батарианца в голове, увы, достаточно простые желания. - Но ведь вирус может быть запрограммирован так, чтобы поражать не только турианцев и азари. И тогда он сработает на всех разумных на станции. Убьет всех. - Совершенно верно, голубчик. Эту клоаку вообще стоило выжечь уже давно. - Но, там же невинные, - воскликнул Джим, - сотни, тысячи невинных. - И что? - удивился профессор. - Вы, голубчик, когда избавляетесь от паразитов,разве думаете о том, что там есть невинные? Это все биологические отбросы. Мусор. Да, это точно было не то, что Джим ожидал увидеть. Человек был совершенно не в себе. - И потом, задача не в том, чтобы всех убить, голубчик. - продолжил профессор. - Нет? - Ну, конечно, нет. Задача в том, чтобы вы сожрали друг друга. Только представьте, на станции, населенной разными видами, начинают заболевать и умирать лишь определенные расы. И нет спасения, и нет лекарства. И чем больше умирает, тем сильнее паранойя. Чем больше ужас и безысходность, тем яростнее толпа, тем безжалостнее ее вердикт. И вот уже станция, охваченная ненавистью и злобой, пожирает себя. - Разумные существа никогда не станут так себя вести.–немного неуверенно ответил Джим, вслушиваясь в его идеи с ужасом. Не то, чтобы это было невозможно, но его поражала холодность расчета. Слишком знакомая механическая холодность. Все как тогда, - подумал он, - но как? Где он мог попасть под их влияние. - Уже ведут, - победно заявил доктор Петровичев, - тестовый образец вируса был выпущен на Омеге неделю назад. Инкубационный период уже прошел, и сейчас на нижних уровнях турианцы и батарианцы мрут, как мухи, а ворка и люди, пользуясь тем, что вирус на них не действует, грабят их. Прелестный симбиоз не находите, голубчик? Анто, ну ты и мразь, - подумал Джим, - готов загубить столько жизней ради власти на этом чертовом камне. - Контейнер на пол - скомандовал он, немного подумав, - а вы сами, доктор, идите сюда. - Что? - Вы не полетите с этими контейнерами на Омегу. Сейчас вы положите их на пол, а затем подойдете ко мне. Медленно и спокойно. Потом я разгерметизирую шлюз и выброшу эту дрянь в открытый космос. Затем я свяжу вас и запру в грузовом отсеке на время всего нашего пути до Омеги. А уже там я передам вас...там решим кому. - Я не отдам вам контейнеры. Там вся моя работа. - нервно затараторил профессор. - Вы должны отвезти меня Омегу! Немедленно! Сейчас же! Я ПРИКАЗЫВАЮ ВАМ! Последние фразы стоящий перед Джимом человек практически проорал ему в лицо.Его глаза бегали из угла в угол, а рот кривился в зверином оскале. Казалось, что добродушный доктор, который еще минуты назад с легкой усмешкой рассказывал, как будут гибнуть десятки сотни людей, в одночасье совершенно потерял контроль над собой. - Внимание! - раздался голос ВИ корабля, лишив Мусорщика возможности ответить, - обнаружен неизвестный корабль в зоне действия сенсоров. Ответ от транспондера корабля - отрицательно, тип корабля –отсутствует в базе данных. Курс на сближение, перехват через четыре минуты. - Принадлежность? - отрывисто бросил Джим, совершенно забыв о полубезумном докторе в полутора метрах от него. - Не определяется. - Выведи на экран. На ближайшем экране голограмма состояния и давления в шлюзе сменилась на изображение преследователя. Огромное, сигарообразное нечто, одновременно похожее то ли на астероид с элементами корабля, то ли на корабль, построенный внутри астероида, быстро приближалось к его кораблю. - Они пришли. Пришли за мной. - поначалу Джим даже не обратил особого внимания на подавшего голос профессора. - Очень жаль, голубчик, но в ваших услугах мы более не нуждаемся. С этими словами, профессор Петровичев вытащил спрятанный под полами халата пистолет, который он подобрал с тела того батарианца, Грелла, и, направив его все еще трясущимися руками на Мусорщика, нажал на спуск.***
Призрак возвращался обратно на Кронос в препаршивом настроении. Не считая разговора с Рейнхардом, который был относительно полезен, как и сам человек, все остальное - огромная потеря драгоценного времени. А теперь еще у него встреча с Исполнительным Комитетом. С темой разговора, которая ему до сих пор неизвестна, а это значит, что старики опять будут брюзжать. К тому же, так любящий пунктуальность, Призрак в этот раз опаздывал сам. Встреча с представителями разведки продолжалась дольше, чем он планировал. Эти гиганты мысли смогли где-то стащить чертежи и спецификации Таникса и потратили несколько часов его времени за разговорами о том, как бы прикрыть развертывание их производства на заводах Харпер Индастриз. Джек еле сдерживался, чтобы не расхохотаться им в лицо - чертежи орудия и его спецификации у Иерархии выкрали люди Цербера, а потом просто позволили разведке Альянса найти их. И все же эти индюки надували щеки от важности своей работы еще больше, чем шишки в Совете. Призрак, по правде сказать,не слишком жаловал военных. На его взгляд им не хватало гибкости и быстроты реакции. Там, где его люди успевали выполнить задачу, силы Альянса в лучшем случае только приступали к обсуждению проблемы. В чем-то они были похожи на стариков из Комитета, хотя те были не чета этим олухам из разведки, им тоже не хватало той реактивности, что была свойственна главе Цербера. Когда Призрак добрался до своего кресла, совещание шло уже минут двадцать. Холенные пальцы человека коснулись голограммы запуска, и через мгновение он оказался за огромным столом в круглой лишенной окон комнате. С высокого потолка над ним медленно растекался приглушенный свет. Разумеется, это было не более, чем иллюзией. Членам Комитета было сподручно собираться вот так, виртуально, учитывая, что никто не должен был догадываться об их связи друг с другом. Когда его голограмма, наконец,загрузилась, он увидел всего трех человек, вместо обычного полного состава. Присутствующие уже начали собрание и о чем-то активно спорили. - Фариксенское соглашение - это не проблема, Трэвис, - убежденно доказывала мужчине напротив Призрака женщина, сидевшая от его по правую руку, - а наше спасение. Оно дает преимущества для Альянса, и твои доводы пока меня совсем не убедили. - Адмирал Дрэшер, при всем уважении, я не могу с вами согласиться. - несколько скованно отвечал ей мужчина. Было видно, как ему, носившему погоны контр-адмиралом,трудно спорить с женщиной, которая была полным адмиралом флота Альянса. - Господа, господа, - подняла руки еще одна участница собрания, привлекая внимание спорщиков, - к нам, наконец-то, присоединился Джек. Давайте, вы оставите свой спор на потом, у нас не так много времени. - Да, конечно. Призрак, приятно, что вы нас посетили - первым отреагировал сидящий напротив Трэвис Амброуз. Самый молодой член Комитета, не считая самого Призрака, ему было всего лишь пятьдесят четыре, и он занимал позицию первого заместителя главы разведки Флота. Учитывая, что адмирала Брэкстона собирались отправить на покой через год-другой, Амброузу прочили его место и звание полного адмирала. Именно благодаря Трэвису, Комитет был в курсе любой активности разведки Альянса и его союзников. Призрак и сам частенько пользовался информацией, которую предоставлял Амброуз. Спорящая с ним пожилая, но достаточно бойкая дама была адмиралом Флота Альянса Кастани Дрэшер, героем битвы при Шаньси, и она лишь холодно кивнула Харперу. Именно под ее командованием Второй Флот совершил чудо над Шаньси, проломив оборону турианцев и отбросив их прочь из системы. Полный кавалер ордена Доблести с мечами и дубовыми листьями она была самым старым членом Комитета, разменивая уже девятый десяток. Что, впрочем, никак не сказывалось на ее умственных способностях, а ее обширные связи позволяли Комитету знать обо всем, что происходило не только в ВКС, но и в вооруженных силах в целом. - Прощу прощения за задержку –начал Призрак. - Джеки, стоило предупредить. - мягко ответила женщина, что чуть ранее оборвала перепалку двух спорщиков. Анита Гойл была единственной из всего Комитета, кого Джек рассматривал, как крайне опасного соперника и в перспективе врага. Даже отсутствующий Маркус Бройдлен, по факту глава Комитета, не заставлял его так напрягаться, как эта женщина. А ведь сидевшая слева от него была личностью не менее легендарной, чем Кастани Дрэшер. Гойл была первым послом Земли на Цитадели, именно она заложила основы для медленного, но неизбежного вхождения человеческой расы в постоянный состав Совета. И хотя она, в отличие от Адмирала Дрэшер, уже покинула службу, ее круг знакомств в том числе и среди иных рас давал ей огромный политический вес не только в Альянсе. Так что не удивительно, что она была вторым по значимости членом Комитета. Вместе с Маркусом они формировали постоянный состав Исполнительного Комитета, своего рода теневое правительство, надстройку над официальными структурами Альянса. Конечно, их возможности не были безграничными, но, с учётом того, что каждый из них занимал высокий пост во всех имеющих значение структурах в Альянсе, это давало Комитету огромное влияние. - Я могу лишь еще раз извиниться, Анита. Встреча с разведкой растянулась на большее время, чем я рассчитывал. - Ничего страшного, Джеки. - женщина снова сократила его имя, что сильно раздражало Призрака. - Я предлагаю вернуться тогда к основной повестке встречи, если никто не против. Сидевшие вокруг не возражали. - Я могу узнать тему разговора? - вежливо осведомился Призрак, хотя уже догадывался, о чем пойдет речь. - Конечно, Джеки. Речь о твоих недавних решениях. - Несогласованных с Комитетом. - вставила Дрэшер. - Мне интересно,Харпер, с какого момента ты решил, что Цербер - твоя личная организация? Кастани никогда не любила Призрака и не стеснялась это ему демонстрировать всякий раз, когда был повод. Для нее, кадрового военного, был неприемлем тот факт, что гражданский руководит сугубо военной организацией. Также это еще был и удар по самолюбию – выбранный ей кандидат не прошел отбора, устроенного Комитетом, в отличие от Харпера. - Я думаю, адмирал Дрэшер хотела напомнить тебе, Джек, - примирительно произнес Трэвис, уважительно кивая в сторону пожилой женщины, - что, как глава Цербера, ты должен согласовывать любые новые операции с Комитетом. - Верно. - качнула головой Гойл, ее зеленые глаза надменно смотрели на сидевшего перед ней Призрака.– Ты - наемный сотрудник, Джеки. Не забывай это. Ты - не Цербер, мы - Цербер, а ты всего лишь кандидат в постоянные члены Комитета, как и Трэвис когда-то. - Я понимаю вашу обеспокоенность, но ситуация требовала немедленных действий, - дипломатично произнес Харпер, - секретность проекта Лазарь оказалась под угрозой, и пробуждение коммандера Шепарда было верным действием. - Причем тут эта психованная дрянь? - довольно эмоционально перебила Призрака Кастани. - Твои игрушки нас совершенно не интересуют. - Мы про операцию «Давление», Джеки. - холодно пояснила бывшая господа посол. Операция «Давление».Когда ему не сообщили тему встречи,Джек был уверен, что это связано с операцией «Лазарь» и слишком ранним пробуждением коммандера, было глупо надеяться, что они не заметят. - Я прошу прощения, но разве Комитет не одобрил двухлетний план, по которому мы должны усилить наше влияние в системах Терминуса? - с наигранным удивлением переспросил Харпер. Естественно, он понимал в чем причина их претензий. В отличие от Комитета,мощь которого была в скрытности, Цербер был настоящими мускулами. Но этим мускулам, расположенным в системах Терминуса, нужна была сила - производственные базы, рудники, планетарные заводы. В условиях, когда власть в системах номинально принадлежит Арии и ее людям, у Цербера были связаны руки. Но если сменить власть в Терминусе, и поставить кого-то болееслабого, более управляемого - силы Цербера возросли бы многократно. А это в итоге могло вывести Призрака из-под плотной опеки Комитета, и в конце концов даровать Церберу подлинную независимость. - Харпер, Комитет не одобрял вмешательства в дела Арии Т’Лоак. Не сейчас, у нас и так много проблем на данный момент. - При всем уважении, адмирал, – начал Призрак, – сейчас именно тот самый момент. Анто Бек’Тол созрел на бунт. Гегемония негласно поддерживает его. На станции началась эпидемия среди турианцев и это дает ему преимущество. - Значит правой рукой ты подталкиваешь Анто сбросить Арию, - ехидно проговорила адмирал, - а левой затаскиваешь в систему Терминуса Гегемонию? Умно, нечего сказать. - Гегемония далеко, их влияние будет минимальным. – парировал Харпер. - А ты, конечно, знаешь это наверняка, я права? – продолжала распаляться Дрэшер. - Госпожа адмирал, Джек, прошу вас, - примиряющим тоном начал Амброуз, – давайте не будем горячиться. Джек, Комитет создан именно для того, чтобы наши усилия были максимально эффективными. Мы понимаем, что слабее прочих рас в Галактике и потому наша силы очевидна должна быть в скрытности,быстроте и силе одно единственного удара. Одного Джек. Растопыренная пятерня человека сжалась в кулак. - Сейчас у нас масса задач, Джеки. – продолжила Анита, покачивая пучков седых волос. - Действия Шепард во время битвы за Цитадель стоили человечеству почти всего Пятого Флота. Потребуется много времени, чтобы восполнить эти потери. Гегемония усиливает давление на Скиллианский предел, стычки, перестрелки. Новая война неизбежна. А еще эта ситуация в Пограничье. Мы уже не говорим о постоянных проблемах с ГОР и азарийской разведкой.И те, и другие запустили свои руки в высшие эшелоны власти, а это ставит под угрозу наши планы. - А ты просишь нас распылять ресурсы на задачи не первостепенной важности. – проворчала уже немного успокоившаяся женщина в адмиральском мундире, – мы и так проглотили твои игры в бога с проектом Лазарь. Призрак промолчал. Проект Лазарь, и правда, пришлось пропихивать с большим трудом. Из всего Комитета лишь Маркус поддержал его. А главным противником была как раз Адмирал Дрэшер, что было вполне объяснимо- её внук погиб на Торфане, во многом по вине коммандера. - В любом случае, Шепард - не предмет нашего разговора сегодня. – дипломатично заметила господа посол. - Мы здесь, чтобы обсудить твои дальнейшие действия. - Я так понимаю, что решение уже принято, –беззаботно улыбнулся Призрак, ощущая острое чувство едкой злобы к этим людям, - и мне его сейчас озвучат. - Верно. - Тогда к чему эта встреча. Вы могли просто написать. - Чтобы ты не забывал о своем месте, Харпер. – снова вставила колкость Кастани. - Операция «Давление» – это опасный и непродуманный шаг, - замогильным голосом начала Гойл, а затем скривилась так, будто у нее началась резкая зубная боль, - но, рассмотрев все имеющиеся данные,Комитет пришел к выводу, что с учетом того, что Цербер уже вовлечён, операция будет продолжена… В душе он ликовал. Кажется, у него получилось. Он смог их продавить. - …но цели ее будут изменены – закончила женщина, недовольным взглядом буравя сидящего перед ней человека. - Изменены? – внутреннее ликование как-то поутихло. - Как именно? - Твоя задача не смена власти, это сейчас крайне нежелательно. Ты должен обеспечить нестабильность и снижение поддержки Арии среди прочих фракций. Не более того. Никаких переворотов, ясно? - Да, - Джек сделал над собой усилие, чтобы его голос звучал совершенно индифферентно - я думаю, мы сможем сделать необходимые изменения в плане. - Прекрасно. А теперь давай вернемся к тем задачам, на которые у тебя была санкция Комитета. Адмирал? - Спасибо, Анита. Харпер, операции «Добровольный помощник» - каков ее статус? Спустя полчаса человек, именуемый Призраком, отключил голографический интерфейс и устало откинулся в кресле. Руки отточенными движениями извлекли сигарету из портсигара, щёлкнула огнем матово-белая зажигалка, и мужчина выпустил в верх струю дыма. Подобные встречи его всегда выматывали, ведь приходилось постоянно держать удар. Еще больше его раздражало это пренебрежительное отношение к нему со стороны Комитета. А ведь Джек Харпер был по натуре довольно гордым человеком, и с этой слабостью, о которой он был весьма хорошо осведомлен, он постоянно вел борьбу. Вот и сейчас он проглотил все намеки, всё неуважение со стороны Аниты Гойл и Адмирала Дрэшер. С одной стороны, могло показаться, что Призрак выиграл – операция была продолжена, а все последствия ограничились лишь риторикой и завуалированными угрозами. Но по факту из-за операции была выхолощена ее суть. Какой смысл устраивать переворот, если он провалится. Согнать Арию с трона была необходимо, чтобы Цербер мог прибрать к рукам Терминус и сделать его своей вотчиной, а так операция теряла большую часть своего смысла. Конечно, это был компромисс – это понятно. О том, что в Комитете дрязги, Джек знал уже давно. Дрэшер активно тянула одеяло на себя, пытаясь соперничать с Маркусом. Она ввела в постоянные члены Комитета Амброуза, она же хотела поставить на место главы Цербера своего человека. Но тут не сложилось. Не без потерь, конечно, но Бройдлен смог этому воспрепятствовать. Призрак хорошо понимал, какую игру затеял старый интриган. Передавая бразды правления Цербером в руки Джека, он создавал противовес усиливающейся ксенофобской фракции во главе с Кастани. Вот только Призрака не устраивало быть чьим-то орудием в игре, где приз – чистая,неразбавленная власть. Но сегодня была ничья. Без переворота Ария не позволит Церберу делать все, что ему заблагорассудится в Терминусе, но ее пошатнувшееся положение сделает ее немного более сговорчивой. А это значит, что с одной стороны его организация сможет нарастить силы и военную мощь не только на бумаге, но с другой -не настолько, чтобы он мог заявить о независимости от Комитета. - Домино, – устало произнес человек, втыкая окурок в пепельницу, - как можно скорее соедини меня с Лоусон. И дай знать, как только Троянец выйдет на связь. - Конечно, Призрак. – отозвался приятный женский голос. Харпер повернулся на своем кресле в сторону слепящего красным Анадиуса и устало прикрыл глаза. Завтра будет тяжелый день.