***
Тейт дождался первого приезда Ингрэма, а стоило тому вернуться в Нью-Йорк, отправился в Женеву. В Швейцарии охрана была чуть более расслабленной, чем обычно, хотя Тейт помнил времена, когда его вообще не охраняли, и он гулял с Тоффи и Капкейком вдоль озера. Он и в этот раз настоял на том, что пойдёт гулять с ними один – и никуда не денется. Но, стоило ему выйти из дверей гостиницы, как он тут же сел в такси. Здание по нужному адресу было большим, с несколькими входами. Некоторыми, если судить по виду, не пользовались, на некоторых висело сразу по несколько табличек. На четвёртой двери Тейт увидел нужную: блестящую, металлическую с чётко выгравированными буквами: «VERSOIX. Gérants de fortune indépendants». Тейт потянул за поводок спаниелей, которые уже начали подниматься на крыльцо, и пошёл вдоль здания дальше. Стоило перевести ту надпись, прежде чем заходить внутрь, может, уже одно это что-то объяснит. Если верить переводчику, «Versoix» занималась управлением активами, и это было плохо. В такой компании уж точно никто ничего не расскажет про клиента, разве что выдаст что-то случайно: выражением лица, реакцией… Зато у Тейта нашёлся предлог зайти. Несколько сотен тысяч долларов у него были, и Тейт вполне мог обратиться с ними в «Versoix». Он развернулся и пошёл ко входу. Судя по большой приёмной и её обстановке, компания всё же не была однодневкой: сдержанно, но на том уровне, который привычен для клиента, решившего отдать под управление свободный миллион или пять. Молодой мужчина, работавший за столом, когда Тейт вошёл, поднялся на ноги. Он поздоровался и, как только он услышал акцент Тейта, сразу переключился на английский и предложил сесть. Сам он сел на диван напротив Тейта. – Меня зовут Паскаль. Чем могу вам помочь? Он смотрел на собак, чинно усевшихся возле дивана, даже внимательнее, чем на самого Тейта. Но Тейт нисколько не заблуждался на его счёт, Паскаль уже оценил и его тоже, поэтому Тейт и удостоился немедленного приглашения присаживаться. – Я думаю о размещении небольшой суммы у вас, – Тейт разглядывал комнату: кроме стола Паскаля и диванов для посетителей там были ещё старинные, скорее всего, антикварные шкаф, глобус и простой, без резьбы и украшений, но монументальный камин. В дальней части приёмной были две высокие двери, обе плотно закрытые. – Конечно, буду рад помочь, – улыбнулся Паскаль. – Но сначала мне нужно узнать ваши пожелания и ожидания, а также сумму, сроки, ваше гражданство. – Да, конечно, но ещё меня интересует, оказываете ли вы другие услуги? – спросил Тейт. – На самом деле мы предлагаем много вариантов… – Нет, я имел в виду не управление, а, например, консультации по вложениям, аналитика. – У нас отличный аналитический отдел, но мы не предоставляем информацию на сторону, она используется только внутри компании, например, если портфельный управляющий планирует… – Но я слышал от своего знакомого, что вы можете с этим помочь. Он вас рекомендовал. Паскаль сделал удивлённое лицо, но тут же улыбнулся: – Боюсь, вы ошибаетесь, – несмотря на спокойный, одобряющий тон взгляд у него стал подозрительным. – Джейк Джордан. Как я понял, он был вашим клиентом. – Джейка Джордана нет среди наших клиентов и не было. Возможно, вы что-то путаете. – Откуда вы знаете, что не было? – возразил Тейт. – Вы даже не проверили. – Дело в том, что у нас менее тридцати клиентов, разумеется, я знаю всех по именам. Тейт и сам не знал, на что он рассчитывал – но он, по крайней мере, убедился, что «Versoix» существовала и, с большой вероятностью, не имела отношения ни к «Бревису», ни к бизнесу Ингрэма вообще. Он понимал, что компания вроде этой никогда не нарушит конфиденциальность, но, если бы Джордан был клиентом, то Паскаль, скорее всего, выразился бы иначе; было похоже, что он не лгал. И если сначала Тейт не поверил, что у компании так мало клиентов, что их можно запомнить поимённо, то дальнейший разговор его убедил. Сам Тейт не смог бы стать клиентом «Versoix»: они не принимали под управление суммы менее десяти миллионов долларов. Мог ли быть их клиентом Джордан? Тейт не знал. Наверняка десять миллионов у него было. И всё же компания была подозрительной. Что-то с ней было не то. Для управления капиталом не были нужны те данные, которые Тейт нашёл на флэшке. И ассет-менеджерам их было просто неоткуда взять. Тейт понял, что наткнулся на что-то необычное, но не знал, кто может ему с этим помочь... А может быть, этот след и вовсе уводил в сторону. Назад он ехал в отвратительном настроении. Тоффи, которая обычно беспокойно вела себя в машине, положила голову ему на колени, словно утешая. Тейт погладил выпуклый шелковистый лобик. – Я всё равно не отступлюсь, – пообещал ей Тейт, и горло сжало спазмом. – Ты тоже скучаешь по ним, да? Я… Я ужасно скучаю. – Вы что-то сказали? – спросил таксист. – Не расслышал. – Нет, ничего. Я просто… говорил с собакой. Тоффи повернула голову и попыталась лизнуть Тейту пальцы. Ехать до отеля было не очень далеко, но Тейт решил, что как раз успеет написать имейл Стиву: на то, чтобы написать, что результатов по «Versoix» нет, много времени не нужно. Когда он открыл почту, то увидел письмо от Спота. Там была лишь одна фотография, тёмная и мутная, и вопрос: «Это он?» Тейт смотрел на лицо на экране. Нийкамп на фотографии был сильно моложе, наверное, в районе тридцати, и ухо ещё было целым, но это был он. Тейт написал: «Да, он. Есть что-то ещё?» Спот ответил через две минуты. «Это Александр Нийкамп, родился в ЮАР. Работал в частных военных компаниях. Охрана месторождений, потом личная охрана сотрудников-иностранцев. В 2007 или 2008 ушёл из компании, помогал нескольким президентам здесь наладить охрану дворцов и семей, консультировал их. Потом с кем-то из них возник конфликт, я слышал пять версий, из-за чего. После этого он уехал из региона, ориентировочно в 2013. По слухам, теперь работает в Европе и под другим именем. Он звал некоторых с собой, предлагал работу, кто-то даже согласился, если найти их контакты, то выйдем на Н. Буду искать. Сейчас фамилия типа Миллер, но никто точно не помнит». Тейт подумал, что день был не таким уж паршивым. Ниточка с «Versoix» ни к чему не привела, но зато Спот вышел на след Нийкампа. Они приблизились ещё на шаг, но Тейт пока не знал, к чему.***
Если бы не развешанные повсюду указатели, Эдер проискал бы нужную квартиру минут десять: коридоры, расходясь от атриума, ветвились и множились, и вряд ли нумерацию дверей в этом лабиринте можно было сделать менее запутанной. Дверь открылась через три секунды после того, как он постучал, будто его ждали. Хотя, конечно же, ждали… Джордан протянул ему руку: – Долго пришлось добираться? – Как раз нет, – Эдер рассматривал маленькую белую комнату, такую простую, словно он оказался внутри коробки из-под ботинок. Мебели почти не было: только кухонные шкафы, холодильник и одинокий диван. – Я только что прилетел в Хитроу. Мне по пути. – Какое-то дело? Джордан смотрел настороженно. Со времени его «смерти» они встречались в третий раз, до этого – в ноябре прошлого года, и то, что вдруг потребовалось увидеться лично, не могло Джордана не насторожить. – Да, но это дело можно было обсудить и так. Просто хотел проверить. – И как, проверка пройдена? – Джордан взглянул исподлобья. Эдер, ни слова не говоря, прошёл к окну. Он должен был убедиться лично. В этого человека и в этот план было слишком много вложено, и прежде чем начать действовать по-крупному, нужно было убедиться, что Джордан не спивается от горя и одиночества и не превратился в неуправляемого психа, одержимого местью. Эдер не удивился бы ни тому, ни другому… Но Джордан держался – пожалуй, даже слишком хорошо, так, как не должен держаться человек, потерявший сына, жену и всю свою прошлую жизнь. А внутри наверняка кипело кровавое месиво. Или же ничего, полное опустошение. – Если бы я сказал, что надо действовать сейчас… – снова заговорил Эдер, рассматривая дорогу и машины внизу. – Вы готовы? – Я готов, но «Секьюрити Атлантик» – нет, там пока всё слишком хорошо. С «Бревисом» мы только начали. Меняются планы? – Это и надо решить. Вы лучше знаете Ингрэма… Вчера кое-что произошло, но я не могу понять, что именно. Тейт Эйвери пришёл в офис одной компании, которая принадлежит Астону, и задавал очень странные вопросы, в том числе о вас. – Вопросы обо мне? – переспросил Джордан. – Какие? Эдер заметил, что на долю секунды Джордан утратил своё непроницаемое спокойствие. – Он спрашивал, не были ли вы клиентом этой компании. – Что за компания? – «Versoix». Управление капиталом, всего один маленький офис в Женеве. Астон перевёл туда нескольких «спорных» клиентов, информация о них плохо сказалась бы на репутации. Джордан присел на край подоконника и задумался. После короткого молчания он сказал: – Я не понимаю, что это значит. Если бы у Ингрэма возникли подозрения, он действовал бы иначе. Любой человек действовал бы иначе, в этом нет никакого смысла – просто прийти и начать спрашивать. К тому же, если бы он и послал кого-то проверить подозрительную компанию, то не Тейта. Мог он зайти туда случайно? – Очень маловероятно. Он вышел из отеля, сел в такси и приехал прямо к нужному зданию. Если бы он просто хотел разместить где-то деньги, то ездил бы и в другие места. Что в Цюрихе, что в Женеве таких компаний десятки, но он нигде не был ни до того, ни после. «Versoix» не размещает информацию ни в интернете, ни в профильных журналах… Туда можно попасть только через «Банк Ламберга», ну или случайно толкнуть их дверь. Но это явно ни то, и ни другое. – Эта компания, «Versoix», как-то связана с нашим планом? – Абсолютно никак. Она не используется для сомнительных дел, это совершенно легальный бизнес. Мы просто не задаём вопросов про то, откуда люди взяли свои миллионы. – Астон в курсе? – Да, я сказал ему. – И что он думает? – Примерно то же самое, что и вы: если бы Ингрэм что-то узнал, то он бы действовал иначе. К нам пришёл бы отнюдь не мистер Эйвери с собачками. – С собачками? – Да, он был с вашими собаками. Джордан помрачнел. – Мне надо подумать. – Он посмотрел на Эдера: – Вы можете проверить, нет ли пересечений? Вдруг эта ваша компания оказалась где-то замешана. – Я, конечно, проверю, – кивнул Эдер, – но сомневаюсь, что результат будет другим. – Мы что-то упускаем… Ингрэм может не предпринимать серьёзных мер просто потому, что пока не понял, что это значит, – рассуждал Джордан. – Он в начале пути. Ему что-то попалось, какая-то зацепка… Но он всё равно разберётся. – Вопрос в том, сколько у нас времени. – Нужно рассчитывать на худший вариант. Допустим, неделя. За это время вопрос с акциями Аннабель не решится, так? – Джордан вопросительно посмотрел на Эдера. – Вестерховен согласился, но пока обговорят все условия и тонкости… В неделю никак не уложатся. – Думаю, это не критично. После того, что произойдёт, Вестерховен будет из кожи вон лезть, чтобы спихнуть акции Астону как можно быстрее. Он и сейчас-то с ними как на иголках. С удовольствием продал бы, если бы не завещание. – Астон тоже считает, что Вестерховен уже не сорвётся. Но есть другой момент – через неделю Эйвери вряд ли вернётся в Нью-Йорк. – Ничего страшного, – уголок рта Джордана приподнялся в холодной улыбке. – Если с Ингрэмом что-то случится, ему придётся вернуться. Это нарушает план, но выбора нет. Они должны были начать финальный этап лишь в июле – к тому времени, по расчётам Джордана, Тейт бы уже приехал назад в Штаты. Пока Джордан ни в чём не ошибся: Ингрэм действовал так, как он и предсказывал, Стэн Вестерховен тоже. Разве что со статьями вышла небольшая накладка. – К нему будет трудно подобраться в таком случае, но это на ваше усмотрение, – сказал Эдер и снова повернулся к окну. – Меня Эйвери не интересует. И эта часть в целом кажется… хм… излишней. – Я сообщу вам дату, когда всё спланирую, – Джордан проигнорировал последнее замечание. Эдер проследил взглядом за самолётом, идущим на посадку. – Джордан, вы уверены? – спросил он. – Если я не уверен, то что? Просто всё отмените? Эдер повернулся к нему: – Да. Потому что лучше отменить, чем доверить такое дело человеку, который в последнюю секунду сорвётся. – Я уверен. – Хорошо. Жду от вас план, – Эдер пошёл к двери. – Хотел сказать вам спасибо, – заговорил вдруг Джордан. – За то, что ответили тогда на мой звонок. Надо было сказать давно, но сразу не получилось, а потом как-то… – Пожалуйста, но знаете… Я не хочу, чтобы вы думали, что должны быть благодарны лично мне. Вы же понимаете – это бизнес. Вас никто не стал бы вытаскивать, если бы вы не представляли ценности. – Я никогда и не думал, что меня спасли потому, что я хороший человек. Всё равно спасибо.***
Ингрэм приехал в Цюрих раньше, чем они договаривались, и неожиданно. Вечером они, как обычно, поговорили по телефону, а утром, когда Тейт встал, ему сказали, что Ингрэм вылетел из Нью-Йорка и скоро будет здесь. Видимо, за те несколько часов, когда у Тейта уже была ночь, а у Ингрэма всё ещё вечер, что-то произошло. Тейт не ошибся: Ингрэм, едва приехав на виллу, сказал, что Тейту нужно уволиться из «Сибёрд Логистикс», и бумаги нужно подписать задним числом – концом апреля ещё до отъезда в Европу. – Что происходит? Почему? Ты меня увольняешь? – Тейт сразу же подумал о том, что потеряет доступ к новым данным о Слейтере и его людях. А что если Ингрэм всё понял? – Нет, это никак не связано с тобой, – вздохнул Ингрэм, медленно, с осторожностью опускаясь на диван. – Иногда приходится делать что-то вроде перезагрузки. Ликвидировать узловые компании и отстраивать всё заново. – Почему так внезапно? Что-то случилось с «Бревисом», да? – Да, случилось. Это связано со старыми делами, но неприятности могут возникнуть сейчас. Тебе лучше оборвать связи с «Сибёрд» заранее, он может попасть под подозрение. А может и не попасть. Я пока не знаю, чем это кончится. – И к чему мне готовиться? – Ни к чему. Тебя это не коснётся. Я давно изолировал ту часть бизнеса от других, просто… Я делаю это для успокоения, на всякий случай. Перестраховываюсь… – Ингрэм покачал головой. – Как хочется курить, ты бы знал! Тейт сел рядом, и Ингрэм тут же взял его за руку: – Ужасный год… – Тебе не обязательно было приезжать самому, – Тейт посмотрел на бумаги, которые лежали на столе. – От перелётов тебе точно не делается лучше. – В целом мне гораздо лучше. Если бы всё шло своим чередом, то сейчас я бы уже… Я бы поправился. А тут всё навалилось разом. Тейт сжал запястье Ингрэма чуть сильнее, словно опасался, что тот захочет прекратить разговор: – Я уже спрашивал, но спрошу ещё раз: ты не думал, что кто-то мог всё это спланировать? – Что именно? – Ингрэм опустил голову, чтобы не встречаться с Тейтом взглядом. – Всё. Ты же понимаешь? «Доминион», утечка информации о нём, теперь «Бревис», полицейское расследование, даже само это интервью… – Маловероятно, хотя… – Что «хотя»? – Я согласен, что это всё странно. Подозрительно… Монк уже работает над этим. – Что он делает? – Разное. Пока кое-какие результаты есть только с Киркпатриком. Похоже, что его кто-то направлял. – Направлял?! – вскинулся Тейт. Он всегда, всегда это знал, с самого начала! – Пока неясно, заплатили ему, или, может, заставили, но с ним что-то нечисто. Из-за полиции приходится быть очень осторожными, но дело понемногу движется. – Что они узнали? – Я скажу, когда будет что-то определённое. Пока никаких конкретных зацепок нет, и Монк просто… Ингрэм замолчал, когда у него зазвонил телефон. Он посмотрел на экран, нахмурился, но всё же ответил. Когда он отошёл к окну, чтобы поговорить, Тейт долго наблюдал за ним, просто смотрел, даже не пытаясь вслушиваться. Ингрэм как будто бы ещё похудел с прошлого раза, а поперёк лба опять легла глубокая морщина. Она появилась после инфаркта, но со временем почти разгладилась и делалась по-настоящему заметной только когда Ингрэм злился и сводил брови. Сейчас она была видна постоянно. Заметив, что Тейт за ним наблюдает, Ингрэм пожал плечами и сделал извиняющееся выражение лица: ничего не могу поделать, разговор долгий. Тейт улыбнулся, давая понять, что всё в порядке, и вышел на веранду. Спаниели выбежали за ним. Он сел в кресло и достал телефон. Надо было написать Стиву Джордану. Тейт пробовал отыскать Нийкампа сам, но даже с новыми данными не получалось – они были слишком неопределёнными. Сейчас, когда приехал Ингрэм, ему будет труднее заниматься поисками, поэтому Тейт решил, что пора привлечь Стива. Он не собирался говорить ему всю правду: что Нийкамп был тем, кто помогал Туану Татенде. Сначала Тейт должен сам понять, что ему с этой информацией делать. Если Стив выдаст себя, то Нийкамп убьёт и его… Возможно, правильнее будет оставить всё ФБР? Стиву Джордану и Тейту Эйвери «АККБ» был не по зубам. Но Тейт боялся, что «АККБ» был не по зубам и ФБР тоже. Доказательств, скорее всего, не найти, а если и найти, то Нийкамп просто укроется в стране, с которой нет соглашения об экстрадиции. «АККБ» его спрячет и будет всё отрицать. Против «АККБ» мог действовать только кто-то вроде Джордана или Слейтера, когда-то давно Броган объяснил это. – У тебя были планы на сегодня? – прозвучал позади голос Ингрэма. Тейт не слышал, когда тот вышел на террасу. Хорошо, что он уже успел отправить письмо с фотографией Нийкампа. – Ничего конкретного, – ответил он. – У тебя? Ингрэм взъерошил волосы на затылке Тейта: – У меня на тебя планы. Довольно большие. После обеда нужно будет съездить кое-куда, а потом я свободен. В Цуг только завтра. Он протянул Тейту руку, а когда тот ухватился, дёрнул на себя, помогая встать. Они стояли вплотную друг к другу, и Тейт – скорее по привычке, потому что так всегда происходило в такие моменты, – обнял Ингрэма. Тот положил руки Тейту на задницу и вжал его в себя. – Я бы трахнул тебя прямо тут… – На глазах у Тоффи? – Тейт сделал большие глаза. – Чёртов извращенец! – Интересно, соседи нас видят? – Ингрэм посмотрел сначала в одну, потом в другую сторону. – Вон оттуда могут, и со второго этажа из окна тоже видно. Ингрэм подсунул руку под футболку Тейта: – Рискнём? – Просто так я тебя уже не возбуждаю? – Тейт коснулся губами шеи Ингрэма. Он знал, что возбуждает: чувствовал стояк, чувствовал, как напряжено, до дрожи, тело и как срывается дыхание. – Пойдём в дом. Тейт и сам дышал неровно и часто. Он все эти дни не вспоминал о сексе и не чувствовал никакой нехватки – его заботили другие вещи, но теперь, когда Ингрэм прижимал его к себе, желание сразу, в момент стало мучительно сильным. И ещё в нём была жалкая, беспомощная оголодалость, как будто другой человек мог спасти его от жуткого, опустошающего одиночества, от потерянности в огромном мире, от чувства, что всё распадается на куски. Тейту хотелось спросить у Ингрэма: «Всё исправится? Ты ведь знаешь, что делать, и всё будет хорошо?» Но он понимал, что Ингрэм сам ощущает ту же неустойчивость, как будто что-то в самой основе дало трещину…***
Ингрэм задремал после секса, хотя время было ещё только обеденное, а Тейт лежал рядом с ним в кровати и смотрел в окно. Не было видно ничего, кроме неба и качающейся на ветру ветки. Тейт следил за её движениями, пытаясь уловить ритм, и ему было невыносимо хорошо от того, что больше никаких мыслей в голове не было. По дому вместе со светом была разлита лёгкая, солнечная тишина, и Тейт покачивался на ней, как на волнах. За окном разом, одна за другой пронеслись три птицы, и почти сразу же у Ингрэма зазвонил телефон. Ингрэм резко поднялся и огляделся, словно не понимая, где находится. Он начал говорить с кем-то по телефону, а Тейт потянулся за одеждой. Наверняка скоро подадут обед. Ингрэм, когда наговорился, обессиленно лёг на подушку. – Когда они уже уймутся?.. Только этого мне не хватало! – Что на этот раз? – спросил Тейт. – Троюродный брат, насчёт обратного выкупа. Они сейчас все распереживались из-за банка. А некоторые думают, что раз мы родственники, то можно из-за каждой ерунды звонить лично мне… – Чего они хотят? – Все разного, но в общем и целом, все они не против, чтобы я ушёл с поста исполнительного директора. Они даже милостиво согласны, чтобы я остался президентом – потому что это номинальная роль, красиво звучит и ничего больше. – А если бы ты мог, – спросил Тейт, – то ты бы ушёл? Из-за сердца. Он знал, что Ингрэм не может уйти, по крайней мере, не прямо сейчас. Ему сначала надо было бы подчистить следы сговора с «Доминионом», а ещё, как понял Тейт, дела с «Меркью» временами тоже велись на грани законности. Ингрэм просто не мог позволить кому-то другому сунуть в это нос. – Нет, – сказал Ингрэм, – я бы не ушёл. Это мой банк. – Они ведь не могут этого добиться, да? Так что можно не переживать. – Скинуть меня они не могут, пока у меня больше двадцати пяти процентов, но портить мне жизнь и мешать работать – запросто. Тейт сначала кивнул, а потом задумался: – Но у тебя ведь не двадцать пять, а больше пятидесяти. Я имею в виду акции Клэр. То есть Аннабель, – быстро поправился он. – Стэн передумал. Он решил сам управлять пакетом Аннабель. Тейт опустил голову: – Это из-за меня? Ингрэм чуть приподнялся на локтях и лёг немного иначе, потом опять привстал, словно никак не мог найти удобную позу. – Ну-у, отчасти да… – он потёр основание шеи. – Он сказал, что если мы с тобой не прекратим отношения, то он отзовет доверенность на управление. – И ты… – у Тейта похолодело в груди. – Ты отказался? Дэвид, ты не мог этого сделать! – Я сделал. Тейт редко когда видел у Ингрэма такой взгляд и такое выражение лица, мягкое и чуть печальное. Он иногда смотрел так на Клэр, когда думал, что никто его не видит, и на детей. А ещё во взгляде было ожидание, как будто Ингрэм спрашивал: «Ты веришь теперь? Видишь, как много ты для меня значишь?» Может быть, Ингрэм даже ожидал, что он теперь будет чувствовать себя ещё более благодарным и обязанным. Накладывал новые узы, ещё более прочные путы… – Но это ведь не очень страшно для тебя, да? – спросил Тейт. – Двадцати пяти процентов достаточно. – Да, их всё равно… – Ингрэм вдруг изменился в лице, замер, как будто прислушиваясь. – Что такое? – Всё хорошо… Был момент, заныло немного под лопаткой. – Точно хорошо? Ты побледнел и… – Со мной всё в порядке, – раздражённо произнёс Ингрэм. – Я же сказал! – Ладно, главное – не волнуйся, – Тейт встал с кровати. Он не поверил, потому что видел: Ингрэм и сам испугался. Они пообедали, немного посидели на террасе, и всё это время Ингрэм оставался встревоженным, как будто немного зажатым, и Тейт узнавал ту осторожность, с которой он двигался первые недели после приступа. Тейт больше не спрашивал о самочувствии, но примерно через час после обеда Ингрэм сказал, что ему нужно съездить в больницу. Слабая боль не исчезала, как обычно бывало, а только усиливалась. Ингрэма на ночь оставили в клинике, а в десять утра он уже снова был на вилле. Поездку в Цуг он отложил на два дня, и оба провёл на вилле, почти не занимаясь работой, как и требовали врачи, только изредка просматривая сообщения. – Может, мне вернуться с тобой домой? – спросил Тейт. Он был уверен, что это можно сделать не привлекая ничьего внимания. – Лучше не надо. Надо дать им успокоиться… – Кому? – Моей родне, Стэну, акционерам… Всем есть дело до того, с кем я сплю! – У тебя точно не будет из-за этого проблем? – Конечно, нет. Сейчас они реагируют так нервно, потому что только что была история с «Доминионом». Если бы одно не наложилось на другое, то вообще никто бы не обратил внимания. Да и то… Их злит не то, что ты как-то связан с эскортом, а то, что я не считаюсь с их мнением. Через два дня Ингрэм уехал, сначала в Цуг, потом в Штаты, и Тейт снова остался на вилле один. Работы не было, потому что Ингрэм сказал ему держаться подальше от «Бревиса», и доступ к системе, файлам и почте Тейту закрыли. Он гулял с Тоффи и Капкейком, смотрел фильмы, которые пропустил за последнее время, слушал музыку, читал… Съездил в Цюрих на органный концерт. Пока безделье ему нравилось, но он думал, что через неделю начнёт на стены лезть от скуки… И от воспоминаний, которые, словно почуяв образовавшиеся в жизни свободу и пустоту, хлынули туда. Тейт мог лишь догадываться, что чувствует к нему Джордан, пока тот был жив. И хотя те слова в записке были не о чувствах, Тейту казалось, что он получил наконец ответ. Настоящий, чёрным по белому написанный ответ. И тем больше была эта потеря. Тейт даже не понимал, как много он потерял тогда… Письмо от Стива пришло неожиданно. После нескольких дней молчания он прислал ссылку на какой-то турецкий новостной сайт. Тейту хватило помощи Google Переводчика, чтобы понять, что речь шла о смерти в автомобильной аварии некоего Петера Майера, гражданина Нидерландов. На официальной фотографии, взятой из паспорта или водительских прав, точно был Нийкамп. В новости говорилось, что поздно ночью девятого января Майер то ли заснул за рулём, то ли не справился с управлением, машина сошла с дороги и врезалась в стену здания. Нийкамп был мёртв, как и все, кто имел отношение к этой истории. Каждый раз, когда появлялась какая-то ниточка, Тейт думал, что вот-вот распутает паутину и выйдет на след. И каждый раз нить кто-то обрезал. Тейт не думал заранее о деталях; главным было найти улики, найти людей, чтобы рассказать Дэвиду связную историю, подкреплённую фактами: Туану Татенде помогал человек с изуродованным ухом, вот этот человек, вот его фото, его опыта и умений хватит на то, чтобы устроить покушение. Но сейчас, когда улики были собраны, Тейт не был уверен, что стоит сразу всё рассказывать Дэвиду. Надо было проверить ещё кое-что. Конечно, Нийкамп мог на самом деле заснуть за рулём, но эта смерть была слишком подозрительна. Обстоятельства были иными, но Тейту всё равно мерещилось сходство со смертями Брогана и Хоппера. Он не хотел думать о таком, отмахивался от этих мыслей, но они настойчиво лезли в голову. Это было невозможно. Просто невозможно. Если предположить, что расследование службы безопасности привело к Брогану, а от него к Нийкампу, и Дэвид приказал его убить, то он сейчас не пытался бы найти способ протащить деньги «АККБ» в Штаты. Он бы… Тейту всегда казалось странным то, что Дэвид не сообщал о результатах расследования. Говорил, что оно закончилось и виновные наказаны. В его объяснениях всегда не хватало конкретики, но Тейт списывал это на то, что Ингрэм не хочет делать его соучастником убийств, ограждает от правды. Могло ли быть так, что Ингрэм всё же знал про «АККБ», но решил работать с ними дальше? Мог он закрыть глаза на смерть сестры и племянника? Мог он… У Тейта голова шла кругом. А если всё было не так? Вдруг Ингрэм не подавал виду специально, чтобы усыпить бдительность Нийкампа и его боссов, а потом нанести удар в удобный момент? – Остановись, – приказал Тейт самому себе. – Хватит об этом думать, ты даже не знаешь, кто подстроил ту аварию… Он не знал, действительно ли Ингрэм имел какое-то отношение к смерти Нийкампа. Возможно, он зря подозревал его… Но вот это Тейт как раз мог проверить. Сейчас доступ к файлам «Бревиса» был закрыт, со своего ноутбука он их удалил перед отъездом в Швейцарию, но у Стива Джордана оставались копии. Тейт взял телефон. Ему нужно было сделать две вещи: купить билет до Нью-Йорка и попросить Стива передать ему флэшку. Стив, скорее всего, тоже был в Нью-Йорке, и Тейту надо быть там, рядом со своими новыми документами на случай, если то, о чём он не хотел даже думать, окажется правдой. Если Ингрэм знал, что Клэр, Джордана и Блейка убили люди из «АККБ», и продолжал с ними работать, то Тейт с ним не останется ни за что и никогда. Какие бы цели он ни преследовал и какой бы шлюхой ни был.