Лекарские байки.

"Многие люди боятся сказать, чего они хотят. И именно поэтому этого не получают..." Мадонна

Вот я уже знаю, что вы догадались... ну, да - смена рассказчика - … и да будет вам опорой Магия Рода, пока смерть не разлучит вас. Последняя фраза старинного брачного ритуала ещё не успела стихнуть, как восторженная толпа ринулась поздравлять не спускавших друг с друга глаз молодожёнов, а ОН, всё это время стоявший за их спинами тонкий черноволосый ангел-хранитель, непроизвольно потёр висок, как всегда, становясь незаметным и отступая в тень. Я следил за ним весь вечер. Когда раскланивался со знакомыми и малознакомыми магами. Когда разговаривал с Люциусом и Нарциссой. Даже когда поздравлял Драко и его смущённо улыбавшуюся невесту. Исподтишка и незаметно, но мой взгляд всегда находил его в толпе. И я знал, что он его чувствует, хоть и не подаёт вида, изображая дежурно улыбавшееся изваяние. Неужели никто из смотревших на него с любопытством зевак, обсуждавших их с Драко скандальную связь и феерически-скоропалительную женитьбу последнего, не заметил, какой настороженностью и опаской горит его взгляд? Неужели все они так слепы? Ему же плохо. Маленького ночного свободолюбивого хищника вымыли, причесали и, нацепив кокетливый бантик, попытались превратить в холёного домашнего перса. А гордый зверёк вздыбил шерсть, выпустив когти, и застыл посреди всего этого манерного бомонда. Одно движение, один резкий звук в его сторону – и он зашипит, обнажив клыки… - Северус, ты, конечно, умеешь хорошо маскировать своё внимание, но поверь, среди гостей найдутся люди, способные заметить твоё увлечением мистером Поттером, - незаметно подкравшийся Люциус протянул мне бокал с шампанским. – Что, неужели этот мальчик тебя так зацепил? Он же дикарь, хоть и, надо отдать ему должное, инстинктивно чувствует, как надо держаться, и впитывает правила этикета, словно губка. - И это всё, что ты видишь? - Нет, иначе бы не старался превратить брак моего сына в тройственный союз. Если бы только не их Мордредово упрямство… - Малфой говорил едва слышно, практически без артикуляции, так, чтобы никто не мог понять, о чём мы ведём разговор. – Что там была за история с патронусом? Драко говорит, олень Поттера сумел буквально за пару минут вытащить тебя из лаборатории. - Это личное… Прости, старый друг, но это тебя не касается. В тот день, когда эти двое полезли в особняк Гринграссов, меня серьёзно достали. Парочка особо мудрых студентов попыталась утянуть из моего хранилища основу для Оборотного зелья. Как выяснилось, в их кругах за последний месяц появилось модное поветрие устраивать свидания вслепую, как правило, заканчивавшиеся разнузданной сексуальной оргией. Я, конечно, ни разу не моралист и искренне презираю людей вроде покойного Фаджа, любившего произносить лицемерные речи о принципах и духовных ценностях Магического Мира, параллельно регулярно посещая «госпожу», но обеспечивать развлечение великовозрастным олухам за свой счёт не подряжался. О чём и заявил им со всей доступной мне основательностью… после того как эти идиоты отмыли вручную все самые дальние закоулки моей лаборатории. Не удивительно, что я пребывал в не самом лучшем расположении духа, а тут, как назло, объявились любимый ученик на пару с Гарри, встреч с которыми я избегал последние несколько месяцев, и потребовали того же, что и эти озабоченные лоботрясы. - Хмм, почему-то мне кажется, что я догадываюсь, о чём ты думаешь, - Люциус едва сумел сдержать искреннюю улыбку, скрыв её за заученной гримасой радушия. Улыбаешься? Ну, улыбайся, улыбайся, ты ведь уже понял, о чём я тогда подумал. Да-а, именно об этом. Четыре месяца я, избегая открытых встреч, исподволь следил за ними, и всё это время меня терзала бессильная ревность. Их беззлобное подтрунивание и шутливая борьба. Весёлые улыбки на их лицах, обращённых друг к другу, в то время как на остальных они смотрели с профессиональной вежливой настороженностью. Похлопывания по плечу и зависание чуть ли не в обнимку над одним фолиантом… И это тогда, когда стоило мне появиться рядом, Гарри застывал словно изваяние и сжимался. А что ещё я мог подумать?! Учитывая мой взрывной темперамент, сорвавшиеся с губ слова ещё были образцом вежливости. Ретировавшись в лабораторию, я с трудом переводил дух от терзавшего меня гнева, когда возникший рядом призрачный олень, произнёс тихим голосом: «Причинять боль близким, а потом мучиться этим всю жизнь – это ваше хобби, мастер? Жаль, я думал, что потери вас чему-то научили». Меня тогда словно ледяной водой окатили. Я вышел из лаборатории… и ни на минуту не пожалел об этом. Если бы не те слова, я бы потерял доверие парня, заменившего мне сына, и навсегда утратил шанс вернуть Гарри. - Предпримешь атаку? – Люциус дежурно улыбнулся одному из своих навязчивых французских кузенов и снова вернулся к разговору. - Не сейчас. Он на пределе. Пусть успокоится… - Хмм, а там не за горами обещанное тобой лечение. Насколько я помню, коррекция зрения у взрослых занимает пару месяцев с небольшими перерывами? - Срок лечения зависит от выносливости пациента. - Ну, что ж, тогда Мерлин тебе в помощь, - блондин, ястребиным взором углядевший потенциальную напряжённость, возникшую в одном из уголков сада, устремился туда вправлять мозги подвыпившей родне. Моего тихое «спасибо» он уже не услышал. А я продолжил своё наблюдение. Гарри о чём-то шутил с присутствовавшими на празднике коллегами и дежурно улыбался, но по-настоящему расслабился только в тот момент, когда к нему подошла Грейнджер, в последнее время всё больше сходившаяся на почве совместной работы с Тео Ноттом и появившаяся на свадьбе с ним под ручку. Так и знал, что с рыжим гриффиндорцем у них ничего не получится: слишком разные интересы. На мой взгляд, они приняли совершенно верное решение, разорвав близкие отношения, чтобы сохранить дружбу. Стоило только этой решительной девице оказаться рядом, как словно приклеенная улыбка Гарри превратилось в настоящую, а плечи ощутимо расслабились. Они проговорили всего несколько минут, но Поттер растерял всю свою воинственную настороженность и на дальнейшее развитие событий реагировал, словно сытый кот, развалившийся на подоконнике и свысока наблюдающий за шумом и беготнёй странных двуногих. После феерического отъезда молодожёнов я хотел, было, его найти, чтобы назначить встречу (диагностическое зелье было уже готово), но он по своей извечной привычке уже незаметно ретировался с «поля боя». Пришлось отправлять к нему сову. Ответ пришёл спустя пару часов и был составлен в обтекаемо-вежливых выражениях, от которых у меня почему-то сводило скулы. Куда подевался так яростно реагировавший на мои насмешки хищник из семейства кошачьих? Реакцию этого затаившегося в ветвях змея я, право, даже не мог предсказать. За прошедшие с момента свадьбы полтора месяца мы встречались трижды. Обменивались письмами, как заговорщики, стараясь избегать друг друга на людях. После чего Гарри просто появлялся на пороге моих комнат и вместе со мной проходил в смотровой кабинет, всячески стараясь избежать прикосновений. Безукоризненная вежливость, замороженный взгляд… и ни единого проблеска всегда бившей из него ключом жизни. Как же меня это бесило! И чего мне стоило держать свой ядовитый язык за зубами, кто бы только знал! Хорошо хоть, навыки обследования за многие годы были доведены до автоматизма и совершенно не выдавали обуревавших меня чувств. А ведь так порой хотелось сказать или сделать нечто такое, что разбило бы вдребезги его напускную невозмутимость. Увидеть направленный на меня сверкавший чувствами взгляд… Пусть даже это будет ярость, лишь бы вытащить его из этого ледяного панциря, а там… Но… я бы мог себе это позволить, если бы вся затея с лечением была только предлогом для общения, сейчас же мне приходилось сдерживаться: Гарри действительно нуждался в моей помощи, а не в выяснении отношений. Ничего, коррекция зрения с помощью зелий – процесс долгий и, к сожалению, болезненный, так что и у него не получится долго сохранять маску безразличия на лице, да и у меня будет сколько угодно времени на то, чтобы завоевать его доверие и, надеюсь, не только доверие… Так я думал ещё буквально пару часов назад, предвкушая долгие беседы, язвительные перепалки и неспешную игру в соблазнение. Но всё перечеркнуло страшное известие, принесённое в мои комнаты патронусом главного колдомедика: «Мастер Снейп, три группы Аврората попали в переделку. Мне очень жаль, но Гарри серьёзно ранен…» Только железным усилием воли мне удалось удержаться от того, чтобы немедленно не кинуться в приёмный покой. Раптор бы не послал своего патронуса, если бы им не нужна была моя помощь, а если бы я понесся сломя голову в смотровые, чтобы путаться под ногами у целителей, я бы потерял время, необходимое для подбора зелий, способных помочь Гарри. Поэтому я заставил себя замереть сидя на кровати и дослушать посланное мне сообщение. «… опасности для его жизни нет, но осколки стекла попали в лицо, пройдя слишком близко от тройничных и зрительных нервов. Есть вероятность необратимой потери зрения. Нужна ваша личная модификация Заживляющего зелья». Предпоследняя фраза заставила меня похолодеть, но мысли, презрев слабость, сковавшую тело, заметались с огромной скоростью в поисках выхода. Так! Повреждение тканей… Наверняка отёк и ретробульбарное кровотечение… Про повреждение самих глазных яблок Раптор не упоминал, а значит, воздействие на зрительные нервы вторичное, за счёт отёка… Плюс контузия. Опасность действительно высокая. Насколько я помнил, стандартные действия целителей в этом случае предполагают применение Заживляющих зелий и снятие отёка… Это несколько дней… К тому времени нежные нейроны могут уже погибнуть. Справится ли регенерация мага с этими повреждениями? Не факт. Вероятность 50:50. Мне крайне не нравился этот процент… А что если… Зелья коррекции потому и вызывают боль, что первично создают подобную же зону поражения, но потом в течении нескольких часов убирают отёк, гематому и воспаление… Правда, в этом случае придётся повышать концентрацию, а это усилит болевой синдром… «Прости, Гарри, но это единственный реальный способ спасти тебе зрение». Мысли всё ещё метались в голове, постепенно выстраиваясь в определённый алгоритм будущих действий, а я уже сноровисто натягивал на себя одежду и мантию, настраиваясь на предстоящую битву с колдомедиками. Мне было слишком хорошо известно, насколько настороженно относятся мои «почти-коллеги» к любым новшествам, тем более, исходящим из уст того, кого они целителем не считают. И я, как всегда, оказался прав. Вильямс даже не выслушал до конца моё предложение, отмахнувшись от меня, как от назойливой мухи. Это когда им кровь из носу нужны редкие зелья, они готовы ходить перед тобой на цыпочках и заглядывать в рот, а как дело заходит об ответственности: «Извините, мастер Снейп, но вы вот тут экспериментируете, а мне потом за ваши эксперименты отдуваться. А вдруг что с ним случится?! Меня же вздёрнут за вред, причинённый Национальному Герою!» Ага, а чтобы не вздёрнули, лучше ничего не делать! Не став тратить красноречие на Вильямса, я попытался было отыскать Главного Колдомедика, но того Мордред унёс на совещание в Аврорат. Патронус к нему пройти не смог, но, на моё счастье, навстречу попался Оскар Верлейн, которого тоже ночью вызвали в Мунго. Остановить заслуженного полевого колдомедика никто из авроров не посмел, и вдвоём мы прорвались в кабинет шефа Рейнольдса. - Оскар? Снейп? У нас тут совещание! – Главный Аврор окинул нас бешеным взором и перевёл ничего хорошего не предвещающий взгляд на вытянувшихся в струнку Кингсли и двух других командиров групп. – Офицер Шеклболт, я не снимаю с вас ответственности за произошедшее, но свой рапорт об увольнении можете засунуть сами-знаете-куда! Сейчас не время показывать своё раскаянье и благородство, прилюдно посыпая голову пеплом. Сейчас надо исправить то, что случилось. Если все командиры подразделений после каждого подобного случая будут класть мне заявление на стол, с кем я работать буду?! В общем, так: пятая и восьмая группы в полном составе на месяц в Академию на переподготовку. В особенности это касается того борзого сопляка, что додумался откинуть активированного «ежа» куда Мерлин на душу положит. Лично проверю! ОБР прочесать всё пространство порта и по горячим следам выкорчевать там всех, кто был связан с наркоторговцами. Разрешаю допрашивать всех подозреваемых с «Веритасерумом». А от тебя, Шеклболт, к завтрашнему… нет, уже сегодняшнему утру… сразу после рейда – представление в Министерство о плачевных последствиях применения гражданским лицом полулегального магического артефакта. Хватит! Пора запрещать эти игрушки! Свободны! Офицеры вылетели за дверь, едва не столкнувшийся со мной Шеклболт не смотрел мне в глаза. Но мне было не до того, чтобы срывать на нём зло. Как только за аврорами закрылась дверь, мы вдвоём с Верлейном атаковали мастера Раптора, пытаясь донести до него моё предложение. Старый пень сопротивлялся изо всех сил, но, когда к нашим уговорам присоединился и Рейнольдс, махнул рукой и согласился рассмотреть предложенный мною план, если я представлю ему полные расчёты сеансов с временем воздействия, разовыми и суточными дозами зелья и возможными побочными эффектами. Мы вернулись в Мунго, препираясь на ходу, а Оскар отправился к Шеклболту, чтобы заменить полевого колдомедика группы на время болезни Гарри. Прочёсывание «частым гребнем» такого людного места, как порт, было делом опасным, и соваться туда без целителя не стоило ни при каких обстоятельствах. Ещё на подходе к лестнице мне показалось, что на ведущем к подземельям пролёте мелькнуло что-то красное, но, увлечённый спором с мастером Раптором, я сразу не обратил на это внимания и спохватился только тогда, когда в отделении травм нам на встречу кинулся белый как мел Вильямс: - Мастер Раптор, Гарри исчез! Я… не понимаю, как это могло случиться! Поттер был под воздействием зелий, да и Сигнальные чары не сработали… - Сам же говорил, что не можешь предсказать действие снотворного на организм, перенёсший отравление ядом василиска. - А что, если он был в сознании? – целитель запустил руку в шевелюру, приводя в беспорядок свои идеально уложенные волосы. – О, Мерлин! - И слышал наш разговор? – шеф с горечью выругался себе под нос. – Два имбицила! Развели дискуссию у его постели. Поттер контужен и оглушён зельями, куда он мог отправиться? - Вы что, разговаривали о возможности потери им зрения при нём?! – я вовремя прикусил язык, чтобы не выплеснуть на этих двоих нараставшую в душе злость. Воплями делу не поможешь. Надо его найти, пока ещё не поздно. Куда он мог скрыться? Я попытался поставить себя на его место. Становиться объектом жалости мне бы тоже претило… Ещё и небось эти идиоты стонали во всеуслышание «бедный мальчик»… И тут в памяти всплыла мелькнувшая на лестнице тень… Аврорская мантия? Встретив нас на лестнице, он направился… к запасному выходу! Кое-как отвязавшись от развивших бурную деятельность Раптора с Вильямсом, я бегом помчался в подземелье. Хорошо хоть, после случая с проникновением студентов в хранилище Запирающие чары на запасном выходе были модифицированы и завязаны лично на меня. Хотя… кто его знает, на что способен Гарри в аффекте. Во всяком случае, мне проверять это не хотелось. Пять минут бега по нашему подземному лабиринту – и я выскочил к массивной окованной заговорённым железом двери, едва успев затормозить в последний момент, чтобы не врезаться в сгорбившуюся возле неё фигуру, с ног до головы укутанную в казавшуюся почти чёрной в окружающем полумраке багряную мантию с золотым кадуцеем на рукаве. Первым порывом было подхватить на руки, сжать в объятиях и целовать сведённое гримасой отчаяния лицо, шепча слова утешения. Но я вовремя взял себя в руки: «Опомнись, Северус! Для него же жалость хуже удара ножом. Бесполезное, беспомощное чувство. Сострадание, сопереживание – да, но любой, кто имел дело с людской болью, знает, что жалеют только тех, кому не могут помочь. Как только Гарри почувствует её, он сорвётся». И единственное, что я позволил себе – осторожно обнять замершего у двери парня, переполненного вот-вот готовой вырваться на волю неконтролируемой магией: - Дезертируете с поля боя, мистер Поттер? – хорошо, что хоть голос меня не подвёл, выражая лишь насмешливое любопытство. - Не надо ездить мне по ушам. Я слышал заключение Вильямса и не хочу изображать из себя подопытную обезьянку, - слава Мерлину, в охрипшем от волнения голосе Гарри не было ни следа паники, только злость и досада на постигшую его неудачу. - Интересное сравнение. Так что там с заключением Вильямса? Убил бы этого любителя квиддича за то, что болтает что попало где не надо! - Он сказал, что у меня мало шансов вернуть зрение, - голос парня по-прежнему был злым, но моя насмешливость сбивала его с толку. - М-м-м? Скажите, целитель Поттер, Вильямс – зельевар? Ага, как же, весь госпиталь знает, что Вильямс зелья различает только по этикеткам на флаконах. - Н-нет… Так, Гарри, так, включай мозги… - Тогда за каким мантикрабом вам его мнение важнее моего обещания?! – мне не удалось скрыть гнев, прорвавшийся в голосе. Видал я мнение этого мудака… Парень настороженно напрягся в моих руках. Ладно, пусть думает, что я злюсь на него. Прощение я потом заслужить успею. - Но мастер Раптор сказал… - Мистер Поттер, я дал вам обещание исправить зрение. Скажите, я когда-нибудь нарушал данные вам обещания? - Нет… - капюшон его мантии упал на плечи. Гарри развернулся, поворачивая ко мне наполовину скрытое повязкой лицо. Черты ещё сильнее заострились, но горько опущенные уголки рта неуверенно приподнялись, выражая безумную надежду. Его сердце под моей ладонью билось испуганной птицей. - Тогда марш в мои комнаты! Пришло время выполнить моё обещание, - мне пришлось отстраниться, чтобы не выдать себя. - Но ранение… - Придётся увеличить количество сеансов и усилить концентрацию зелий всего лишь, - в моём голосе появилась насмешливая вкрадчивость. – Или наш геройский колдомедик испугался боли? - Нет! – чуть потрескавшиеся губы задрожали, голос чуть не сорвался, и прикрывавшая глаза повязка тотчас же промокла от пропитавшей её влаги слёз, но изо рта парня не донеслось ни единого всхлипа. - Так вы собираетесь сегодня начать лечение? Мерлин, Гарри, расслабься, отпусти себя! Кто тебе вбил в голову такую чушь, что мужчины не плачут?! Хотя что уж на зеркало кивать… сам такой. Ладно, не буду подавать вида, что заметил его слёзы: - А вы? Учтите, стоя в этих Мордредом забытых катакомбах вы ничего не добьётесь. Видимо, пытаясь скрыть дрожь в голосе, он отчаянно закивал головой и тотчас же покачнулся, привалившись к стене. Моргана прародительница, да он на ногах не стоит! Тут уж я не выдержал и, подхватив на руки драгоценную ношу, почти бегом ринулся в сторону собственных комнат, приговаривая на ходу: - Э-э-э, кто же встаёт на ноги сразу после контузии? Неужели мне надо объяснять вам, колдомедику, чем это чревато? Под действием снотворных зелий, которыми Вильямс, видимо, напичкал своего пациента под самую завязку, а может быть, от облегчения, к тому времени, как я добрался до своей вотчины, Гарри уже почти спал, но упрямо отказался от моего предложения занять кровать в спальне. Ну, ничего, вот крепко уснёт, и мы с этим разберёмся. А пока я устроил его на диване в хорошо протопленной гостиной и, накрыв аврорской мантией, в приказном порядке велел отсыпаться. В ближайший час мне ещё предстояло выдержать бурю и выбить себе право лечить парня так, как посчитаю нужным, но я был настроен решительно. В случае чего, у меня даже был приготовлен портключ в Малфой-Мэнор, где нас уж точно не могли достать. Лаборатория там хорошая, так что с переменой места мы ничего не теряем. Быстро подготовив свой личный кабинет к предстоящей работе, я заскочил в лабораторию, чтобы достать почти готовое к употреблению Корректирующее зрение зелье и поставить его разогреваться на медленном огне перед добавлением последнего нестабильного ингредиента. Слёзы единорогов слишком быстро теряют свою целебную силу, и их срок воздействия крайне ограничен. Приготовив всё необходимое, я вернулся в гостиную. Гарри крепко спал, за время моего отсутствия успев перевернуться на живот и свесить с дивана безвольную руку. Применять к нему чары Левитации мне не хотелось – чем меньше будет магическое воздействие, тем… Хотя, кого я пытаюсь обмануть? Магическое воздействие нежелательно только после непосредственного приёма зелья, а мне просто очень хотелось его обнять и не выпускать из рук, чтобы хоть сейчас, пока он спит, выплеснуть сжигавшую меня изнутри любовь и нежность, которой ещё не было места в нашем реальном мире. Так что в первую очередь я боялся… себя. Аврорская мантия была отложена в сторону. Я осторожно поднял на руки тёплое, расслабленное тело, и Гарри заворочался во сне, обхватив меня за шею и щекотно утыкаясь носом в ключицу. Донести его до моей спальни и устроить в предварительно разобранной и хорошо прогретой постели было делом нескольких минут, но я потратил почти полчаса, избавляя Гарри от его амуниции. Защитная куртка из драконьей кожи, такие же брюки, рубашка из шёлка акромантулов – всё полетело на пол. Я не решился только снять бельё, тщательно укутав спящего парня пуховым одеялом. Отдыхай, мой свободолюбивый хищник, а я пошёл сражаться с ветряными мельницами бюрократии. Но стоило мне только попытаться подняться с постели, как его ладонь сжала моё запястье и сонный голос пробормотал: «Северус… не уходи». - Ш-ш-ш, спи, силы тебе скоро понадобятся, - мне с трудом удалось разжать железную хватку. – Спи. В ответ он пробормотал что-то неразборчивое и уже спокойно свернулся клубком, поудобнее устраиваясь в моей огромной постели, а я на цыпочках вышел из комнаты, направившись к выходу из своих апартаментов… И не успел открыть двери, как моему взору представилось следующее зрелище: две высокие фигуры, подпиравшие стену по обеим сторонам от входа, и две миниатюрные фигурки о чём-то тихо разговаривавших друг с другом девушек тотчас же метнулись мне навстречу: - Профессор, как Гарри? - А с чего вы решили, что я могу знать, где находится мистер Поттер? – я обвёл своим коронным взглядом устроивший засаду квартет. Спокойного как удав Драко, чьё волнение выдавали лишь заострившиеся черты лица и цепкий взгляд серых глаз. Грейнджер с неизменно-строгим узлом волос на голове и тревогой в глазах. Чуть не плачущую Асторию. И упрямо сверлившего меня взглядом Уизли-младшего. Ого! Драко и рыжий гриффиндорец дожидались моего выхода в одном помещении, и тут ещё не летают клочки по закоулочкам? Однако. Хорошие всё же у Гарри друзья. - Профессор Снейп, ну это же очевидно, - гриффиндорка поправила выбившуюся из причёски прядь. – Пожалуйста, скажите: как он? - И много таких догадливых? – м-да-а, атаку на свою вотчину я как-то в расчет не брал. - Нет, профессор, они думают, что Гарри закрылся на Гриммо, - подал голос непривычно смирный Уизли. - Северус, кончай осторожничать! Неужели ты думаешь, что кто-то из здесь присутствующих вас выдаст? – лучший ученик нетерпеливо отмахнулся. – Мы что, так и будем разговаривать в коридоре? А ведь он прав, ещё постороннего внимания нам не хватало. Тяжело вздохнув, я пригласил всех четверых в свою гостиную, сразу же поставив твёрдое условие: - Никакой магии. Это может ему повредить. Что вы хотели услышать? - Каково действительно его состояние? А то Вильямс причитает на полгоспиталя о том, что из-за перерыва в приёме Заживляющих зелий может развиться вторичная инфекция… - Драко выдал гримасу, в полной мере отражавшую его мнение об этом паникёре. - Две команды авроров прочёсывают окрестности отсюда и до дома на Гриммо, - заинтересованный взгляд Уизли скользнул по гостиной и безошибочно остановился на двери в спальню. - Я заблокировала все камины и дверь, прежде чем уйти из Блэк-Хауса. Они не сумеют попасть внутрь, - Астория выглянула из-за спины мужа, тотчас же ныряя обратно. - Профессор, прошу вас, позвольте нам вам помочь, - бывшая хогвардская отличница завершила моё окружение. Первым порывом было выставить этих горе-сыщиков из моих комнат, но чувство непрошеного уважения заставило меня проглотить рвущиеся с губ слова: - Хорошо. Мистер Поттер действительно здесь. Я уложил его спать, чтобы дать успокоиться и дождаться естественного выведения зелий из организма. - Что у него с глазами? - Осколки стекла попали в лицо, повредив тройничные и вызвав отёк зрительных нервов. Вильямс настаивает на классическом варианте лечения – хочет дождаться заживления повреждённых тканей, а потом уже решать вопрос о зрении, но если следовать его тактике, нервные клетки могут погибнуть безвозвратно. - Ты хочешь применить концентрированное зелье Коррекции, чтобы сначала вернуть зрение, а потом уже заняться заживлением? Драко мгновенно ухватил мою мысль, остальные молча переглянулись. Только Грейнджер возразила с сомнением в голосе: - Но, насколько я знаю, это очень болезненно. - К сожалению, но выхода всего два: либо применить Заживляющее и почти стопроцентно потерять зрение, либо вынести боль, но вернуть его. Как вы думаете, что он выбрал? - О, в его решении никто из нас и не сомневался. Проблема в том, чтобы вам позволили это сделать. А наша новоявленная правозащитница, оказывается, догадливая ведьма. - Вот именно за этим я и шёл к Раптору, когда вы меня остановили. - Боюсь, Северус, ты опоздал. За этот час «ЕП» с подачи этой твари Скиттер распространил экстренный выпуск с панической статьёй о похищении Национального Героя. Министр поднял на уши Аврорат. Все старинные поместья, включая наш Менор, подвергаются обыску… Сам понимаешь, «бывшие» не могут отказать «настоятельной просьбе» Министра. Остался только особняк на Гриммо, Защита которого никого не пропускает без дозволения хозяина. Вот Мордред побери! Если я сейчас сунусь к Раптору, тот будет вынужден отдать меня аврорам для допроса, а решение о лечении отложится на неопределённое время… пока старые перестраховщики из Визенгамота не примут положительное решение всем составом, а это в принципе невозможно. И Люциус мне сейчас не помощник. Остаётся… - В каком состоянии лаборатория особняка Блэков? - Мы восстановили её лишь частично. Запас ингредиентов и оборудование позволяет варить зелья до среднего уровня сложности включительно, но чуда не жди, - Драко развёл руками. - Тогда остаётся только лаборатория госпиталя, - я обвёл оценивающим взглядом собравшуюся в моей гостиной молодёжь. «Вот сейчас мы и посмотрим, на что вы готовы ради друга». – Мне нужно, чтобы кто-то отвлёк от нас внимание хотя бы дней на шесть, большего я не прошу. Молчавший до сей поры «рыжик» кашлянул, привлекая к себе взгляды всех присутствующих: - Я тут взял отпуск на неделю. Так что, если у вас найдётся Оборотное, могу взять это на себя… - Рон, никакое Оборотное не скроет отсутствие ранения. Первое же обследование… - Герми, а кто тебе сказал, что я собираюсь общаться с ними напрямую? Если ты помнишь, крыльцо особняка тоже находится внутри Защитного периметра. Покажусь пару раз, послушаю уговоры, пошлю их на хрен… - Хмм, Уизли, никогда не думал, что скажу это, но голова у тебя соображает, - Драко протянул бывшему противнику руку и тот, после секундного раздумья, ответил на рукопожатие. - Хмм, всё это хорошо, но как мы попадём в особняк, если он окружён аврорами, а камины блокированы? – Грейнджер задумчиво покусывала кончик самопишущего пера, которое до этого вертела в руках. - Это как раз очень просто. В садике за домом… - А в нём ещё и садик есть?! Мы никогда его не видели… - Нашёлся после ремонта, - Асти улыбнулась новой знакомой и продолжила: - Так вот, в саду за особняком есть маленькая аппарационная площадка. В Министерстве она не зарегистрирована, мы проверяли, да и визуальные ориентиры известны только нам троим, включая Гарри. Всё-таки я был прав, у Гарри отличные друзья. - Вот и замечательно. Засядьте в особняке и отвлекайте их, сколько сможете. Мы уже почти дошли до выхода в коридор, когда что-то обдумывавшая Грейнджер неуверенно спросила: - Профессор, насколько я знаю, подобное лечение занимает всё время специалиста, проводящего коррекцию? - Да, первые сутки – непосредственное воздействие зелья, когда пациента вообще нельзя оставлять без присмотра, затем вторые – наблюдения и диагностика, и третьи – во время отдыха. После чего цикл повторяется снова. - А как же приготовление необходимых госпиталю зелий? Вы не боитесь, что мастер Раптор что-то заподозрит? - Я всегда держу в хранилище запас на неделю непрерывной работы, хотя если случится какой-то непредвиденный катаклизм, Антипохмельного, Обезболивающего и Заживляющего может не хватить: срок хранения этих зелий не превышает пяти дней. Мда-а, собираясь начать плановое лечение Гарри, я рассчитывал повторять сеансы через пять дней, в этом случае мне хватило бы времени для выполнения моей повседневной работы, но теперь… эта умная ведьма ухватила самую суть: могли возникнуть проблемы. - Моя работа не имеет нормативного рабочего времени, и я могла бы перенести кое-какие встречи на вечер, а днём варить зелья на Гриммо, - девушка несколько смутилась под моим оценивающим взглядом, но потом упрямо вздёрнула подбородок, - в конце концов, это уровень старших курсов школы, а я сдала его на «Превосходно». - Молодец, Грейнджер! Ты возьмёшь дни, а я буду сменять тебя по вечерам, - Драко скепсис в моих глазах ничуть не смутил. – Северус, мы же не собираемся замахиваться на промышленные партии в больших котлах – я понимаю, что нашей подготовки на это не хватит – и мы будем варить в стандартных ученических. Вдвоём, я думаю, мы справимся с объёмом работы. - Хорошо, только мистера Уизли в лабораторию не пускайте. - Упаси Мерлин, профессор, я и сам туда ни ногой! Буду вам контрабандой диетическое питание доставлять, а то, вы, конечно, извините, но ту бурду, что в Мунго готовят, даже пикси есть откажутся. - Рон, тебя Кричер не послушается, - его подруга едва сдержала невольный смешок. - Ничего, зато меня послушается, - Астория успокаивающе улыбнулась набычившемуся было аврору. – К тому же, я знаю, какая пища нужна раненым. На том и порешили. Я вышел в коридор и проводил своих «соучастников» до запасного выхода, настроив на них Запирающие чары, и вернулся в свои комнаты, наглухо перекрыв любой доступ в них. Пути назад больше не было, но меня волновали не громы и молнии, сулимые Министерством, а моё обещание, данное одному вечно лезущему на рожон гриффиндорцу. Его я собирался выполнить во что бы то не стало. Последние следы влитых в Гарри Вильямсом зелий окончательно вывелись через три часа. Корректирующее зелье в необходимой концентрации к этому времени было уже вполне готово, а я ещё полчаса медлил, не решаясь разбудить крепко спавшего парня, но, то ли почувствовав моё присутствие рядом с кроватью, то ли по какой другой причине – Гарри проснулся сам и, потянувшись до хруста, уселся в постели, с недоумением ощупывая кровать на которой спал: - Мастер, ну я же просил не беспокоиться обо мне. Вот же упрямец! - Мистер Поттер, мне виднее, в чём вы нуждаетесь перед проведением курса лечения, и, поверьте, сон в походных условиях в этот список не входит. Кстати, мои поздравления: у вас верные друзья. - Они меня видели?! – наполовину скрытое повязкой лицо побледнело. Ах, вот оно в чём дело! Он боится их жалости. - Нет, не видели, но я вкратце обрисовал им ситуацию. За то время, что вы спали, наша общая знакомая Скиттер успела устроить панику, пугая Магическое Сообщество вашим похищением, так что наше с вами предприятие не имеет ничего общего с законностью. - Это может принести вам вред? - Нет. Они лишь могли помешать мне выполнить наш договор, но ваши друзья взялись отвлекать их внимание. - Рон и Герми? - А также Драко и Астория. - Ну, тогда я спокоен, вчетвером они кому хочешь голову заморочат, - Гарри нервно улыбнулся, - если с друг другом не сцепятся. - Я бы сказал, что они достигли консенсуса. Мне в последний момент удалось отдёрнуть руку, самопроизвольно потянувшуюся убрать упавшую на его лицо непослушную прядь волос, но он, видимо, почувствовал движение, тотчас повернув голову в этом направлении. В комнате повисло неловкое молчание, и я осторожно вложил в его руки принесённую с собой одежду. - Что это? – чуткие пальцы целителя ощупали тонкую шёлковую ткань домашних брюк. – Спасибо, но в своей одежде мне будет привычней. - Не думаю. Эта деталь одежды, вообще-то, дань вашей скромности. Во время коррекции зрения у взрослых не желательно наличие посторонних вещей на теле пациента. Чувствительность нервных рецепторов усиливается многократно, и прикосновение ткани воспринимается как дополнительный болевой раздражитель. - Ох… я об этом не подумал, - он неловко завозился, пытаясь натянуть штаны, не откидывая прикрывавшего его до пояса одеяла. Я шагнул к нему, намереваясь помочь, но Гарри отвёл мою руку, выбираясь из спутанной ткани покрывала уже одетым: - Всё в порядке. Я готов. Мне пришлось сжать ладони в кулаки, гася мгновенно вспыхнувшее раздражение: «А чего ты хотел? После твоей рождественской отповеди скажи спасибо, что он от тебя не шарахается». - Вы помните, где располагается мой кабинет? - Да. - Отлично. Значит, следуйте за мной, - за те тридцать ярдов, что отделяли нас от цели, я едва не свернул шею, поминутно оглядываясь на идущего за мной упрямца, но он, на удивление, довольно уверенно преодолел необходимое расстояние, нащупывая рукой и обходя мешавшие продвижению предметы мебели. А добравшись до кабинета, самостоятельно устроился на трансфигурированной из смотрового стола высокой кушетке с приподнятым головным концом: - Я готов. - Вы в курсе того, как действует это зелье? Вы можете… - Да. Не волнуйтесь, у меня высокий болевой порог. - Я хотел сказать, что не стоит сдерживать чувства… - Я постараюсь не причинять вам неудобств. Мордредов упрямец!!! Ну да ладно. Я быстро избавил его от повязки. Бегло осмотрел почти затянувшиеся шрамы. Воспользовавшись специальным маггловским прибором, который используют офтальмологи, обследовал склеры, радужные оболочки, стекловидное тело и доступную часть сетчатки. Чёртов Вильямс! Ещё бы немного, и мы могли опоздать. - Ну, как? Я же чувствую, что вы злитесь. - Я злюсь не на вас. Постарайтесь сразу не моргать, - набрав готовое зелье, я, привычным жестом оттянув нижнее веко правого глаза, отмерил пять капель, не дожидаясь реакции, потом быстро повторил ту же процедуру с левым глазом и, убрав ненужную пипетку, навалился на него грудью, жёстко фиксируя руки. – Вот теперь можете моргать, и чем чаще, тем лучше. Скрутивший Гарри приступ боли я ощутил почти сразу по напрягшемуся, словно струна, телу, по сжавшимся в кулаки ладоням, непроизвольно дёрнувшимся к лицу рук. Как говорил мой опыт, за этим обычно следовали мучительные крики, но он только со свистом втянул через стиснутые зубы воздух, заставив себя замереть без движения. - Нет! Гарри, не сдерживай себя, от этого будет только больнее, - я и сам не обратил внимания, как перешёл на это обращение. - С-с-справ…люссссь… - почти на Серпентаго. Его тело выгибало от боли и подбрасывало, даже я, будучи почти вдвое крупнее, с трудом удерживал его, но он по-прежнему лишь глухо стонал, сдерживая крики. Сомкнутые до этого в кулаки ладони насмерть вцепились в края кушетки. Голова моталась из стороны в сторону, из глаз непрерывным потоком лились слёзы… Сколько это продолжалось? Я уже не мог сказать. Часы? Дни? Мне казалось, что десятилетия… Из-за высокой концентрации зелья полопались сосуды склер, окрасив белки в красновато-розовый цвет. Началось носовое кровотечение. Раскрылись и закровили все полученные за его короткую, но бурную жизнь раны и царапины. А я… ничего не мог сделать, кроме как прижимать его к жёсткой поверхности залитой кровью кушетки, бормоча слова утешения, хотя каждая его рана отзывалась острой болью в моём собственном теле, заставляя сердце сжиматься в груди. А он продолжал молча терпеть боль. Наконец, у него не осталось сил на то, чтобы вырываться, и только тогда из сведённого спазмом горла раздался первый крик… Он кричал и кричал, пока не сорвал голос, а потом резко обмяк, рухнув на кушетку. Я, перестав удерживать бессильно раскинувшееся тело, обнял его, прижал спиной к своей груди и, устроив голову на плече, стал тихонько укачивать, лихорадочно шепча всё, что приходило в голову. В моей речи путались ругательства и слова восхищения. Если честно, я даже не помню, что тогда говорил. Но внезапно его искусанные в кровь губы тронула слабая улыбка… намёк на былую улыбку, а возле моего уха прозвучало едва слышное: - Это самый лучший комплимент… Северус… И я не выдержал, прижимаясь пересохшими губами к его виску… Сумасшедшая радость распирала грудь. Первый сеанс лечения – самый сложный и болезненный, но он выдержал его с честью. Уфф!!! Теперь мы прорвёмся! Теперь всё будет хорошо…