*(Cupressus)… Траур
Софья погрузилась в воду, выпрямила ноги и прислонилась спиной к самой ванной. Закрыв глаза, она ощутила прилив неимоверного тепла и даже издала вздох наслаждения. В мыслях, на удивление, сейчас было спокойно - и так было впервые за долгое время. Она чувствовала себя такой дикой, такой свободной и спокойной, как будто уже совершила убийство животного, а сейчас наслаждалась результатом, ведь он, несомненно, радовал. Ей было жаль только то, что этими чувствами она не могла поделиться с Таней, потому что та была в другой комнате. Минут десять Дикая лежала в ванной, не открывая глаз, а когда всё же открыла, то её лицо исказилось в ужасе, а рука схватилась за край ванны. Неаккуратно дернув пальцем, она сломала ноготь, и лишь потом с огромным чувством ужаса закричала до того, что через несколько секунд пропал голос. Подскочившая с дивана Радаева по пути поскользнулась и упала на свои колени, затем всё же поднялась и забежала в ванную. София кричала не зря: вся вода была красного цвета. И цвет этот принадлежал крови. Подняв девушку на ноги, Таня судорожно раздвинула её ноги, потрогала в том месте и поспешно сказала: - Блять. Всё в порядке, Сонь. У тебя просто начались месячные. И хотя Дикая знала об этом, так как у неё это было не раз, она все равно заплакала от испуга и прижалась к Радаевой, что стояла с окровавленной рукой.666
Инцидент в ванной как-то вскоре забылся, а с новостью о рок-концерте вообще стало не до этого. Как истинная любительница рок-музыки и всех вытекающих из неё жанров, Татьяна сразу обозначила свою позицию: она непременно должна была идти на это мероприятие. Да никто не спорил, Софья наоборот была за, тем более это давало шанс провести время вдвоём в более зажигательной обстановке. Кстати говоря, они уже заявили себя как пару и теперь хотели официально пойти вместе, чтобы об этом узнали все, да и чтобы они сами удостоверились, что это правда. Чтобы они сами убедились в подлинности своих чувств и больше никогда не могли сомневаться. Чтобы они сами поверили в то, что всё это правда, а не какой-то красивый и сказочный сон... Таня действительно едва ли верила, что эта дикая обворожительная девушка теперь принадлежит ей. Софи была в прекрасном ужасе, когда она сознавала, что до Тани ей можно было теперь свободно коснуться, или даже обнять, а потом поцеловать. Через какие-то несколько дней влюбленная парочка отправилась в центр города на концерт, где их встретили друзья, среди которых была Вишня, мужчина с ребенком и другие. Однако, не было Тоника, хотя он был так необходим для Софи. Она ждала этой встречи с ним, чтобы выговориться ему о своих переживаниях и предостеречься от того, что она собиралась сделать. Она хотела, чтобы он сумел ее остановить, но понимая, что его сегодня точно не будет, она покорно приняла изначальное положение вещей и, подстраиваясь под волну счастья, вспышки эмоций, стала веселиться со всеми наравне. Народу было туча. Люди занимали всё пространство, но это никого не заботило, каждый стоял на своём месте и вслушивался в шикарную музыку. Она настолько пьянила, что никто не замечал, что неосознанно он подтанцовывает, вертит головой или махает руками. Таня зажглась на полную катушку и отсутствовала в этом мире. Лишь изредка Дикая напоминала о себе, обнимала свою девушку и смеялась от того, как со скоростью света изменяется мимика Радаевой от изменения её эмоций. Соник не могла насладиться её красотой сполна, она слушала, смотрела, смотрела на неё, ощущала, что не находила дна в бокале с вином, и пила, пила, и все испить его не могла... Пусть метафора, но практически всё также и происходило. Она пьянела от красоты своей любимой, от её естественности она просто сходила с ума, сносило крышу от поцелуев в щечки, объятий, что остановиться было трудно... Когда закончилась определённая композиция, вся покрытая мурашками Татьяна повернулась к Дикой и всмотрелась в её лицо. - Что такое? - сквозь шум крикнула Софи. - Красивая ты моя, - выпалила Таня и поцеловала её прямо в губы сладко и ненасытно. Жажда большего дала о себе знать в трясущихся руках. Рядом кто-то захохотал, а друзья все дружно ахнули от подобного расклада событий. - Ну нихрена себе, - выпалила с чувством Вишня, не отрывая взгляда от целующихся девушек. - А я ведь говорила, говорила, что так и будет! - В смысле говорила?? - оторвавшись от поцелуя, потребовала объяснений Радаева и засмеялась, когда Софи шепнула ей что-то в ушко. Они продолжили смотреть выступления рок-исполнителей и ловить наслаждение с сие процесса, потому что он был восхитителен. Как-то незаметно день перевалил за ночь. Всё стемнело, а концерт доигрывал остатки музыки. Постепенно все начали расходиться. Таня призналась, что устала прыгать на месте и горланить вместе со всеми, поэтому с Софьей они пошли домой. Когда они садились в автомобиль Радара, Соник развернулась на звук знакомого голоса и мельком увидела Сашу. Кровь у неё в одно мгновение заледенела, но она села-таки в автомобиль, который скоро сорвался с места. Они завалились в квартиру уставшие и улыбающиеся. Говорить ничего не хотелось, да и голос у Тани сорвался, что она могла теперь только шептать. С тяжелыми шагами она дошла до спальни, завалилась на кровать и мгновенно забылась в глубоком сне, что даже не заметила поцелуя в лоб, который подарила ей задумчивая Софи. Ещё несколько минут она вглядывалась в родные черты, мяла в своей руке джинсы на своих ногах и долго думала о чем-то дальнем, но таком близком, что бросало в ужас. Она тысячу раз говорила себе одну и ту же фразу, пыталась себя остановить, надеялась, что Татьяна проснется сейчас же и сделает что-то такое, что остановит её. Но ничего не происходило, все терпеливо ожидало действия девушки, каждая вещь как будто наоборот подталкивала её к этому. Каждая мелочь располагала её к себе. И это было действительно страшно. Еще пару минут, и она, сраженная безволием перед самой собой, встала на ноги и пошла на кухню, мало освещенную луной, не включила свет, отлично ориентируясь в пространстве, взяла в свои уверенные и, на удивление, не дрожащие руки, тот самый нож и замерла. Она вглядывалась в его блестящее лезвие, вспоминая о том, когда коснулась его впервые, когда уронила его перед тем, как резать помидоры, как пылала любовью к нему, украдкой поглядывая на него, пока не видела Таня. Она вспоминала все моменты с ним, а потом, взяв рядом лежащее полотенце, разорвала его на несколько частей. В одну из разорванных тряпочек она завернула нож, запихала его в штаны в области талии так, чтобы его не увидели другие, натянула на свою футболку сверху фиолетовую Танину мастерку и почти в беспамятстве вышла из квартиры. Всё тело стало тяжёлым, неподъемным. Ей стало так тяжело идти, когда она вышла из подъезда на улицу, что она несколько минут просто молча простояла рядом с фонарём, который так и не починили. Внутри неё тоже уже давно было что-то сломано, и никто не мог внутри неё это починить, потому что не знал, что именно, потому что она не позволяла даже самой себе узнать, что внутри нее происходит не так. Она знала, знала, что что-то уже давно дало сбой, ещё тогда, когда она была совсем ещё ребёнком, но каждый раз, возвращаясь мыслями к этому, ей становилось страшно, и она убегала. Убегала от этого вновь. Как делала это сейчас. Ноги продолжали её не слушаться, но тем не менее она сорвалась с места и мягкой походкой пошла в ту сторону, откуда они сегодня приехали домой. В мыслях было настоящее безобразие, на душе - чёрт ногу сломил. Становилось трудно дышать, практически невозможно было услышать стук сердца, потому что он стал настолько громким, что заглушал внешний любой звук, а потом стал заглушать самого себя. Вспотели ладони. Заныло между лопатками. Заболела голова. Из-за долгой ходьбы уже болели лёгкие, и ничего, ничего не могла Софи сделать ради того, чтобы это прекратилось. Да она и не хотела. Она шла пешком и по памяти восстанавливала путь к центру города, где проходил рок-концерт. Тот путь, по которому и туда, и обратно они ехали на машине. На каком-то интуитивном уровне она ощущала приближение чего-то глобального, хотя мыслями едва ли понимала, что происходило. Ей было всё равно, что она волнуется, ей было плевать, что сигналы мозга уже во всю зашкаливали, а предупреждение сердца уже убивало. Но она - не убивалась. Долго так шла Софья по дороге, сворачивала на другие улицы, не обращала внимания на людей и на мужиков, что окликнули её, когда она проходила мимо них. Долго шла и, наконец, услышала песни, потом увидела опять много народу возле огромной сцены и остановилась, вслушиваясь в собственную интуицию. Тот, кого она искала, уже ушёл отсюда, поэтому развернувшись немного в другую сторону, она продолжила путь. Переставая чувствовать ноги, она не переставала идти, и вибрация рук говорила об одном: это близко. Тёмные улицы уже выглядели расплывчатой дымкой в глазах Дикой, дорога зрительно смешалась в какую-то одну кучу, по которой невозможно было пройти. Но как же она шла? Ломая преграды и наполняясь особым воодушевлением, какой-то необъяснимой тоской по давнему и наслаждением собственных душевных рук. Наконец, она остановилась прямо напротив многоэтажного дома. Рукой касаясь рядом стоящего дерева, она сделала два глубоких вдоха и выдоха, и только после этого зашла в подъезд. Подъём по лестнице казался очень и очень долгим. Казалось, что ступеням нет конца, а она погрузилась в Ад, из которого невозможно было выбраться. Но Софи все равно остановилась на нужном этаже и дошла до квартиры. Легкий стук в дверцу, и скоро за нею послышались шорохи, звуки. Одно мгновение, и перед Софьей стояла немного сонная Саша, выпучившая от удивления глаза: - Здравствуй, - поприветствовала Дикая девушку и хотела протянуть руку в знак приветствия, но осознала, что это было бы неправильно с её стороны. - Это ты... - чувствуя себя сконфуженной, промямлила та. - Да. Мы так и не познакомились. Меня Софьей зовут, кстати. Александра скептически взглянула на пришедшую гостью и, рассмотрев её с ног до головы, заявила: - Я сейчас не настроена ругаться, если ты за этим пришла. - Нет, нет! - запротестовала Софья и доброжелательно улыбнулась. - Изначально ты, конечно, показалась полной стервой. Но сейчас я вижу, что ты не совсем такая. - Я действительно стерва. - Улыбка мгновенно созрела на лице. - Просто не всегда и не со всеми. - Может быть, сейчас стервой буду я, если попрошу, чтобы ты меня впустила, и мы спокойно могли поговорить? Саша не отказалась от данного предложения и впустила гостью в свою квартиру. Софья сняла свои ботинки и пошла следом за хозяйкой квартиры прямо на кухню, где они уселись за стол с двух сторон, так, чтобы видеть лица друг друга. - Я хочу извиниться, что пришла в некорректное время. - На самом деле, я сама не могла уснуть. Впервые начала мучить бессонница. До этого спала как убитая, не знаю, что сегодня произошло. Софья распахнула заинтересованно глаза и сделала улыбку на своём лице немного шире: - Ты же была сегодня на рок-концерте, правда? Кажется, я видела тебя, но мельком. - Была. И ты тоже? - Да... Быть может, из-за этого концерта тебе теперь и не спится? Софья хотела оправдать эту бессонницу чем-то другим, но на самом деле понимала истинную причину, хотя старалась отогнать эти мысли прочь, как можно дальше... Чтобы не слышать их, не чувствовать все вытекающие из-за них эмоции. - Может быть... Хотя мне кажется, что меня просто что-то беспокоит. Да что обо мне... Почему ты пришла? Соник подмигнула неосознанно Александре и хотела взять ее за руку, но поняла, что собственная дрожь рук могла её выдать. - Мне не давали покоя мои мысли. И я пришла попросить у тебя прощения, что наше первое знакомство выдалось не таким удачным. - Ты права! Все мы были на взводе. Ну да ладно. Все это позади. Ты хочешь чай? Неуверенно поднявшись на ноги, Софья долго всматривалась в Сашу и думала... «Мне не стоило сюда приходить, не стоило. Быть может, мне уйти? Это так страшно и так нелепо. Я ведь попросила прощения, несмотря на то, что она не попросила его у меня... Я ведь сделала всё, как надо - все, что подобает человеку. Что ещё меня здесь держит? Неужели я всерьёз собираюсь сделать Это...? Я безумна. Я душевно больна, я сумасшедшая, которую ещё не положили в Жёлтый дом. Я потеряна и сломлена самой собой, но я так счастлива. Я так счастлива, что у меня теперь есть Татьяна. Что ещё мне нужно? Почему я сюда пришла? Мне не дают покоя мои мысли, они обволакивают мою голову ненужным мусором, и мне приходится только подчиняться самой себе. Рабыня собственных желаний... Что я творю??» - Софи? Саша произнесла это таким голосом, что на секунду показалась, что это сказала Таня. Но Таня была совершенно в другом доме и сейчас сладко спала, наслаждалась нежным сном и набиралась новых сил перед замечательным днём. - Ты что-то сказала? - опомнилась Дикая. - Я спросила, будешь чай? - Нет-нет, мне нужно... «...тебя убить» - Повтори ещё раз, что ты спросила у меня? - совершенно растерявшись, переспросила Софи и сжала свои виски, потому что головная боль не давала ей покоя. Саша тоже начала теряться, не понимая, что происходит. Где-то в самой глубине дал о себе знать страх, который стал волновать её и так бешено бьющееся сердечко и путать мысли. - Я хочу, чтобы ты простила меня за всё, - выпалила с чувством Софья и стала расхаживать по кухне. - Я понимаю, что это невозможно, но прости. Пожалуйста. - За что ты просишь прощения? - Александру парализовало от страха, что она не могла пошевелиться, поэтому тупо и со слезами в глазах смотрела на Софи. - Ты можешь думать, что я чудовище, что я монстр, я никто. Я осознаю это. Очень даже. И я знаю, о чем ты сейчас думаешь, но не могу этого исправить. Не могу исправить тебя, себя, жизнь. Не могу исправить прошлое и то, что ты существуешь - большая ошибка, понимаешь? - О чем ты...говоришь… - Не сердись на меня, но я тебя ненавижу, ладно? Дикая остановилась и замерла, прислушалась к звукам, а через несколько секунд стала стучать своим кулаком по стенке определённый ритм и лишь после вопроса, промелькнувшего в глазах Саши, она ответила: - Вот так сейчас бьётся твоё сердце. И постучала ещё несколько раз, до смерти пугая хозяйку квартиры. Софья подошла к Саше медленно и неторопливо, подняла её со стула на ноги и очень трепетно, немного с жаром обняла, вкладывая в это всю свою искренность и ощущая, что Сашины слёзы стекают ей на шею. Они стояли так некоторое время, ничего друг другу не говоря. И потом, когда настало время, они вдвоем как-то резко дернулись, и лицо Александры навеки застыло в изумленной мимике. Полотенце упало на пол. Софья отстранилась от девушки, аккуратно вытаскивая окровавленный нож из её груди и аккуратно уложила умирающее тело на пол. Руки испачкались в крови. На губы Саши вышло несколько капелек крови, а затем маленькая струйка пробежалась по щеке. Рядом с телом постепенно образовывалась лужа, а поблизости сидела безэмоциональная Софья и наблюдала за тем, как умирал человек.