Фи-Фай-Фо

      Тейт бросился на пол во время стрельбы, а когда поднялся, всё было уже не так. Совсем не так. Джонстон, который прикрывал Ингрэма, лежал в луже крови, и та текла под стоявшую рядом машину.       Парень в надвинутой до бровей чёрной шапке держал Ингрэма в захвате, а другой, с гладким бритым черепом и татуированной шеей, целился ему прямо в голову. Ортис и остальные медленно пятились назад, не опуская пистолетов.       На полу между ними лежало ещё тело – кого-то из тех, кто на них напал.       На Тейта сейчас никто не смотрел – он не был важен, но он не сомневался, что убьют его вместе со всеми. Он свидетель. Свидетель чего-то кошмарного, чего вообще не должно было произойти.       – Попались, – сказал бритый парень.       Но стрелять в Ингрэма он не спешил. Понятно почему.       Короткий разговор Тейт слушал лишь краем уха. От своих собственных лихорадочных, пульсирующих красным мыслей его отвлекло лишь появление Джордана, и то не сильно.       За ним никто не следил. Конечно, двое других наёмников могли его видеть, но они держали на прицеле Ортиса и остальных. А его, считай, уже прикончили. Безмозглая подстилка. Сопутствующий ущерб.       Рука бритоголового с зажатым в ней пистолетом была всего лишь в трёх футах от Тейта. И она не упиралась Ингрэму прямо в висок: было расстояние шага в два. Достаточно было даже лёгкого толчка, смещения на пол-ладони, чтобы пуля не попала в Дэвида. Но Тейт мог больше, чем просто сместить руку. Он мог направить дуло в пол и удерживать так; он мог даже обезоружить наёмника.       Он много раз делал это на тренировках, но ни разу – по-настоящему, когда в случае неудачи кому-то могли прострелить голову.       Обычно они с инструктором отрабатывали другой приём, когда пистолет был направлен прямо в грудь или в лицо. Было два варианта: или резко выбить пистолет (более рискованный), или зайти сбоку, направить дуло в пол и только потом выбить. Тейт словно оказался сразу в середине второго приёма. Он знал, что делать: действия были доведены до автоматизма – и был уверен, что всё сможет, но не знал, что будет потом. Что будет, если он перехватит руку и выбьет пистолет?       Начнётся стрельба, в Дэвида может попасть кто-то другой – тот, кто держал его в захвате – и тогда получится, что это его, Тейта, ошибка…       Он пытался понять, что ему делать: не двигаться или попытаться что-то предпринять, – когда поймал взгляд Джордана.       Тот понял. Он видел, где стоял Тейт, и понимал, что тот задумал.       – Давайте попробуем договориться, – сказал Джордан.       Он начал медленно, невыносимо медленно опускать пистолет, но Тейт заметил, что он не только опускает его вниз, но еще и переводит. Казалось, он теперь вообще ни в кого не целился, но Тейт понимал, что теперь он выстрелит в того, кто держал Ингрэма.       Прошло не больше двух секунд, а для Тейта это была маленькая спресованная вечность. Он втянул воздух и скосился в сторону Ортиса.       Тот не участвовал в их обмене взглядами, но Тейт откуда-то знал, что тот тоже всё понял. Они втроём как будто читали мысли друг друга. Нет, не надо было ничего читать – они просто сразу, моментально их понимали. Ощущали.       Страх обострил все чувства и даже разбудил какие-то новые, каких Тейт не знал раньше. Эти чувства уверенно говорили, что он должен сделать одно простое движение, а дальше Джордан и Ортис разберутся. Потому что они поняли его и ждут.       Тейт выдохнул, снова вдохнул и резко выбросил всё тело вперёд – ему нужен был сейчас весь его вес.       Он перехватил руку наёмника и рванул вниз. В то же мгновение ему ударил в уши грохот выстрелов. Через секунду выстрелы зазвучали ещё. И крики…       Тейту даже не пришлось выбивать пистолет – пальцы обмякли, и оружие едва не выпало само.       Тейт на всякий случай кинулся на пол, прикрыв голову руками. Но выстрелов больше не было.       Он поднял голову. В воздухе висела сероватая пелена дыма.       Его кто-то дёрнул за плечо, поставив на ноги. Ингрэм стоял напротив него, тоже окаменевший, растерянный.       Тейт огляделся. Парень, который держал Ингрэма, лежал теперь у его ног с ровной чёрно-красной дыркой в переносице. Дальше были ещё тела. Наёмников, не охраны.       – По машинам, – скомандовал Джордан. – Быстро!       Тейт развернулся к машине и тут же запнулся. Парень, чью руку он перехватил, тоже был мёртв. Точно такая же аккуратная дырочка, только над правой бровью ближе к виску. Но с другой стороны… С другой стороны не было части черепа, и всё, что было внутри него, выплеснулось на пол, как будто было жидким.       Он подумал, что его сейчас вырвет. Он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть – и всё равно не мог оторвать взгляда от этой жуткой дыры.       Один из телохранителей затолкал Тейта в машину.       Джордан с кем-то переговаривался и отдавал команды. Говорил, кто кого прикрывает и кто с кем должен встретиться. Потом он открыл дверь их машины, чтобы сесть на сиденье рядом с водителем. Ортис пробежал рядом – ко второй машине. Джордан задержал его, резко, по слогам выговорив:       – Ты за это отвечал.       Ортис стиснул зубы:       – Я запрашивал их статус за минуту до…       – Потом, – отрезал Джордан и сел в машину.       Они выехали из гаража. Никто их не остановил – нападавшие всё ещё были внутри.       – Там ведь кто-то остался, – заговорил Тейт. – Те, кто нас прикрывал.       Джордан обернулся:       – Они переберутся через стену. Машина будет их ждать.       Они неслись по тёмным улицам, где из-за высоких заборов не было видно домов. Машину на поворотах кидало из стороны в сторону.       Джордан скинул разгрузку и начал расстёгивать пряжки бронежилета. Он снял его и стал ощупывать.       – Пластина разбита. Есть новые?       – Лежат сзади, – ответил водитель.       Джордан нажимал пальцами на грудь под правой ключицей. Он чуть заметно сводил брови, и было понятно, что ему больно.       – В тебя попали? – спросил Дэвид.       – Главное, что не в тебя, – пробормотал Джордан. – У вас там должны быть вода и салфетки. Тебе надо… стереть это с себя.       У Ингрэма волосы над левым ухом и вся щека были забрызганы кровью.       Ингрэм провёл по щеке рукой, но никак больше на слова Джордана не среагировал. Тейт вынул из охлаждающего отсека бутылку воды, нашёл салфетки и, смочив их, начал оттирать кровь с лица Ингрэма. На нём самом ничего кроме пыли не было.       – Ты как? – Джордан обернулся на Ингрэма.       Тот всё это время находился в оцепенении, но на Джордана он всё же реагировал:       – Пока не знаю. Мне надо отойти от… от этого. Его голова была в полфуте от моей.       – Я бы не промахнулся.       – Почему вообще всё это произошло? – неожиданно яростно выкрикнул Ингрэм. – Какого хрена?! Вся эта подготовка – и что в итоге?! Меня чуть не убили!       – Без этой подготовки тебя бы убили в номере отеля, пока ты спал, – ответил Джордан. – Подготовка была недостаточной. Я не думал, что он пойдёт на такое. Там была целая армия.       – Он за это ответит! Он не сможет носа высунуть из джунглей, потому что за ним будут…       – Ты ничего ему не сделаешь, – пожал плечами Джордан и тут же заговорил с кем-то через переговорное устройство: – Это Лис. Чимп, статус. Вас понял.       – Он организовал нападение на гражданина Соединённых Штатов. Погибло несколько человек! И это ему так не сойдёт, я гарантирую.       – Ты ничего не сможешь доказать. Он всё продумал. У них был целый грузовик с трупами. Тела солдат Милонги. Много.       – Что?! – Ингрэм отбросил руку Тейта, который пытался отчистить кровь с налипшими на неё частичками кости.       – И оружие, – продолжал Джордан. – Ты не видишь разницу, но у тех, кто стрелял в тебя, или старое советское оружие, или дешёвое дерьмо, типа Тауруса. Наёмников даже вооружили так, как солдат Милонги. К тому времени, как ты выберешься отсюда, не останется вообще никаких следов того, что это были люди Нкалы.       Джордан прислушался к тому, что звучало в передатчике, а потом ответил:       – Это Лис. Вас понял. Оставляю на вас, Чимп. Пеликан, статус. Вас понял.       Машина прикрытия, идущая впереди, свернула в переулок, и дальше они двигались по узкой улочке, едва не скребя бортами по заборам и стенам. Потом обе машины заехали в тёмный грязный двор, крытый разнокалиберными кусками шифера, и остановились.       – Выходим, – скомандовал Джордан.       У дверей, прикрывая Ингрэма и Тейта, уже стояла охрана.       Фары машин освещали пять одинаковых внедорожников, не слишком новых, но и не старых. У всех по бортам шла крупная яркая надпись «Квотермейн Турс»; из-за букв вытягивали шеи львы, носороги, жирафы, фламинго и даже охотники в пробковых шлемах. На колпаке запаски было написано «Сафари».       Джордан указал Ингрэму и Тейту на вторую машину:       – Вам туда.       Ингрэм удивлённо рассматривал зоопарк на дверцах.       – Во всей стране таких машин, – Джордан ткнул пальцем на «мерседесы», в которых они приехали, – не больше трёх. Это как скакать по Манхэттену на динозавре.       Ингрэм сел первым, Тейт за ним. До того он успел обменяться взглядами с Джорданом. Тот едва заметно улыбнулся ему одними глазами и кивнул.       – Ты всё сделал правильно.       Машины изнутри были потрёпанными, но чистыми. Тейта смущало лишь отсутствие нормальной крыши – поверх был натянут тент: наверняка те, кто заказывал туры, вообще ездили без него.       Оставалось надеяться, что Джордан знает, что делает.       – На белых тут всегда обращают внимание, но в такой машине меньше, – пояснил тот, снова садясь на переднее сиденье.       Машины по очереди выехали со двора, вновь нырнув в узкий проезд между стен. Только три из пяти. Две остались. Людей должно было уцелеть больше, но… Но Джонстон и ещё какие-то незнакомые Тейту телохранители лежали на пыльном полу в гараже.       Несмотря на то, что было – по меркам Нью-Йорка – утро, на улице была полная, хоть глаз выколи, темнота.       Джордан регулировал ремни бронежилета, Ингрэм зло молчал, а Тейт вспоминал. У него не шёл из головы тот момент в гараже, когда из ниоткуда пришло понимание, ощущение общности. Наверное, так происходило с людьми, которые много лет работали в одной команде – они начинали понимать друг друга с полуслова, полувзгляда. И это было невероятное состояние. Сверхчеловеческое. Тейт всё проигрывал и проигрывал этот момент в голове, не веря, что он всё же сделал это.       – Куда мы едем? – спросил Ингрэм. – В аэропорт?       – Исключено, – ответил Джордан. – Там нас будут ждать. Нкала сделает всё, чтобы не выпустить тебя из страны. Он наворотил такого, что… Что ему теперь в пять раз сильнее нужно тебя убить. Он скорее вырубит всю связь в стране, чем даст тебе сообщить о себе.       – Мне нужно позвонить, – сказал Ингрэм.       – Они тут же засекут звонок.       – Да как они вообще поймут что это мой звонок? Джейк, мне правда нужно…       – Нет. И они поймут. Во всей стране людей живёт меньше, чем в Бронксе, а телефоны есть ладно если у четверти. И всего один оператор.       – Принадлежит Нкале? – хмуро посмотрел Ингрэм.       – Через пару подставных лиц.       – У вас есть спутниковые телефоны.       – По их сигналу нас отследить даже легче, чем по телефону. Это же просто радиотрансиверы.       Ингрэм сжал пальцами виски:       – Только не говори, что мы вообще никак, никакими способами не можем ни с кем связаться!       Джордан покачал головой:       – Против нас – человек, которому здесь принадлежит всё.       – Но вы же переговариваетесь!       – Малое расстояние, короткие передачи. Неотличимо от помех.       Ингрэм тяжело задышал, пытаясь успокоиться. Кулаки у него сжимались и разжимались.       – Куда мы едем? – спросил Тейт. – Будем прятаться?       – Нет. Пересечём границу с Конго.       – Это далеко?       – Около трёх часов.       – Или быстрее, – добавил водитель. – Если будет так же везти дальше.       – Нам везёт? – не поверил своим ушам Тейт.       – Да, пока не перекрыты дороги.       – Не успели, – Джордан начал методично перепроверять оружие и какие-то приспособы в разгрузке. – Но в Реболе есть полиция и военные. Так что мост они перекроют.       – Прорвёмся, – сказал водитель.       – Нам главное успеть за час перебраться через реку. – Джордан вынул коробку с патронами и начал заполнять пустой магазин. – На том берегу ещё не весь лес вырубили. А на равнине мы как на ладони.       – Почему час? – спросил Ингрэм.       – Из-за вертолётов. По моим прикидкам, быстрее они в эти края не доберутся. В Кавамбе их мало. В гарнизоне Монго всего два, но они не взлетят, мы об этом позаботились. Есть еще несколько у президента и министров, но их невозможно задействовать в такой ситуации. У военных есть ещё машины, конечно. Большинство на восточной границе, их можно вообще не принимать в расчёт, слишком далеко лететь. Но вполне могут быть дальше по побережью…       Начинало светать, на дороге изредка начали появляться грузовики и пока пустые автобусы. Внедорожники обгоняли их с молниеносной быстротой, но Тейту всё равно казалось, что они едут слишком медленно. А до границы было слишком далеко.       Они свернули с дороги к одной из деревень. В ней было всего девять домов, стоявших по кругу. В центре была площадь с пустым загоном для скота.       Из домов выходили люди, равнодушно смотрели и уходили назад, когда понимали, что «туристы» ничего не будут покупать.       Машина, шедшая первой, здесь не остановилась: уехала вперёд, проверять, не поставили ли кордон у понтонной переправы. Все остальные ждали. Прошло минут десять, прежде чем Джордан скомандовал ехать: Ортис доложил, что пока переправу никто не охраняет.       Неширокую реку машины проезжали по одной. Понтоны под их весом уходили так глубоко вниз, что над водой оставалось буквально пара дюймов. Настил поверх кое-где разошёлся, и между цистернами, из которых был собран мост, были щели. Внизу плескалась грязная коричневая жижа.       Тейт вцепился в металлический поручень, который был установлен между задними и передними рядами кресел: он был нужен, когда тент убирали и туристы ехали в машине стоя. Ингрэм непроизвольно сделал то же самое.       После того, как они переехали реку, дорога пошла по небольшой насыпи – тут места были влажные, болотистые. Деревень тоже не было видно.       Солнце как-то вдруг, резко выскочило из-за горизонта и освещало теперь поросшую высоченным тростником равнину, бесконечную и абсолютно пустую. Разрывали её однообразную пустоту лишь узкие речки с рыжеватой мутной водой. Зато на западе виднелись синеватые то ли холмы, то ли невысокие горы.       – Где горы, это уже Конго? – спросил Тейт.       – Граница идет по вершинам, – сказал Джордан. – Нам придётся сделать крюк. Горы доходят до самого океана, а нормальной дороги через них нет.       – Сколько ещё осталось? – спросил Ингрэм.       Тейт видел, что он пытался держаться спокойно, но мышцы на шее и скулах были натянуты, словно Ингрэм готовился к прыжку. Пальцы постоянно были в движении, и Тейту хотелось положить свою ладонь поверх, но он не решался. Заранее знал, что Ингрэм его раздражённо оттолкнёт.       – Чуть меньше шестидесяти миль, – ответил Джордан.       Значит, почти час. Тейт нервно кусал губу.       Дорога ползла вверх, болото подсыхало, и посреди тростников кое-где поднимались деревья.       Они остановились на обочине ждать Ортиса и Кенге, которые, нырнув в заросли, двигались по ним наверх, к макушке холма: с него должно было быть видно деревушку Ребола и мост. В тростниках роями кружили москиты и мухи и, наверное, облепляли того, кто туда входил, с ног до головы. Тейта передёрнуло.       Прошло довольно много времени, прежде чем Джордан сказал в передатчик:       – Это Лис. Вас понял. – Потом он повернулся назад. – Мост уже перекрыт. Ниже по течению есть брод, едем туда.       Из машины, ехавшей впереди, вышел чернокожий парень с короткими дредами, он пошёл вдоль дороги, как будто что-то высматривая в тростниках, а машины медленно ехали за ним.       Когда Ортис с Кенге вернулись, они пошли рядом с Игнасио, проводником, как объяснили Ингрэму и Тейту. Неизвестно, откуда он был сам, но в любой стране Гвинеи Игнасио был как дома и знал больше десятка языков и наречий – полезное умение для контрабандиста и проводника.       – Тут! – крикнул Игнасио.       Заросли в том месте, где он стоял, были не такими ровными. Он шагнул туда и скрылся за стеной травы.       Первая из машин медленно свернула вслед за ним, перевалила через небольшой бугор и съехала в тростники. Следующей была машина, где сидел Тейт.       Это было странно – они ехали едва ли не вслепую, просто держались ровно позади той машины, что шла впереди. Она, видимо, точно так же держалась ровно за Игнасио, который шагал первым.       Колеса подминали тростник, но потом он тут же выпрямлялся. Многие стебли ломались, и дорога пусть слабо, но прочерчивалась: Ортис с Кенге для этого задержались позади. Они приподняли и по возможности распрямили тростник прямо у дороги, чтобы место заезда не бросалось в глаза. Потом оба сели по машинам, и вся колонна поехала чуть быстрее, но не так быстро, как хотелось бы: скорость определялась той, с которой бежал Игнасио.       Телохранители Ингрэма пробегали по десять миль в день, но Тейт не был уверен, что тот парень находился в такой же хорошей форме, – однако пока скорость не спадала. Иногда они останавливались, но, кажется, лишь для того, чтобы Игнасио мог сориентироваться.       Тейт не видел ничего, кроме травы, и лишь если смотреть вверх, виднелись синеватые верхушки гор. Горы росли.       Неожиданно тростники расступились, и машины выехали на какое-то подобие дороги. Жёлтая глинистая полоса ползла вдоль берега широкой реки.       По ту сторону реки действительно был лес, очень высокий и тёмный – но далеко. На много миль от берега тянулась вырубка. Они ехали и ехали вдоль неё, а Игнасио шёл впереди. Тейт не представлял, как отсюда можно съехать к воде, но Игнасио, кажется, знал, что делал. Джордан показал на какие-то тёмные, грязные бугры, передвигавшиеся в воде недалеко от берега.       – Это крокодилы? – спросил Тейт.       – Бегемоты. Крокодилы тоже должны быть.       Тейт стёр со лба пот: он не заказывал это чёртово сафари!       Игнасио махнул рукой: он остановился там, где река делала небольшую петлю, огибая каменистый мыс. Машины забрались на него с трудом, а потом поехали прямо по камням. Тейта подкидывало так, что он пару раз ударился головой о потолок, хорошо, что натяжной.       Они остановились на самом краю мыса. Тейт только тогда рассмотрел в реке невысокий, фута в полтора порог. Вода на его крае бурлила и пенилась, но на вид там было не очень глубоко.       Игнасио осмотрел берег, а потом зашёл в воду. Вода дошла до середины икры, потом до колена, потом до середины бедра – Игнасио сделал ещё пару шагов, и стало даже как будто мельче.       Его шатало – видно было, что течение здесь сильное.       Игнасио вернулся в машину, и первый внедорожник поехал. Второй тоже начал подкатываться к кромке воды.       – И что, об этой переправе никто не знает? – спросил Ингрэм. – Даже местные?       – Тут на десятки миль – никого, – сказал Джордан. – До самого моря. В сезон дождей это всё затоплено. В Реболе живёт человек сорок, но только пока сухо.       Их водитель внимательно следил за первой машиной, потом громко выдохнул и дёрнул ручку, врубая низкую передачу. Они съехали в воду.       Тейту хотелось зажмурить глаза, но он не мог. Он смотрел на закручивающуюся в буруны воду, на косые волны от колёс, на желтоватую пену…       Иногда машина или подскакивала на камне, или наоборот, проваливалась вниз, и у Тейта сердце падало точно так же…       – Твою ж мать, – процедил сквозь зубы Джордан.       Он смотрел в окно, и Тейт повернулся туда же.       Высоко по течению болтались два каких-то судёнышка. Тейту они казались лодчонками, пока он не разглядел на палубе тёмные фигурки. Это были не лодчонки, а два средних размеров катера.       Джордан тронул тангенту:       – Это Лис. Патруль выше по течению. Продолжаем движение. Ничего не предпринимать.       – Почему не предпринимать?! – взвился Ингрэм.       – Это бесполезно. Они уже сообщили, что засекли три машины. В перестрелке мы потеряем людей, и всё.       Джордана эта ситуация, казалось, волновала не больше, чем Ингрэма неудачная раздача в покере.       – Ложитесь на пол, – скомандовал он. – Накройтесь запасными жилетами.       С пола не было видно, что происходило, и это было ещё хуже. Тейт пытался прикинуть, сколько им ещё осталось до берега: когда появился патруль, они были примерно на середине реки, и сейчас каждая секунда приближала их… не к спасению, хотя бы к земле под ногами.       Первая автоматная очередь, которую по ним дали, прошла слишком высоко. Пули лишь пробили тент в двух местах, но никого не задели бы, даже если бы Тейт и Ингрэм сидели на своих местах.       – Огонь, – скомандовал Джордан.       Началась стрельба. Тейт с Ингрэмом закрывали уши. С той стороны тоже стреляли, но больше по первой машине – чтобы застопорить переправу.       – Держать скорость, – повторял Джордан. – Не ускоряться.       Он тоже сделал три выстрела. После одного из них прекратилась автоматная стрельба с катера.       Тейту больше всего на свете хотелось спросить, сколько ещё до берега, но он не позволял себе. Они с Ингрэмом забились в угол, который был дальше от выстрелов, и Тейт иногда выглядывал из-под края бронежилета.       – Остался один катер, – сообщил Джордан.       Тейт вдруг понял, что по лицу у него катятся слёзы.       Джордан снова начал стрелять, он не просто палил – как люди с катера – он целился и выбирал момент.       – Сейчас достанется нам, – предупредил он. – Первая машина уже на берегу.       Но и они оказались там достаточно быстро: их догнала лишь одна очередь. Она прошла по диагонали. Разбила оба стекла там, где сидели Ингрэм и Тейт, пробила спинку кресла и ушла куда-то вниз.       Джордан вскрикнул и согнулся пополам.       Он несколько секунд сидел так, громко, тяжело дыша.       – Ты ранен? Куда? Попали? – наперебой спрашивали Тейт с Ингрэмом.       Машина тем временем пошла круто вверх – взобралась на берег.       Джордан медленно выпрямился. Взгляд в первую секунду у него был остекленелым, но потом лицо снова стало привычно сосредоточенным.       Выстрелы прекратились. Снаружи донеслась пара победных, но не очень весёлых возгласов.       – Это Лис, – произнёс Джордан. – Остановка.       Тейт поднялся с сиденья и посмотрел в окно. Оно было пробито, и вокруг дыры расползлась сеть мелких трещин, но реку всё равно было видно: катера, без всякого управления, медленно двигались к порогу.       – Ортис, что там у вас? – крикнул Джордан, открывая дверь. Он неловко спустил ноги, но потом сразу опёрся о борт.       Первая машина пострадала сильнее всего, Тейт видел на ней с десяток следов от пуль – и это только на одной дверце.       – Двое ранены. И меня по касательной задело, – подошёл Ортис. – Нам повезло, что они были далеко, да и не очень-то умели…       Он замер на середине фразы, увидев Джордана. Он не стал ничего спрашивать:       – Медкомплект сюда! Живо!       Тейт распахнул дверь и выскочил из машины.       У Джордана дюймов на семь выше колена было прострелено бедро. Он с силой вдавливал пальцы в ногу позади колена, но кровь всё равно текла.       У Ортиса в руках появилась широкая чёрная повязка. Джордан быстро обернул её вокруг бедра выше раны и заклеил. К повязке крепился резиновый нагнетатель, и Джордан начал ритмично его сжимать, накачивая в манжету воздух.       – Как твои? – спросил он Ортиса. – Серьёзные ранения есть?       – У одного задето плечо по касательной. Янгу разбило шлем, но на голове просто ушиб. Ну и сотрясение, – Ортис надорвал зубами маленький пакетик из фольги и протянул Джордану, который как раз закончил с манжетой. – У тебя похуже будет…       – Ерунда. – Джордан выдавил прямо в рану какой-то белый комок из пакетика и плотно его вжал, сморщившись от боли и тряхнув головой. – Машины на ходу?       – Держатся. Нашей ставим запаску. Вашей тоже надо.       Джордан протянул руку и кто-то вложил в неё эластичный бандаж. Джордан приложил его подушечкой к ране, а Ортис помог обернуть ленту вокруг ноги и закрепил. Всё было проделано меньше, чем за минуту.       Тейт обернулся и увидел, что Ингрэм тоже молча наблюдает.       – Рана серьёзная? – спросил он.       – Повезло, что одна, – уклончиво ответил Джордан. – После очереди обычно сразу три-четыре.       Он посмотрел на часы, возможно, просто потому, что не хотел говорить о ране.       – Времени мало. – Он поднял глаза на Ортиса: – До границы не успеть, тем более, они знают, где мы. Перекроют все подходы.       – Горы? – спросил Ортис.       – Ты их поведёшь. Вечером, когда стемнеет. – Джордан повернулся к парню, который приносил аптечку: – Сколько у нас шприцев?       – Двадцать.       – Давай один. И девять в мой рюкзак. Десяти вам хватит, – он посмотрел на Ортиса. – Да и вообще не потребуется, если ты… – Он остановился: – Не подведи меня второй раз.       – Да, сэр, – по-военному серьёзно ответил Ортис.       Джордан повертел в руках уже наполненный шприц.       – Ты, – он указал на откатывающего пробитую покрышку Пьера Кенге, – идёшь со мной. Берёшь первую машину. Спот, ты вторую.       – Возьми хотя бы одного из наших ребят, – тихо сказал Ортис. – Кого мы знаем.       – Кенге местный, а Спот… Он оторванный, мне такой и нужен. Будет весело, – усмехнулся Джордан.       Судя по выражению лица, Ортису не было весело. Тейт переглянулся с Дэвидом: они понимали, что чего-то не понимают. Того, что было ясно Ортису и всем остальным.       Джордан снял защитный колпачок со шприца и воткнул иглу себе в бедро прямо через одежду.       – Что, твою мать, происходит? – не выдержал Ингрэм.       Ортис ухватил за локоть Игнасио, который стоял рядом с озадаченным лицом, и отвёл в сторону. Он произнёс буквально два предложения на испанском, и Игнасио кивнул.       – Что, я спрашиваю! – повторил Ингрэм. – Что?       Джордан вытащил шприц и кинул позади себя на пол. Он усмехнулся:       – Тут наши пути расходятся. – Он криво улыбнулся. – Красиво звучит. – Его лицо стало серьёзным: – Вы сейчас поедете через брод обратно. Отсидитесь в зарослях, в сумерках переберётесь на этот берег и поедете вдоль реки, сколько позволит дорога. Потом до гор пешком. Игнасио проведёт вас через ущелье на ту сторону. Там вас встретят.       – Что значит, «отсидитесь»? – спросил Тейт. – А остальные? Я не понимаю.       – Мы берём две другие машины и едем в сторону границы с Конго. Она тут совсем близко. Это то, как я хотел вас вывезти. Нас бросятся ловить, перекроют все подходы к границе, начнут прочёсывать джунгли, делать облёты, всё в этом роде. А эта дорога будет свободна. Вы тихо и спокойно пойдёте через горы. Насколько я их знаю, искать третью машину они не станут. Решат, что она не смогла пройти брод, раз была перестрелка. Бросятся за тем, что видно и что так отчаянно пытается сбежать. Мы отвлечём их на себя.       – Но… но… – Тейт не смог договорить.       – Почему ты не с нами? – голос у Ингрэма тоже дрожал. – Туда может поехать кто-то другой!       Джордан указал на свою ногу:       – Я не пройду столько, сколько придётся вам.       – Но там… – Тейт указал в сторону леса. – Там же то же самое… Там… И они просто убьют тебя!       – Возможно, – ответил Джордан.       – Господи, нет!.. – проговорил сорвавшимся голосом Ингрэм. – Ты не должен… Ты должен послать кого-то другого. У нас куча людей!       – Нет, – сказал Джордан. – Это то, что в такой ситуации должен сделать я.       – Вас же убьют…       – Можно же как-то иначе… – почти умолял его Тейт. – Ты не имеешь права… Ты же главный, отвечаешь за всё это!       К ним подошёл Ортис:       – Всё готово, вещи разделили.       – Пора, – сказал Джордан. Он повернулся к Ингрэму: – Можно тебя на пару слов?       Тейт стоял как оглушённый, и Ортису пришлось оттащить его за локоть.       Джордан что-то говорил Ингрэму, тот кивал, но лицо у него было такое, словно он вот-вот разрыдается. Джордан хлопнул его по плечу, они обнялись.       – По местам! – скомандовал Ортис.       Тейт снова подошёл к машине. Он услышал последнее, что Ингрэм сказал Джордану: «Я ей передам».       У Тейта что-то словно оборвалось в груди. Он смотрел на них, на Ингрэма и Джордана, и не мог сказать ничего, кроме «нет».       Джордан, до того сидевший в машине, поднялся на ноги. На вид, ему непросто было это сделать, но, кажется, ужасающей боли он тоже не испытывал. Он посмотрел на Тейта и сразу же виновато, словно бы с сожалением отвёл глаза: они ничего не могли сказать друг другу.       – Так нельзя! Нельзя! – повторил Тейт. – Это неправильно. Дэвид, ты же можешь им приказать! Не отпускай его!       – Тейт, сядь в машину, – спокойно сказал Джордан. – Пожалуйста.       – Я не сяду! – выкрикнул Тейт. – Это всё… Так нельзя! Их же убьют!       Ингрэм потянул Тейта к машине, но тот скинул с себя его руку и отбежал на несколько шагов:       – Я никуда не поеду! Или он должен поехать с нами… Нас всех перебьют без него! Он должен!       – Сейчас не время, – попытался урезонить его Ингрэм. – Я знаю, что тебе страшно. Весь этот день…       – Я не поеду, не поеду! – задыхался Тейт.       К нему шагнул Ортис, но Джордан оказался рядом с ним быстрее:       – Хорошо, Тейт, – сказал он. – Если тебе и Дэвиду так спокойнее, я останусь.       Тейт глядел на него изумлёнными глазами.       – Пойдём, – Джордан обнял его за плечи и отвёл к машине.       Он сел на заднее сиденье первым, с трудом перекинув ногу. Ингрэм непонимающе наблюдал за ними.       – Они убьют тебя, там целая армия, – тихо, почти шёпотом сказал Тейт. – Не надо, пожалуйста!       – Да, я знаю, – успокаивающе сказал Джордан.       Он протянул Тейту руку, чтобы помочь забраться на высокую подножку. Он втянул его в салон, и тут же сильно дёрнул на себя. Тейт потерял равновесие, едва не упав Джордану на раненую ногу.       Что-то громко щёлкнуло. Тейт поднял глаза.       На запястье у него был браслет от наручников, и Тейт даже не успел сообразить, что это значит, как Джордан защёлкнул второй браслет на металлическом поручне.       Тейт начал дёргать рукой:       – Отпусти меня немедленно! Ты не можешь всех бросить! Не смей так поступать!       Джордан открыл противоположную дверь.       – Ты выживешь, – его шёпот был чётким и жёстким. – Ты понял меня?       Он вышел и, приволакивая ногу, похромал к другой машине. Тейт ждал, что Джордан взглянет на него ещё хотя бы раз, но тот не обернулся.

***

      Тейт успокоился, только когда машина съехала в реку. До того он как безумный дёргал рукой и требовал снять наручники – а потом опомнился.       Ингрэм обнимал его и пытался утихомирить и, кажется, принял это всё за истерику – вполне понятную реакцию в такой ситуации.       Тейта трясло. Он видел столько страшных и отвратительных вещей сегодня, но то, что Джордан ушёл… Не просто ушёл: он собирался отвлечь всех людей Нкалы на себя… Это вызывало не страх, а отчаяние, яростное, чёрное и мучительное. Настоящую, физически ощущаемую боль.       Сидевший рядом Янг молча протянул Тейту бутылку с водой. Тот взял и начал пить. Потом он привстал, сколько позволяла прикованная рука, и посмотрел назад.       Всё стекло было запорошено рыжей пылью, но очертания того берега были различимы: машин там больше не было.       Позади, на откидных сиденьях, устроились раненый в плечо телохранитель и тот парень, который вёл их машину, когда они убегали из Монго – теперь его место за рулём занял Игнасио. Водитель отвёл взгляд, когда Тейт посмотрел на него. Тейту стало невыносимо стыдно за свои недавние крики. И ещё страшно – вдруг Ингрэм что-то заподозрил. Это ненормально – так вцепиться в одного из телохранителей. Хотя Ингрэму, наверное, было не до того: он сам держался лишь немногим лучше Тейта. Но мог заметить Ортис…       Когда они перебрались на другой берег, Игнасио загнал машину в высокие тростники, а потом вышел, чтобы прикрыть получше.       – Можете снять, – Тейт потряс наручником. – Я никуда не сбегу.       Ортис достал из одного из карманов разгрузки ключ и открыл браслет.       Тейт только потом сообразил, что он мог освободиться сам – у него был пистолет, и он мог просто отстрелить цепь. Но теперь, в здравом уме и твёрдой памяти, он был рад, что не додумался до этого. Его бы всё равно засунули в машину, но, к примеру, связанным.       Ему бы следовало додуматься и до другого – до того, что Джордан не сядет вот так просто в машину. Тейт знал и про то, что у телохранителей, как у копов, всегда были с собой наручники, но он так хотел в это верить – в то, что Джордан останется с ними.       Он не знал, сможет ли поверить в другое – в то, что Джордан с раной в ноге пройдёт через джунгли до границы, переберётся через неё и выживет. И до джунглей ещё надо было добраться и пересечь большую вырубку.       Ингрэм сидел ссутулившись и смотрел остекленевшими глазами в одну точку. Янг вертел перед собой бумажную карту. Ортис сидел на том месте, где недавно сидел Джордан. Он достал скотч и принялся заклеивать пулевые отверстия в стекле, чтобы не лезли насекомые. Вдруг он замер.       Тейт тоже прислушался: из-за реки доносились выстрелы, но очень и очень тихо. Все, кто сидел в машине, выпрямились, напряглись, насторожились.       – Далеко, – сказал Ортис. – Думаю, ближе к лесу.       Вскоре после этого сверху донёсся гул и стрекот вертолёта. Ещё минут через десять пролетел второй. Все в машине поворачивали головы вслед за звуком – боялись, что их заметят. Тейт боялся другого.       Он сжал пальцы. И словно кто-то огромный вот так же сжал в кулаке его тело, сдавив всё и изломав. Внутри этого жалкого хрустящего месива трепыхалось сердце.       Выстрелов уже давно не было слышно, и никто из них понятия не имел, что это значит: что Джордан и остальные успели скрыться в лесу и люди Нкалы их потеряли, или что всё кончено.       Тейт не желал верить во второе. Не мог.       Джордан не мог так просто и внезапно погибнуть. И даже если он никогда-никогда-никогда уже не будет с ним, даже если для них всё кончено, его – возможная – смерть была для Тейта чем-то немыслимым, непосильным.       Он начал просить и сам не знал, кого или что просит. Что-то, что распределяет судьбы людей в этом глупом несправедливом мире.       «Пусть он вернётся, пожалуйста! Не дай ему умереть. Не отнимай его. – Тейт даже в мыслях не решался добавить «у меня», потому что Джейк Джордан ему не принадлежал, а ещё казалось, что «у меня» сделает просьбу эгоистичной и оттого менее весомой. Но он ведь просил не для себя и не ради себя. – Забери что-нибудь другое, только не его. Дай ему вернуться… или не мешай. Он пройдёт через ад, он всё сделает сам, только позволь ему».