Детям до шестнадцати...

Тем временем в Токио Девчонки-одноклассницы вовсю пялились на нового преподавателя, который с невозмутимым видом проверял явку на урок, и в их глазах прыгали сердечки, а изо рта капали слюни. Особо шустрые уже представляли, как идут к алтарю, где их ожидает этот красавчик. И только у Усаги и Рей челюсть отвисала совсем по другой причине. Цукино заметила краем глаза, как сильно побледнела брюнетка, в которой вообще очень трудно поколебать невозмутимость, и как удивленно изогнул бровь их новый учитель, когда дошел в списке до фамилии Хино. Наконец, отметив трёх отсутствующих, красавчик-брюнет ещё раз обвел взглядом класс, чем вызвал ещё одну волну восторга у всех девчонок, за исключением вышеуказанных лиц. Новый учитель остановил взгляд на Рей, затем перевел его на Усаги и сверкнул глазами: – Что ж, пожалуй, начнем урок…. «Говори правду, Джиба, – саркастично улыбнулась Цукино, – Начнем пытки святой инквизиции….» Джиба Мамору. Ехидная, начитанная сволочь. Знает пятьдесят шесть способов пригласить девушку на свидание и сто сорок три – как отмазаться от этого самого свидания. Самовлюбленный эгоистичный зануда. Особые приметы: идиотский зеленый пиджак и умное выражение лица. Как эти две вещи совмещаются в нём – загадка. По гороскопу – Лев. По жизни – та ещё сволочь. Не против, если его называют просто «Ваше величество», но ещё лучше – «Ваше невероятно великое величество». Благодаря этому его можно раскрутить на хороший подарок. Да, дарить дорогие (хотя и не особо нужные в быту) подарки он любит, но исключительно ради того, чтобы все в очередной раз убедились, какой он непревзойденный. До сих пор с нетерпением жду тот день, когда мне пригодится та хрень, которую он мне когда-то подарил. P.S. Мамору, я и Рей были бы отличной парой, если бы не он. Урок, наконец, начался. Но сказать, что он прошел плодотворно, было нельзя, ибо вместо решения задач большая часть учениц рисовала в тетрадях сердечки и прочее романтические бредни. Цукино недовольно ерзала по стулу: настроение было испорчено на весь оставшийся день. «Вот что б их всех! Что, кого-то другого не могли найти? В Токио больше тринадцати миллионов человек, а новым учителем оказался именно он! Хотя, теперь скучно точно уже не будет….» Уже на середине занятия Цукино решила, что подарит на День рождения этому узурпатору. Если, конечно, вспомнит об этом знаменательном для мира событии. Усаги покосилась в сторону Рей, которая, судя по тому, как она нервно грызла карандаш, видимо, тоже была не особо рада видеть Джибу в роли собственного преподавателя. Возможно, она даже жалела, что перевелась в эту школу. Брюнетка злобно косилась в его сторону каждый раз, когда он отворачивался к доске, и опускала глаза в учебник, делая вид, что её жутко интересует сборка электрической цепи, каждый раз, когда он поворачивался обратно. Она заметно нервничала, постоянно теребя пальцами карандаш, коих за урок сломала целых шесть. В голове Усаги крутилось последнее sms-сообщение: «Скоро увидимся» и, судя по тому, какие взгляды на неё бросал Джиба, она, кажется, вычислила отправителя. Весь урок она напряженно думала над своей догадкой. Так, что уже к середине урока у неё разболелась голова. «Нет, он не может быть таким идиотом….» Но других вариантов пока не было, да и появление Мамору в школе совпадало с этим «Скоро увидимся». «Это же противоречит всем законам логики…. Хотя…. Нет, не мог же он так умственно деградировать за месяц…. Или я о нём чего-то не знаю?» Цукино буквально пилила взглядом, но Джиба оставался невозмутим и спокоен, как лысый тибетский монах. А за полминуты до перемены этот монах обдал её таким взглядом, что душа в пятки ушла и глаз задергался. Правда, она была не единственной, кто удостоился этого сверхмощного оружия массового поражения – Рей тоже попала под прицел. Едва прозвенел звонок, они вдвоем с Хино, не сговариваясь, рванули из класса с такой скоростью, с какой обычно удирают криминальные элементы, которых застукали на месте преступления. – Страусы, вы долго здесь будете прятаться? Ами подошла к подсобке и оперлась на стенку рядом с дверью. – За тобой нет «хвоста»? – из недр хранилища метл и швабр послышался голос Рей. – Нет. – Точно? – Точно. Дверь открылась и из подсобки вместе со швабрами вывалились Цукино и Хино. – Ну, и что это было? Усаги принялась отряхивать форму от пыли: – Защитная реакция организма на внешний раздражитель нервных клеток. Мицуно закатила глаза, протягивая девочкам забытый ими обед: – Детский сад какой-то. Рей от злости чуть не взвыла: – Пните меня, это какой-то кошмар! – С удовольствием! – Усаги тут же выполнила пожелание Хино, отвесив приличный пинок. – Э-э-э! – брюнетка подскочила от неожиданности и принялась потирать ушибленный зад, – лучше мозгами раскинь, как теперь быть…. Цукино покосилась на неё: – Спроси что полегче…. – Да что тут такого? – удивилась Ами, – ну, подумаешь, ваш…э-э-э… общий… э-э-э… бывший парень теперь работает учителем физики в нашей школе…. – Ну да, обычное дело, – саркастично фыркнула Усаги. Рей освобождала волосы от паутины: – Особенно, если он не был в курсе, сколько мне лет. Ами удивилась (в который раз за этот день): – А он что, не знал? Хино поправляла складки на юбке: – Ну, теперь-то точно знает…. Нет, а как бы я ещё увела его у Усаги в последний раз? – Ой, сдался он мне! Первые пару раз отбивать его у тебя было ещё прикольно, а потом – скука смертная, – Цукино манерно завязала свои распустившиеся хулиганские хвосты. Рей утвердительно кивнула: – Он иногда такой зануда… – Я бы выбрала другое слово, более точно характеризует данный индивидуум. Ами, на которую перестали обращать внимание, сердито топнула ножкой: – Э, а про меня вообще забыли да? Что, вы его так терпеть не можете, что перестали замечать остальных и говорите только о нём? Усаги и Рей только глазами захлопали. Хино отгородила ладошкой лицо, чтобы её слова были слышны только Усаги: – Похоже, Ами слишком сильно переживает разлуку. Ты не находишь? Блондинка утвердительно кивнула и принялась шарить в карманах. – Вот, скушай лучше мармеладку, – Цукино протянула Ами конфету, – последняя. Мицуно переводила взгляд с блестящего фантика на сияющую физиономию Усаги и обратно, но все же, после долгих колебаний, приняла угощение и уселась на подоконник. – Вот вы где! – звонкий голос на другом конце коридора возвестил о нашествии тайфуна. – Ну, за что нам это, а? – Рей картинно уставилась в потолок, будто там находился портал и её вопрос адресовался высшим силам, – Может, нам повезет, и она не успеет затормозить? Но Минако, таща за собой Макото, чуть не впечатавшись в стену, уже вовсю болтала о том, что «Трех огней» засекли за шопингом в самом большом торговом центре Лондона, и строила самые невероятные догадки, что же они там купили. В том, что подарки предназначались им пятерым, она даже не сомневалась. – Интересно, откуда такие сведения о передвижениях этих троих? – Усаги зевнула, делая вид, что ей вовсе не интересно, – Ты за ними через спутник следишь, что ли? – Лучше! – просияла Айно, понимая, что ей в кои-то веки можно потрындеть на излюбленную тему, – через их фан-клуб! У меня в Великобритании есть кое-какие связи… и, как оказалось, они тоже поклонники «Трех огней»! – Похоже, за «огнями» следят все агенты МИ 6, – шепнула Рей и захихикала. - Ми 6 - поклонники "Трех огней"? Нонсенс... – Ладно, это надолго, – махнула рукой Макото и первой достала свой обед. Вся компания дружно последовала её примеру и в коридоре раздалось дружное чавкание. – Как вы думаете, что они сейчас делают? – мечтательно закатила глаза Минако. – Ну…. – Усаги посмотрела на часы и уверенно произнесла, – дрыхнут. Рей, Макото и Минако удивленно посмотрели на неё. – Откуда ты знаешь? – скептично поинтересовалась Айно. – Разница во времени с Лондоном составляет 8 часов. Там сейчас около пяти утра, – объяснила Ами. – А-а-а, – протянула Айно и принялась на пальцах считать, сколько времени будет в Токио, когда Биг-Бен покажет шесть вечера. – Да уж, как-то скучно без них, правда? – спросила Макото, закрывая коробку для обеда. – Это да, – согласилась Рей. И все остальные дружно кивнули. Все, кроме Усаги. Она смотрела на окна учительской и хитро ухмылялась: – А я была не права, когда думала, что эта неделя будет скучной…. – Ты на что намекаешь? – всерьез забеспокоилась Ами. Она опасалась, что Усаги захочет сделать нового учителя мишенью своих розыгрышей. Следующая фраза, произнесенная блондинкой, только усилила эти опасения. А судя по выражению лица, мистеру Джибе уже следовало начинать бояться. На мобильник Цукино пришло очередное сообщение. Она мгновенно прочла его, и её лицо исказила зловещая улыбка: – Месть будет страшной… и беспощадной…. Следующие два дня Усаги от корки до корки изучала книгу «Инквизиция. The best». Но насаживание на кол, дыба и даже испанский сапожок казались ей чересчур гуманными. – Ничего подходящего, – ворчала Цукино, в который раз листая страницы, – Свою версию что ли написать? Она точняк станет бестселлером. Взяв в соавторы Рей, она разработала гениальнейшую стратегию под названием «Остаться в живых», с учётом всех особенностей данного индивида и его психической реакции. Ами оставалось только наблюдать за зловещим выражением лица подруги, которое не сулило ничего хорошего для её будущей жертвы. «Ну, по крайней мере, она не хандрит….» – утешала себя Мицуно и заняла выжидающую позицию. И действительно, Усаги было не узнать: её лицо сияло, как начищенная до блеска сковородка, что очень настораживало. Очень похожий процесс происходил и с лицом Рей. Коварная улыбочка почти не сходила с этой милой мордашки. А то, что эти две ведьмочки все больше и больше времени проводили вместе, невольно наталкивало на мысль, что они что-то задумали. И задумали именно против Джибы. Ами окончательно убедилась в этом, когда в среду после занятий Усаги отказалась идти с ней в библиотеку, сославшись на то, что ночует у Хино. В четверг перед уроком физики все одноклассники были предупреждены, что если хоть кто-нибудь посмеет на уроке засмеяться, то умрет в страшных муках. Прозвенел звонок, и Усаги злобно потерла ручки в предвкушении: – Итак, маленький праздник ненависти начинается! Уже по самому виду учителя физики, Ами поняла, что у него выдалась бессонная ночь. И, глядя на довольные рожицы Рей и Усаги, она догадалась, почему. Наверняка эти две красотки звонили ему по очереди с неопределенного номера каждые минут пятнадцать. Но, когда Усаги вызвалась отвечать и вместо ответа на доске старательно вывела: «Я слышала, что у Вас очень сексуальные трусы с сердечками. Не хотели бы вы пригласить меня сегодня в кафе?», Ами поняла, что это только начало. Джиба моргал глазами: картинка не совпадала со звуком. Усаги озвучивала решение задачи и тыкала в доску, будто там были написаны формулы. Учащиеся невозмутимо переписывали решение в тетради. – Простите, я на минутку, – Мамору вылетел из кабинета буквально на пару секунд перевести дыхание и вернулся обратно. Усаги воспользовалась моментом и перевернула доску. Когда учитель вернулся в класс, на доске было написано решение задачи и ни слова про трусы с сердечками. «И привидится же такое….» – парень облегченно вытер лоб и взял ручку, чтобы поставить в журнал оценку. – Ещё хотелось бы заметить, что Вы, господин Джиба, самый мужественный и красивый учитель в нашей школе. О таком можно только мечтать. – Что? – Мамору вытаращил глаза на свою ученицу. Он переводил взгляд с Цукино на класс, с класса – на Цукино, но так и не мог ничего понять. Выражение лиц учеников было спокойным, а Усаги вообще, казалось, пребывает где-то в нирване. – Я говорю, – повторила Цукино, – что о доказательстве этого мнения можно только мечтать. Парень выдохнул: опять показалось. Это точно из-за недосыпа. – Цукино, спасибо, вы можете садиться на место. – Следующим к доске пойдет… И тут в его кармане зазвонил телефон. Мамору нервно подпрыгнул на стуле, будто сел на кнопку. Рей воспользовалась моментом и вытянула руку: – Можно я? Учитель обвел аудиторию взглядом: – Раз желающих нет, то, пожалуйста. Пока Хино вытирала доску, у парня было примерно полминуты, чтобы прийти в себя. – Хино, составьте электрическую схему настольной лампы и подпишите её элементы. – Да! Рей тут же принялась рьяно орудовать мелом. Когда Джиба, который обходил класс, повернулся, то едва не упал на пол. Под схемой было выведено: «Я помню, что Вы потрясающе целуетесь». Парня прошиб холодный пот. Он наклонился к Макото и внезапно спросил: – Скажите, Кино, – если не ошибаюсь – что Вы видите на доске? Макото пожала плечами: – Схему настольной лампы. Учитель сузил глаза и пристально посмотрел на шатенку: – А что под ней написано? Шатенка выглянула у него из-за плеча: – Электрическая цепь настольной лампы состоит из: блока питания, проводов, лампочки и ключа. Мамору резко повернулся к доске: там слово в слово было написано то, что только что прочитала Кино. И ни слова о поцелуях. – Чёрт знает что, – раздраженно пробубнил он и направился к своему столу. весь урок ему чудилось, будто Цукино и Хино пишут в своих тетрадках стихи, рисуют сердечки, но посмотрев повнимательнее, кроме конспекта он там ничего не обнаружил. Откуда ему знать, что обе красотки предусмотрительно имели две тетради по физике? В общем, когда прозвенел спасительный звонок, самым счастливым человеком в классе был именно Мамору. – Бедняга… он даже не подозревает, что это ещё далеко не конец, – хитро оскалилась Усаги, и дала «пять» подошедшей к ней Рей. – Никакой пощады! Хино согласно кивнула и расплылась в улыбке: – Никакой пощады!