Зэн

Утро пришло с дождём — не со звонким ливнем, а с моросью, проникавшей сквозь кроны, скапливавшейся на листьях, откуда временами срывались тяжёлые и холодные капли. Зэн, проснувшись, не сказал ни слова, но Морон не торопил его. Ему было хорошо ясно, что юный демон должен сначала осмыслить произошедшее, найти себя, и на это могло уйти порядочно времени. Они собрали вещи и двинулись на восток, туда, откуда сейчас веяло спокойствием. Никто из них не вспомнил о завтраке. Морон — потому что сила по-прежнему бурлила в нём, Зэн, скорее всего, оттого, что не мог справиться с дурнотой. Отвлёкшись от размышлений об упрямой лисице, Морон отметил, что чувствует лес куда лучше, чем прежде. Желание преобразиться и наконец-то ощутить себя полноценным во втором обличии казалось почти непреодолимым, и единственное, отчего Морон сдерживался — слабый привкус опасности, витавший во влажном воздухе. Кто-то или что-то проделало долгий путь, чтобы подкрасться к ним, рассмотреть и, быть может, даже попробовать укусить. Однако оно пока наблюдало, и Морон надеялся, что останется позади. Лес был разделён на множество территорий, границы которых прежде казались едва заметной паутинкой, а теперь обрели чёткость и яркость. Когда они обошли особенно разросшийся кустарник и спустились в овраг, по дну которого бежал шумливый ручей, Зэн замер и настороженно обернулся. — Ты это слышал? Морон кивнул. Звук, похожий на треск ветки под чьей-то неосторожной ступнёй. — Это не зверь, — Зэн обеспокоенно втянул носом воздух, рыкнул едва слышно, обнажая клыки. — Нет, что-то… — Тише, — осадил его Морон. — Он с утра здесь. — Он? — Зэн повернулся к нему и сощурился. Во всём его облике читалось негодование. — Почему же я не почувствовал? — Опыт, — бросил Морон, хотя дело было не только в этом. Снова раздался тот же треск, он словно был со всех сторон сразу. Зэн подался вбок, встав ближе, и Морон усмехнулся. Сознавал ли Зэн, что это движение было просьбой о защите? — Нет, он не станет нападать, — хмыкнул Морон и двинулся вперёд. «Не станет нападать, но и не отстанет», — закончил он для себя. *** Дождь перестал к полудню, когда они вышли на берег лесной реки. Тот, что крался следом, замер, затаился в кустарнике, и Морон решил, что здесь его владения заканчиваются. Именно теперь преследователю требовалось решить, намерен ли он напасть или отпустит возможную добычу, оставшись ни с чем. Морон и монетки бы не поставил на атаку. Чем дольше за ними кралось это создание, тем больше он уверялся — открыто противостоять оно не умеет. Вероятно, прежде оно приходило доедать остатки из паучьей сети. Однако Зэн не был так спокоен. Сбросив поклажу на камень, чей влажный серый бок показался ему привлекательнее, чем размокшая почва рядом, он вызывающе посмотрел на Морона. — Отчего ты не хочешь разобраться с ним? Кому он служит? Зачем идёт за нами? — Служит? — Морон усмехнулся. — Если уж так… Ночью я сломал его хозяина. Впрочем, их отношения больше походили на брезгливое партнёрство. — Не понимаю, — нахмурился Зэн. Его ищущий взгляд пробежал по зарослям молодого леса, обступающим пятачок, что они выбрали для привала. — Пауку нужно было чистить сеть, а кое-кому хватало и остатков паучьего обеда, — Морон качнул головой и вытащил трубку. — Хочется увидеть падальщика? Так я не стану тебя держать, ты справишься. — Справлюсь… — протянул Зэн и сорвался с места. Морон не слишком хорошо представлял, что теперь творилось в голове у Зэна. Возможно, тому хотелось что-то доказать или хотя бы спустить пар, сбросить напряжение. Останавливать его было бессмысленно. Прикрыв глаза, Морон вслушался в лес, в перекличку птиц, глухие удары капель о подстилку, сотканную из прошлогодней листвы и хвои. Осторожные шаги Зэна было невозможно различить среди прочих звуков, но след его магии стлался в воздухе, Морон видел его. Видел слишком хорошо, чтобы отвлечься. *** С утра Зэн ощущал усталость, но она не растекалась по мышцам и суставам. Он словно бы устал где-то в собственной голове. Говорить не хотелось, ощущения и эмоции притупились, ничто не тревожило. Даже мысли, ещё ночью терзавшие, теперь замолчали. Зэну показалось, что он превратился в пустой колодец, где нет больше ничего кроме черноты. Сырость, помрачневший лес, шум воды… Зэн ни на что не обращал внимания, пока не услышал звук, будто бы разбивший незримую скорлупу, охватившую его. Как оказалось, Морон уже давно заметил подбирающуюся к ним тварь, но молчал о ней, то ли не доверяя, то ли проверяя. И то, и другое ощущалось оскорблением, однако Зэн подавил ярость. Они продолжили идти, и гнев внутри постепенно перерождался во что-то другое, название чему Зэн никак не мог подобрать. Едва они остановились на берегу реки, как Зэн ощутил нечто, похожее на слабый отголосок зова. Убедившись, что Морон ничего подобного не заметил, Зэн сорвался с места. Его снедало любопытство, смешанное с тревогой. Во что бы то ни стало нужно было выяснить, что за существо жаждет его с такой же силой, как низший, павший от клинка Морона демон. В чаще царил полумрак. Зэн перекинулся лисой и ощутил зов ещё сильнее. Он пробрался под ветками упавшего лесного великана, вскарабкался по пологому склону овражка и остановился за выступающей из земли подобно клыку скалой. Тот, что шёл за ними, затаился с другой стороны. Зэн лишь на миг задумался, не чувствует ли преследователь его столь же ясно, как он сам ощущал зов. Бродившая в жилах ярость оформилась и не дала больше размышлять. Зэн кинулся вперёд. Существо опешило от такого рывка, оно стояло на поляне, раззявив уродливую пасть, слепые глаза таращились в пустоту, в них зияла звёздная бездна, затянутая паутиной. Зэн фыркнул, преображаясь в получеловеческую-полузвериную форму. Его когти полоснули по подбородку твари, и та неловко взмахнула короткими лапами. Зэн пренебрежительно хмыкнул и кувыркнулся, стремясь упасть существу на спину и вонзить клыки и когти в затылок, но тут тварь зашипела, и звук этот словно лишал воли. Сбившись, обрушившись на колени прямиком в грязь, Зэн ошарашенно посмотрел на наступающее на него существо. Его можно было убить в два удара, но Зэн не попытался нанести ни одного. Раскрыв пасть ещё шире, тварь обнажила длинный вырост глубоко в горле. Он сочился прозрачным ядом, и Зэн представил, как этот кривой клинок вспарывает ему кожу, навеки лишая себя. Это было бы хуже смерти! Из последних сил Зэн откатился назад и упёрся спиной в скалу. Ему некуда было бежать. Чувствуя его беспомощность, существо дёрнулось вперёд, обретая уверенность и ловкость. Плавные движения напомнили замысловатый танец, время растянулось, как патока, и Зэн сжал зубы, ожидая удара. И в этот самый момент чёрный клинок пробил твари череп, по рукоять вонзившись между глаз. Морон выпрыгнул из леса и потянул нож на себя. Больше не издавая ни звука, тварь завалилась набок, напоследок конвульсивно взрогнув. От брезгливости Зэн скривился. — Мы могли оставить падальщика в покое, — сказал Морон, рассматривая труп. Зэн мотнул головой, стараясь прийти в себя. Ему казалось, что и воздух стал ядовитым. — Ты следил за мной? — спросил он, чтобы отвлечься от мыслей о трупе. Голос прозвучал глухо и сдавленно. Зэн закашлялся, словно пытаясь высвободить лёгкие от удушающего тумана. — Мне не нужно следить. Я знаю, — обернувшись, Морон протянул ему руку. — Пора идти. Неудачное место для лагеря. Но неподалёку, как мне нашептала вода, есть грот. — Грот… — Зэн оттолкнул предложенную ладонь. Внутри снова пробудилась злость. — Ты сказал, что я справлюсь. Отчего тогда помешал мне? Не доверяешь? Морон молчал. — Или ты солгал мне? — Зэн почти выплюнул эти слова. — Солгал, чтобы успокоить. Чтобы я не ощущал себя беспомощным ничтожеством. — Прекрати это, — Морон поймал его за плечо. — Перестань, — и голос его неуловимо изменился. — Нам нужно уходить. Этот падальщик — не единственный, кто кормился в сетях паука, и теперь многим любопытно узнать, кто же из них выскользнул. Они придут сюда, нам нужно убираться. И скорее. — Ты только поэтому… Морон не дал ему договорить, развернулся и двинулся через лес к реке. Зэн хотел бы крикнуть ему вслед что-то обидное, что-то заставившее бы обернуться, но лишь ускорил шаг. *** Когда падальщик позвал Зэна, Морон услышал и сотню других голосов. Паутина, в центр которой угодил Зэн, связывала множество слуг паука, и теперь все они жаждали урвать кусочек того, кто разорвал ловчие путы. Однако граница, за которой они ничего не могли больше сделать, была близка, а воды реки принесли хорошие новости. До заката они могли бы успеть уйти из опасного места и отыскать грот, где их вряд ли бы кто-то потревожил. Не дав Зэну погеройствовать, Морон всё же испытал смутное чувство вины. Ему было понятно желание юного демона доказать свою силу. Когда-то он сам был таким. Воспоминания… Прежде Морон гнал их прочь, но магическая встряска последней ночи точно прорвала плотину, и теперь в каждой тени виделось нечто пережитое. Морон не желал впускать память в новую жизнь, отгораживался от неё, но его выдержки вряд ли бы хватило на всё сразу. Зэн шёл за ним молча, по-прежнему разгневанный и раздосадованный, он ничего не видел вокруг, и Морон с неудовольствием отмечал, что сам раньше поступал ничуть не лучше. *** — Ты поколебал нити чужой ловчей сети, — объяснял он, пока Морон баюкал раненую ладонь. — Хорошо, что я успел остановить тебя прежде, чем ты полностью в ней запутался. — Я бы справился с этой задачей! — злость кипела внутри, желала вырваться, но Морон сдерживался — рана болела слишком сильно. — Возможно, — о, эту улыбку он ненавидел. — Но не сегодня. Мы уходим… …И они уходили, оставляли позади ошибки полукровки, старавшегося научиться тому, для чего он не был приспособлен. *** Морон отмахнулся от призрака себя прежнего. Наверное, Зэн никогда не узнает, насколько они похожи и не похожи одновременно. Впереди был брод, и Морон ускорил шаг. Они должны успеть до заката. Больше думать не о чем. Какими бы ни были воспоминания, они не имеют над ним власти.