Cry Like the Cats

      В то время как отец представлял его соседям, Фрэнк чувствовал себя избитым и окровавленным псом. Он был уверен, что его лицо оставалось всё таким же красным, а глаза — воспалёнными и налитыми кровью. Если когда-либо кто-то и смог бы заподозрить его папу в плохом отношении к нему, то это случилось бы именно сейчас.       Двери им открыла невысокая женщина с потрясающими волосами, осветлёнными добела. На ней было уж слишком много макияжа, но пахла она очень приятно; Фрэнк почувствовал это, когда она совершенно бестактно стиснула его в объятьях.       И с чего это взрослые решили, что имеют право обнимать каждого встречного низкорослого ребёнка? Особенно это касалось женщин. Фрэнк ненавидел обниматься. Он ненавидел чужие прикосновения.       — Привет, Фрэнк, — прощебетала она, наконец отпуская его. — Вижу, денёк у тебя выдался тот ещё.       Кто, будучи в здравом уме, скажет подобное заплаканному ребёнку? Фрэнку не нравилась эта женщина. Ей стоило держаться подальше от его отца.       Фрэнк не ответил, за что отец грубо хлопнул его по плечу. Мужчина понятия не имел, сколько боли приносило любое прикосновение — Фрэнку с трудом удалось сдержать рвущийся наружу вскрик.       — Пошевеливайся, — сказал ему отец, когда женщина, Донна, пригласила их внутрь.       Фрэнк осторожно переступил порог, оглядываясь по сторонам в поисках вещей, которые он мог бы случайно задеть и разбить. Мальчику и без того хватало проблем, а если ещё и папа решит устроить ему взбучку, то он уж точно потеряет всякое самообладание.       — Ты не говорил, что твой сын такой робкий, — отметила женщина. Её голос был почти что скрипучим; Фрэнка он раздражал.       — Обычно он не ведёт себя так, — ответил его отец.       — А вот мой старший сын ну очень застенчивый — в смысле, действительно застенчивый. — Она провела их через задымленную столовую в гостиную, где на диване развалился мужчина постарше.       Вместе с облегчением во Фрэнке зародился и страх: она была замужем, так что точно не стала бы посягать на его отца… Но что, если этот мужчина просто присматривал за её детьми? Вдруг он был таким же подлецом, как и Ронни?..       — Это мой муж Дон. Дон, это сын Фрэнка, Фрэнк. — Она рассмеялась, как будто в жизни не видела ничего смешнее отца и сына тёзок.       — Привет, Фрэнк, — поздоровался Дон, не отрываясь от телевизора. — Что у нас на ужин?       Донна вздохнула, глядя на Фрэнка с неловкостью. Он отвернулся от неё, стараясь обмануть самого себя и поверить, что его тут нет. В любой другой ситуации он бы спрятался за папиной спиной, но теперь их дружба была разрушена — Ронни лишил его и этого.       Ронни отобрал у него абсолютно всё.       — Ты в порядке? — спросила женщина, не отводя от него взгляда.       — Он просто боится, что ты заставишь его есть мясо. Не переживай, я предупредил Донну. — Папа ласково потрепал Фрэнка по плечу, задевая синяк на его ключице.       Мальчик вздрогнул, но постарался сохранить невозмутимый вид. Он был напуган и напряжён. Он хотел вернуться домой и посмотреть «Кошек».       — Я приготовила равиоли с тофу и соусом из органических томатов. Если ты такое не любишь, у нас ещё есть вчерашняя лазанья с баклажанами.       — Здорово, — пробормотал Фрэнк.       Он не привык к тому, чтобы с ним так носились, потому и задумался о том, чего же она от него хотела. Когда человеку ничего от тебя не надо, он не ведёт себя так любезно.       — Замечательно. Ребята, вы пока присаживайтесь за стол, а я позову своих мальчишек. — Она собиралась покинуть гостиную, но вдруг заметила, что её муж так и не сдвинулся с места. — Дон.       — М-м? — в ответ протянул мужчина, уставившись в экран. — Да-а… баклажаны очень полезные.       — Дон.       — М-м?       — Ужин, Дон. Садись за стол. — Женщина говорила с ним как с одним из своих детей, и в какой-то мере это даже успокаивало Фрэнка — то, что в этом доме она была главной, а Дон куда больше внимания уделял телешоу, чем ему.       — Ага. Ох, точно… Ну наконец-то. — Мужчина неуклюже поднялся с насиженного места и направился к ним.       Фрэнк поддался порыву и всё же спрятался за спиной отца, словно малое дитя.       — Как это мило, — рассмеялась Донна. — Майкл! Джерард! Пора ужинать!       — Я не голодный! — моментально проорал один парень в ответ.       — Наконец-то! — отозвался другой, шумно спускаясь по лестнице.       — Майки, сходи за своим братом, — сказала Донна одному из своих сыновей, как только тот показался в столовой.       Майки был ненамного выше Фрэнка и носил очки; за растрёпанными волосами едва удавалось разглядеть его лицо. На нём была футболка с Iron Maiden, так что мальчик предположил, что у них найдутся общие темы для разговора.       — Не заставляй меня, мамочка, — пропищал он наигранно детским голосом.       — Приведи сюда брата, — настояла женщина.       — Ну мам… — Дальше он не стал пререкаться и скрылся из виду.       — Я же говорила, — произнесла Донна, указывая Фрэнку на место за столом, — мой старший сын очень застенчивый… Джерард! Тащи свою задницу за стол, живо!       — Нет! — крикнул Джерард.       Донна вздохнула, и Фрэнк начал непроизвольно дрожать, когда заметил, как лицо женщины исказилось от злости.       — Джерард, у нас гости, немедленно поднимайся! — завопила она, в то время как её муж всё с тем же безучастным выражением лица, с которым смотрел телевизор, уселся за стол.       — А я-то считал, что это у Фрэнка проблемы с поведением, — со смешком отметил его отец, присаживаясь рядом с ним.       Фрэнк медленно опускался на стул, но всё равно не смог не содрогнуться от боли, что не осталось незамеченным. Глядя на него с замешательством, отец наверняка пытался понять, действительно ли ему больно или же он просто притворяется.       — Это ещё что... Дон, сходи за ним. — Женщина отправилась на кухню за едой. — Майки, помоги мне донести это.       Мальчик что-то пробурчал, и женщина угрожающе процедила:       — Мне плевать. Бери, иначе я тебя тресну.       Передразнивая мать на ходу, Майки вернулся в столовую с большим раздаточным блюдом и корзинкой булочек в руках.       — Дон, приведи Джерарда, пожалуйста!       — Джерард, поднимайся к нам, иначе будешь наказан, — без особого энтузиазма выкрикнул Дон, ничем не подтверждая свою угрозу.       — Ну и ладно! — огрызнулся Джерард.       Его голос звучал так напряжённо, что Фрэнк непроизвольно вздрогнул и покосился на Майки. Тот выглядел вполне невозмутимо, так что он предположил, что разговоры на повышенных тонах — норма для них.       — Привет, меня зовут Майки, — представился мальчик, прежде чем с разгона плюхнуться на стул, отчего тот даже затрещал.       — Майки, прекрати так делать, — предупредил его Дон.       Донна поставила на стол форму для запекания и пододвинула к Фрэнку заранее подготовленную тарелку.       — Потом расскажешь, как оно на вкус, дорогой, — сказала она. — Джерард, пошевеливайся!       — Я же сказал — ладно!       Внезапно в дверном проёме показался ещё один человек; глянув на него с опаской, Фрэнк заметил, что у него под глазом был фингал. Похоже, он пытался замазать синяк тональным кремом и густой подводкой, но тёмно-бурое пятно всё равно проступало наружу.       — Ты уж прости, что я старался привести своё лицо в порядок, чтобы выйти к твоим гостям.       — Ну всё, завязывай, — оборвала его Донна. Она попыталась поцеловать сына в щёку, но тот увернулся и сел рядом с Майки. — Джерард, это Фрэнк.       — Я с ним уже знаком, — буркнул парень.       — Эмм… Да не этот Фрэнк, а его сын Фрэнк.       — Терпеть не могу, когда люди называют детей в свою честь, — пробубнил себе под нос Джерард. — Будьте оригинальней.       — Прекрати хамить, — процедил Дон сквозь зубы.       Фрэнк уставился на Джерарда, словно в трансе. Этот парень был одет в самые обычные чёрные джинсы и рубашку, зато у него были клёвые глаза и длинные тёмные волосы, засаленные и растрёпанные. А ещё он говорил то, что думал…       Мальчик почувствовал, что у него перехватило дыхание.       — А я и не хамлю, — ворчливо возразил Джерард. — Говорю, что хочу, у нас свободная страна.       — Груби, сколько тебе угодно, вниз ты всё равно не вернёшься, — строго предупредила его Донна, наконец присаживаясь за стол.       Фрэнк не сомневался: после этой сцены ему больше никогда не позволят общаться с Майки или Джерардом, судя по тому, как тяжело вздохнул его отец.       — Угощайтесь. — Донна старалась звучать дружелюбно, но её голос не выражал ничего, кроме усталости.       — Погодите-ка, — Джерард пристально уставился на Фрэнка, сидящего по другую сторону стола, отчего тому захотелось провалиться сквозь землю, — а что это он ест?       — Это вегетарианское, — ответила Донна. — Ты же не вегетарианец.       — Но мог бы им стать, — пробормотал парень. — Я тоже хочу то, что ест он.       — Вечно тебе хочется того, что есть у других. Ешь, что дают, — прикрикнул на него Дон, и Джерард нахмурился, неприветливо глядя на Фрэнка.       Майки и Джерард были старше него, но если младший выглядел лет на пятнадцать, то его брату было гораздо больше. Он походил на одного из тех клёвых ребят, что носят косухи и набивают татуировки; Фрэнку хотелось бы стать таким же крутым… Тогда бы Ронни больше не посмел и пальцем тронуть его.       Если бы он только мог стать таким классным, как Майки и Джерард…       — Фрэнк, какую музыку ты слушаешь? — спросил у него Майки, неловко ёрзая на стуле и поправляя очки.       — Эмм… Iron Maiden.       — Вот это да, Фрэнк умеет читать, — прокомментировал Джерард.       — Довольно, Джерард, — взбесилась Донна. — Марш в свою комнату. Забирай тарелку и уходи.       — Не-а, — ответил парень, сверля её взглядом. — Я только пришёл, с чего бы мне возвращаться обратно?       — Потрясающе, — простонала женщина, неодобрительно качая головой.       Фрэнк изумлённо уставился на парня взглядом, полным трепета и благоговения. Чёрная одежда, вызывающее поведение… Джерард был вылитым Рам Там Таггером, крутейшим из персонажей «Кошек».       Мальчик залился краской и поспешно принялся за еду. Органический соус — или как там его назвала Донна — оказался так себе на вкус, но Фрэнку хватало ума не жаловаться.       — Мне нравится отрываться под классную музыку, — непонятно к чему заявил Майки и принялся вилкой выстукивать ритм по тарелке.       — Майкл. — Донна вынуждена была прервать разговор с отцом Фрэнка.       — Майки, ударник из тебя никакой. Завязывай с этим, — со смешком отметил Джерард.       Ещё раз пробежавшись беглым взглядом по лицу Джерарда, Фрэнк обратил внимание на его зубы — крохотные, словно молочные. Он почувствовал трепет внизу живота и заёрзал на стуле.       Что-то в Джерарде вызывало у него непривычные ощущения.       Джерард был… прямо как Рам Там Таггер. Джерард…       Дыхание Фрэнка сбилось, и как только до него дошло, что происходит, он свалился со стула. Когда брюки начали жать ему в промежности, мальчика затошнило.       — Фрэнк, ты в порядке? — Отец протянул ему руку, помогая подняться.       Фрэнк тяжело сглотнул, безуспешно пытаясь совладать со своими ногами. Ему не удавалось взять свои чувства под контроль, отчего стыд начал жечь и разъедать его изнутри, словно кислота.       — Д-да, — с заиканием пробормотал мальчик. Он попробовал подняться и тут же ужаснулся, потому что каждое движение привлекало внимание к тому, что происходило с его телом.       — Мам, что ты с ним сделала? Отравила? — поинтересовался Джерард, скорчив обеспокоенно-комичную гримасу. Выглядел он при этом… Фрэнку нравилось то, как он выглядел, и…       — М-да, выглядит он весьма нездорово… — добавил Майки.       Сконфуженный собственным поведением, мальчик пытался взять себя в руки: Донна так старалась приготовить для него что-то особенное, но теперь она подумает, что он отравился, хотя это всего-навсего…       — Ванная наверху справа, если тебе нужно…       Фрэнк так спешил в указанном направлении, что едва не упал с лестницы, пока поднимался по ней. Он с трудом успел добраться до ванной комнаты, прежде чем его начало тошнить. Ещё до первых приступов рвоты мальчик начал дрожать и заливаться слезами: он всё ждал, что Ронни сейчас ворвётся внутрь и начнёт его избивать. Он ждал, когда Ронни придёт, чтобы сказать что-то ужасное и унизительное.       Фрэнку было ужасно стыдно. Почему он возбудился, глядя на другого парня? Почему это происходило вне зависимости от его желания? Как же это всё усложняло. А что бы сказал Джерард, если бы заметил? Он бы точно понял, что Фрэнк — извращенец, а мальчик так не хотел, чтобы кто-то ещё догадался, что он ненормальный.       Наконец закончив отплёвываться, он смыл воду в туалете, но так и не смог подняться с пола. Как бы сильно мальчик ни старался унять слёзы, у него никак не получалось.       Даже когда кто-то постучал в дверь, он смог лишь судорожно вдохнуть, прежде чем снова разразиться рыданиями.       Он чувствовал себя отвратительно. Ему не нужна была помощь Ронни, он и сам с лёгкостью всё испортил.       — Эй, — раздалось по ту сторону двери.       Это был Джерард; его голос резко вывел Фрэнка из оцепенения. Он постарался приглушить всхлипывания и быстро вытер лицо.       — Эмм, я… я спущусь через м-минуту. — Мальчик глянул на своё отражение в зеркале, и ему вновь поплохело от этого жалкого вида.       — Ладно, — ответил Джерард. — Ты в порядке?       —Ага, — неуверенно отозвался Фрэнк. — К-кажется, я подхватил грипп.       Он повернул рукоятку смесителя и сбрызнул лицо водой, заодно ополаскивая рот в надежде побороть ужасный привкус. К счастью, приступ рвоты избавил его от позорного стояка, так что Джерард не увидит ничего лишнего.       — А мне кажется, это всё мамина стряпня… Можно войти? Меня послали проверить, как ты тут.       — Эмм… — Фрэнк посмотрел в зеркало и тоскливо отметил, что выглядит ужасающе, и сейчас Джерард застанет его в этом идиотском состоянии.       — Да брось, я же не кусаюсь… сильно.       Глухо рассмеявшись, Фрэнк приоткрыл дверь, и парень проскользнул внутрь, воспользовавшись моментом.       — Ну так что… — сначала Джерард глянул на него, а потом осмотрелся вокруг, словно попал в эту комнату впервые. — Почему ты плакал? — поинтересовался он, скрещивая руки на груди и утыкаясь взглядом в пол.       — Потому что меня стошнило, — пробормотал мальчик. — Одно без другого не бывает, так ведь?       — В смысле, до того, как ты выблевал мамину отраву.       — Я… я не плакал, — возразил Фрэнк.       Почему Джерард не давал ему выйти? Что он собирался делать?       — Нет, плакал… Хочешь об этом поговорить?       Мальчик отрицательно покачал головой, отчего Джерард, судя по его виду, слегка расстроился.       — Ну и ладно. Тогда можно вернуться вниз и дозаправиться маминой отравой. Она как раз разогревает для тебя вчерашнюю баклажанную хреновину.       — Мне так жаль, — прошептал Фрэнк; ему это показалось достаточно уместным.       — Чего? — Джерард окинул его нечитаемым взглядом. — Да без разницы. Пойдём, а то они сейчас разорутся, что я тебя тут окунаю головой в унитаз, насилую или ещё что.       Фрэнка вновь затошнило, но он не мог себе позволить вновь вернуться в ванную.       — Я же парень. — Ему захотелось влепить самому себе, как только эти слова сорвались с его губ, потому что Джерард уставился на него, как на психа.       — Ага, и что с того? — спросил он.       — Парни не могут… насиловать парней. Это же…       — Эмм… ты сейчас серьёзно? — раздражённо полюбопытствовал Джерард, отчего мальчик начал терять равновесие прямо на лестнице. — Изнасиловать можно кого угодно, тупица.       Парень пронёсся мимо Фрэнка, который и без того едва устоял на ступеньках.       Фрэнку захотелось просто сесть прямо там и расплакаться. Он всё испортил. Единственный шанс подружиться с Джерардом и Майки был упущен. Теперь, выбесив Джерарда, он чувствовал себя невероятно глупо.       Когда-то мама объяснила ему, что изнасилование — это когда мужчина принуждает женщину заняться с ним сексом. В школе они в принципе не обсуждали, что такое секс, но тут уж не надо быть гением, чтобы понять, как всё устроено. Это происходит между мужчинами и женщинами… Потому что у женщин есть части тела, которых нет у парней; и хотя Фрэнк понятия не имел — и даже не стремился узнать, — как эти самые части выглядят, он предполагал, что существует лишь один способ заниматься сексом и заводить детей.       Когда Фрэнк вернулся за стол, Донна принялась расспрашивать его, всё ли с ним в порядке, однако мальчик не мог ей ответить, потому что неотрывно смотрел на Джерарда, который мрачно поглядывал на него в ответ.       Как парень может изнасиловать другого парня?.. И почему мама Джерарда считает, что он способен на такое? Быть может, он просто шутил, но кто так шутит?       — Что с тобой, Фрэнк? — выспрашивала Донна.       — Мам, ты отравила его! — воскликнул Майки.       — Н-нет, — отозвался мальчик. — Думаю, это я ещё в школе чем-то заразился. Извините.       — Не извиняйся, — ответила женщина, — ты же в этом не виноват.       Фрэнк покосился на Джерарда; парень был устрашающе зол.       — Если у тебя пропал аппетит, я могу завернуть тебе что-то с собой, чтобы ты поел дома, — предложила Донна. — Только завтра занесите мне тарелку обратно.       — Спасибо, — пробормотал мальчик ей в ответ.       По завершении ужина Донна убрала со стола и предложила старшему Фрэнку немного посмотреть телевизор вместе с ней и Доном перед уходом.       — Мальчики, почему бы вам не поиграть у Джерарда в комнате? — ненавязчиво намекнула женщина.       — Поиграть? — огрызнулся Джерард. — Нам что, по десять? — Парень вылетел из комнаты, а за ним направился и Майки, на лице которого отразилось что-то вроде предвкушения.       — Почему бы и нет, — согласился он. — Да, Фрэнк, идём. У Джерарда есть несколько новых комиксов, они реально классные.       — Мне… мне кажется… — Мальчик оглянулся на отца; похоже, тот радовался возможности завести новых друзей после того, как в церкви от него отвернулись. Он не хотел подводить его только из-за желания убежать домой и спрятаться от своего позора. — Ладно, — промямлил он, поднимаясь из-за стола и следуя за Майки.       Судя по всему, они выселили Джерарда в подвал. Фрэнк даже не сомневался, что Ронни заставил бы его жить точно так же, если бы только была такая возможность.       — Видеть его не хочу в своей комнате, — проворчал Джерард, едва мальчик спустился по лестнице.       — С чего бы это? — Майки забрался на кровать брата и принялся подскакивать на ней.       — Прекрати. Выметайтесь отсюда.       — И не подумаю. Не хватало ещё, чтобы мама опять разоралась.       — Я… Прости меня за то, что я тебе наговорил, — поспешно выпалил Фрэнк.       — А? — переспросил Майки. — Ты что-то сказал?       — Ничего, — Джерард нахмурился. — Будьте добры, свалите наверх. Не мозольте мне глаза, я хочу немного порисовать.

***

      Заползая в дом на ватных ногах, Фрэнк в какой-то мере уже был готов к тому, что отец хорошенько всыплет ему за ту сцену, что он закатил в гостях. По крайней мере, так бы сделал Ронни, будь он на его месте. Мальчик так долго прожил в страхе перед ним, что теперь ожидал такого же обращения от всех вокруг.       — Ну что, не хочешь мне объяснить, что это было? — спросил у него отец.       Фрэнк пожал плечами, покусывая нижнюю губу. Он предпочёл бы спрятаться в своей комнате, но вряд ли папа позволил бы ему сбежать.       Ронни бы не позволил.       — Фрэнк, что на тебя нашло… Да сядь ты уже на диван. Я хочу поговорить с тобой.       Мальчик задрожал и побрёл в гостиную. Он прислушивался к каждому звуку, ожидая, когда же его отец снимет ремень, но так ничего и не услышал. Это его нисколько не обнадёжило.       — Ну что, выкладывай. В чём дело?       — Ни в чём, — пробормотал Фрэнк, уткнувшись взглядом в пол.       — Так какого чёрта у тебя за столом случилась паническая атака? Что, нашёл у себя в тофу кусочек говядины?       — Нет. — Мальчик встревожено покусывал губы. Ему хотелось просто-напросто сбежать домой и посмотреть «Кошек».       — Фрэнк… Ты упал на пол и блевал так долго, что даже расплакался. И в прошлую среду ты тоже ревел, когда садился в мою машину, а в четверг тебя вырвало ещё до завтрака. И в эту среду тебя тоже тошнило. Так в чём дело?       — Ни в чё…       — Прекрати говорить «ни в чём»! — накричал на него отец.       Фрэнк вздрогнул и отвернулся к окну.       — Д-джерард напомнил м-мне кое-кого. Меня это з-застало врасплох, — солгал он, опуская голову.       — Ты не поэтому проревел всю неделю…       — В ту среду у меня были проблемы с Ронни, — нехотя признался мальчик.       — Она что, позволила этому мужику ударить тебя? — спросил у него отец, на что Фрэнк, замешкавшись, покачал головой. — Не ври мне, Фрэнк. Почему ты плакал? Да что ж ты не можешь усидеть на одном месте!       — Я п-просто нервничаю, — прошептал мальчик. — Пап, ты меня пугаешь.       — Это ты меня пугаешь. Зачем ты сказал в школе, что я тебя бью? Я же и пальцем тебя не тронул после развода.       Фрэнк попытался ответить, но усилившиеся дрожь и заикание не дали ему этого сделать. Он чувствовал себя так, словно его может стошнить в любой момент.       — Что с тобой происходит? — допытывался отец. — Мне позвонить твоей маме и у неё спросить?       — Нет! — вскрикнул мальчик.       Если только Ронни узнает, что он дал отцу повод для подозрений… Да он сразу же бросит его маму, и та снова станет такой же несчастной, как прежде. В последнее время Фрэнк её совсем не понимал: его папа был таким славным, забавным и классным, так почему же она была счастливей с Ронни?       — Почему? Что, уже наговорил ей чего-то такого, о чём мне не следует знать?       — Нет… — всхлипнул Фрэнк.       — Всё с тобой ясно. Поставь тарелку в холодильник и поднимайся в свою комнату.       Мальчик поспешил подняться с дивана и сделать то, что ему велели. Он поставил свою порцию баклажанной лазаньи в холодильник и как можно скорее взлетел по лестнице, чтобы закрыться в комнате до того, как отец услышит его жалкие всхлипы.       Фрэнк почувствовал себя тем ещё идиотом. Он опозорился перед Джерардом… а ведь мальчику так хотелось ему понравиться; затем он опозорил ещё и отца… и поставил Донну в неловкое положение, хотя её блюдо было замечательным. Тупой, безмозглый выродок!       Он упал на пол и принялся рвать на себе волосы. Даже неудивительно, что Ронни стал над ним издеваться. Неудивительно, что мужчина постоянно бил его и обзывал: он заслуживал этого… Фрэнк понимал, что заслуживал этого, особенно сейчас.       Если бы Ронни зашёл в эту комнату и принялся его избивать — даже тут, в доме отца, — мальчик не стал бы его винить.       Он и подумать не успел, что творит, как начал изо всех сил колотить себя кулаками по голове. Тупица, тупица, тупица!       Мальчик не останавливался до тех пор, пока у него не закружилась голова. Кисти рук онемели и стали покалывать, однако боль принесла ему немного облегчения.       Он получил то, чего заслуживал… Теперь он мог пойти спать.