Смерть во льдах

    Очень часто, находясь в самой гуще обстоятельств очередного дела, я испытывала ощущение, будто мои мозги нагреваются до опасной температуры и давят изнутри на черепную коробку. Анатомически такое, конечно же, не было возможным, но фигурально весьма точно отражало моё состояние. Мысли сменяли одна другую так быстро, что мне приходилось прикрывать глаза, чтобы не упустить ни одной. – Ровалс и мисс Ноулз были помолвлены, – тихо проговорила я. – Даже дату свадьбы назначили, значит, это продолжалось уже довольно продолжительное время... – Ну вот, – вымолвил шериф, забарабанив по столу. – Она его и пристукнула, чтобы заполучить наследство. – Они не были ещё женаты, – мягко поправил его Санни. – Шарон не являлась наследницей по закону... Если только Энди не оставил завещания. – Но если у него есть родственники, они могут с легкостью опротестовать этот документ, – вступила в разговор я. – Ведь перед лицом закона она была ему никем. Тим вяло махнул рукой. – Давайте поговорим с тем нервным парнем, – предложил он. – Как его, Джузеппе... Он-то наверняка знает, составлено ли завещание. – Джанни, – кореец подошел к двери и галантно распахнул её перед нами. – Его зовут Джанни Санторо, и, насколько я могу судить, у Энди не было от него секретов... Разве что, кроме одного. Мы пришли в кабинет Ровалса, предсказуемо застав там итальянца. Он, сидя на одном из стульев для посетителей, медленно пил воду из стакана, и было слышно, как его зубы клацали о край сосуда. – Как Эндрю? – спросил он, увидев нас. – Умоляю, скажите мне, что с ним всё в порядке! – Не волнуйтесь, – бросил полицейский, проходя в кабинет и окидывая его цепким взглядом. – Как только его довезут до больницы, мы немедленно свяжемся с ними и спросим, как он там. – Но это сердечный приступ или нет? – Джанни поставил полупустой стакан на письменный стол; руки его мелко тряслись. – Санитары ничего мне не сказали... – Неважно, – отрезал служитель закона, присаживаясь напротив южанина. – Скажите, вы знали, что Ровалс и эта дама – Шарон, кажется – были помолвлены? – Что?! – мистер Санторо так выпучил глаза, что они, казалось, были готовы вывалиться из орбит. – Но... как? Он ничего... Он никогда... Поверить не могу... – Ясно, – Тим кивнул. – А завещание он оставил? – Заве.., – итальянец резко подался назад, чуть не упав вместе со стулом. – О чем вы говорите?! Мистер Ровалс же... Он ведь будет жить? – Не знаю, – пожал плечами блюститель порядка. – Я ведь не врач. Отвечайте на вопрос, пожалуйста. Пока бедняга секретарь пытался справиться с собой, я осматривала кабинет. Методичка для детективов (которой не гнушались пользоваться и профессионалы) рекомендовала начинать с углов, и именно это я и сделала. Кабинет был весьма скудно меблирован, и это упрощало мою задачу. Справа одиноко стояла старая школьная парта, заваленная какими-то бумагами, а слева – металлический архивный шкаф, который запирался на замок. Правда, эта мера казалась излишней, потому что ключ торчал в скважине. За креслом хозяина располагался открытый стеллаж, на полках которого царил истинный хаос. Ещё два гостевых кресла, один стул, диван... В общем, искать, как мне казалось, следовало в запирающемся шкафу. Бросив взгляд на беседовавших, я направилась к металлическому сейфу и, провернув ключ, с легкостью открыла его. – Думаю, тут потребуется много работы, – раздалось у меня за спиной. Я резко обернулась. Санни задорно улыбался, следя за моими манипуляциями. – Думаешь, завещание здесь? – спросил он, окидывая взглядом папки в документами. – Я не знаю, оставил ли Ровалс его, – пожала плечам я. – Но если бумага и имеется, то только здесь. – Начальник не оставил завещания, – бесцветным голосом проговорил Джанни, наклонившись вперед и закрыв лицо руками. – Он был суеверен, считал, что это может навлечь беду... О, почему всё так?.. Тим встал с кресла и подошел к нам, потирая подбородок. – Не свезло дамочке, – заметил он. – Если бы предприниматель коснулся яда после их свадьбы, то ей мог бы достаться неплохой куш, а так... – Вы слишком рано хороните старину Энди, – бросил кореец, отходя прочь и похлопывая несчастного Санторо по плечу. – Может, он поправится, а виновных найдут, и справедливость восторжествует... – Это произойдет явно не сегодня, – шериф, явно потеряв интерес, снова направился к итальянцу. – Расскажите нам, что произошло с вашим нанимателем, мистер. Джанни медленно распрямился и издал хлюпающий звук. – Мисс Дрю меня допрашивала, – выдавил из себя он. – Мистер Ровалс в это время сидел на своём месте и разговаривал по телефону. Потом детектив ушла... Через несколько минут патрон, закончив переговоры, вспомнил, что должен был что-то ей сказать, и ушел... А затем... Секретарь резко выдохнул и снова опустил голову. – Значит, вы не знали, что мистер Ровалс и Шарон были помолвлены? – уточнила я. – Даже не догадывались? – Нет, – Санторо сделал отрицательный жест. – Я и подумать не мог... Они всегда вели себя... Понимаете... Будто между ними исключительно профессиональные отношения. – У мистера Ровалса были враги? – прищурилась я. – Может, завистники, недоброжелатели? – Что вы! – итальянец с неподдельным изумлением воззрился на меня. – Да он был просто святым! Ни разу в жизни не сделал ничего плохого! Я склонила голову. Если его начальник и по совместительству мой клиент и вправду был мужским вариантом матери Терезы, то, получается, наше предположение о том, что убить хотели его невесту, находило ещё одно подтверждение. – А что насчет Шарон? – я обошла стул, на котором скрючился Джанни, и села на кресло, стоявшее напротив. – Может быть, кто-нибудь относился к ней не очень хорошо? Санторо в шоке уставился на меня. – Вы думаете, хотели убить её? – спросил он. – Но как?.. – Неважно, – обрубил полицейский. – Отвечайте на вопросы. Итальянец закусил губу и посмотрел вперед. – Мисс Ноулз всегда была корректной, любезной, всегда держала себя в рамках... Да и кому было её не любить? Она же простая секретарша... – Простая или нет, – усмехнулся Санни, – но кому-то она основательно насолила. Я закусила губу и недоверчиво склонила голову набок. Шарон и мне не казалась подходящей кандидатурой на роль роковой дамы. С другой стороны, нам не было известно ничего о её прошлом; почему, к примеру, она уехала из родной страны и решила осесть в этой морозной глуши?.. Конечно, можно было спросить у неё самой, но что-то подсказывало мне, что вряд ли сдержанная британка запросто выложит всю свою подноготную. Значит, пришло время обратиться за помощью к моим товаркам! Я быстро проверила, чем занимались мои бравые помощники. Санни, найдя в архивном шкафу томик Байрона, тут же уселся на пол и начал с интересом его читать, а Тим изо всех сил пытался допросить Джанни, правда, из-за недостатка опыта у него это плоховато выходило: нунавут подробно останавливался на второстепенных моментах, совершенно упуская из виду главные. Но ничего: эти ошибки мы легко исправим; сейчас лучше концентрироваться на самой главной свидетельнице... И я, тихонько выйдя из кабинета, вытащила из кармана сотовый и набрала номер Бесс. – Эй, подруга! – моя приятельница лучилась оптимизмом, как и всегда. – Как поживаешь? Один из Седжоновых детей ещё не увёз тебя прочь на собачьей упряжке? Я усмехнулась: Элизабет была верна себе. Как же жаль будет обрушивать на неё плохие новости, но что поделаешь... – Кто-то покушался на жизнь Ровалса, – вымолвила я, понизив голос и оглянувшись на дверь. – Какой ужас! – ахнула моя лучшая подруга. – Надеюсь, он в порядке? – Не совсем, – честно отозвалась я. – Но мы надеемся, что всё обойдётся, и он поправится. Пока же мы сосредоточены на том, чтобы поймать преступника, и ты можешь в этом помочь. – Всегда готова, – Бесс цокнула языком. – Итак, чем именно я могу вам служить, юная мисс? – Мне нужно, чтобы ты и Джесс покопались в своих ресурсах и отрыли мне что-нибудь о британской радиоведущей Шарон Ноулз, скучной блондинке с божественным голосом. Ей около тридцати семи-тридцати девяти лет, среднего роста, худощавого телосложения, носит высокие прически. – Будет сделано! – бодро пообещала Элизабет. Она дала отбой, и я последовала примеру товарки, придя к выводу, что теперь, с такими-то помощниками, у меня есть все шансы расследовать это гнилое дело быстро и без проволочек. А пока... Пора возвращаться к своим соратникам по нелегкому детективному ремеслу. И я вернулась в кабинет. Тим безуспешно бился над Джанни, стараясь выжать из него побольше информации, а Санни самозабвенно рылся в архивном шкафу, по-видимому, уже прочитав небольшой томик Байрона, что нашел ранее. Шериф расспрашивал итальянца о том, каким человеком был Ровалс, его привычки, отношения, друзья... Конечно, с точки зрения уголовного процесса как науки, он действовал верно, по инструкции, но это не согласовывалось с курсом расследования, выбранным нами ранее. Если мы условились, что устранить хотели Шарон, то почему бы не разузнать побольше о ней? Мистер Санторо, работавший тут уже восемь лет, вполне мог бы поведать нам много новенького, если задать ему верные вопросы. По статистике, вопреки сложившемуся убеждению, мужчины сплетничают в три раза больше женщин, и с огромной охотой обсуждают ближних своих, стоит только расположить их к себе и подтолкнуть к нужной теме, а там уже всё пойдет по накатанной. Как детектив-любитель я не раз сталкивалась с такими делами, когда была полностью отрезана от всяческих ресурсов, которыми обладала полиция, и действовать мне приходилось по старинке: используя первичные несложные приспособления и опираясь на свой нюх. И показания в этих расследованиях играли самую главную роль. Я вовсе не смотрела свысока на местного блюстителя порядка, отнюдь нет! Мне было очевидно, что он получил и необходимое образование, и подготовку, но в оперативно-розыскных мероприятиях по тяжким уголовным делам самым важным подспорьем является опыт. Тиму, судя по его внешности, не было ещё и тридцати, и вряд ли ему приходилось распутывать дела круче, чем мелкие кражи. Он действовал четко по инструкции, которую приходилось зубрить каждому служителю закона, а на практике делать этого было категорически нельзя. Свод правил можно сравнить с лекарством, которое дают больному. Если в течение длительного времени потчевать его одним и тем же, то организм пациента в конце концов привыкнет к химическому составу микстуры, и она перестанет оказывать какое-либо действие. Так и здесь: эти продуманные и, безусловно, логически обоснованные действия должны разниться в зависимости от обстоятельств каждого конкретного дела. И теперь я раздумывала, как мне поступить. С одной стороны, я не могла делать Тиму замечания или поправлять его, особенно при других людях: это было бы некорректно. С другой же, было совершено покушение на убийство, а это не шутки: если целью преступника была Шарон, то сейчас она в опасности, и если не поспешить, то она может пострадать. Что ж, кажется, выбор очевиден: жизнь мисс Ноулз куда ценнее, чем репутация и гордость этого мистера Как-его-там (чертовы нунавутские фамилии!). Я подошла ближе и бесцеремонно вмешалась в разговор: – Джанни, а что вы можете рассказать о работе здесь? Наверняка за восемь лет вы навидались многого. Южанин тут же просиял. Выпрямившись, он завёл пространный рассказ о том, как тут прекрасно, удивительно и неповторимо. Надо отдать полицейскому должное: он тут же понял цель моей игры и, кивнув, деликатно встал с кресла. Он направился к архивному шкафу и присоединился к корейцу, начав тихонько шуршать бумагами. Мистер Санторо заливался соловьём. Он был совершенно искренне благодарен мистеру Ровалсу, который нанял его на такую высокую должность, дал достойную зарплату и возможность «показать всем, что второй шанс всё же стоит того»! Я, усевшись на кресло, которое раньше занимал шериф, внимательно слушала излияния своего собеседника, не прерывая его: это была верная тактика, обычно срабатывающая, как часы. Джанни только что испытал шок, и теперь ему давали шанс высказаться: ну разве не замечательно? Это помогало мне расположить его к себе. Если же окажется, что этот пылкий синьор в чём-то замешан, то, опять же, психологически он не станет воспринимать меня как угрозу, и это поможет загнать его в угол. Я терпеливо внимала речам итальянца, и, когда он закончил говорить и выжидательно посмотрел на меня, глубокомысленно кивнула со словами: – Это весьма интересно. Благодаря вам я теперь полностью представляю организацию в «Предприятиях Ровалса». А теперь давайте поговорим о Шарон; расскажите мне всё, что кажется вам важным. Мистер Санторо склонил голову и, помолчав с полминуты, вскорости снова начал вещать...