~~* * *~~
Курт чувствует свою вину и такую растерянность, что даже не может толком сориентироваться в происходящем. Немного ошеломлённо, он косится на кончик уха Блейна, сообщая: - Я же сказал, что должен был вернуться за телефоном. Ничего страшного, Блейн. Блейн? Эй, Блейн, ну, что ты? - Ужасно… отвратительно и ужасно, – бормочет тот, словно сам не осознаёт свои слова, и прижимается крепче. – Это как в моих мыслях о том, чего я даже не помню. Когда я зову тебя, прошу пойти со мной, а ты отказываешься. Ты каждый раз мне отказываешь. - Это только в твоей голове, мой хороший. – Отвечает Курт тихо и, наконец, решается обнять Блейна в ответ. – Не на самом деле. – Курт сглатывает. – Обещаю, что пойду с тобой, куда угодно. Ты слышишь? Я никогда не попрощаюсь с тобой. - Но ты УЖЕ пытаешься! – выдаёт Блейн, немного отшатываясь, и в его лице Курт замечает не осуждение, но испуг. – Сегодня. Ты не позволил мне тоже пойти, ушёл один, и…не возвращался. - Я задержался всего-навсего, а не сгинул в чёрной дыре. Ничего страшного, Блейн. – Со всей возможной уверенностью повторяет Курт, снова притягивая другого мальчика к себе и робко поглаживая его спину. – И я ведь уже шёл домой. Тебе не нужно было беспокоиться так. Со мной ничего не случилось. Какое-то время они стоят так, в обнимку, посреди зрительно пустой улицы; Доктор наблюдает за ними из-за угла соседнего здания. - Берт хотел идти со мной, но я сказал, что сам тебя найду. – Произносит Блейн тускло, лишь бы что-то сказать. - И ты нашёл, – улыбчиво отмечает Курт и вынужденно отстраняет друга от себя – но недостаточно далеко, чтобы полностью разорвать столько необходимый сейчас Блейну контакт между ними. – Ладно. Пошли, нам нужно вернуться домой, пока папа действительно не собрал поисковый отряд с собаками за нами. Блейн старательно улыбается ему в ответ, но его почти судорожная хватка на руке Курта остаётся такой же интенсивной. И Курт даёт себе зарок больше никогда не доводить до такого. В конце концов, наверное… оно того не стоит? Ничто не стоит волнения Блейна.~~* * *~~
После получасовой головомойки со стороны отца и несколько путаных оправданий Курта, за которого время от времени весьма дипломатично вступается Блейн, конфликт улаживается, и Берт великодушно отпускает мальчиков готовиться ко сну. И когда дом уже затихает, Курта продолжает отвлекать что-то, не давая спокойно уснуть. Ощущение такое, как в раннем детстве, под Рождество, когда очень хочется, чтобы скорее настало утро – время искать под праздничной елью подарки, но одновременно с тем уснуть боишься, чтобы не упустить волшебный момент прихода Санты. Так что, Курт ворочается с боку на бок и его мысли витают где-то в непонятном, размытом пространстве. В конце концов, он смиряется и, включив ночник, достаёт из-под подушки одну из своих запасных тетрадей, чтобы использовать свою бессонницу с пользой для своей работы. Только начав, он погружается в процесс с головой. Это как раз тот момент, когда можно поселить в его комнате слона или без спроса вынести все его наряды из гардероба и толкнуть их на распродаже за бесценок – а Курт даже не заметит. Но потом – его словно током прошивает, и он быстро поднимает взгляд от тетради, уставившись в пространство и прислушиваясь. Потому что ‘Санта’ на подходе.~~* * *~~
Совершенно безбоязненно, скорее, заинтересованно, Курт покидает подвал и идёт на чуть слышный колеблющийся звук, раздающийся из коридора. Мальчик не зажигает света и, вообще, старается ступать бесшумно, но вовсе не затем, чтобы сбить взломщика с толку, но чтобы не перебудить собственное маленькое семейство, спящее по своим комнатам наверху. Когда осторожный Доктор справляется с замком, победоносно хмыкнув, и входит в дом, он замирает на пороге, наткнувшись на характерный взгляд Курта, стоящего прямо напротив двери, сложив руки на груди. Инструмент, который использовался для вскрытия замка, быстро теряется в недрах бездонных карманов Доктора, и Курт не успевает разглядеть его толком в полумраке. - Ну, привет, – говорит он. - Приве-е-ет! – тянет Доктор радостно, и Курт шикает на него. Тот тут же коротко прижимает ребро ладони к губам, и продолжает говорить громким шёпотом: – Не возражаешь против гостей? - Которые вламываются в мой дом и не оставляют выбора? Нет, разумеется, не возражаю. Доктору явно достаточно и разрешения, скепсис которого он без раздумий пропускает мимо ушей, так что, он просто тихонько прикрывает за собой дверь и бодрым шагом направляется в гостиную. Курту не остаётся ничего, кроме как отправиться следом. - Знаешь, что не даёт мне покоя? – сходу интересуется Доктор, резко разворачиваясь к идущему за ним Курту, который едва успевает затормозить, чтобы не врезаться в него. - Шило в одном месте? – предполагает Курт, хотя и знает, что вопрос, скорее всего, был риторический и его варианты ответа Доктору не требовались. Просто он не смог удержаться. - Что? Это какая-то земная идиома, верно? У меня на ТАРДИС где-то был словарь подобных штук, потому что всего ведь не упомнишь. А иногда даже переносные человеческие слова нуждаются в дополнительной расшифровке, потому что у людей весьма затейливый мозг. Было время, – тараторит Доктор, не обращая ни на что внимания, – я всерьёз сомневался в этом. Трудный был жизненный период, и люди не особо приходились мне по душе. Близилась к концу моя самая первая регенерация, знаешь, самая долгая из всех моих регенераций, кстати, так уж сложилось. Так вот, я уже изнашивался и сделался ворчлив. А Сьюзен буквально силком заставляла меня оставаться на Земле, будто ей здесь было мёдом намазано, хотя я подозреваю, что любовь именно к этой планете была у неё все-таки от меня. Но, тем не менее, в дальнейшем всё наладилось. И я потом за пару лет работы в ЮНИТе узнал о людях больше, чем за добрую сотню лет той первой регенерации. А всё почему? Я знаю: дело в настрое… - Доктор! – вмешивается Курт, наконец. Он совершенно запутан услышанным: возраст Доктора, регенерации, ЮНИТ, Сьюзен – всей этой информации, вываленной на его голову за один присест, потребуется время, чтобы уложиться там. – О чём ты сейчас вообще? - Ах, да. Я хотел рассказать тебе, зачем пришёл, но немного отвлёкся. - Ты всегда так много болтаешь? – уточняет Курт, которого смешит это докторовское «немного». Этот парень просто мастер приуменьшений. Потому что, кажется, он переплюнет в разговорчивости даже Блейна в его обычном состоянии и приподнятом расположении духа. - Разве много? – Доктор делает удивлённое лицо, словно Курт открыл ему глаза на то, чего он не замечал прежде. – Эх, жаль, ты не видел меня в десятом воплощении – вот когда у меня язык был подвешен, что надо! Даже скучаю иногда по тем временам… - Доктор, – снова перебивает Курт, пока его собеседник опять не принялся ностальгировать вслух. – Зачем ты пришёл? - Это связано со сбежавшей сорбианкой, помнишь такую? - Ты всё ещё охотишься за ней? Ты же должен был покончить с этим вопросом, когда появлялся месяц назад! - Месяц, в самом деле? Незначительные расхождения в хронометраже, – бормочет Доктор себе под нос, прежде чем напрямую обратиться к Курту: – Ну, для меня это приключение закончилось всего пару часов назад. К слову, возникли небольшие затруднения. - Это какие? – Курт приподнимает одну бровь. – Ты же хвастался, что… - И в итоге я оказался прав! Просто сначала немного ошибся. Как я уже упоминал, сорбианская раса ассимилируется в новых условиях обитания, практически целиком избавляясь от собственных характерных черт. Так что было вполне ожидаемо, что и наша барышня примет человеческий облик. А поскольку сорбиане также делятся по половому признаку схожим с людьми образом, закономерно было предположить, что это будет женщина. Нужно было лишь вычислить, что за женщина это может быть – здесь, в Лайме. Исходя из предположения, что для достаточной энергетической подпитки беглянке понадобится самый лёгкий её источник – дети пубертатного периода – в открытом доступе, я сделал ставку на школы. Вот только я решил также, что проще всего ей будет пользоваться ничего не подозревающими ребятишками в трудные времена их жизни, и я отправился с выяснениями к вашему школьному психологу… - Ты напал на мисс Пиллсбери? – шокировано выдаёт Курт. - Ну, «напал» не вполне подходящее определение. Я просто попытался заставить её вернуть свою истинную сорбианскую форму, но она… - Так вот почему мисс Пиллсбери рассчиталась из школы и уехала лечить нервы на морской курорт, да так там и осталась! Ты её напугал! И оставил Эми её замещать. - Эми пришлось занять её место ненадолго, потому что у этой Пиллсбери была назначена встреча с кем-то из школьников, и мы не могли это так просто отбросить. Так что, Эми осталась за психолога, Рори отправился проверять, не является ли жутковатая тренер по плаванью нашим кадром, а я пошёл на поиски третьей возможной кандидатуры. - ‘Кем-то из школьников’ был я. – Обозначает Курт. – У папы были проблемы со здоровьем, и директор заставил меня пойти на консультацию, чтобы мне было…легче справиться с этим. Но консультации не вышло. Зато так я проследил за Эми до спортзала. - И вот мы и подошли к моему вопросу. Вчера ты сказал мне, что видел нас, когда мы возвращали сорбианку. Но штука в том, что я сегодня не видел там тебя. Где ты прятался? - Под трибунами, конечно, – Курт пожимает плечами под внимательным взглядом Доктора. – Если забраться на верх внутренней конструкции между сидений, можно наблюдать за всем залом, но тебя самого невидно. Я знаю, потому что годами прятался там после спортивных тренировок, когда футболисты пытались отловить меня, чтобы побить или запереть в душевой кабинке. Доктор кивает на это его объяснение, но Курт почему-то понимает, насколько это несущественно и даже глупо: чтобы такое сметливое и высокоинтеллектуальное существо возвращалось ради подобной мелочи, о которой, должно быть, мгновенно догадалось само? За всем этим явно стоит что-то ещё, но Курт не успевает спросить, потому что Доктор опережает его вопросом: - А что за мальчик сейчас там? – он кивает на потолок. У Курта покалывает ладони, и он сжимает пальцы в кулаки, чтобы ответить с деланным спокойствием: - Это Блейн, он мой… Курт мучительно пытается подобрать подходящее слово, в котором отражалась бы вся правда, но беда в том, что такого слова попросту в мире нет. Но Доктор кивает понятливо: - Он твой, ясно. И давно у него кошмары? - Что? – Курт моргает изумлённо, затем хмурится. – У Блейна не бывает кошмаров, он никогда не упоминал, чтобы его беспокоило что-то. - Тем не менее. Я, возможно, уже стар, и какие-то способы восприятия у меня притупились, но я всё ещё способен почувствовать, если в доме есть ребёнок, которому снятся страшные сны. – Мягко настаивает Доктор. Он закладывает руки за спину и произносит, отлично видя все эмоции на лице Курта. – Тебе не мешало бы пойти и посмотреть, как он. - Спасибо, – кивает мальчик благодарно, и почти уже покидает комнату в спешке, когда Доктор окликает его на секундочку: - А я бы не отказался пока перекусить. Не подскажешь, где кухня? - По коридору и налево, – на автомате выдаёт Курт, и он слышит, как Доктор произносит в ответ что-то вроде «Я запомню», но не обращает внимания – он уже мчится по лестнице наверх, перепрыгивая через ступеньку. Он нужен Блейну.