Двое на перекрёстке

— Алекс, я тебе десятый раз повторяю! Я не трогал, Огневу! Она сама внезапно вырубилась! — Вот прям взяла и потеряла сознание! Наверное от милых, задушевных бесед с тобой! — съязвил вампир и Владе на лоб легла рука. Ресницы дрогнули и перед глазами возникли расплывчатые силуэты Мурановых. На чёрной футболке Алекса расплывалось мокрое пятно, скорее всего, от водопада Дашулиных рыданий. Гильс, мрачный, как смерть, стоял рядом, скрестив руки на груди и не сводя убийственного взгляда с Влады. — Очнулась. Так как, Владиш? В порядке? — засуетился Алекс, кинувшись в сторону и вернувшись со стаканом воды. — В каком «порядке»? Ивлева твоя сумашедшая чуть не прибила девчонку! — фыркнул Гильс, взяв Владу за запястье, слушая пульс. — Последний раз спокойно тебя предупреждаю. — глубоко вздохнул Алекс, повернувшись к брату. — Заткнись. Влада глотнула воды, промочив пересохшее горло. Глава болела ужасно, буквально расскалываясь пополам, голоса братьев Мурановых эхом раздавались в ушах, тошнило и трясло. — Как Даша? — прохрипела Влада, пытаясь сесть. Алекс прекратил прожигать дыру в Гильсе и метнулся к ней. Положил руку на спину, помогая принять вертикальное положение. — Даша-то в порядке, ты как? — Хорошо… вроде. — Что произошло? — посерьёзнел вампир. — Я… я не знаю… Гильс обрабатывал мне лицо, и вдруг мне… я сама не поняла, что случилось. Но все хорошо. Спасибо, Алекс. — улыбнулась Влада, краем глаза заметив, как фыркнул и отвернулся Гильс. — Влада… У вас с Гильсом точно все в порядке? — прищурившись Алекс пристально взглянул на девушку. — Да-да. Все хорошо, Алекс. Ещё раз спасибо. — Влада улыбнулась и обняла вампира. — Хорошо. Тогда я пойду. Просто я оставил Дашу подождать у входа в Департамент, когда Гильс позвонил, а зная мою девочку, чувствую буду вытаскивать её скандалящую из норы вурдалаков. — Скорее разнимать драку с упырями. — улыбнулась Влада. Отвесив фирменную мурановскую усмешку Алекс исчез за дверью. Глубоко вздохнув, Владу пыталась найти в себе силы взглянуть на Гильса. — Что это было, Огнева? Вампир переизбытком чувств не страдал и сразу пошёл в наступление. А вот Владу почти что трясло, от воспоминаний своего своего позорного падения в обморок, от одной только издевки Муранова. Докатилась. Она и раньше ощущала себя гиперничтожной, а сейчас и вовсе сквозь землю провалиться хотелось. Да хоть в норе у вурдалаков жить, гнилыми овощами питаться и сольные концерты Горяева выслушивать, лишь бы не разговаривать с Гильсом. Но у вампира явно имелись другие планы на будущее. — Ты долго собираешься молчать? Я вообще-то с тобой разговариваю! — Гильс приблизился и, схватив Владу за подбородок, заставил посмотреть в глаза. — А я тебя прекрасно слышу! — огрызнулась она. — Хватит Гильс, пожалуйста. Я не хочу сейчас разговаривать. Совсем. Отойди. Чувствовала Влада себя преотвратно. Самой жалкой девчонкой на свете. Ещё и Гильс словно не слышал её, продолжая буравить её взглядом и не убирая руку от лица. Такую родную, нужную и любимую руку. Владе хотелось, чтобы рука Муранова оставалась там всегда. — Нет уж, Снежок. Мы поговорим. Прямо сейчас, ты объяснишь мне что за чертовщина происходит! — вскипел вампир, сжимая её подбородок ещё сильнее. — А ты не понимаешь? Ты не видишь дальше всего носа, Муранов! Отгородился от всего! Что тебе объяснить? Ты прекрасно знаешь что происходит, просто тебе плевать. Я не хочу разговаривать, потому что бессмысленно, ты меня не слышишь! Не хочешь слышать, тебе просто все равно! Тебе так важно раз за разом выставлять меня идиоткой? Хватит, понятно? Хватит! Удушливой волной накатила запоздавшая истерика, опаляя жаром все тело. Злость. На себя, на Гильса, даже на деда, притащившего её в Огоньково, так и не объяснив зачем. За что ей это? Безответная любовь, совсем не редкость, и Влада это прекрасно понимала. Как и то, что одних её чувств ничтожно мало для того, чтобы Гильс ответил ей взаимностью. Это было чём-то за гранью фантастики. Влада так сильно привыкла страдать по Муранову, что сама неожиданно поняла как дико для неё самой будет, если вампир в неё влюбится. Почему-то она была твёрдо уверена, что это абсолютно невозможно, хотя только об этом и мечталось и думалось. Да и очевидно же, что Муранов ничего к ней не чувствует, не понятно только зачем сейчас стоит здесь и требует разговора. И это был именно тот единственный случай, когда разговаривать с ним не хотелось Владе. — Влада. — начал Гильс, переместив руку ей на плечо и девушка чуть не хочу застонала от разочарования. — Нет, Гильс. Пожалуйста, не сейчас. Я тебя не так часто о чём-то прошу. — шепотом попросила Влада, опуская голову, не в силах больше смотреть ему в глаза. Это как пытка. Искать в глазах любимого хоть искорку взаимности и не находить. Абсолютно ничего. Пустота. Обжигающая, бьющая наотмашь, в который раз швыряющая с небес на землю. У Гильса был холодный, ничего не выражающий вгляд. Пугающий. Владе хотелось вцепится в его драную куртку и закричать, громко с надрывом, прямо ему в лицо. Что ей больно и холодно, что тяжело, настолько, что иногда она заставляет себя дышать. Что страшно, до боли в висках и одиноко. Что он бесчувственный кусок льда, самодовольная сволочь, и что это он виноват во всем том безумии, которое творится с ней. Но вслух она лишь произнесла: — Я устала. Очень сильно устала, Гильс. Я… я не знаю что мне делать. Вдруг Гильс резко притянул Владу к себе, впиваясь жестким поцелуем ей в губы. Это как окунуться в ледяную прорубь. Табун мурашек пробежал по телу, собираясь в тёплый, щекотный комок внизу живота. Все мысли разом выветрились из головы. Гильс поцеловал её. От бешеного восторга сердце забилось как сумасшедшее, где-то в горле. Владе казалось её огрели чём-то очень тяжелым по голове, настолько это её поразило и одухотворило одновременно. Сейчас Судьба словно извинялась за все испытания и боль, что ей пришлось пережить. И Влада не думая, пережила бы это снова, чтобы продлить этот момент. Желательно, чтобы он не кончался совсем! Да! Потому что от мысли, что Гильс отодвинется становилось совсем дурно. Да она лучше Синицыну тупой уродиной назовёт и даже не будет убегать и уворачиваться от когтей и плевков! Но заканчивается все и спустя пару минут, показавшимися Владе мгновением, Гильс оторвался от её губ. — Уже ночь, пойдём, я отвезу тебя в Носфер. Каких сил ей стоило подавить стон разочарования! «А чего ты ожидала, Огнева? Что он в любви тебе признается? Это же Муранов, он скорее сжует шлем от своего мотоцикла, чем проявит человеческие чувства.» На улице и вправду было темно и очень холодно. Настолько, что прибывающая несколько минут назад в тёплом капкане рук Гильса Влада поёжилась и невольно застучала зубами. Вампир, заметивший сей жест, протянул девушке свою куртку и у той даже не хватало сил протестовать. Да и не особо хотелось. Хотелось забраться в свою кровать, накрыться одеялом с головой и забыть этот насыщенный день, как страшный сон. Хотя нет. Больше всего хотелось развернуться и самой поцеловать Гильса, просунуть холодные ладони под футболку на тёплый твёрдый живот и раствориться в этом сладком ощущении, забыть обо всём, насладиться ещё хотя бы минуткой… — Огнева, чего зависла? Садись! — Гильс уже ждал её на своём байке. Отмерев, Влада поплотнее закуталась в его куртку и села. Мчался Муранов по почти пустой трассе непозволительно быстро, но все ещё ошарашенная его поведением в кабинете главы Департамента Влада даже не реагировала на это. У входа в зловоротню они Влада в последний раз обернулась на Гильса у мотоцикла и вошла в Универ. Где прямо напротив храпящего на весь холл Буяна стоял Егор, впившийся взглядом в куртку Гильса на ней, а затем и на самого вампира, вошедшего следом.