Двое на перекрёстке

Было щекотно. Влада покрутила головой, пытаясь избавиться от этого ощущения, но безрезультатно. Вздохнув, она открыла глаза. И замерла. Её щекотали волосы Гильса. Она уснула, уткнувшись в его макушку. Вчерашнее пронеслось перед глазами, словно перемотанный фильм. Как сначала нежно и неторопливо он целовал, в то время, как его руки касались её везде, и как после, он зарычал и движения стали резче и грубее, будто бы он устал сдерживаться. Время от времени вампир останавливался и сжимал её в своих руках настолько сильно, словно боялся, что она растворится в воздухе. Муранов и раньше был для Влады идеалом мужской красоты, прошлой ночью же она увидела, другую его сторону, когда он, нависнув над ней, освещённый лишь одиноким фонарём, светящим в окно, перевоплотился в настоящего хищника; дико притягательного и безумно опасного. Весь его вид; напряжённые скулы, вспыхнувшие в глубине карих глаз багровые искры, вена, вздувшаяся на шее, говорил обо дном: он поймал свою жертву и не отпустит, пока не насладится ею. От воспоминаний, как его большие тёплые руки медленно скользили по её ногам, Владу бросило в жар. Её первая близость с парнем произошла вчера, и она ещё это не осознала. Особенно не верилось в то, что её первым парнем стал Гильс, который будто бы никогда не воспринимал её в этом плане. Все казалось сном и Влада даже ущипнула себя пару раз. Неожиданно глаза наткнулись на темные пятна на руках. Влада приподнялась на локте, рассматривая синяки. Они расцвели на её руках, приобретя форму пальцев Гильса, который вчера совсем не был нежен. Скорее наоборот: вампир словно с цепи сорвался, кусая и сжимая её, как будто пытался заклеймить собой. При воспоминании с каким утробным рыком он кусал и целовал её шею, по спине пробежал табун мурашек. Осторожно убрав руку Муранова со своего живота, она тихо спрыгнула с дивана и подхватила рубашку Гильса, валяющуюся под ним. Накинув вещь вампира на плечи, которая умопомрачительно пахла им, Влада пошла на поиски ванной. Она нашлась быстро, квартира была небольшой, и взглянув в зеркало она застыла. Шея и скулы были украшены россыпью багрово-синих пятен. Распахнув рубашку она уставилась на грудь, которая пребывала не в лучшем виде. Глядя на отметины, оставленные вампиром на её теле, ужас перемешивался с счастьем. Муранов хотел её настолько сильно, что даже не смог сдерживаться, хотя пытался по началу, она чувствовала. Влада провела ногтем по самому большому засосу на шее, ощутив волну дрожи. Почему-то захотелось, чтобы эти следы остались на ней насовсем. Как вечное напоминание о самой лучшей ночи в её жизни, когда она полностью отдалась и растворилась в любимом. Улыбнувшись своему растрёпанному отражению в зеркале, Влада развернулась к выходу и подскочила от испуга. В дверном проёме стоял Муранов, скрестив руки на груди… абсолютно голый. Непривыкшая к подобным зрелищам, Влада ойкнула и прикрыла глаза ладошкой. В тишине комнаты послышался смешок. Он приблизился бесшумно, как и всегда. Влада поняла, что он рядом, лишь когда тёплые ладони легли на талию. — Как спалось, снежок? — выдохнул Гильс, обжигая дыханием ухо. Очарованная его близостью Влада попыталась собирать мысли в кучу и хоть что-нибудь ответить. Но, как всегда бывало рядом с Мурановым, она мгновенно растаяла словно мороженое на солнце, думая лишь о том, что его большой палец поглаживает её живот сквозь рубашку. — М-м-м… — Весьма содержательно. Я вот не выспался. — усмехнулся он и Влада покраснела. — И проголодался.  — Ты монстр, Муранов… — почти простонала девушка. Гильс провёл пальцами по ключицам, что пестрели следами от его зубов. — Мне все нравится. — заявил он, впиваясь в её губы жёстким властным поцелуем.  — Знаешь, я безумно за тебя рада. — прошептала Влада, пытаясь отдышаться. — Даже не представляю, как буду это все прятать. Придётся ходить в свитере с горлом в любую погоду.  — Не будешь. — категорично заявил Гильс, сжимая её бедро. — Пусть все увидят и поймут, что ты моя. — Все поймут это так, что ты меня бьёшь. — рассмеялась она, запуская пальчики в его волосы.  — Или, что я хочу тебя съесть! Страстный поцелуй начал перерастать с полноценную прилюдию, и пара двинулась в сторону дивана. — Подожди… Влада отошла от разгоряченного Муранова, который по видимому, все-таки намеревался её съесть, и прислонилась к стене. Людские мысли и чувства, так знакомые ей, наполняли тело силой; окрепли ноги, обострилось зрение, каждое слово из ссоры на первом этаже было слышно словно из колонок, даже синяки посветлели. Влада чувствовала, что это не предел, что постояв ещё немного, она сможет ощутить, то, что ощущает Гильс, стать равной ему. Но, вовремя пришло осознание, что она не имеет права забирать драгоценные минуты жизни у этих людей и она отошла. Это был тоже голод, но уже не такой мучительный. — Ты не наелась. — нахмурился Муранов. В ответ Влада пожала плечами. — Все в порядке. Я привыкла. — Оставаться полуголодной? — Гильс… чтобы насытиться полностью, мне придётся отобрать у этих невинный людей дни жизни. Я не имею права так поступать. — Когда ты прекратишь жертвовать собой, Влада? — вскипел вампир. — Спасаешь меня, выгораживаешь Ивлеву, питаешься объедками! Начни думать о себе! — Гильс… — попыталась остановить его девушка. — Хорошо. — вдруг резко вампир успокоился сам. — Теперь о тебе буду думать я. Ты будешь нормально питаться и каждый, кто посмеет тебя обидеть будет за это отвечать. Говорил вампир самоуверенно, впрочем как обычно. Влада опешила. Ещё каких-то пару дней назад она мечтала о заботе Гильса. Сейчас она была напугана. Его почти фанатичное желание пометить её синяками и выставить их всем напоказ, защита, которая и раньше была, но больше покровительская и насмешливая, но более всего её пугала фраза о питании. Ведь если Гильс решит её заставить, она не сможет сопротивляться. Медальон Мурановых на её шее лишал её воли. Он мог ей приказать. Неприятный холод пополз по спине. Влада так сильно мечтала о взаимности со стороны Гильса, что даже ни разу не задумалась; какова может оказаться ответная любовь вампира? Как он станет себя вести? Он может заставить её показывать засосы всему Носферону и кикиморы счешут себе языки, разнося свежие сплетни всем знакомым. Вампирши, по природе сильные и независимые, скорее всего отнесутся к подобному пренебрежительно, они ненавидили демонстрирацию зависимости от мужчины. А ещё Егор. При воспоминании тролля в груди заныло. Пустота и обида в его глазах тут же вспылили в сознании. Ужасно, подло, мерзко поступила. Ему и так было тяжело, наблюдать, как Влада сходит с ума по Гильсу и вытирать ей сопли и слезы, а сейчас ему и вовсе погано после первого их поцелуя, который увенчался новой порцией боли. При мысли, что она потеряет Егора стало дурно. Без него мир станет пустым. Это не любовь, но без него нельзя. Казалось бы, вот то, о чего ты так долго хотела: Гильс рядом с тобой, готов защищать и заботиться. Она и сама не понимала, что не так. Тянущее противное ощущение внизу живота не давало насладится моментом. Он ясно обозначает границы. Он может управлять её жизнью как захочет. Может разрушить, и сделает это, если заставить убить человека. Хотя бы одного. Она и так считала себя преступницей и убийцей, забирая у людей минуты жизни. Казалось бы, пара минут, что такого? Но Влада, прожившая обычное человеческое детство знала, что за эти пару минут может произойти столько прекрасных счастливых моментов, сколько радости или горя можно за это время испытать. Эти пару минут, которые она забирает, чтобы прокормить себя можно посветить любимому человеку, с которым каждое мгновение, словно вечность. Нет, она лучше умрет, но убивать не станет. — Гильс… — начала она осторожно. — Я не стану брать больше, чем беру сейчас. Муранов, влезший в свои брюки, хрустнул шеей и посмотрел прямо в глаза Владе. — Ты можешь спорить, и я знаю, обязательно будешь, но я не стану смотреть, как ты мучаешь себя. Ты вампир, Влада. Мы питаемся людьми. — Забрать немного крови или много времени — это совсем не одно и тоже! Я жила жизнью обычного человека, Гильс! Может именно ради этих мгновений, которые я заберу, человек жил всю жизнь? Я не имею права. Я… — Влада растерялась и посмотрела на вампира с отчаянием. — Я знаю, что ты никогда не решишься сама. Поэтому вставай. Не глядя на неё, вампир поднял упавшую в плеч Влады во время старастного поцелуя рубашку и одел. — Что? Нет. Нет, нет, нет… Гильс, пожалуйста, не делай! — Влада. — Муранов опустился на корточки и ей на колени. — Мы теперь вместе. И я позабочусь о тебе. Ты никогда не сделаешь это по собственной воле. Поэтому думай, что я тебя принуждаю. Одевайся. — Нет. — онемевшими губами пошептала девушка. — Я не стану… не буду… пожалуйста. Взгляд Гильса потяжелел, он поднялся на ноги и почти мгновенно Влада ощутила жжение в районе ключиц и её рвануло вверх. Ноги не слушались. Против желания она поднялась на ноги и руки сами накинули на тело чёрный мужской халат. После её потянуло на балкон, она сопротивлялась силе древнего медальона так, что казалось в каждой ноге по острому огромному ножу. Она шла против своей воли к балкону, слово по битому стеклу и воздух казался раскалённым и тяжёлым и не пробивался в легкие, из-за чего те горели огнём. Паника, беспощадная и всепоглощающая накрыла её будто муху банкой. Её ломало. Ломало силой медальона Мурановых, он сделает из неё убийцу. Горячие слёзы потекли по щекам. Она стояла, глядя как люди, поглощённые своими мыслями и проблемами шагают мимо, не глядя по сторонам. Чья то жизнь сейчас закончится по её вине. Гильс подошёл к ней сзади и обвил хрупкое, вздрагивающее тело руками, прижимая к себе. — Смотри, снежок. — прошептал он ей прямо в ухо. — Среди них наверняка есть человек, который не заслуживает жить. Возможно он причиняет кому-то страдания. Помоги миру избавится от шлака. — Я прошу тебя… — срывающимся от слез голосом взмолилась Влада. Пальцы до побеления вцепились в балконую решётку. — Не надо. — Посмотри. Вот он. Женщина рядом с ним явно напугана. Посмотри, Влада. — властно и твёрдо произнёс Гильс и голова сама повернулась в сторону пары, идущей по тротуару. Его зовут Олег, ему 31 год. Все его мысли сейчас о деньгах, которые он должен всунуть в игровой автомат. Сжатая в кулаке золотая цепочка жены приятно грела руку мужчины. Сегодня он точно выйграет! Сколько лет автомат не давал ему ничего, только забирал, забирал, забирал… Олег у своей семьи. Сначала играл по мелочи, просто прикольно было. Деньги брал у родителей. Потом мысль о том, что вот ещё раз и автомат выдаст ему огромную сумму стала настолько навязчивой, что Олег влез в долги. Отдавать опять же пришлось родителям. Остановиться стало невозможно. Да и как? Он просто обязан вернуть все, что проиграл. И отцовскую машину и своей телефон, и занятые якобы на лечение сестрёнки деньги, кредиты, что давали матери и ему. Все должен вернуть. И вернёт. Вот сейчас отнесёт цепь в ломбард и точно вернёт, точно на этот раз выйграет. Марина, жена, шла рядом и хлюпала носом. Идиотка, не хотела отдавать цепочку, вот и получила по роже. Достала. Плачет, уговаривает прекратить играть постоянно. Ничего, дура не понимает. Для неё же, для детей старается. Это пока они убитой комнате в общаге живут на Маринину зарплату, которую едва на еду хватает, если он забрать не успеет. Хитрая тварь, деньги от него прятать начала. Получит зарплату и сразу за продуктами бежит или за комнату платить. Чтобы ему не досталось. Не хочет ему помочь. Он ей отплатил. Она крысятничать начала — он начал её бить. Нечего мужу денег зажимать. Она пару раз вместе с детьми уйти пыталась, только он быстро её на место поставил. Две недели лицо заживало. Так и сказал, из-под земли падлу достанет и удавит вместе с соплячками. Кредиты Марине больше не давали. Она все ныла и ныла, чтобы он одумался, о детях подумал. Образ двух светловолосых худых девчонок не вызвал в душе Олега никаких эмоции. Тоже воют постоянно. То есть хотят, то одеть им нечего, то обуть, то в школу деньги нужны. А ему они нужнее! Марина снова вцепилась в его руку перед самым ломбардом. — Пожалуйста, Олег, я тебе умоляю! Девочкам в школу не в чем ходить, вещи истерлись… Не выдержал — залепил пощечину, чтобы заткнулась. И тут же повалился на землю, закатив глаза. Марина не выказала абсолютно никаких эмоций. Осторожно присела рядом на корточки, приложила два пальце к шее. Убедилась, что мертв. Вздохнула так глубоко и свободно, как ни разу не вздыхала за эти 6 лет Ада. Разжала кулак, забрала цепочку. Женщина встала и пошла в сторону дома, не взглянув с сторону тела Олега. Влада, стоявшая прижатая к спине Гильса до хруста костей, сотрясалась от беззвучных рыданий. Она убила… убила человека. Гильс заставил. Любимый человек, в объятьях которого она умерла и заново родилась прошлой ночью, заставил сделать её то, что претило всему её существу. Она только что отняла жизнь. Внутри все разрывалось. Её тело содрогалось от спазмов, а слезы все текли и текли. Глядя на бесчувственное тело, у которого уже собрались люди, Влада поняла, что ответная любовь вампира оказалась такой же властой и жестокой, как и медальон, что он одел ей на шею.