Взмах бесконечности

Из записей семьи Монтроуз. Этот день многое изменил в нашей жизни, мы до сих пор пытаемся найти причину возникновения столь ужасного пожара. Огромным ударом для нас стала потеря Деленси, единственной дочери графа де Понткаре и Сюзанны Виардо. Бедной девушке едва исполнилось восемнадцать лет... — Помочь тебе? Только не говори, что ты снова ввязалась во что-то?— Гидеон смерил меня пристальным взглядом. Некоторое время мы сидели молча, а затем он расплылся в улыбке и тихо добавил,— ты сводишь меня с ума, Гвендолин Шеферд. Подумать только, я нарушил все правила, более того, спас человеку жизнь, и поменял ход истории. Но самая моя большая ошибка в том, что я позволил тебе самостоятельно отправится в прошлое... ты понимаешь, что подвергаешь себя опасностям, Гвен? Я не хочу тебя потерять! Он решительно встал с дивана и подошёл совсем близко, взял меня за плечи и прижал к себе. — Пообещай, что больше никогда так не будешь делать? — Обещаю,— прошептала я. Мы могли бы так стоять целую вечность, но, увы, ему пора было собираться. Когда его губы прикоснулись к моим, я закрыла глаза, а вскоре пришёл мистер Бернхард и уволок Гидеона следом за собой. Я так и не рассказала ему, в чем заключался мой план. Переодевшись в пижаму, я спустилась вниз. Моя прическа всё ещё держалась, и я почувствовала себя сказочной принцессой, настолько я была красива. Мама всё ещё была на кухне и домывала посуду. — Привет, ты себя хорошо чувствуешь,— спросила она, не глядя на меня. Я кивнула головой и присела за стол. Как здорово, что я снова дома! Но теперь у меня складывалось немного другое впечатление от всей этой роскоши. Казалось, будто я побывала в двух совершенно разных зданиях, в одном всегда царили веселье и радость, а в другом-строгий режим леди Аристы. — Послушай, я хотела у тебя спросить об... ээ... одной девушке. Она жила здесь... когда-то,— начала я. Мама отложила в сторону тарелку и присела напротив. Видимо, мне удалось её заинтересовать, либо же она решила, что я собираюсь попросить у неё совета. В любом случае она ошибается. — Я тебя слушаю,— ласково сказала она, глядя мне прямо в глаза. Я отвела взгляд, чтобы она ни о чем не догадалась и, собравшись с мыслями, выдавила: — Здесь жила девушка. Её зовут Деленси, но я про неё ничего не слышала раньше, да и что с ней произошло? К тому же она была единственной брюнеткой,— я остановилась, чтобы мама смогла переварить полученную информацию. К моему удивлению, она встрепенулась, и черты на её лице стали жестче. — Откуда ты знаешь про Деленси?— от этого вопроса меня передернула, настолько голос Грейс звучал строго. — Ну я слышала про неё... даже не помню, где именно,— соврала я. И зачем я только спросила? Мама, казалось, затихла, а затем уже более спокойно ответила: — Это очень длинная история, но я тебе её расскажу. Не каждый в нашей семье знает её, так как это было очень-очень давно. В начале восемнадцатого века у нас было довольно много родственников, но большинство из них разъехались, кто куда, а потому поддерживать связи стало очень трудно. Кто-то знает абсолютно обо всём, а кому-то даже неизвестно о нашем существовании, немудрено, что о Деленси ты ничего не слышала. Мы обычно не упоминаем её, я даже забыла, что такая девушка когда-то была. Слова мамы сильно задели меня, но я не стала её перебивать и молча слушала, что же произошло на самом деле. — Как ты знаешь, Жанна де Понткаре родилась в 1705-ом году, её матерью была истинная француженка Вивьен Марсо. Между прочим, Жанна была единственной дочерью графа де Понткаре, до тех пор, пока не родилась Деленси. Она родилась не день позже Жанны, и являлась дочерью графа от первого брака. Её мать- Сюзанна Виардо-была очень красивой и деловой женщиной, она цвела и пахла, а вокруг неё всё время собирались толпы мужчин, считавших её прелестной и очаровательной, что, кстати, было чистой правдой. Из-за этого её семейная жизнь и не сложилась, когда родилась Деленси, она собрала свои вещи и уехала заграницу, оставив дочь на попечение графа. Ему удалось уговорить жену выдать Деленси за сестру-двойняшку Жанны, и, более того, Вивьен воспитала девушку, как свою собственную дочь. У них были очень теплые отношения, Вивьен боготворила Деленси за её изобретательность, необычайность. Все считали, что темными волосами она выдалась в свою прабабушку по отцовской линии. Дело в том, что сестра его прадедушки тоже была брюнеткой,— на лице мамы мелькнула тень улыбки, и мне на душе стало спокойнее,— так они и жили, душа в душу. Ни Жанна, ни Деленси не догадывались о том, что произошло когда-то давно, они очень любили друг друга, и Деленси иногда ездила в Темпл вместе с сестрой. Некоторые считали, что всё же ген путешественника будет заложен и Деленси, но...— мама замолчала, и я снова почувствовала напряжение в её взгляде, а затем она срывающимся голосом продолжила,— но... всё тайное становиться явным. И Деленси узнала правду в тот злополучный день. Она случайно услышала разговор родителей, когда те ссорились. Она знала, что Вивьен очень любит её, но было больно от того, что так долго скрывали правду. А ведь Дэленси едва исполнилось восемнадцать. Сюзанна решила вернуться за дочерью в день её совершеннолетия. И чем это обернулось... В доме случился страшный пожар, а Деленси... оказалась в эпицентре событий, её не смогли спасти. Потому-то мы и не вспоминаем о ней, очень уж жалко бедную девочку. Но это было огромнейшим ударом и для Жанны, даже когда ей сказали правду, она продолжала веровать в то, что Деленси была её родной сестрой. Жанна просто не могла спокойно пережить это, и впала в депрессию. В прошлом она чуть не подвергла себя страшной опасности, но всё обошлось. И у неё жизнь сложилась, но она всё равно не оправилась после той трагедии. Сюзанне дорога в дом была закрыта, женщина уехала, и больше мы о ней ничего не слышали. Кто-то говорил, что у неё открылась собственная шоколадница, а она удачно вышла замуж и стала одной из самых богатых и знаменитых женщин в Париже, но эти данные не подтвердились. Вот, собственно говоря, и всё. Я почувствовала, как всё внутри меня сжимается. Ну почему, почему именно Деленси? Почему не Жанна? Почему всё должно было случится именно так? Вокруг меня всё перемешалось, а в голове смутно мелькала мысль, что я видела эту девушку собственными глазами, я разговаривала с ней, поведала ей чуть ли не все свои тайны, а на самом же деле я побывала в последний год её жизни. — Эй, Гвендолин, с тобой всё в порядке?— спросила мама, заметив перемену в моём лице. — Да, со мной всё хорошо,— отрешенно ответила я, глядя в пустоту.