* * *
Рёхей сидел на кровати, смотря в окно. — Старший брат, нужно ложиться спать. Завтра тяжёлый день. — А, Киоко? — Да нет же, я — Тсуна. Вот, видишь листик? — Савада показал на пришитый Киоко листок с именем. — Вот экстрим, — с грустью в голосе произнёс Сасагава. — Моя милая Киоко… — Я не могу это сделать! — в комнату вошла раскрасневшаяся Хана. Она уже второй раз пыталась сходить в туалет. — Я не могу к этому прикоснуться! — Хочешь, я подержу. Мужик мужика в любой ситуации поддержит! — Я не мужик! Я девушка! — Но сейчас ты мужик! — Тише вы, взрослых разбудите. — Так. Я спокойна. Всё хорошо. Я так не могу! — Так давай я помогу! — Чтобы мои руки касались этой штуки?! — Это не штука, это достоинство! Экстремальное мужское достоинство! — Агх. Я сейчас лопну… Ладно, но только в этот раз! Потом я сама справлюсь.* * *
Утром Реборн разослал всем участникам полуночного инцидента сообщение, где говорилось о всеобщем собрании после уроков в кабинете дисциплинарного комитета средней школы Намимори. Кёя был бы рад возразить, но перечить младенцу не стал. Теперь за ним был неимоверно гигантский должок, осталось только тело вернуть. Киоко и Савада встретились в классе. Правильно одеться и сделать причёску Тсуне помогла Хана, которая после отправилась с Рёхеем к знакомому доктору, добывать освобождение от занятий для них обоих. Рёхей был слишком буйным, чтобы пускать его в школу. Курокава совсем не желала глупых слухов. А сама она не могла пойти в школу старшего брата лучшей подруги, потому как в боксе ничего не смыслила. — Тсуна-кун… — Киоко-чан… — на этом всё приветствие и закончилось. Пара просто молча смотрела на свои же лица, пытаясь привыкнуть к тому, кто на самом деле был в их теле, и в чьём находились они. — Я… — Я видела тебя голым, — подавленным голосом произнесла девушка в теле парня. — Что?! — Бьянки сказала, что мне нужно преодолеть стеснение, поэтому мы вместе принимали ванну. Савада на мгновение представил милую Сасагаву и красавицу Бьянки, плескающихся в воде. — Постой! Бьянки ведь сейчас в теле Шамала! — Киоко отвернулась, покраснев. — Прости, тебе, должно быть, было неприятно. — Нет, вовсе нет! Тело Тсуны-куна такое потрясающее! Ой… Тот мужчина такой большой и волосатый, — девушку в теле Тсунаёши передёрнуло от воспоминаний. — И ещё, я его трогала… — Его? — Ну, нужно было всё помыть, — ещё больше покраснела Сасагава. Савада последовал её примеру. Он даже в своих самых смелых фантазиях не мог заставить себя представить, как объект его воздыхания касается его там. — Тсуна-сан! — открыв дверь ногой, в класс вошла Хару в теле Гокудеры. — То есть Десятый! С добрым утром! — подойдя к Киоко в теле Савады, Миура посмотрела на него счастливым взглядом. — Я так счастлива, что могу теперь учиться с вами в одном классе! Словно это проклятие на самом деле дар небес! — Хару, я здесь… — Я знаю, — едва не заплакала девушка. — Но я обещала выполнять все указания того грубияна. У меня получается воплотить его образ? Это словно мега-косплей! — По-моему не отличить! — вмешался в разговор Ямамото. — Извини, я должна, — шепотом произнесла Миура. — Тебя никто не спрашивал, бейсбольный придурок! — Класс, сесть, — войдя в класс, спокойным голосом обратился к ученикам учитель. Весь урок, как и последующие, Тсуна молился всем известным ему богам, чтобы его не спросили. Позориться перед классом он уже привык, но теперь от него зависела репутация любимой девушки, которую он без сомнений испортит, если его спросят. К счастью, всё обошлось. Хару незаметно помогала Тсуне, как обычно делал Хаято, всегда ходила следом. Казалось порой, что Гокудера вовсе не менялся телом с девушкой, всё было так же, как и всегда, только в компании прибавилось на одну девушку — Киоко. По школе довольно быстро поползли слухи о любовном треугольнике: Гокудера, Савада, Сасагава. Но это был не единственный слух, который был пущен в этот день. Хибари «дрессировал» Докуро в своём кабинете, но девушка постоянно что-то делала не так. Ей не хватало уверенности в себе и грозности во взгляде. Из-за этого глава дисциплинарного комитета в её исполнении получался слишком зажатым, с вечно вопрошающим взглядом «Что же мне делать-то?». — Бесполезно, — сдался Кёя, сев на диван. — Сделаем так: ты не будешь больше появляться в школе, сделав заявление для комитета, что уезжаешь решать вопрос семьи, а потому временно передаёшь свои полномочия мне. — Х-хорошо. Если человек Облака так хочет… — договорить девушка не успела, так как в дверь постучали. — Разрешите войти! — спросил Кусакабе, открывая дверь. В руках он держал папку. Посмотрев на Хром в теле Хибари, сидящую с виноватым видом, Тетсуя подумал, что сходит с ума: мерещится всякое. — Вот информация, которую вы запрашивали, — положив папку на стол, юноша поклонился. — Спасибо, — мило улыбнулась девушка, забыв о своём положении. По телу Кусакабе прошлась мелкая дрожь. — Прошу меня простить! — развернувшись, парень быстро зашагал вон из кабинета, где, закрыв за собой дверь, благополучно упал в обморок. — Простите, я случайно. — Постарайся вести себя во время заявления так, как я говорил. Хибари был крайне раздражён, но держал себя в руках. Он ещё не знал, что когда Кусакабе только заходил, в кабинет успела заглянуть одна девица. Для неё картина предстала в виде провинившегося главы дисциплинарного комитета, отчитываемого своей девушкой. Так был пущен ещё один слух.* * *
Последний урок близился к завершению. «Временно исполняющий обязанности главы дисциплинарного комитета» вернулся с обхода, но застал в кабинете пренеприятнейшую картину: Рокудо Мукуро мило беседовал с его телом, которое улыбалось и кивало, соглашаясь с говорящим. — Как ты посмел войти? — Ты мне разрешил, — куфуфукнув, иллюзионист приобнял Хром за плечи. Разъярившись, Хибари достал тонфа, но тут же упал на колени, кашляя кровью и держась за живот. — Тебе стоит быть более сдержанным, Хибари Кёя. — Рокудо спокойным шагом подошёл к Кёе и опустился перед ним на одно колено. Приподняв голову хранителя Облака за подбородок, Мукуро пристально посмотрел ему в глаза. — Теперь будь хорошим мальчиком и позволь мне воссоздать органы вновь. — Гори в Аду. — Оя, это совсем на тебя не похоже. Или у моей Хром клыки не настолько острые, чтобы ты мог ими кого-то загрызть? Постарайся успокоиться, или забыл, о чём мы тогда с тобой говорили? — Убери… от меня… свои руки. Постепенно дыхание Кёи выровнялось. Пошатываясь, он подошёл к своему стулу и сел за стол. Прогнать Мукуро он не мог, потому как тот был здесь по велению Реборна. Вскоре в кабинете собрались все, кто был прошлой ночью у руин. Проклятье перемены тел показалось Кёе уже не столь существенным, когда он увидел всю эту толпу у себя в кабинете. Реборн заставил всех замолчать, предоставив слово Гокудере. — Всё, что я обнаружил в руинах, когда они были на месте, это таблицу с высеченными на ней письменами. Разобрать удалось лишь отдельные слова: «проклятье», «пара», «месяц», «гармония», «единение», «душа». — О, знаю! — перебил Ямамото. — Это игра, где нужно составить предложение из имеющихся слов. — Ещё раз встрянешь, и патологоанатом будет играть в игру, где нужно будет собрать придурошного бейсболиста из имеющихся частей тела! — Гокудера-кун, это слишком жутко… — поплохело Саваде. — Десятый! Простите, я не хотел, он меня вынудил! — Отставить детский сад. — Реборн был очень недоволен тем, что его ученик был проклят, когда он всего ненадолго оставил его без присмотра. — У Мукуро есть некоторые предложения. Он продолжит. — В день инцидента было полнолуние. Также в записях было упомянуто слово «месяц», поэтому есть вероятность, что руины вновь появятся в следующее полнолуние. Что насчёт остальных слов, предполагаю, что поменявшимся телами стоит постараться не конфликтовать друг с другом и прийти к упоминаемой «гармонии», как бы плохо вы не уживались раньше. — Мукуро-чан, я не смогу прийти к гармонии с ним! — ММ аккуратно уложила волосы Чикусы, в чьём теле находилась, предоставив всем возможность впервые лицезреть парня без шапки. Но вот научить Какимото улыбаться ей так и не удалось, поэтому она надела на него маску. — Что же мне теперь делать?! — Стараться. — Прийти… — начал Гокудера. — …к гармонии… — продолжила за него Миура. — Абсолютно невозможно! — закончили они хором. — Также было бы неплохо найти призрака, собравшего всех у руин в тот день, — игнорируя зашептавшиеся парочки, продолжил Рокудо. — Скорее всего он имеет представление о действии проклятья. Учитывая информацию, предоставленную мне, он появляется по ночам, предположительно ближе к полуночи в разных местах. Первый раз он появился в школе, оставив послание. Второй раз я почувствовал его присутствие у руин. — Но как мы поймаем призрака. — С помощью иллюзий, если не появится другого варианта. В любом случае без него мы сможем узнать что-либо не раньше, чем через месяц. — Экстремально найти призрака! — Протестую! — возмутилась Хана. — Я не могу опять ночь дома не появляться. — Тогда придут те, кто сможет, — предложил Чикуса, который был совсем не рад находиться в женском теле, особенно когда неугомонный Джошима то и дело спешил напомнить о постигшем несчастье. — Не думаю, что в этом будет толк, — опроверг предложение Рокудо. — Никто, кроме меня его не почувствует, а от остальных он легко спрячется. Поэтому поисками займусь я. Задача проклятых — проводить больше времени вместе, пытаясь привыкнуть друг к другу.