***
– Снять? – Тейт указал на пиджак. Ортис, зеленовато-бледный, болезненно морщившийся и моргавший, покачал головой. Он наполовину лежал, наполовину сидел, а Тейт пытался сообразить, что делать с набором первой помощи, который ему сунул водитель перед тем, как тронуться с места. Они ехали сейчас в Пресвитерианский госпиталь, ближайший к ним. – Нет, – Ортис с трудом разжимал лиловеющие губы, – кровь сильнее пойдёт. Давай поверх. Тейт помог Ортису приподняться и выпрямиться. Он приложил кровеостанавливающий пакет к отверстию в пиджаке и прижал сверху эластичным бинтом, обернув его пару раз вокруг плеча. Как только Тейт начал закреплять концы, Ортис тут же со стоном рухнул назад на сиденье. – Что с ним? – Тейт повернулся к водителю. – Что это?! Навстречу им промчалась уже вторая полицейская машина. Ни одной скорой Тейт пока не видел. – Шок. Теперь только дошло, – отрывисто бросил водитель сквозь зубы. – Усади его. И держи на поворотах. Тейт держал Ортиса, чувствуя, как пальцы левой руки вязнут в холодной уже крови на пиджаке, и прижимал пакет, вдавливая так сильно, как только мог. Он пробовал разговаривать с Ортисом – так делали в фильмах, – но Ортис реагировал всё хуже и хуже. Но взгляд у него не мутнел, Тейту казалось, что Ортис следит, куда они едут, и в отличие от него самого, даже понимает, где они находятся. Тейт пытался давить Ортису на плечо то выше ключицы, то ниже, то сбоку. Наконец пальцы случайно попали в какое-то углубление, под ними что-то дёрнулось, Тейт надавил сильнее. Ортис, глядя своими странными, цепляющимися глазами, кивнул. – Долго ещё?! – выкрикнул Тейт. – Почти. Нас уже ждут. – Кто ждёт? – Врачи. Им уже сообщили. Мокрые от крови пальцы норовили соскользнуть и съехать ниже, но Тейт снова находил то место и давил – пока он давил, кровь не текла. Рука, особенно запястье, начала ныть, словно от непосильной нагрузки, хотя времени прошло, наверное, не больше двух минут. Хотя он не мог судить о времени… В голове всё смешалось. Тейт чувствовал только свою занемевшую и дрожащую от напряжения руку.***
Потом они с водителем сидели в ярко освещённом холле больницы и смотрели на дверь, за которую увезли Ортиса. Водителю Тейт задал лишь один вопрос: – Вы знаете, что с Ингрэмом? Он в порядке? – Да, он в порядке и в безопасном месте. Минут через пятнадцать после приезда к ним присоединился детектив: он собрал показания с них обоих. По совету позвонившего недавно Джордана Тейт не стал рассказывать ничего о том, что за встреча была в офисе «Бласберга» и кто там был; сказал, что не в курсе дел Ингрэма. Про нападение он тоже не мог ничего интересного рассказать: только то, что его кинули на землю. Откуда стреляли, он не видел. Потом они все трое сидели и ждали. Из-за двери вышла полная женщина с крупными, мужскими руками. Лицо у неё было таким серьёзным и напряжённым, что Тейту показалось, она сейчас скажет, что Ортис умер. – С ним всё хорошо, – сказала она. – Начали зашивать. – Она повернулась к Тейту: – Вам не обязательно здесь сидеть. Езжайте домой. – Он под наркозом? Скоро придёт в себя? – спросил детектив. – Под наркозом, очнётся минут через десять. Но мы переведём его в реанимацию, и, знаете, первые часы… – Я в курсе, – кивнул полицейский. По тому, как он это сделал, было понятно, что он всё равно поговорит с Ортисом, как только тот придёт в сознание. – Мы в очереди сразу за тобой, – подмигнул ему водитель. Медсестра не стала с ними спорить. – О чём вам говорить с Ортисом? – спросил Тейт, когда полицейский отошёл к автомату с кофе. – Вы же сами были там. – Не мне, Джордану. С губ Тейта сорвался нервный смешок, больше похожий на всхлип. – Хорошо. Может, мы тогда поедем? – Мы дождёмся Джордана. – Вы можете дожидаться, а я… я могу взять такси или… Что мне тут делать? – Тейт оглядел себя, выпачканные кровью костюм и рубашку: рукава пиджака были в крови едва не по локоть. – Мне надо домой. – С вами Джордан тоже хочет поговорить. – О чём? – О том, что вы видели, что запомнили. Сходите умойтесь, выпейте или съешьте чего-нибудь. Джордан скоро будет, он уже едет. – Едет? Он не с Ингрэмом? – Нет, конечно, он был у себя в офисе. Ортису повезло. – В каком смысле? – Помните ту ситуацию? Вас с Ортисом прикрыли от прямого огня, и вы смогли войти в здание. Потом машина уехала, и я должен был ехать за ней. Такие правила. Но Джордан приказал остаться, забрать Ортиса и везти в больницу. – Вы думаете, он мог бы… Мог бы умереть? – Я не знаю. Но там стрелок, понимаете? Полиция оцепляет ближайшие кварталы и никого не пускает, пока не убедятся, что стрелок ушёл. Они даже скорую могут не пустить. Вы бы с Ортисом и сами дошли потом до кордона, но это время, минуты… Тейт сглотнул. – Понятно. В туалете он долго оттирал кровь – хотя и без особого успеха. Только измочил рукава. Вид у него был жалким. Затылок и шея сзади были заклеены – из них вытащили четыре куска стекла; нижние зубы ныли из-за того, что он ударился подбородком о тротуар, а на подбородке была широкая ярко-красная ссадина. На неё налипли песчинки, вдавились внутрь и присохли, и Тейт сначала отмачивал их, а потом, морщась от боли, вымывал. Он не представлял, насколько больно должно было быть Ортису, если он сам от прикосновений к какой-то жалкой ссадине вздрагивал. В какой-то момент Тейт понял, что почти не чувствует ног, что ещё чуть-чуть, и рухнет на пол. Он медленно попятился к стене и прислонился к ней. Его била невидимая внутренняя дрожь. Он специально вытянул вперёд руку и подержал на весу – она не дрожала, но он чувствовал мелкие толчки внутри, колкие, болезненные. И кроме этой дрожи внутри не было ничего. Никаких мыслей. Даже страха не было. Пустота. Из него будто вынули что-то. Наверное, это был шок, как у Ортиса, просто ему нужно чуть больше времени, чтобы начать загибаться, бледнеть и терять сознание от боли. Тейт подумал, что ему нужно встать и вернуться в холл, но он не мог себя заставить. Он не хотел туда. Он не хотел ничего знать. Если бы его оставили тут, он был бы счастлив. Просто оставили его в покое. В руках он до сих пор сжимал розовую от крови салфетку. Тейт скомкал её и сунул в карман. Рано расклеиваться. Ничего страшного не случилось, всё поправимо, Джордан со всем разберётся… Чёрт, Джордан. Надо идти – он мог уже приехать. Когда Тейт вернулся в холл, водитель покосился на его покрытую пятнами, а теперь ещё и мокрую одежду: – Хотел уже за вами идти. Вы в порядке? – Не совсем. Мы скоро отсюда уедем? – Джордан разговаривает с Ортисом. Потом поедете с ним. – Куда? – В гостиницу. Возвращаться в квартиру сейчас опасно. В «Лотте» сейчас как раз остановилось несколько важных шишек из Вашингтона, полно охраны, в том числе от Секретной Службы. – Они же не меня пытались убить, а Ингрэма! – возразил Тейт. – Хотите рискнуть и вернуться? – Нет, – Тейт отвёл глаза. – За вами могут следить, – пояснил водитель. – Они могут решить, что вы можете вывести их на Ингрэма или что знаете, где он. Заметив, что водитель смотрит ему за спину, Тейт обернулся. К ним шёл Джордан. – Как там Ортис? – сразу спросил водитель. – Неплохо. Скоро будет как новый. Правда, пуля в лопатке осталась, – произнёс Джордан так, словно его отвлекали по пустякам, в этот момент внимательно осматривая Тейта. – Ты как? – В порядке. Джордан, наверное, не поверил, но не показал виду: – Поедешь со мной. – Он повернулся к водителю: – Ты давай в офис, пиши отчёт, завтра пройдёмся по нему. Потом домой. Тебе на сегодня хватит.***
– Куда мы сейчас? – спросил Тейт: они шли по больничному коридору к выходу на парковку. Джордан, не отрываясь от телефона, коротко произнёс: – В отель. Подожди немного. – Джордан что-то набрал в телефоне, а потом сунул его в карман. – Так, теперь можно поговорить. Пока мы едем в гостиницу, расскажешь всё, что помнишь. Если сможешь рассказать по секундам, что и как происходило, будет просто отлично. – Это обязательно делать прямо сейчас? – спросил Тейт, когда они вошли в лифт. – Я весь в крови… Мне надо вымыться, переодеться. – Чем раньше я получу информацию, тем лучше. Тебе всё равно нечем заняться в дороге. И нам нужно будет обговорить ещё одну важную вещь, – Джордан указал, в какой стороне стояла машина: они как раз вышли на парковку. – Полиция. – А что полиция? Я уже рассказал им всё. – Тебя вызовут ещё раз. Будут повторять те же самые вопросы по нескольку раз в разных вариациях, особенно про то, что вы с Ингрэмом делали в том месте в такое время дня. – Меня в чём-то подозревают? – Тейт остановился возле открытой для него водителем дверцы машины. – К чему это всё? – В полиции сразу увяжут это дело с бизнесом. Будут пытаться запутать, сделать так, чтобы ты проболтался, – Джордан обошёл машину, чтобы сесть со своей стороны, а когда оказался на сиденье, то продолжил: – Ответы на все последующие вопросы только с адвокатом. Вопросы будут неудобные, будь к этому готов. – Вроде того, были ли у Дэвида враги? – предположил Тейт, косясь на севшего за руль телохранителя. Тот вытащил из перчаточного ящика пистолет. – На это будет непросто ответить, – согласился Джордан. – Вся ночь уйдёт. Водитель протянул оружие Джордану: видимо, пистолет пришлось оставить в машине из-за правил безопасности госпиталя. – Я не уверен, что покушались именно на него, – говоря это, Джордан сунул пистолет в кобуру под левой рукой и запахнул полу пиджака. Автоматизм этих движений был пугающим. У Тейта в животе похолодело. Чувство было такое, словно в желудок упал свинцовый шар. Тейт сглотнул: – Стреляли в Мэннинга? – неуверенно спросил он и тут же опроверг себя: – Но он наверняка по несколько раз за день приходит в офис и уходит. Можно было выбрать лучший момент. Джордан с интересом посмотрел на Тейта. – Я тоже об этом подумал. И плечо прострелили Ортису, а он закрывал Ингрэма. Есть ещё вариант, что стрелявший был недостаточно опытным и просто не смог предсказать действий телохранителя. С другой стороны, причин убрать Ингрэма… – задумавшись протянул Джордан. – С другой стороны, это не твоё дело, – резко отрезал он. – И что отвечать, если полиция спросит меня про врагов? – Отвечай только на вопросы о стрельбе, если будут спрашивать, с какой целью Ингрэм туда приехал, есть ли у него враги, – говори, что ничего не знаешь. – А если назвать этот банк? «АККБ». Это же наверняка они! Пусть полиция за них возьмётся. – Полиция на них тоже рано или поздно выйдет, но доказать всё равно ничего не сможет, разве что поймают стрелка. Но ты о банке ничего говорить не будешь. Сначала надо обсудить с Дэвидом, что мы можем сказать, а что нет. – А где он? – В безопасном месте. Было ясно, что большего Тейту не скажут. Повисла недобрая тишина. Тейт вдруг подумал о том, что было между ним и Джорданом. Отсюда, из этого дня, оно казалось невозможным, шокирующим не хуже выстрелов, не хуже истекающего кровью человека, которому не знаешь, как помочь. Тейт не понимал, почему они сделали это? Зачем? Что за безумие на них нашло? И как им теперь быть? Как разговаривать друг с другом? У Джордана зазвонил телефон, и он, кажется, не заметил, как Тейт в ту секунду смотрел на него и как замер. Джордан повернул телефон экраном к себе и несколько секунд смотрел. Под этим углом Тейту не было видно имени звонившего, но Джордана – Тейт впервые такое наблюдал – оно озадачило. Он усмехнулся и сбросил звонок. Секунду спустя заговорил сидевший за рулём телохранитель. – Сэр, у нас хвост. Джордан обернулся назад. – Чёрный «БМВ», – пояснил телохранитель. Тейт тоже обернулся: прямо за ними ехала синяя «тойота», за ней – такси, а уже за ним чёрный кроссовер. – Ты уверен? – спросил Джордан. – Для слежки выбрали бы не такую приметную машину. – А он особо и не скрывается, – ответил телохранитель. – Едет за нами почти от самого госпиталя. – Проверь. На следующем перекрёстке водитель резко свернул на какую-то тёмную улочку. «БМВ» повторил манёвр, и да, он не скрывался. Сотовый в руках Джордана снова зазвонил. Тот поднёс телефон к уху и ответил резко и отрывисто, с нескрываемой агрессией: – Твои люди едут за мной? Джордану ответили. Тейт слышал некоторые слова, но лучше была различима интонация, весьма неожиданная в этой ситуации: человек уговаривал, как будто бы даже просил. Тейт пытался по выражению лица Джордана понять, что происходит, и нервно сгибал и разгибал пальцы. Руки были холодными и влажными от страха. Это был всего лишь телефонный звонок, жалкий телефонный звонок, но на Тейта начинала накатывать та же слабость, что заставила его сесть на скамейку в туалете. – Поговорить? – спросил Джордан. – Ты серьёзно думаешь, что я… Человек снова заговорил. – Это исключено, – резко ответил Джордан. – Ни о каких личных разговорах… Да? Если тебе так это нужно, убери свою машину и дай мне полчаса, я сообщу место. Человек на другом конце провода заговорил очень громко, так что Тейт даже различал некоторые фразы и трижды повторённое слово «ошибка». – Поздно, – сказал Джордан. – Или ты думал, я буду ждать твоего звонка? – Выслушав ещё несколько фраз, Джордан произнёс: – Не верю, что ты целый час занимался этой ерундой. Я думал, ты уже вывез всех. Тейт заметил, что водитель тоже прислушивался к разговору. – Это для тебя срочно, – произнёс Джордан. Через паузу он снова заговорил: – Я готов с тобой встретиться, но сейчас со мной только один человек. Риск слишком большой. Дай мне полчаса, – Джордан усмехнулся, выслушав короткую реплику. – Да, через полчаса перевес будет на моей стороне, а чего ты хотел? Чтобы я позволил тебе… Тейт думал, что Джордан сейчас оборвёт разговор – тот уже отвёл телефон от уха, – но тот продолжил слушать. – Я понимаю, в какой ты ситуации, – наконец сказал он. – Хорошо. Держитесь за нами. Только одна машина. Ты понимаешь, чем это кончится для тебя, если что-то пойдёт не так. Джордан опустил руку и скинул звонок несмотря на то, что на том конце ещё говорили. Тейт не решился задавать вопросы. Он вообще не решался сейчас заговорить. Глаза у Джордана были пустыми и отливали тяжёлым, тёмным ртутным блеском. – Картер, – обратился он к телохранителю, – найди подземную парковку. Под магазином или офисным зданием, чтобы было полно камер. Чтобы нашим друзьям не пришло в голову ничего выкинуть. – Мы встречаемся с ними, сэр? – переспросил Картер. – Мы двое? – Их, если не врут, трое. И мы не на Диком западе, никто не собирается устраивать дуэль. – С кем мы встречаемся? – спросил Тейт, на самом деле всё уже понимая. – С одним моим знакомым из «АККБ». – Они чуть не убили Дэвида! – едва не задохнулся от злости и возмущения Тейт. – Это они в него стреляли! Джордан стиснул губы: очевидно, ему самому не особенно нравилась эта встреча. – Ситуация может стать ещё хуже. Поэтому надо ехать. – Договариваться с ними? – Пока не знаю. – Джордан заговорил в передатчик: – Всё нормально? Видите, где мы? Пришлите три машины. Близко не подъезжайте, держитесь где-то в этом квартале. У меня встреча, которая может пойти не так, как планировалось. Да, ты правильно понял. Машины со всем, что там должно быть. Договорив, он посмотрел на Тейта: – По правилам, мы должны дождаться, когда приедут остальные и пересадить тебя в их машину, но у меня нет этого времени. Если я буду ждать, встреча сорвётся. Как только те ребята увидят, что приехали ещё мои люди, они сбегут. – И что это значит? – спросил Тейт, понимая уже, что ничего хорошего. – Что ты едешь на встречу вместе со мной. – На встречу с людьми, которые чуть нас не переубивали? – не поверил своим ушам Тейт. – Ты с ума сошёл?! Ты вообще понимаешь, что… – Я не могу высадить тебя здесь. Тебя минут через двадцать подобрала бы охрана, но я так не сделаю. – Высади меня! – потребовал Тейт. – Я не поеду на встречу с… – Сейчас других вариантов у меня нет. – Как это нет? – Тебя опасно брать с собой на встречу, но если я тебя высажу, то ты можешь встретиться с ними, – Джордан указал назад, – гораздо раньше меня. Я не знаю, как они отреагируют на такие действия. В общем, Дэвид убьёт меня в любом случае: и за то, что я взял тебя с собой, и за то, что выкинул на улицу. Так что я беру тебя с собой: внутри бронированной машины безопаснее. – Эти люди стреляли в Дэвида… – снова начал Тейт. – Ты не будешь выходить из машины, – оборвал его Джордан. – Будешь сидеть и ждать нас с Картером. Картер указал вперёд, где горел знак парковки: – Сэр, эта подойдёт? Джордан прищурился, точно раздумывая, но потом кивнул: – Да. Сворачивай туда. – Выпусти меня, – Тейт ударил кулаком по двери. – Тейт, я не собираюсь с тобой спорить, это ясно? – спросил Джордан. – Просто молчи. Больше от тебя ничего не требуется. Тейту на пару мгновений показалось, что он сейчас разрыдается: не от того, что Джордан приказал ему заткнуться, а от всего, что было сегодня. Комок к горлу подступал уже не первый раз за вечер – вечер, который должен был пройти в ресторане, за обычным пятничным ужином, – но каждый раз вместо того, чтобы дать ему волю, Тейт куда-то запихивал его, буквально утрамбовывал – и не был уверен, что сдержит его сейчас. В ведущем вниз туннеле было не особо светло, и Тейт сразу заметил, когда фары второй машины засветили сзади. Он обернулся: чёрный «БМВ» ехал за ними. Какое-то время они крутились между опорами, ища место, где не было бы других автомобилей. Тейт следил за «БМВ»: та машина лавировала гораздо ловчее, чем их «Тахо» под тысячей фунтов брони. Наконец Джордан приказал Картеру остановиться. Потом он повернулся к Тейту: – Если что-то пойдёт не так, перебирайся на водительское место и уезжай. «БМВ», ехавший сзади, тоже остановился – ярдах в двадцати. Джордан, дождавшись, когда из машины вышло трое людей, обратился к Картеру: – Идём. – Ты сумасшедший, – сказал Тейт. – Надеюсь, тебя они продырявят качественнее, чем Ортиса. – Спасибо за пожелания, – усмехнулся Джордан и толкнул дверь. Тейту стало по-настоящему панически страшно. – Зачем? – у него задрожала нижняя губа, и он произнёс это слово голосом, который сам не узнал. – У них не получилось убить Ингрэма, а ты сам… Зачем? – Чтобы не совершить ошибку. – Джордан, уже выйдя из машины, добавил: – Когда не знаешь, что делать, главное – не бояться. Когда дверь закрылась, наступила полная тишина. Тейт видел, как Джордан с Картером шли к тем троим: двум здоровенным молодым парням и седому мужчине постарше, – и видел, как начался разговор. Из-за большой толщины стекла происходящее снаружи искажалось, как если бы Тейт смотрел сквозь слабую лупу. Вместе с полным отсутствием звука это делало картину ненастоящей, неправдоподобной, словно он просматривал запись с камеры. В то, что это происходило на самом деле, было невозможно поверить. Говорящие стояли почти неподвижно: ни выражения лиц, ни жесты никак не намекали на то, о чём мог идти разговор. Прошло с полминуты. Тейт продолжал наблюдать. Он увидел, как Джордан осторожным, нарочито медленным движением достаёт что-то из кармана. Телефон. Джордан поводил пальцами по экрану, а затем приложил телефон к уху. Тремя секундами позже зазвонил сотовый в кармане Тейта. Звонил Джордан. – Тейт, выйди из машины и иди сюда. – Но… Тейт не успел произнести ничего кроме этого испуганного восклицания, потому что Джордан его не слушал: – Наших собеседников нервирует то, что ты внутри и они не могут видеть, чем ты занимаешься. Прямо сейчас. Тейт стиснул замолчавший телефон плохо слушающимися пальцами. Он должен выйти: эти люди снаружи, все они стоят и ждут его, и если он не выйдет… Тейт втянул воздуха побольше, как перед прыжком в воду, и толкнул дверцу. На тяжёлую дверь нужно было налегать сильнее обычного в самую первую секунду, но потом она двигалась словно бы сама, медленно и ровно открываясь – то ли так срабатывала сила инерции, то ли какое-то специальное устройство, Тейт так и не спросил, хотя давно было интересно. Сейчас ему нужно было сделать над собой такое же первое усилие: вытолкнуть себя наружу, а потом – он знал – всё пойдёт само собой, ровно, по рельсам. Нужно будет всего лишь слушать Джордана и делать, что он говорит. Что бы Тейт ни чувствовал к нему лично, в этой ситуации он не хотел бы оказаться рядом ни с кем другим. Да, втянул в неё сам Джордан, пусть и не по своей воле, но если бы Тейт мог выбирать, вместе с кем ему стоять лицом к лицу с людьми из «АККБ», которые только что пытались убить Ингрэма, он бы выбрал Джордана. Тейт быстро дошёл до своих и встал сбоку и немного позади от Джордана. На самом деле Тейту хотелось спрятаться ему за спину. – Это на самом деле он! – рассмеялся стоявший перед ними мужчина. Он был почти полностью седым, поэтому Тейт из машины определил его чуть ли не в старики, на деле же ему было около пятидесяти. Тейта удивило ещё и то, что он оказался европейцем, причём, светлоглазого и светлокожего типа. Вряд ли англичанин, скорее, швед или датчанин. Ещё у этого мужчины не было половины правого уха: верхняя часть была словно ножом срезана. – Ему тут не место, – ответил Джордан. – Раз ты убедился, пусть он вернётся в машину. – Нет, он останется, – у мужчины был слабый, едва уловимый акцент. – Я никого не хочу упускать из виду. Джордан ответил не сразу: видимо опять решал, какое из правил нарушить. – Я понимаю, – кивнул он наконец. – На этом всё? Ты скажешь наконец, зачем мы сюда приехали? – Я хочу принести извинения Дэвиду Ингрэму и тебе за сегодняшнее недоразумение. – Недоразумение? – переспросил Джордан. – Вы тяжело ранили моего человека, а если бы не ранили его, могли бы убить Ингрэма. – Нет, целью был Мэннинг. Произошла ошибка. – Это не похоже на тебя, Нийк. Нийк скривился и помотал головой: – Сошлось несколько обстоятельств. – Я лично предупреждал тебя несколько месяцев назад, после того, как ваши парни пытались достать его, – Джордан указал на Тейта. – Помнишь, что ты мне сказал? Что ты работаешь в Европе, но донесёшь до остальных суть нашего разговора. А потом ты мне обещал, что такого больше не повторится. И что я вижу? Ты в Нью-Йорке, и вы стреляете в моего босса. И я должен поверить в стечение обстоятельств? – Но ты приехал. – Только потому, что я знаю тебя. – Я не нарушал обещаний, – уверенно произнёс Нийк. – Я обещал, что мы не станем трогать твоих людей. Но Мэннинг – наш человек. Мы платили ему, он работал на нас, и он нас предал. Даже если бы от тех показаний, что он собирается дать, не зависела судьба банка, его бы всё равно стоило пристрелить. – Почему твой человек начал стрелять, когда рядом был Ингрэм? – Я отдам его тебе, если хочешь. Хочешь живым, хочешь, порубленным на куски. – Меня не интересуют исполнители. Ты завтра найдёшь десять таких же. Если это всё, то ты меня не убедил, – Джордан сделал шаг назад. – Подожди! – Нийк вытянулся вперёд, но не делал ни одного шага, словно был пригвождён к куску бетонного пола, на котором стоял. – Это не мой человек. Он не знал, кто такой Ингрэм, и у него не было времени ждать следующего раза. Дай мне объяснить. Джордан наклонил голову в знак внимания. – Мои наниматели были уверены в Мэннинге. Они только утром узнали, что он хочет нас кинуть. В буквальном смысле кинуть. Они для Мэннинга какие-то арабы с Ближнего Востока, никто… А репутация в Штатах для него всё. Естественно, он спелся со своими, с прокурором, с Ингрэмом. Нам нужно было его убрать. – Слишком грязно, – покачал головой Джордан. – За два дня до выступления в суде… – Предполагалось, что он будет свидетельствовать в нашу пользу, так что это мы теряли свидетеля, – усмехнулся Нийк. – Но мы понимали, что всё равно будем под подозрением, особенно, если он успеет дать письменные показания до слушания. Мы не хотели, чтобы он успел это сделать, заторопились, надо было действовать срочно… Нашли исполнителя, одного парня из колумбийской группировки. У него были проблемы с деньгами, в общем, мы смогли договориться. Потом мы бы позволили полиции его найти. Не живым, естественно, но с уликами. Мы решили сфабриковать колумбийский след. Мэннинг размещает деньги богатых колумбийцев в США, когда те не могут сделать этого сами. Вернее, раньше размещал, сейчас он стал осторожнее и разборчивее. Бизнес у его бывших клиентов нелегальный, методы грубые… Так что полиция должна была подумать, что ниточка тянется туда. Мало ли, плохо расстался с клиентом, тот приказал разобраться… Нас бы всё равно трясли, но предъявить нам нечего. Этот парень, стрелок… Хотя стрелок из него говённый, – Нийк выговорил это с выражением невероятного презрения на лице. – Он не знал, кто такой Ингрэм. Ему просто сказали, что у него есть сутки, чтобы убрать Мэннинга. Вот его офис, вот его машина, вот ствол. Внизу в машине стрелка ждал мой человек и… Не думаю, что тебе важны детали. Хочу сказать одно: ни я, ни кто-то ещё не собирался причинять вред Ингрэму. Нийк сделал паузу, словно позволяя Джордану сказать своё слово, но тот молчал. – Джордан, мы оба знаем, что произойдёт, если мы не договоримся. Я этого не хочу. Никогда не хотел, – Нийк приложил руку к груди, словно давал присягу. – Если бы я хотел убить Ингрэма, я бы начал с тебя… Ты что, думаешь, я такой дурак, что не представляю последствий? Честно, я сейчас, наверное, не лучшим образом выгляжу в глазах своих подчинённых, но я не хочу с тобой связываться, Джордан. Не хочу. Конечно, иногда приходится, некуда деваться, но по своей воле, будучи в здравом уме, я бы этого не сделал… Мы не пытались убить твоего босса. Это ошибка, стечение обстоятельств. – Я понял тебя, – сказал Джордан. – И чего ты хочешь от меня теперь? – Ты ведь ещё можешь всё отменить, – произнёс Нийк, сверля Джордана глазами. – Никто не в состоянии отреагировать настолько быстро. Наверняка колёсики уже закрутились, – Нийк покрутил указательными пальцами один вокруг другого, – но ты можешь это остановить. Мы, со своей стороны, готовы на… на уступки. – Ингрэма не интересуют уступки, а решение, в конечном счёте, принимает он. – Я знаю, чего он хочет. Мне объяснили ситуацию, и я уполномочен… – Нийк запнулся. – Уполномочен обговорить это с тобой. Я понимаю, что Ингрэм сейчас недоступен. Особенно для людей, на которых я работаю. – Что ты хочешь обговорить? По сколько долларов за акцию вы отдадите свой пакет? Вернее, пакет «Бласберга», – поправился Джордан. – Что-то вроде того. Я должен договориться о встрече ваших и наших юристов. По сути, – Нийк передёрнул плечами, – вывесить белый флаг. Наши боссы воюют давно – на бумаге и в суде, но я не хочу начинать войну с тобой. Вот и всё, что я хотел сказать. – Я не могу дать тебе ответ сейчас. Могу только обещать, что попридержу ребят, пока мы оба ждём, что решит Ингрэм. – Это то, что я хотел услышать, – кивнул Нийк. – Я ещё раз приношу извинения от своего имени, от имени Аль-Гамди и Саддика Ямани. – Я передам их Ингрэму. И ещё, – Джордан едва заметно улыбнулся. – Рад был тебя увидеть. Жаль, что при таких обстоятельствах. – Я тоже, Джордан, – Нийк сложил губы в тонкую улыбку. – Спасибо. Я знаю, что ты сделал одолжение, и большое. – Ничего не решено. – Но я хотя бы вернусь с этой встречи живым, а там посмотрим. – Я тоже не хочу играть против тебя, – сказал Джордан. – Я позвоню, когда будет ответ. Если скажу, что встреча будет, присылайте своих юристов; а если нет, то… Сам понимаешь. – Понимаю. – Тогда разговор окончен. Мы уезжаем первыми. Снаружи скоро будут мои люди, они не станут ничего предпринимать. Они просто охраняют нас. Нийк кивнул, но губы у него сжались в нервную, напряжённую линию. Когда он развернулся, чтобы идти к своей машине, Тейт успел заметить, что от виска и дальше вдоль щеки бежала блестящая дорожка пота. Джордан не двигался с места. Тейт, до этого стоявший прямо и неподвижно, как статуя, переступил с ноги на ногу. Почему они не идут? Им надо быстрее садиться в машину и ехать отсюда… Тейт почувствовал, как зудят и пощипывают царапины под пластырем на затылке: пока шёл разговор, он этого не чувствовал. У него из чувств остались только слух и совсем чуть-чуть зрение. Всё прочее он перестал ощущать. – Нийкамп! – произнёс вдруг Джордан. Тот обернулся – слишком резко. Тейту показалось, что это был не испуг, а готовность ко всему, к худшему. – В любом случае, – сказал Джордан, – я надеюсь, ты сможешь выпутаться. Лицо Нийкампа расслабилось и вместе с тем стало безразличным, не верящим в счастливый исход. Тейт только в этот момент, после слов Джордана понял то, что с самого начала было известно всем остальным: выстрелы в Ингрэма были проколом службы Нийкампа и с точки зрения его нанимателя тоже. Это он ошибся в выборе исполнителя, и даже если всё решится относительно благополучно, «АККБ» будет вынужден сделать то, от чего так долго отказывался и чего добивался Ингрэм: продать акции. Ингрэм неоднократно предлагал выкупить их у «Бласберг Кэпитал», но ему или называли издевательски высокую цену – мотивируя это тем, что должны покрыть издержки по сделке, – или же предлагали решить вопрос в суде. Ошибка Нийкампа сделала войну, которая до того велась юристами в переговорных и залах суда, настоящей – и вот тут «АККБ» был вынужден отступить. Война была уже проиграна – в тот момент, когда Ингрэм и заместитель прокурора договорились с Мэннингом, но вину всё равно взвалят на Нийкампа. – Я тоже на это надеюсь, – ответил Нийкамп. Говорить ему сейчас приходилось громче, и эхо, до того еле заметное, громыхало теперь с жутковатой замогильной звонкостью. – Я не обещал им чуда. – Нийкамп подошёл ближе, видимо, ему тоже не понравилось эхо. – Я не обманывал тебя, Джордан. Когда на вас напали во Флориде, я на самом деле работал в Европе и ничего не знал о здешних делах. Джордан тоже подошёл немного ближе. Тейт покосился на Картера: что делать им – стоять там, где были, или тоже пройти чуть вперёд? Картер сделал короткий шаг вперёд. – Я понятия не имел, что у банка проблемы с вами. С тобой, – поправился Нийкамп. – Когда я узнал, то пошёл и предупредил. Так и сказал: «Не думайте на них давить. Они не станут ждать, пока их защитят полиция или суд. Тронете одного, заберут двоих». Видимо, меня не приняли всерьёз. Потом позвонил ты – я правда узнал про те дела во Флориде от тебя… Я всё передал. Через два дня меня вызвали, рассказали про девчонку и спросили, не хочу ли я поехать в Штаты. Вообще-то не спросили, а приказали. Отправили сюда, когда поняли, что ещё чуть-чуть и окажутся в полном дерьме. Я ответил, что не обещаю чудес. Но с меня всё равно спросят, – Нийкамп невесело усмехнулся.