Иллюзия обмана

      Рафаэль шумно вздохнул и провернул рычаги вправо и влево, обернув пару дуг по часовой стрелке. Дверь со скрежетом сдвинула несколько стальных винтов, и внутренние задвижки покорно отъехали в сторону. Раф снова перевел дыхание, бегая глазами по стенам вокруг себя, и набрал замысловатый код Дона, который тот составил путем вычисления среднего арифметического из их собственных дат рождения. «Спасибо, что даже простое открытие собственного логова заставляет меня хотеть удушить тебя, Донни. А у людей ведь все так просто!»       Мастер сай встряхнул головой, рассеивая такие ненужные сейчас мысли, которые настойчивой дрелью сверлили виски, в надежде забраться поглубже. Осесть там. Размножиться, как сотни тысяч тараканов. «У них такие мелкие и шаткие замки… обычные ключи…»       Дверь покорно откатилась в сторону, словно перекати-поле по песчаной дороге, и Рафаэль прошел вперед, придерживая рукой сильно кровоточащее предплечье, которое так и не поддалось большому слою бинтов, наложенных никчемной как медик, но очень авантюрной знакомой.       Мутант раздраженно дернул уголком губ, стащил с себя окровавленную толстовку, бросив ее на пол, и, засмотревшись на алую ткань под своими ногами, был сбит здоровой тенью. Она будто материализовалась из воздуха, с глухим рыком подхватив грязные вещи Рафа, дернула его за ноющий участок руки, несколькими точными ударами в карапакс затолкав в комнату.       Рафаэль даже не успел понять, что произошло, когда во мраке комнаты сверкнули две словно вьющиеся в урагане змеи, неизвестно как осветившие непроглядную тьму, заперев двух черепашек в густом омуте четырех стен, увешанных различными плакатами бодибилдеров и известных звезд рок-н-ролла. — Ты че творишь, Бесстрашный?! — рявкнул Раф, одним движением руки включив ночной светильник возле кровати, чтобы рассмотреть старшего. — Нет, это ты мне ответь.       Пальцы Леонардо неприятно сомкнулись на горле замершего в отчаянном непонимании — он понимал абсолютно все, но тщетно пытался не признавать — Рафаэля, слегка придушив, но не причиняя практически никакой боли и не сковывая дыхательные пути. Рафаэль вызывающе вгляделся в синий океан глаз напротив, где бушевал шторм, нет, настоящий смерч, обуявший всю радужку, и, казалось, готовый вот-вот перелиться за ее кромки, не оставив от блестящего белка ни следа. — Лео… — приглушенно вырвалось из горла Рафаэля, и он перехватил руку брата, но не оттолкнул. — Я не знал, что ты вор. Да еще и трус, — Раф уверен, лидер бы сейчас плюнул ему в лицо, не будь тот таким чистюлей. — Кто тебя этому научил? Я? Сэнсэй? — О чем ты? — мастер сай оскалил зубы, расплывшись в такой мерзкой и насмешливой улыбке, как показалось Леонардо, что поезд его самообладания чуть не сошел с рельс. — Отпусти меня, придурок.       Рафаэль вдруг прерывисто вдохнул, воздух в его груди на секунду сперло, когда лидер сжал ладонь в бешеном приступе ярости.       Он не мог бить Рафаэля, не мог орать на него и крыть благим матом, не мог послать на все четыре стороны и выпинать его ногами из логова, чтобы пролежал в сырой канализации всю ночь и подумал над тем, что сделал. Не мог. Конечно, не мог.       Можно было только смотреть в глаза, взывать к благоразумию, пониманию и сожалению, но ответом на его такое редкое штормовое предупреждение стали лишь надменность и безразличие янтарного блеска, светившегося в данный момент непривычной глумливостью.       Раф уперся в плечи брата и без каких-либо сопротивлений оттолкнул его, вперившись взглядом в разъяренное лицо напротив. «Так вот как можно вывести тебя из себя, Лео! Всего лишь украсть, да? Вот тут заканчивается вся твоя мнимая теплота и забота о нас, сукин ты сын?!»       Леонардо сморщился, сжав кулаки, но не вступил первым в неизбежную стычку, сохраняя дистанцию. Обида жгла кожу, подогревая кровь. Глубоко под ребрами разгорался ненормальный для него огонь непонимания, красным заревом освещая каждый сосуд внутри.       Был и синий огонь. Он давил в Лео это бешенство с той же силой, что оно и горело, дымом поднимаясь к черепу лидера, оставив устойчивый осадок сомнений. — Отдай мне то, что тебе не принадлежит.       Да как же так?! Как его младший брат, в котором он души не чаял, смог опуститься до такого? Он не просто украл понравившийся ему комикс, оружие или еще что-то такое, чего очень могло бы хотеться Рафу. Лео бы простил, правда, простил. Разговаривал и делал то же самое, но дал бы высказаться, сел и поговорил с ним, объяснил, что им, ниндзя, делать такое категорически нельзя. А потом, когда Рафаэль пробурчал бы что-то вроде «прости», похлопал бы дверьми, проорался хорошенько, ведь «это его жизнь, и он сам может решить, что ему делать, а что нет», обнял бы. Так крепко, как только может, прижал к себе и не отпустил бы. Ни за что. Все могло забыться, как страшный сон. Будь это просто безделушкой.       Но мастер сай позволил себе большее: обманул всех, вошел в лабораторию своего гениального брата и без угрызений совести забрал оттуда ретромутаген, сбежав на поверхность. И Лео даже слышать не хотел, Боги, просто не желал знать, зачем Раф это сделал, злоба в душе граничила с радостью за брата. «Вернулся домой. Живой. Все еще моим братом». — Да я вообще не понимаю, что тут у вас происходит! — воскликнул Раф, скривившись и взявшись за прострелившее судорогой предплечье. — Я ничего не брал, Лео! «Я тебе не верю, Раф. Не в этот раз, брат, не в этот».       Леонардо сложил руки на груди, наклонив голову набок. Рафаэль хотел зажмуриться, выгнать старшего из комнаты, выколоть себе саями глаза, в конце-то концов, но только не видеть этот взгляд синих вспышек маленьких вселенных. Не знать разочарования Лео и не слышать его дрожащий от нервов голос. — Вот! Смотри! — Рафаэль кинул в брата толстовку, в которой вернулся домой.       Лидер усмехнулся, наблюдая за нелепыми манипуляциями брата, и развел руками. Мастер сай докажет ему, докажет, что не виновен. А потом поклянется сам себе, что весь обольется той дрянью, затопив темно-зеленый неизведанным фиолетовым, и покажет брату, как хорошо быть человеком. Как хорошо быть нормальным.       Раф зарычал, сдергивая с себя голубые джинсы, измазанные в красных каплях крови, вывернул карманы чуть ли не перед самым носом брата, рванул с корпуса ремень, бросил саи на пол. — Достаточно, эй, — Леонардо чуть отвернул голову, когда младший остался совсем без ничего. — Прикройся, Раф. — Ну! — Рафаэль провернулся вокруг своей оси, светя всем, что обычно скрывают в целях приличия. — Теперь ты веришь мне?! — Парни, вы чего тут… — любопытная мордашка Майки, которую не удержал Дон в своей лаборатории, когда Леонардо попросил их всех не мешать этому разговору, просунулась в дверной проем. — Блин! Рафи, че вы тут делаете?       Леонардо почти взвыл от собственного бессилия, повернувшись к рыжему ниндзя, но его просьбу о выходе из комнаты опередил поток криков Рафаэля, от которых хотелось сжаться в комок на полу и закрыть уши, потому что мастер сай сейчас казался ему невыносимым. — Закрой дверь с обратной стороны, балбес!       Майки поднял руки в примирительном жесте, отступив назад, видимо, отдернутый Донателло, и хлопнул дверь об косяк. — Веришь? — вновь повторил Рафаэль, пытаясь найти в глазах старшего хоть каплю былого доверия. — Поговорим завтра. — Лео?..       Мастер сай закусил губу, чтобы снова не сорваться, и печально опустил глаза к полу. Дверь за лидером мягко закрылась, оставив бунтаря в гордом одиночестве.       Внутри Рафа будто оторвался какой-то невидимый трос, и он взвыл, как отшельники волчьей стаи воют на далекую и недоступную луну, ударив по бетонной стене кулаком.       Рафаэль упал в гамак, сложив руки на груди, и закрыл глаза, борясь с очагом ненависти во всем теле. Он разнесся так быстро, словно огненный шар, спалив все без остатка. Разворотил, сжег до пепла, до мучительной борьбы между разумом и сердцем. Лео не понимал его и никогда не поймет. Единоличник. Эгоист. Самовлюбленный нарцисс. — Бро? — Да что вам всем на месте-то не сидится?!       Рафаэль открыл глаза и заметил, что Майки зашел, впустив в его комнату лишь черноту и тишину. Все в логове уже давно спали. «Черт, я что, заснул?» — Тшш, мы еле Лео в кровать уложили, — младший подошел к гамаку брата, бессознательно накрыв холодную ладонь брата своей. — Что с ним? — Рафаэль нахмурился, погладив руку младшего большим пальцем. — Он сам не свой, — Майки поежился, вжав голову в плечи. — Ты его не видел. Чуть не зарезался этой своей катаной, хорошо хоть отец вовремя ввязался. Донни пришлось накапать ему лошадиную дозу снотворного в чай, а то так бы никогда не заснул.       Раф ошибся. Когда трос внутри разорвался — было терпимо. А сейчас, когда душа разбилась в мелкое крошево от чувства вины, — раздирало на части. Он должен был быть рядом. Должен был защитить Лео. — А ты зачем приперся? — неодобрительно хмыкнул мастер сай. — Не могу заснуть, — шмыгнул носом младший, бегло стирая с щек высохшие дорожки слез. — Никогда не видел Лео таким. Мне страшно, Раф. Очень.       Рафаэль ничего не ответил, молча кивнул в сторону гамака и затащил Микеланджело к себе.       Мастер нунчак устроился рядом с братом, обняв его, и, уткнувшись ему в шею, мерно засопел. — Я не верю, что ты забрал ретромутаген у Донни, — сквозь быстро находившую дрему прошептал Майки.       Еще бы он верил! Микеланджело всегда так остро воспринимал любые разногласия братьев, что не видел виноватых, как и правых в той или иной ситуации в упор. Для него всегда все были хорошими и любимыми. Даже Раф, который больше всего задевал его. Хотя, как иначе? Это ведь его семья. Его братья. Вся его жизнь. — И Донни тоже, — добавил Микеланджело, не услышав от старшего ничего, кроме приглушенного вздоха. — Он сказал, что, возможно, действительно мог куда-то подевать эту инопланетную штуковину. «Это он сказал, чтобы ты отвязался от него, мелкий. Дон не глупый, а вещи такой важности всегда держит на самом видном для себя месте. Неужели сам не знаешь?» — Раф? — Майки заерзал на гамаке, вцепляясь в брата, как клещ. — Что? — раздраженно процедил мастер сай, немного отодвинув от себя Микеланджело. — А ты бы ушел от нас? — у Рафаэля пробежали мурашки под панцирем. — Ну, как сегодня… только навсегда… — Майки, — просипел Раф, погладив младшего по щеке. — Прости, — поняв, что вопрос был глупым, мастер нунчак успокоился и наконец удобно устроился на груди брата. — Спи и не морочь мне голову.       Тогда даже сам Рафаэль не подозревал, что соберет через пару часов сумку, торопливо оденется, на ходу снова перевязав так и не осмотренную Донателло руку на повреждения, и уйдет из дома, чтобы доказать себе и своей семье, чего стоит все их жалкое существование.

***

      Дверь закрылась прямо перед носом Эйприл, когда Ребекка Винсент, комиссар полиции, деловито вошла в кабинет Джейд. «И вот что эта змеюка там забыла, а? Я первая пришла, у меня работа! А она всех так растолкала, будто это мы нежданные гости, а она тут пашет каждый день без передышки».       Сегодня была пятница, а значит, самое время нормальным людям отправиться в ближайший паб или кафе, чтобы немного расслабиться после длительной трудовой недели, а должникам, таким, как Эйприл, застрять на работе еще где-то на полчаса, чтобы сдать все, что обещала еще несколько дней назад. И что здесь забыла полиция? С чего бы Ребекке, начальнице Кейси, вдруг понадобилось прийти сюда? «А может, что-то случилось?» — мимолетная мысль стрельнула в голову и прошла ее насквозь, не оставив после себя ничего здравого.       Эйприл злилась до скрежета зубов, до пульсирующих висков и напряженных желваков. Она ведь работала в большом коллективе, где слухи постоянно кружились в одном огромном водовороте событий, поэтому не знать, что Джейд неплохо общалась с Винсет несколько лет назад — стыдоба, да и только. А уж на размышления, почему две совершенно разные профессии и род занятий однажды схлестнулись в единый порыв, и девушки нашли общую точку соприкосновения, времени, пожалуй, как и желания, не хватало. «Конечно, такие, как они, всегда держатся вместе!»       Репортерша жутко преувеличивала, ведь против своей начальницы не имела ничего плохо, но Ребекка… Кто, если не она, мог затравить Кейси на работе до седьмого пота?       Эйприл фыркнула, сжав руку на середине пути к дверной ручке, и направилась в комнату отдыха. Лучше ведь скоротать время за чашечкой горячего латте, чем сверлить глазами запертую дверь, не так ли?       О’Нил потянулась к вымытым до блеска белым чашкам, расположившимся в небольшом настенном шкафу, и услышала звук разрывающегося от гудков телефона, мирно покоившегося в сумке.       Вывалив почти все ее содержимое, среди наушников, косметики и пустых пачек из-под жвачки она нашла нарушителя идеальной тишины, совсем не обрадовавшись столь неожиданному звонку. — Да, Донни, — сразу ответила она, приложив телефон к уху. — Что-то случилось? — Эйприл! — воскликнул гений и закашлялся, резко втянув ноздрями запах канализационной сточной воды. — Срочно… Я… — Ты что, бежишь куда-то? — заволновалась репортерша, когда голос мутанта утонул в криках Майки и строгом тоне Лео. — У вас там все в порядке? — Нет… не все… — разговаривать на бегу было сложновато, особенно когда ты пытаешься не поскользнуться и не угодить в вонючую жижу под ногами, поэтому гений делал короткие перерывы между словами. — Раф, он… ушел… — Что?! — воскликнула Эйприл, вцепившись ногтями в телефон. — Как ушел? Куда?! — Не знаю! — отозвался на том конце Дон, чуть выровняв речь. Видимо, ребята уже поднимались на поверхность. — Я поэтому и звоню, может, он у тебя или с Кейси? — Донни, да будь он со мной или Джонсом — сразу бы набрали вам! Почему вы раньше нам не сказали? — Этот идиот решил не радовать нас своим присутствием еще с утра, но я все время видел его на радаре; Раф торчал на какой-то высотке недалеко от Пятого Авеню, а затем, как я понял, нашел мой жучок и снял. — А почему вы сразу не пошли за ним? — Потому что Лео сказал не трогать его, — как-то затравленно ответил Донни. — Мы даже подумать не могли, что Раф действительно сможет такое сделать. «Ну, исполнил, Раф! Молодчина просто!» — Эйприл?       В комнате раздался третий, лишний голос, заставивший репортершу вздрогнуть, обернувшись. Бросив в трубку приглушенное «Я перезвоню», она отложила телефон на стол, замерев в нескольких метрах от фигуры напротив. — Что-то случилось? — Джейд нахмурилась, выйдя из тени, отбрасываемой дверью напротив. — Эм, нет, то есть да, да, — Эйприл тряхнула головой, собираясь с мыслями. — Мой хороший друг не вернулся сегодня домой. Вот, ищем. — Вы позвонили в полицию? Слушай, давай я сейчас догоню Ребекку, пока она не ушла. Найдем вашего друга в два счета! — Оу, нет, только не Ребекку!       Эйприл чуть не ударила себя по лицу, поймав озадаченный взгляд Джейд. Что она сейчас сказала? Межличностные отношения — это замечательно, но вот деловые — совсем другое, где разговоры ведутся тоже совсем по-другому, а значит, репортерше все же стоит придержать язык, если ей дорога работа. Она и так накосячила за эту неделю рекордное количество раз. — Кхм, я имела в виду, — Эйприл выдержала короткую паузу, задержавшись на каменном лице собеседницы. — Я о том, что еще рано вызывать полицию, тем более, делать что-то особенно серьезное. Подросток просто сбежал из дома, как это обычно и бывает. Он еще и сам по себе без тормозов, Джейд. Быстро найдем, думаю.       Вот к чему она сейчас ей все это растолковала? Да ее начальнице и половину информации знать, как минимум, не нужно. «Правда, Эйприл, откуда тебе знать, сколько она тут стоит? Может, Джейд уже сама все слышала, и тогда врать ей было бессмысленно?»  — Раз он еще несовершеннолетний, то это еще опаснее, Эйприл, — поправила девушку Джейд. — Делов, очевидно, натворит. Может, все-таки обратитесь в органы?  — Нет-нет, все будет нормально! Вспомни наши годы. Мы ведь тоже уходили из-за ссор с родителями из дома, а потом все всегда возвращались, да? Тут та же самая история. — Я не сбегала, например, — Джейд изогнула бровь и подняла глаза на репортершу. — Впрочем, твое дело.       Начальница отдела осуждающе покачала головой, небрежно взяла бумаги, принесенные Эйприл, со стола, и направилась к выходу.  — Рабочий день закончен, — оповестила она О’Нил. — Хороших выходных.  — Я хотела, чтобы ты… — дверь за начальницей закрылась. — …посмотрела мою работу. Ага, конечно.       Джейд приподняла брови, возмущенно бурча проклятия под нос, и зашла в свой кабинет. Ребенок! Один! На улице! Да как так можно?       Девушка взглянула на часы и достала из небольшого ящичка, встроенного в столешницу, колбу с фиолетовой жидкостью, увлеченно повертев ее в руках. Сначала Джейд боялась даже прикоснуться к ней, но потом, немного отойдя от случившегося, уже наутро смело рассматривала инородную субстанцию, прикидывая, как ее можно использовать.       На улице раздался странный свист, и в окно ударил спущенный с крыши канат, а через несколько секунд по нему спустился Раф, стукнув локтем по стеклу.  — Окно! Живее! — рыкнул мутант, когда заметил не подготовившуюся к его приходу журналистку. «Договорились же! Чтобы все для меня открыла; я же предупреждал, подруга!»       Джейд растерялась, шарахнулась в сторону, положив ретромутаген на стол, и быстро потянула ручку окна вниз, впуская свежий воздух и Рафаэля в свой кабинет. Благо, рамы были расположены на достаточно большом расстоянии друг от друга как в ширину, так и в длину, что позволило мастеру сай почти аккуратно протащить свой панцирь внутрь.  — О, отлично, — отметил Раф, взяв колбу со стола и лукаво улыбнувшись девушке. — Плодородное у нас вышло сотрудничество, однако. Ну, теперь уж точно прощай!       Рафаэль приготовился снова выбраться через окно, пока здоровенный канат вместе с ним не заметили люди из других высоток, но его остановили.  — Стой, подожди, — Джейд неуверенно поравнялась с черепахой и бегло осмотрела его. — Ты выглядишь так, будто только что бежал от стаи голодных собак, Рафаэль. И почему ты ничего не сделал с рукой?       Почему она спрашивает? Неужели ее реально волнует, что рукав его толстовки весь измазан кровью на месте пореза, который уже явно воспалился и требовал незамедлительного воздействия медикаментов? Да и вообще, по-хорошему, стоило бы зашить этот злосчастный рубец, раз никакие бинты с ним не справлялись. «Если не хочешь, чтобы эти три голодные собаки сейчас нашли нас — лучше отвали побыстрее, Джейд». — Ты ведь говорил, что расскажешь мне о себе, — девушка невольно сделала шаг назад под холодными янтарными глазищами Рафа. — Я всегда держу свое слово, — бросил ей Рафаэль, хватаясь за веревку, но не покидая комнату. — Но давай в другой раз, пойдет?  — Да мне все равно, если честно, — журналистка пожала плечами, наблюдая, как Рафаэль выбирался на улицу. — Ты, главное, береги себя.       Что-то внутри кольнуло, подсказывая, что нельзя отпускать мутанта, не удостоверившись, что это точно за жидкость в колбе и почему Раф так уверен, что она поможет ему, но страх вдруг оказался сильнее любопытства, поэтому журналистка не стала осыпать Рафаэля лишними вопросами. «Береги себя, — пронеслось в голове Рафа. — Себя лучше побереги, глупая, второй раз я вот так вот вряд ли тебя спасу». — До встречи, Джейд.       Рафаэль в два подтягивания на руках скрылся из вида новой знакомой, оставив между ними гнетущую недосказанность, которая, пожалуй, тоже не нравилась мутанту, несмотря на то, что открывать душу и говорить что-то о себе он никогда не любил.