Abuse me, use me, shut up and do me ‘Cause everybody wants something from me The Pretty Reckless
Наверное, если бы в том коридоре был яркий свет, он смог бы отрезвить Тейта, но там лишь тускло горели несколько ламп. Тейт даже не помнил, как они с Эмбер оказались там: кажется, толкнули первую попавшуюся дверь с палубы. За ней был короткий пустой коридор. Издалека доносилась приглушённая музыка. Тейт хватал Эмбер за плечи, за задницу, за грудь, высвобожденную из низкого выреза. Он сжал твёрдый сосок между большим и указательным пальцем, и он стал ещё тверже, как круглый тёплый камушек. Тейт поймал себя на безумной и отвратительной мысли: Ингрэму потребуется минимум десять минут, чтобы закончить партию, но это почти что невероятный расклад, скорее всего, она затянется дольше. У него есть это время. Отвернувшись в сторону, чтобы не дать Эмбер снова прильнуть своими губами к его, он отвёл руки. – Нет, хватит… – прошептал он. – Тебя Спектер подослал? Эмбер смотрела на него с искренним удивлением: – Да я его даже не знаю… Они оба замерли и насторожились: по галерее снаружи кто-то шёл. Где-то совсем близко открылась дверь, и шаги стихли… А потом Тейт уже вообще ничего не слышал, потому что Эмбер опустилась перед ним на колени и взялась за молнию на его брюках. Господи, она просто расстёгивала молнию, но он ощущал прикосновение её пальцев через ткань так ярко и болезненно-приятно, что темнело перед глазами и голову наполняла горячая немая пустота. Тейт непроизвольно дёрнул бёдрами: он настолько хотел этих прикосновений – их продолжения и усиления, их итога, – что не в силах был оттолкнуть Эмбер. Она взяла его член осторожно, кончиками пальцев, словно понимала, до какой степени Тейт возбуждён и что стоит сжать чуть сильнее, он кончит. Смахнув упавшие на щёки волосы, Эмбер наклонилась и осторожно обхватила губами головку. Потом, дразняще посасывая, стала надеваться глубже. Руки её в это время стягивали с бёдер Тейта брюки и бельё. Где-то – слава богу, опять далеко – что-то стукнуло, а потом всё снова стихло. Эмбер начала поглаживать и мять его задницу, и Тейт застонал в голос: и оттого, как хорошо ему было у Эмбер во рту, и от того, что он представил: она могла пойти дальше, развести половинки, запустить пальцы между ними, нащупать ограничитель… Тейт запрокинул голову, еле сдержав второй стон, а потом положил ладони на затылок Эмбер. Он ритмично надавливал руками, заставляя Эмбер брать в рот глубже… Пальцы путались в её длинных тонких волосах, оплетавших его, как паутина. Дверь, та самая, в которую они сами вошли, вдруг открылась… Тейт обернулся… Эмбер разжала губы и тоже посмотрела туда. Это был кошмар наяву, но Тейт даже не был удивлён. Он как будто знал, что так будет. Они с Эмбер оба окаменели. Джордан, в отличие от них, не растерялся. Его лицо оставалось каменно холодным, безразличным, но глаза были злыми. – Что ты за… – прошипел он, закрывая за собой дверь. – Какой же ты идиот! Джордан, быстрее, чем парализованный страхом Тейт сумел что-либо сделать, подошёл к ним, схватил Эмбер за волосы и дёрнул вверх. Она взвизгнула и, криво изогнувшись, поднялась на ноги, еле удерживая равновесие на каблуках. Джордан притянул её к себе и начал отводить руку в сторону, заставляя Эмбер выгибаться всё сильнее: – Скажешь хоть слово кому-нибудь, будешь жалеть до конца жизни. Ты поняла? – Отпусти её! – выкрикнул Тейт. Эмбер поскуливала, по лицу потекли слёзы. – Ты поняла меня? – повторил Джордан голосом, от которого у Тейта всё похолодело внутри, хотя, кажется, быть напуганным ещё больше уже было нельзя. – Да! – всхлипнула Эмбер. – Да! – Вон отсюда, – Джордан разжал руку и повернулся к Тейту. Эмбер он уже вычеркнул из своего списка задач и забыл. – Я… – у Тейта от стыда и страха пережало горло, и он не мог произнести ничего связного. Джордан обвёл его злым и непонимающим взглядом. Тейт опомнился и начал застёгивать брюки. Он до сих пор стоял, вжавшись в стену, и не решался от неё отойти. – Зачем вы её отпустили? Её мог послать Спектер… Специально… – Ты меня попросил, – сквозь зубы процедил Джордан. Тейт сглотнул, с трудом протолкнув в горло маленький густой комочек слюны. – Вы… вы расскажете Ингрэму? – непослушным, окостеневшим языком пробормотал он. – Нет, добавлю в копилку твоих прегрешений, – Джордан смерил его презрительным взглядом. – Не останавливайся, Тейт! Тебе, видимо, нравится, когда тебя шантажируют. Джордан наклонил голову и, запустив пальцы за воротник, вытянул из-под него прозрачный проводок с наушником. – Я не знаю… как это получилось, – Тейт редко когда в жизни чувствовал себя настолько униженным и жалким. Джордан вставил наушник в ухо. – Янг, – произнёс он, – Большой мальчик всё там же? А Джокер? Сообщи мне, когда встанут из-за стола. Да, оба. Отчитывайся по каждому. Понял тебя. Джордан наконец посмотрел на Тейта. По-настоящему посмотрел, словно до этого тот представлял для него примерно такой же интерес, как мебель. – Где вас таких тупых делают? – Она… В смысле, конечно, это моя вина, но она просто набросилась на меня… Джордан кивнул. Потом он поискал глазами выключатель и нажал на клавишу. – Это зачем? – Тейт почему-то прошептал это, словно не решаясь в темноте говорить в полный голос. Над ближней дверью и над дальней, в конце коридора, горели надписи «Выход», так что полной темноты не было. Тейт видел силуэт Джордана. Тот, не говоря ни слова, указал куда-то вверх. Тейт проследил за его рукой: под потолком недалеко от двери горели три крохотных красных огонька. Тейт посмотрел в другую сторону: чуть дальше по коридору и тоже под потолком помигивали ещё три красных точки. – Камеры, – пояснил Джордан и включил свет. – Поздравляю, Тейт, теперь у Спектера есть видео. – Но, может… Может, никто не заметил, никто не смотрел?.. – Даже не надейся. – Это могло быть старое видео, – тут же придумал Тейт. – Ещё до Ингрэма! – Только одежда новая и… – Джордан не договорил: он слушал, что ему сообщали по рации. Потом он повернулся к Тейту: – Пойдём. – Куда? – Вернёшься в свою каюту. А ты куда хотел? Они оба вышли на палубу. Джордан шёл быстро, Тейт едва за ним поспевал. – Что мне делать? Он будет меня шантажировать, да? Спектер мог это всё спланировать… – Я не знаю, – ответил Джордан разом на все вопросы. Тейт остановился и схватил Джордана за локоть. – Послушайте… – он ожидал, что Джордан уберёт руку, но тот просто внимательно смотрел на Тейта. – Вы можете мне помочь? Вы же можете… – Что я могу? – Решить вопрос со Спектером. Забрать запись! Это всё было… совершенно случайно… Но вы же можете! – Что я могу? – в полутьме глаза у Джордана казались беспросветно чёрными. – Найти, где тут штаб службы безопасности, ворваться туда, отнять у них запись и стереть? – Вы можете, – с уверенностью повторил Тейт. – Вы сами говорили, я вас устраиваю. Вы меня контролируете… Я вынужден делать то, что вы говорите… Джордан выдернул руку: – Видимо, быть шлюхой – это призвание. – Называйте, как хотите. У меня нет и никогда не было таких возможностей, как у Дэвида или Спектера… Или как у вас. Они начали спускаться по лестнице. Впереди был лишь один короткий пролёт, а дальше – коридор, где находились их каюты и где за перегораживающим проход столом сидел Ортис. – Можете мне не верить, – не отступался Тейт, – но он много для меня значит. Дэвид. Я не хочу его терять, а он… Джордан резко остановился и обернулся: – Если бы он был тебе дорог, я не снимал бы ту девку с твоего члена. Тейт замер. – Это другое. Вы же знаете, как это бывает… Когда хочется другого? Джордан зло от него отвернулся: конечно, он знал. Они дошли до конца лестницы. – Вы поможете мне? – спросил Тейт, почти требовательно, словно имел на это право. – Подумаю, что можно сделать. Это не было обещанием, но Тейту как будто бы стало немного легче. Джордан хотя бы не сдаст его Ингрэму прямо сейчас. – Что делать мне? – Тейт понимал, что задаёт глупый вопрос, но в этой ситуации, когда всё зависело от Джордана, ему нужно было что-то вроде команды. – Ждать Ингрэма. Вести себя так, чтобы он ничего не понял. Быть обычным. Джордан остановился возле Ортиса, а Тейту ничего не оставалось, кроме как пройти дальше, к их с Ингрэмом каюте. – Когда придёт Янг, поменяетесь с ним, – говорил за его спиной Джордан. – Он пусть дежурит здесь, а ты, возможно, понадобишься мне…***
Тейт метался по каюте. Он не мог сейчас вести себя как обычно. Его временами начинало трясти, а временами начинало ломить зубы – и тогда Тейт понимал, что до боли стискивает челюсти. Он сел на кровать и сжал виски руками. Что он наделал? Всё закрутилось так быстро и глупо. Он знал, что не должен был идти с Эмбер – и знал это в тот момент, когда шёл… С ним пару раз такое бывало в старшей школе: им все уши прожужжали предостережениями против незащищённого секса, но когда он вдруг оказывался с девушкой наедине и в такой ситуации, что… Они оба не могли удержаться. Потом он жалел, понимал, что это был детский и безответственный поступок, но в тот момент устоять не было никакой возможности. После второго такого случая Тейт решил всегда носить презервативы с собой. Всё могло произойти непредвиденно. Правда говорили, что это типичная подростковая проблема и потом он будет лучше справляться с гормонами, с возбуждением и с самим собой, но… Но ему было уже двадцать два, и он растёкся перед первой же шалавой, которая предложила минет. Тейт подошёл к низкому деревянному шкафчику и открыл створку. Внутри стояли небольшие бутылочки с алкоголем, почти как в минибаре в гостинице. Он выбрал водку. Не его любимый напиток, но сейчас каким-то иррациональным образом хотелось именно её, безвкусный и чистый алкоголь. Он заел «Столи» грушей из фруктовой корзинки и сел ждать, когда алкоголь подействует. В желудке уже было горячо. Страх не проходил, он просто стал глухим и тупым, как разговоры в соседней квартире. Тейт упал на кровать – и почувствовал, как внутри шевельнулись шарики. Он забыл о них, но стоило вспомнить, как внизу спины и в паху стало тяжелеть. Тейт понял, что если не прекратит думать об этом, то у него снова встанет… Ручка двери повернулась, и в каюту вошёл Ингрэм. – Ждёшь? – спросил он, глядя на раскинувшегося на кровати Тейта. Тейт кивнул – он едва мог говорить от накатившего на него беспричинного страха или, может быть, чувства вины. Он догадался по голосу, но, когда Ингрэм подошёл ближе, убедился окончательно: Ингрэм, как и он сам, был пьян. Тоже несильно, но сильнее, чем это обычно бывало. Хорошо. Возможно, он ничего не заметит. – Как игра? – спросил Тейт. – Сегодня я в большом минусе, – сообщил Ингрэм, садясь на кровать рядом с Тейтом. – Ты утешишь меня? Тейт наклонился к Ингрэму и, накрыв ладонью его пах, прикоснулся губами к его губам. – Так? Ингрэм вместо ответа уронил его на кровать. Тейт впервые за все месяцы с Ингрэмом притворялся. Он не хотел секса. Не именно с ним: сейчас он не хотел его ни с кем. Он хотел закрыться где-нибудь, спрятаться от всех и от чувства вины, если такое было возможно. Спрятаться от страха перед тем, что могло случиться завтра, он даже не надеялся. Ингрэм целовал его и гладил, и Тейт чувствовал лёгкое возбуждение, хотя, наверное, если бы не несколько часов с шариками в заднице, не было бы и его. Но даже если возбуждение и было, он сам – не хотел. И он мог не хотеть, имел право. Они не были больше проституткой и клиентом. Он не обязан давать Ингрэму каждый раз, как тот захочет. – Я без сил, – сказал Тейт. – Наверное, выпил лишнего. Может, не стоит… – Ты же меня хочешь… – Ингрэм не мог не чувствовать бугор у него между ног. – Конечно, хочу. Я всегда тебя хочу. Но я… – Тейт отрывисто выдохнул, когда Ингрэм надавил ему между ног. – Ты недавно готов был прилюдно на меня запрыгнуть, – Ингрэм начал стягивать с Тейта трусы. – Что случилось? – Просто устал. Ингрэм перевернул его на живот: – Тебе не придётся трудиться. Я всё сделаю сам, – он отогнул член Тейта вниз и начал умело и мягко надрачивать. – Сам оттрахаю твою дырку, она уже готова... А ты можешь даже не шевелиться. – Дэвид, – начал Тейт, которому трудно было что-то возразить, когда у него стояло. – Может быть, мы… – Нет, просто лежи, – не дал ему договорить Ингрэм. – Ты хочешь меня, я же вижу. Вот это, – он, растянув в стороны края, приоткрыл отверстие Тейта, – меня хочет. Ингрэм просунул внутрь кончик пальца, и Тейт застонал, почти вскрикнул. Да, он хотел Ингрэма – и не хотел одновременно. Какая-то часть его хотела. Ингрэм продолжал гладить и облизывать края, иногда заводя пальцы внутрь, и Тейт начал покачиваться в такт его движениям. То ли так усиливалось возбуждение, то ли выпитая водка начинала действовать и отключать мозги, но Тейт сумел обрубить всё, что мешало. Мысли об Эмбер, о Спектере, о Джордане и видео текли где-то в фоне, но были не в силах пробиться сквозь плотную толщу возбуждения. Желание чувствовать Ингрэма в себе было сильным, густым, придавливающим… Тейт выгнулся и встал на колени – так он мог бы дрочить себе. Так он мог бы заставить себя окончательно забыть о проклятой и глупой ошибке. Может быть, это был их последний с Ингрэмом секс – если Спектер или Джордан решат всё рассказать. Может быть… Тейт расставил ноги шире. – А, ты передумал… – прошептал Ингрэм, ритмично надавливая на шарик внутри. Движение от него передавалось дальше, остальным, и Тейта выворачивало наизнанку от раздражающе-сладких ощущений, которые были приятны – но так приятны, что не хотелось испытывать их снова. – Трахни меня, – попросил Тейт. – Я не могу больше… Я хочу тебя. «Отделай меня так, чтобы я ничего не помнил, – умолял он про себя. – Ничего». Ингрэм вынул из него пальцы и прочертил ими вдоль складочки вниз, к яйцам. – Вытолкни, – тихо приказал он. Когда шарик выскользнул из него, Тейт почувствовал, что у него начинают неметь кисти рук и стопы. И внутри – в мыслях – всё тоже как будто немело. Он не ощущал уже больше ничего, кроме мучительного, рвущегося наружу напряжения в члене и яйцах. Он даже не мог себе толком подрочить. Руку покалывало, и пальцы едва сжимались. Тейту показалось, что он сейчас упадёт, свалится в обмороке от слишком сильного, опустошающего, нездорового возбуждения. – Дэвид, о господи, Дэвид… – простонал он. – Если ты не… если не… Он покачнулся, так что пришлось опереться о кровать обеими руками. Ингрэм обхватил его за бёдра сзади и потянул на себя. – А к чёрту! – прошипел Ингрэм. Отверстия Тейта коснулся горячий, скользкий член, и в следующую секунду головка уже была внутри и проталкивала шарики вглубь. Тейт почти беззвучно вскрикнул, и всё его нутро свело сильным спазмом. Он рванулся вперёд, но Ингрэм схватил его и потянул назад, медленно насаживая на свой член. – Как ты? – шептал Ингрэм. – Что ты чувствуешь? Тейт только глотал воздух и не мог произнести ни слова. Он забыл все слова, остались только ощущения и осознание того, как сильно член Ингрэма раздвигает его и наполняет, как давит там, где соприкасается с шариком. – Мне… хорошо… – сумел выговорить заплетающимся языком Тейт. – Хорошо? – Ингрэм немного сдвинулся назад. – В тебе сейчас так много… Тебе не больно? Тейт? Тейт покачал головой. – Пожалуйста, я больше не могу… – Вот теперь я в тебе до конца, – сказал Ингрэм. Тейт всхлипнул. Ингрэм начал двигаться в нём медленно и осторожно, и Тейту снова пришлось просить… Просить, чтобы его трахали по-настоящему, в полный рост, не сдерживаясь… – Сильнее! Ещё! – стонал он в полный голос, цепенея от смешанного со страхом возбуждения. Он понимал, где находится, понимал, что его было слышно из коридора и, скорее всего, из соседних кают тоже, но не мог сдержаться. Слишком долго сдерживаемое желание, страх, напряжение – они снесли всё внутри. Там разворачивалась, занимая собой всё, какая-то безумная горячая пустота. И когда Тейту казалось, что он сейчас просто задохнётся от слишком сильного и не находящего выхода возбуждения, он кончил… Оргазм был долгим, разливающимся по всему телу. И это был первый раз, когда Тейт кончил, не прикасаясь к себе руками.***
Спектер записал выигрыш в специальный блокнот, который вёл уже двадцать два года. Ему нравился порядок, нравилось фиксировать события и иногда даже перечитывать записи. Он указывал фамилии тех, у кого выиграл, и сегодня с удовольствием вписал Ингрэма. Ингрэм был хорошим соперником, одним из лучших, и победа над ним доставляла настоящее удовлетворение. Но Ингрэм даже не представлял, как много он проиграл сегодня. Спектер пока не решил, как использовать Тейта. Сейчас от него было мало пользы – Ингрэм недостаточно его приблизил. Конечно, кое-какая информация у Тейта была, и если поставить перед ним задачу эту информацию раздобыть, он мог бы узнать больше. Ингрэм не был Спектеру ни врагом, ни конкурентом, но дополнительные сведения не помешали бы, тем более что – Спектер был уверен – Ингрэм с помощью «Бревиса» проворачивал интересные дела. По-настоящему опасные. И как всё опасное и рискованное, приносящие огромную выгоду. В видеозаписи смущало только одно: появление Джордана в конце. Где бы Джордан ни появлялся, это было не к добру. Но что Джордан мог сделать теперь? Джейден уже ждал в постели, хотя взгляд у него был сонным. Но Спектер не питал на этот счёт иллюзий и знал, что вряд ли кажется чертовски возбуждающим двадцатилетнему парню. Спектер начал расстёгивать пуговицы на рубашке, и Джейден приподнялся на одном локте: – Помочь? – Нет, я ещё в душ… Лежи. Спектер прислушался: из-за дверей донёсся какой-то шум. Кажется, голоса… Возможно, кто-то из гостей захотел его увидеть, хотя он ясно всем сказал, что отправляется спать. Спектер взялся за следующую пуговицу. Охране он приказал никого к нему не впускать, в конце концов, час ночи – не самое подходящее время для разговоров. За стеной как будто что-то упало. Но Спектер больше не обращал на эти звуки внимания, потому что Джейден всё же встал с кровати и подошёл вплотную. Спектер притянул Джейдена к себе и положил руку на его упругую округлую задницу… Дверь из коридора вдруг распахнулась. Спектер обернулся и побледнел от того, что увидел. Джейден вскрикнул и мгновенно запрыгнул обратно на кровать, прижавшись к стене. В дверях стоял Джейк Джордан с пистолетом в руках. Поняв, что его появление получилось слишком эффектным, он повернул пистолет рукоятью от себя и протянул Спектеру: – Мне пришлось забрать его у вашего телохранителя, – поняв, что Спектер не собирается брать пистолет и вообще никак не реагирует на его слова, Джордан подошёл к столу положил оружие рядом с кожаным блокнотом. – Вот так. Я не собираюсь им пользоваться. – Зато ты знаешь десять способов убить человека голыми руками, – Спектер попятился к кровати. – Даже больше. Но я пришёл не за этим. Вы ведь знаете, почему я пришёл? Спектер начал приходить в себя. Его лицо сначала приобрело нормальный цвет, а потом стало стремительно багроветь. – Какого хрена ты врываешься сюда?! – зарычал он. – Это моя спальня! Моя яхта в конце концов! Как тебя пропустили? Где охрана? – Меня не хотели пропускать, – спокойно пояснил Джордан. – И не вините ваших людей, они знают своё дело. Но мы своё тоже знаем. – Где они? Что вы с ними сделали? – Ничего. Они сейчас под присмотром моего человека. – Что тебе нужно, Джордан? Это переходит всякие границы! На что ты вообще рассчитывал? Что я отдам тебе запись? – рассмеялся Спектер. Смех был лающим и нервным. Джордан посмотрел на Джейдена: – Подожди в соседней комнате. Джейден испуганно кивнул и, замотавшись в простыню, спустился на пол. – Ты тут не командуешь! – рявкнул Спектер. – Ну, хорошо, можем поговорить при нём. – Я не собираюсь ни о чём разговаривать. Убирайся! – Спектер ткнул пальцем в дверь. – Только когда я пойму, что вы собираетесь делать, – Джордан следил за тем, как Джейден, стараясь держаться от него подальше, пробирается к двери, по пути прихватывая одежду. – Думаю, показывать запись Ингрэму вы не будете, так? Спектер хмыкнул и сложил руки на груди: – Конечно, нет. И вообще-то я даже рад за них. Не хочу ничего портить. Мне они кажутся хорошей парой. Хотя, с прошлым Тейта… Ну, ты сам видел. Джейден выскользнул за дверь. – Тейт бы не ушёл, – со странной улыбкой сказал Спектер. – Забавный мальчишка… – Будете шантажировать его? – спросил Джордан. – Это уж моё дело, куда я дену запись. – Даже не пытайтесь, – предупреждающим тоном произнёс Джордан. – Ты мне помешаешь? – Я не могу вам помешать. Но вы ничего не добьётесь от Тейта. – Посмотрим, – ухмыльнулся Спектер. – Если вы обратитесь к нему с просьбой, он сообщит об этом мне. Это единственное, что вы получите. Спектер начал застёгивать рубашку. Несколько секунд он задумчиво молчал, сосредоточенно продевая пуговицы в петли, а потом произнёс: – Ты его контролируешь, да? И не хочешь делиться властью? – Не хочу и не буду. Да, я его контролирую. И поверьте, меня и того, что знаю о нём я, он боится гораздо больше, чем вас и этого жалкого отсоса. Если вы отдадите запись Ингрэму, Тейту это вполне может сойти с рук. Думаю, он отделается лёгкой трёпкой и небольшим скандалом. Ингрэм… войдёт в положение. – С Ингрэмом всё так плохо? – скривился Спектер. – Ну, или хорошо. С какой стороны взглянуть, – усмехнулся Джордан. – Но это неважно. Важно то, что Тейт – мой. Он подчиняется только мне. – Джордан смотрел на Спектера с определённостью и вызовом. – Я был бы очень признателен, если бы вы забыли об этой записи. Вам она не пригодится. – Ты так уверен, что он придёт к тебе? – Уверен. И даже если и нет, но у меня возникнут подозрения… Я всё равно не позволю вам его использовать. Я солью Тейта. Он – ценная фишка, но не настолько, чтобы я позволил ему проделать дыру в безопасности. Если у меня появятся подозрения, что он помогает вам или, через вас, ещё кому-то, я уберу его от Ингрэма. Он с ним только пока я это позволяю. – Ингрэм знает, как ты распоряжаешься его жизнью? – Нет. И я не распоряжаюсь его жизнью, я всего лишь обеспечиваю безопасность. Если Тейт будет ей угрожать, придётся с ним распрощаться. Спектер пожевал нижнюю губу: – Я понял тебя, Джордан. – Это хорошо, – Джордан кивнул. – А я при случае буду рад оказать услугу вам. – Ты очень некстати вмешался, – нахмурился Спектер. – А может, всё же послать запись Ингрэму, раз уж использовать иначе я её не могу? – Пошлите лучше мне, раз у вас руки чешутся. – Что ты с ней будешь делать? Тайком дрочить? – Добавлю в досье. – А если всё же дрочить – то на кого, на мальчика или на девочку? – Спокойной ночи, – Джордан развернулся к дверям.***
Тейт проснулся в пять утра, хотя ему казалось, что он даже и не засыпал, всю ночь мучаясь мыслями, что ждёт его завтра и смог ли Джордан сделать хоть что-то. Вернее, захотел ли он сделать хоть что-то? Тейт долго лежал, прислушиваясь к движению яхты и к звукам, доносящимся извне. Он пробовал читать и листать новости, но ни на чём не мог сосредоточиться. Через час ему стало казаться, что за стеной, смежной с каютой Джордана, начали раздаваться какие-то шорохи. Он ещё с полчаса прислушивался, пока не удостоверился, что это ему не кажется. Тейт крадучись встал с кровати, взял одежду из шкафа и ушёл в ванную. Потом так же тихо он вышел в коридор. Дежурил Ортис. В ответ на его равнодушное «доброе утро» Тейт спросил: – Я могу зайти к Джордану? Он понятия не имел, требовалось ли разрешение телохранителя для этого. – Постучитесь, – Ортис кивнул в сторону двери. Тейт нерешительно подошёл к ней и два раза стукнул. – Войдите, – раздалось изнутри. Джордан стоял посреди комнаты в синем халате: такие лежали в ванных во всех каютах. Точно такой же был на Ингрэме, когда Тейт впервые пришёл к нему в номер. И Ингрэм вот так же стоял посреди комнаты, словно защищаясь, а он сам так же прикрывал за собой дверь. Но к Ингрэму он тогда подошёл сразу, а сейчас боялся сделать даже шаг от двери. Джордан только что вышел из душа: волосы были влажными, на щеках можно было заметить лёгкую матовость, которая бывает сразу после бритья, и Тейт даже с такого расстояния чувствовал терпкий, пока не выветрившийся запах одеколона. – Я хотел узнать… – Тейт под внимательным взглядом Джордана чувствовал себя на редкость неловко, и голос зазвучал неуверенно и просительно. – То есть, чего мне ждать? Джордан убрал руки в карманы халата: – Ничего. Считай, что ничего не было. Тейт выдохнул и, неверяще улыбаясь, рванулся к Джордану, но тут же остановился. – Спектер не пошлёт запись Ингрэму? – Нет, ему от этого никакой выгоды. – И не потребует от меня ничего? – Нет. Но если вдруг – дай знать. – Спасибо! – выдохнул Тейт. Джордан удивлённо и насмешливо приподнял брови. – Вы же помогли мне, – пояснил Тейт. – Вы могли рассказать всё Дэвиду… И если бы не вы, то Спектер начал бы меня шантажировать. Джордан улыбнулся так, как улыбаются ребёнку, с терпением и жалостью. Он подошёл ближе. – Тейт, – он замолчал, словно ему предстояло объяснить сейчас нечто очень сложное и он не знал, как лучше подступиться. – Ты, кажется, не понимаешь… Я сделал это не для того, чтобы помочь тебе. Тейт опустил глаза. Видеть Джордана так близко было невыносимо. Джордан – Тейт увидел это краем глаза – протянул к нему руку, сильную, крепкую руку, которую Тейт легко мог представить как пережимающей ему горло, так и спокойно, уверенно касающейся его плеча. Джордан приподнял лицо Тейта и заставил посмотреть на себя. – Ты – моя марионетка, и я не позволю никому другому дергать за твои ниточки, – произнёс он жёстко и размеренно, и в этой размеренности было что-то ласкающе-хищное, отчего Тейта бросило в жар. – Ты делаешь только то, что я тебе говорю. Не надо меня благодарить, я просто защищаю то, что принадлежит Дэвиду. – И своё, – добавил Тейт с ненавистью. – Пожалуй, нет, не своё, – усмехнулся Джордан. – Ты слишком обременительная собственность.***
Когда Тейт поднялся со своего кресла и скрылся за дверью, Джордан проводил его внимательным взглядом. Ингрэм взгляд заметил и решил пояснить: – Говорит, что плохо спал ночью, решил лечь сейчас. – Мы приземляемся через час, – ответил Джордан. – С ним всё в порядке? – Да. С чего вдруг такое внимание к Тейту? Джордан снова отвернулся к экрану ноутбука: – Просто присматриваюсь. Привычка. Ингрэм отложил журнал, который листал: – Ну как, сумели что-нибудь выяснить? – ему никак не удавалось поговорить об этом с Джорданом, потому что Тейт постоянно был рядом. Джордан неопределённо качнул головой. – Пока мало. А чего ты хотел за одну ночь? Спектер рассказал им о странном клиенте вчера вечером, и Ингрэм понимал, что люди Джордана не могли меньше чем за сутки раскопать что-то по-настоящему важное. Спектер поддерживал знакомства со многими людьми в бизнесе. Он имел представление об интересах Ингрэма в Кавамбе – это были отчасти интересы и его компании тоже – и поэтому решил поделиться информацией, которую многие восприняли скорее как анекдот. Компания, в которой работал знакомый Спектера, уже несколько лет безуспешно искала покупателя на законсервированный порт в Кавамбе. Стране принадлежал довольно узкий клочок берега, но, тем не менее, там было целых два порта. Один, куда было легко доставлять грузы по реке, развивался и рос, второй хирел, пока владельцы не закрыли убыточное предприятие. Несколько недель назад к ним обратился некий бизнесмен насчёт планов по реконструкции порта. Ему ответили, что, конечно же, таких планов нет, это абсолютно нерентабельно: импорт в нищую страну был минимален, а девяносто пять, если не больше, процентов экспорта приходилось на древесину, минералы и руду, которые вывозились через терминал «Меркью» в Нзанзе. Из этих грузов собственно «Меркью» принадлежало меньше половины, но шансы переманить у них клиентов были равны нулю: их терминал был более современным, позволял ставить под загрузку более крупные суда и сильно экономить на доставке руды по воде. На это клиент спросил: «А что, если я обеспечу шестидесятипроцентную загрузку порта?» У него поинтересовались, как и чем он намерен его загрузить, но он не ответил. Впрочем, ответ не требовался. В таких объёмах из Кавамбе можно было вывозить только сырьё. – Смотри, Ингрэм, уведут у тебя клиентов, – усмехнулся Спектер. Его, как и многих, позабавило, что никому не известный человек собирался в одиночку загрузить работой целый порт, пусть старый и маленький. Ингрэм тоже усмехнулся, но не особо весело, и попросил узнать имя того человека. Спектер при нём же кому-то перезвонил, чтобы уточнить имя, а после ужина переслал скан визитки. Джордан нашёл файл в ноутбуке и прочитал: – Пол Лазарус. Родился в Сиднее в семидесятом году, учился в Великобритании и Франции. Работал трейдером на «Витол», потом неудачно подставился и лишился лицензии. Несколько лет был представителем разных компаний в Экваториальной Африке. Сейчас, кажется, нигде не работает, но, скорее всего, зарегистрировал какой-то бизнес в Кавамбе на местного жителя. Пока никаких связей кроме как с другими сырьевыми трейдерами мы не нашли. – Небогато, – поджал губы Ингрэм. – Это всего лишь одна ночь. Я связался кое с кем из своих знакомых. Лазарус работал на «Витол» три года. Сказали, что с ним тяжело иметь дело, но он профессионал, умеет налаживать контакты и выходить на нужных людей. – Это всё может быть связано? – С Фабером? У меня неприятное предчувствие, что может. – Но Фабер продаёт оружие, – Ингрэм покачал головой. – Торговля сырьём вне сферы его интересов и вне сферы его понимания. На что он рассчитывает? – Припереть тебя к стенке и поставить в такую ситуацию, что ты предпочтёшь отдать ему те деньги, лишь бы он отстал. Хотя, мне кажется, там начинает примешиваться что-то личное. Он просто хочет сделать тебя. – Вот почему, почему мы вечно мучаемся с этим проклятым Кавамбе?! – Ингрэм хлопнул ладонью по подлокотнику. – «Меркью» получает оттуда меньше десяти процентов дохода, но от них половина головной боли. – В абсолютных цифрах эти десять процентов выглядят внушительно, – заметил Джордан. – И ты с самого начала знал, что с Нкалой работать будет тяжело. А Фабер просто понял, где у нас слабое место. К тому же он неплохо знает регион, давно там крутится. Я бы сделал то же самое. Джордан уже успел провести свой «эксперимент»: сообщил Нкале о переговорах генерала Татенды с Фабером, как о страшном секрете, но тот никак не среагировал, а следовательно, уже про них знал. – Нкала, Нкала, Нкала… – Ингрэм постукивал пальцами по глянцевой обложке журнала. – Самое неприятное, что я не могу обсудить это с остальными… – С остальными в «Меркью»? – переспросил Джордан. – Да. Они не знают про этот чёртов счёт – а значит, не понимают мотивов Фабера до конца и не понимают, насколько он одержим и какова настоящая цель. Партнёры Ингрэма по «Меркью» ничего не знали о телефоне и тех людях, которые выходили через него на связь. И если Ингрэм не рассказал о них тогда, тем более не стоило раскрывать эту тайну после того, как они исчезли. – Но они же в состоянии понять, что Фабер копает под ваш бизнес в Кавамбе, – сказал Джордан. – Они не воспринимают его всерьёз. Говорят, что Фабер – просто сумасшедший, – Ингрэм внимательно посмотрел на Джордана. – Съездишь в Цуг со мной. Обрисуешь им ситуацию лично. Возможно, у меня просто не получается донести это до них чётко и понятно. Расскажешь всю эту историю… Про то, что они вооружают Милонгу… Они там наверняка даже не знают, кто такой Милонга, – Ингрэм потёр переносицу. – В общем, всю эту историю с самого начала. Что торговцы дают Нкале оружие в обмен на какую-то услугу в будущем – скорее всего. И что в такой ситуации появление трейдера вроде Лазаруса очень подозрительно. – Если предположить, что Лазарус говорил серьёзно, то что он может вывозить из Кавамбе? Все крупные месторождения или в долгосрочной аренде, или принадлежат «Меркью». Ингрэм вздохнул: – Я уже думал про это, ещё до появления Лазаруса. В собственности у нас меньше половины месторождений. Весь восток, где идут конфликты с Милонгой, – не наш, мы лишь ведём добычу в шахтах, и то под видом местной компании. Самое важное – ильменитовые рудники: у нас тоже только право на разработку. Мы продлеваем контракт на них каждые четыре года, но договорённость была, что в две тысячи восемнадцатом мы эти рудники выкупаем. А договорённость с Нкалой… Сам понимаешь, чего она стоит… Фабер, скорее всего, попробует вклиниться именно тут. Но ситуация такова, что Нкале некуда деться. Допустим, он не продлит с нами контракт и передаст рудники Лазарусу, Фаберу, ещё кому-то... Но инфраструктура принадлежит нам. Если он разорвёт контракт, то другого клиента найти будет непросто, потому что мы отрежем всё. В ближайшие пару лет он не сможет ни добыть руду, ни вывезти… Он не сможет сделать ни-че-го. Если «Меркью» откажет в допуске в свой терминал, можно только сесть на кучу руды и плакать: на север и юг нет дорог, одни тропы, на востоке Милонга и его боевики, а за ними болота. Нкала понимает, что мы так и поступим: устроим настоящую блокаду. Новому хозяину шахты придётся сделать колоссальные вложения, даже если будет реконструирован старый порт. У «Меркью» общая транспортная сеть для всех шахт в регионе, для нас это посильное бремя… Мало кто пойдёт на такие вложения ради одного месторождения в неспокойном регионе и с ненадежным партнером вроде Нкалы. Это меня успокаивало. Это успокаивало меня несколько лет. Мы изолировали Кавамбе, и никто не пытался туда лезть, но если этот Лазарус… Ингрэм замолчал и покачал головой: мысли бежали куда быстрее слов и рассказ их только тормозил. Джордан закрыл ноутбук и устало потёр глаза. – Мне тоже первым делом в голову пришло что-то такое, – сказал он после паузы. – Что Лазарус собирается перевозить наше сырьё. – Даже если расконсервировать порт, то остаётся ещё куча проблем. – Решаемых, – заметил Джордан. – Решаемых, – мрачно подтвердил Ингрэм. – Хорошо. Если Фабер нацелится на ильменит, то он попытается отжать шахту в Сибити, она самая большая. Но насколько она важна для «Меркью»? Она же просто одна из. Допустим, Фабер заберёт её – насколько это плохо? – Очень плохо. Пятая часть всего торгуемого в мире титана добыта на шахтах Сибити. В совокупности с месторождениями в других странах «Меркью» контролирует почти сорок процентов рынка. Вот и думай, чем это обернётся… Финансовые потери я пока не могу оценить. Новый хозяин шахт сможет начать добычу только через год в лучшем случае. К тому же, просто из-за самой ситуации цены подскочат, и мы на этом хорошо заработаем; это покроет часть убытков, но далеко не все. Потеря Сибити ударит по другим нашим предприятиям в Кавамбе. Добыча всего прочего без ильменита может оказаться нерентабельной. Не те объёмы. Кобальт мы только-только начали разрабатывать, и месторождение не очень богатое, платина пока законсервирована из-за низких цен на рынке, останется только колтан. – Но его там не очень много? – нахмурился Джордан. – Да, и он конфликтный. Поток из Конго налажен лучше, так что… – Ингрэм сжал губы. – И мы всё равно этого не допустим. Фабер ещё пожалеет, что сунулся в Кавамбе. – Когда истекает срок контракта? Ингрэм потянулся к ноутбуку: – Надо посмотреть, точную дату я не помню. В следующем году… В середине или даже второй половине. – У нас почти год в запасе. Мы всё уладим. – Нам придётся это уладить. Если мы этого не сделаем, то, считай, потеряем Кавамбе. – Я пока продолжу собирать данные. Возможно, мы вообразили заговор, где его нет. Найдём этого Лазаруса, изучим его контакты. – Держи меня в курсе, – Ингрэм потёр лоб. – Пойти, что ли, прилечь тоже. Он встал с кресла и пошёл к двери, ведущей в хвостовую часть самолёта, где была спальня. – Ещё один вопрос, – окликнул его Джордан. – Чтобы знать, что искать… Кому Лазарус попытается продать ильменит? Ингрэм остановился и задумался. – Им будет сложно найти покупателя, я правильно понимаю? – спросил Джордан. – Да, сложно. Лазарус работал на «Витол» и представляет, как сырьевой рынок функционирует и какое влияние там имеет «Меркью». Естественно, мы и там постараемся отрезать ему все каналы. Если будет нужно, уроним цены на титан, чтобы задавить конкурента. И руду надо ещё добыть, на что у Фабера не хватит ресурсов. На его месте я бы нашёл того, кто сам готов взяться за разработку. Но опять же, такие объёмы… – Ингрэм прищурился. – Китай. Я бы смотрел на Китай.