~~* * *~~
- С Чендле… Нет. Нет, не с ним. – Справившись с первым удивлением, Курт мотает головой и потом с минуту смотрит на своего парня озадаченно. Тот кажется смущённым и замкнутым, когда Курт всё-таки спрашивает: – Причём здесь вообще Чендлер, почему ты заговорил именно о нём? - Не знаю, – быстро отзывается Блейн. Даже как-то слишком быстро. – Просто пришло на ум. Вот и спросил. Та-ак. - Блейн Девон Андерсон, – чётко проговаривает Курт. – Как считаешь, насколько хорошо я тебя знаю? По-моему, весьма неплохо. Я вижу, когда тебя что-то гложет – вот как сейчас, и это не одним сегодняшним днём появилось, это тянется ещё с осени. Прошу, ты можешь просто рассказать мне, в чём проблема? Блейн, наконец, снова глядит прямо на него через экран, хотя хранит молчание, что длится довольно долго, но Курт не рискует давить сильнее, чем уже пробовал. Поэтому, он ждёт, и в конце концов, его терпение вознаграждается; правда, не совсем так, как он надеялся. Блейн вдыхает взволнованно, после чего торопливо выпаливает нечто малопонятное. Но это – уже что-то. Начало положено, и Курт рад, что это произошло: если они смогут поговорить начистоту, то разрешить трудности будет гораздо проще. - Спасибо, – говорит он, чуть улыбаясь. – А теперь не мог бы ты повторить то же самое, но так, чтобы на этот раз я разобрал твои слова? Блейн уныло машет головой, соглашаясь, а затем, пересиливая себя, снова говорит, намеренно громко и ясно: - Это довольно глупо, но я… наверное, я тебя ревную, Курт? Да, точно. Так и есть. Я ревную. – И добавляет сразу после: – Извини.~~* * *~~
Полуулыбка Курта застывает. Он не знает, как реагировать на то, что он услышал. Может, ему и следовало (ведь были же какие-то звоночки прежде?), но такого он не ожидал. Курт моргает, дышит, рассеянно рассматривает понурого Блейна, теребит мочку правого уха, анализирует информацию. Проходит очередная минута, или даже две, когда он усердно собирается с мыслями, чтобы спросить, потому что, серьёзно, у него в голове подобное просто не укладывается. - Ревнуешь? Меня? К Чендлеру? Но…с какой стати? - Ты действительно не понимаешь? – изумляется Блейн, прежде чем кивает сам себе. – Ну конечно же, ты не понимаешь. Это всё в моей голове. Сплошная ерунда, я слишком долго отсутствую, вот мне и мерещится худшее. Правда, Курт, прости меня. Давай просто забудем, ладно, и… - Нет уж, погоди. Ты можешь мне по-человечески объяснить, что заставляет моего парня думать, будто я ищу романа на стороне, да ещё и с моим агентом? – Курт отлично контролирует голос и выражение лица, он вправду пытается хладнокровно разобраться в происходящем без того, чтобы позволить собственной растерянности и расстройству спутать текущий диалог. – Что, я даю повод сомневаться во мне? Я говорю или, может, делаю что-то недостойное, из чего можно заключить, будто я пытаюсь за спиной человека, которого люблю больше всего на свете, вступить в интрижку с сослуживцем? Чем я тебя обидел, Блейн, за что ты так со мной? И – да, возможно, Курт контролирует себя не настолько отлично, как ему хотелось бы, потому что в его последнем вопросе явно проскальзывает намёк на сдерживаемые слёзы. Блейн трёт переносицу; судя по его виду, направление, в котором движется их беседа, - последнее, что ему требуется в жизни. Но он пересиливает себя, чтобы обозначить: - Курт, нет, дело вовсе не в тебе. - Вот как?! Тогда почему, в таком случае, ты упрекаешь меня… - Я ни в чём тебя не упрекаю! – прерывает Блейн, и Курт тут же смолкает. Они просто смотрят друг на друга, оба в равной степени удивлённые слегка повышенным тоном, в каком прозвучала последняя реплика. Курт приходит в себя первым. - Правда? – обиженно усмехается он. – Тогда я предпочёл бы, чтобы ты прекратил не упрекать меня подобным унизительным образом. Это, доложу тебе, крайне неприятно. - Я не хотел, – честно отвечает Блейн, опуская плечи; Курт поджимает губы, почти желая пойти на поводу его намерения избежать обсуждения и просто спустить ситуацию на тормозах. Если бы только это могло помочь! – И…насчёт остального – тоже. Поверь, меньше всего мне хотелось бы испытывать… Ох, сплошной идиотизм, сам знаю. Просто…мы почти не видимся, мне постоянно страшно тебя не хватает, хотя я прекрасно знаю обо всех правильных причинах, и о благе для будущего, и мне ведь действительно по душе то, чем я занимаюсь, но ты – не здесь, не рядом, не со мной, понимаешь?.. - Блейн, – терпеливо начинает Курт, не то собираясь в очередной раз напомнить о том, что их настоящее разделение пока неизбежно, не то намереваясь снова пообещать, что это не продлится вечно. Что всё не так уж и плохо и, конечно же, со временем обязательно наладится окончательно. Но Блейн просто продолжает развивать свою мысль: - А Хэйл – там, возле тебя. Вы вместе работаете, видитесь в любое время, обедаете, болтаете. Он заставляет тебя смеяться. Ты часто о нём рассказываешь. Ты провёл сочельник с ним. Сочельник, Курт, нашу годовщину. Когда это я должен был быть рядом с тобой, но меня не было. - И я тебя нисколько не осуждаю – это же было ради твоей карьеры, ты… - Я помню, и всё равно меня почему-то это мучило. – Блейн звучит по-настоящему ранено. – Не представляю, почему меня настолько сильно задевает твоё регулярное общение с Хэйлом, и то, что ты даже не замечаешь, что у этого мутного типа явно есть какие-то виды на тебя, но оно задевает. Грызёт моё сердце, превращает меня в недостойного тебя мерзавца, который постоянно что-то домысливает; в персону, быть которой мне совершенно не нравится. Я люблю тебя, Курт, я тебя бесконечно люблю, и в самую последнюю очередь я хотел бы омрачать это ревностью. Мне жаль, я просто…никак не могу придумать, как же… как мне справиться с этим? Я запутался.~~* * *~~
Блейн, наконец, замолкает, и Курт обескуражено молчит тоже, пытаясь изобрести какой-то способ – прямо здесь и сейчас – облегчить всё для них обоих. Затем, медленно собирая разбегающиеся в панике мысли воедино, он заговаривает. - Послушай, пожалуйста, Блейн. Не думал, что придётся сказать это относительно нас с тобой, но знаешь, что? отношения иногда – это очень нелегко. Особенно, если в дело вмешивается большое расстояние. – Курт переводит дыхание, так как сейчас последует самая сложная часть его речи, и от реакции Блейна многое будет зависеть: - Но наиглавнейшее здесь – сохранить взаимодоверие. И уважение друг к другу. Подумай, я уже говорил, что я останусь с тобой навсегда, что бы ни происходило; я не собираюсь отказываться от своих слов, и я хочу – я очень-очень хочу, Блейн – чтобы ты верил мне. Чтобы не сомневался в моей честности, как я ни разу не усомнился в твоей. Потому что, помнишь, ты сказал мне как-то, что уверен в своих чувствах ко мне, и я принял это, я отказываюсь сомневаться в них лишь потому, что в какой-то момент нам в жизни приходится столкнуться с трудностями. Всё не так уж и запутанно, видишь? Я верю в нас, Блейн, потому что я верю тебе. Курт обхватывает себя за локти, глядя на экран лэптопа с ожиданием. Когда ответа не поступает, он убеждённо повторяет: - Отношения строятся на доверии. Но это не сработает, если мы оба не будем придерживаться этой системы. Так вот, что до меня, то я в деле. Мне нужно лишь знать твою позицию. Могу ли я рассчитывать на тебя? Курт слабо улыбается. Блейн быстро вытирает глаза рукавом – ранимым, бесхитростным движением, - и отвечает ему старательной улыбкой. - Конечно, любимый, я… Я… Курт с облегчением кивает. - Хорошо. Но, пожалуйста, если в дальнейшем у тебя возникнут столь изматывающие переживания, или даже хотя бы частично похожие, я тебя заклинаю: скажи мне сразу, как есть, ладно? – конечно, он искренне надеется, что повторений удастся избежать, однако, на всякий случай Курт предпочитает учесть и подобные варианты. Ему совершенно не по душе, что Блейн столько времени держал всё это в себе, мучая себя и позволяя проблеме укореняться, влиять на них. Курту отвратительна мысль о возможном втором дубле. - Да, да. Ещё раз извини, мне так стыдно. – Блейн качает головой, прежде чем усмехнуться самому себе. – Господи, поверить не могу, что я по собственной глупости едва не организовал для нас настоящий глобальный кризис из ничего! Ещё и в Валентинов день… Ты, наверное, уже жалеешь, что связался с такой бестолочью? - Эй, я попрошу! мой бой-френд не бестолочь, – возражает Курт, а в его смехе всё ещё звучит остаточное напряжение. – Он, э-эм, молчун и ревнивец? …У, как театрально звучит-то. И, скажу я, довольно неожиданно – это же совершенно не в его стиле... Кто бы мог подумать?.. Зато, – юноша кивает с шутливой серьёзностью, – теперь, Блейн, я смело могу перестать причислять тебя к безгрешно-идеальным неземным созданиям. Добро пожаловать к нам, в ряды простых смертных, с их недостатками и сложностями. Блейн молитвенно складывает ладони и потешно раскланивается в знак благодарности за гостеприимство, вызывая у Курта новый смешок, прежде чем тот замечает довольно: - Обрати внимание – ты заставляешь меня смеяться куда успешнее и чаще, чем кто-либо другой. И я обожаю это. - Как и я, – Блейн улыбается, гораздо расслабленнее и милее, почти как в начале их разговора. Ему спокойно на душе, и вдвойне хорошо от осознания, что, должно быть, так или иначе, они всё преодолеют: хотя бы потому, что Курт никогда не разочаруется в нём. Блейн долго смотрит на этого неописуемо чудесного юношу и спрашивает, с тихой полусерьёзной задумчивостью: – Что бы я без тебя делал, а? Курт пару секунд молчит, а затем только машет рукой и незатейливо просит: - Просто давай лучше этого не выяснять.~~* * *~~
Той ночью Курт неугомонно ворочается на их с Блейном постели, пиная одеяло туда-сюда, периодически поднимается, не находя себе занятия, несколько раз зажигает ночник и берётся за карандаш, чтобы ничего в итоге не написать, кроме путаницы. Заснуть у него так и не выходит.