Двое на перекрёстке

Алекс возвращался в высотку на Кудринской в преотвратном настроении. Он конечно понимал, что Дашуля и вовсе втопчет его в грязь своей туфлей тридцать девятого размера, но поделать ничего не мог; истеричная Ивлева порвала ему телефон, своими бесконечными звонками и эсэмэсками. И не явись он сейчас, страшно даже представить, что может натворить Дашуля. Но чего он никак не ожидал найти у парадной Дашулиного дома, так это грустного вурдалака, лениво жующего гнилую луковицу. — О, вот этого мне как раз и не хватало. — закатил глаза Алекс, запрыгивая на ступеньку. — О чем горююешь, красна девица? Вурдалак поднял на вампира полные слез глаза… **** Влада сидела на кровати и внимательно смотрела на Егора. Вот же он. Реальный, добрый, весёлый и безумно влюблённый в неё. Его не придётся добиваться, от него не нужно будет терпеть колкости и насмешки. Он не заставит каждый раз чувствовать себя ничтожной и раздавленной, терпеть боль… Егор вот он, только руку протяни и он будет любить её, по-настоящему любить. Не станет считать своей собственностью и унижать. С Егором ей будет намного лучше. Но если бы все было так просто! Сердце желало Гильса, такого далекого и запретного, закрытого от нее. Грубого и эгоистичного, совершенно не нуждающегося в ней. Душа тянулась к чёрным наглым глазам, смотрящим на неё с равнодушием, граничащим с неприязнью, а не светлым зелёным, смотрящим с любовью и заботой. «Ну почему все так сложно!» — рассердилась на себя Влада. — «Я должна любить Егора!» — О чем думаешь, темноглазка? — прочавкал Егор, с полным ртом ябломятлика. — А, что? Я так… о учебе. — А чё о ней думать? Ты лучшая ученица, тебе ваще париться не надо. — Да… не надо. — Ты мне скажи… — вдруг посерьёзнел Егор, глядя Владе прямо в глаза. — Чем он лучше меня? — Муранов редкостная сволочь. — хмыкнула Влада. — Муранов скотина. — отмахнулся Егор. — Хватит Влада. Гильс раз за разом унижает тебя при всех, ему плевать на тебя! Влада прикусила губу, заметив, как неприятно кольнуло то, что Егор назвал её «Владой». Из уст тролля, который всегда называл её темноглазкой, такое обращение звучало крайне непривычно и чуждо. — Егор… — Что Егор?! Мне жаль тебя! Я понимаю, вы все девчонки повёрнуты на Муранове, он же невероятно крутой, не то что какой-то там тролль! — Егор швырнул чашку с прикроватной тумбочки об стену и та рассыпалась на маленькие фотографии Гильса. — Егор, это не так! — закричала Влада, вскочив с пастели и схватив тролля за руку. — А как? Егор повернул голову к Владе и она заглянула Бертилову в его светло-зеленые глаза, как густая, мягкая трава. Вспомнила, их первую встречу в Пёстроглазово, как Егор прогонял разъяренных соседей с милицией с их с дедом квартиры на Садовой. Как устроил ей «май» после её первой встречи с некромантом, как он постоянно тянулся к ней, был рядом и приходил на помощь, в то время как сама Влада не знала куда деться от шизофрении по поводу Гильса. А что делал Гильс все это время. Покровительствовал, причём так нарочито равнодушно, как с вещью, глумился, издевался, да Муранов не раз говорил ей прямым текстом, что она ему не нужна! Влада сама не поняла, как вцепилась в Егора обеими руками, а его губы вдруг оказались очень-очень близко. Егор похоже не раз представлял себе этот момент, так как его движения были очень уверенными и четкими, словно отрепетированными. Самым противным было то, что целуясь с Егором, Влада думала о том, как Гильс открывает пинком дверь в деканат.