Somnia Mundi

      Карин была твердо уверена, что в отпуск они отправятся сразу после свадьбы, однако Тоширо срочно вызвали в Сейрейтей, и им пришлось вернуться. Пока строили поместье, ей пришлось продолжить жить в бараках, хоть и в капитанских комнатах. Это было не очень удобно, Карин все время чувствовала себя у всех на виду и не могла должным образом расслабиться. Она думала, что дела Тоширо продлятся не более чем пару недель, но они неожиданно затянулись на долгих четыре месяца.       За это время Кей научился держать игрушки двумя руками и переворачиваться на живот, что делал много раз подряд и с большим удовольствием. Ичиго и Юзу купили ему детский мобиль, куда прикрепили разноцветные игрушки, и все умилялись, наблюдая, как Кей с интересом их рассматривал и даже делал попытки их схватить. Он уже мог узнавать Карин, но пока с трудом – Тоширо, тот навещал его скорее из некоего внутреннего чувства долга, нежели действительно хотел.       Колики у него значительно уменьшились, и Карин, сходящая с ума от беспокойства и стресса, смогла успокоиться. Она очень сильно боялась, что с ребенком может быть что-то не так, и каждый раз, когда он не мог перестать плакать, и его приходилось долго укачивать, когда не ходил в туалет или его лицо обсыпало сыпью, Карин винила себя. Чтобы как-то заглушить это чувство, при малейшем изменении его состояния она отправляла адскую бабочку в 4-й отряд и просила медика прийти, чтобы осмотреть малыша. Забота о Кее вытягивала из нее все силы.       У малыша началось сильное слюноотделение, и ему все хотелось тянуть в рот, поэтому Карин приходилось следить за чистотой комнаты и постоянно отмывать погремушки. Кей уже подолгу гулил, по-разному кричал и обожал долго гулять. Карин приходилось часами ходить с ним по улицам, привлекая к себе внимание других синигами. И это, несмотря на то, что существование нового Короля Душ хотели скрыть. Ей приходилось врать и юлить, что это просто ее ребенок, не более того, даже при условии, что некоторые синигами видели ее спустившейся с небес на холме.       Карин сильно раздражалась. Это не то, как она представляла себе замужнюю жизнь с Тоширо. Хитсугая оказался слишком ответственным, ставя свои непосредственные обязанности по управлению отрядом превыше всего остального. Конечно, он приставил к ней рядового, помогающего с уборкой, не обременял приготовлением еды (этим тоже занимались синигами в отряде), но не давал ей самого главного: любви и поддержки в той мере, в которой ей этого хотелось.       «Обещал защищать меня, — вспомнила его слова Карин, сокрушаясь, — а ведь ни слова не было о любви и ласке. Какая же я дура, что повелась на это!»       Из-за работы Тоширо и усталости Карин у них почти не было близости, и спали они чаще всего раздельно и в разное время, что еще больше отдаляло их друг от друга. Не об этом она мечтала.       — Когда теперь мы проведем медовый месяц? Прошло уже несколько месяцев, — требовательно спросила Карин за завтраком, накладывая себе в тарелку немного риса и кладя сверху яйцо.       От стресса у нее пропал аппетит, но она все равно заставляла себя есть, хоть и чувствовала неприятную тошноту после каждого приема пищи.       — Пока не предвидится, — пожал плечами Тоширо, пропуская мимо ушей ее тон, — ты же знаешь, что я занимаю высокий пост в Сейрейтее, поэтому у меня много работы.       — Я понимаю это. Но у тебя же должен быть отпуск?       — Если хочешь, через две недели я могу взять один выходной, и мы куда-нибудь сходим, — с невозмутимым спокойствием ответил он, чем еще сильнее разозлил Карин.       — Нет, это не то, что я хочу. Я говорю о хотя бы двух неделях отдыха в Мире Живых, мне уже надоело сидеть в этих казармах и чувствовать себя не на своем месте! Видеть, как они все следят за мной и за спиной перешептываются, думая, что я не знаю об этом!       — Чего ты взъелась с утра пораньше? — кажется, у Тоширо кончалось терпение. — Я предупреждал тебя, Карин, помнишь? Ты сама это выбрала.       — Что я выбрала? Что?! — она вдруг подскочила, случайно перевернув стоящую на низком столике чашку со своим рисом. — Хочешь сказать, что, если бы не ребенок, ты бы проводил со мной больше времени, и мы бы сейчас отдыхали где-нибудь на Окинаве? Это ты хочешь сказать?! Во всем виноват Кей, да? Ты его ненавидишь и поэтому к нему почти не заходишь?       — Успокойся! — прикрикнул Тоширо, ударив ладонью по столу.       Он больше не мог слушать эту истерику, от гневной тирады Карин у него начинали сжиматься кулаки. Мало того, что она требовала от него бросить работу и все свои капитанские обязанности, чтобы сорваться с ней и отдохнуть (а эти обязанности и позволяли им вообще-то оставаться не под бдительным надзором Совета-46 и королевской охраны), так еще и обвинила в том, что он ненавидит Кэзухико. Тоширо не ненавидел его, нет, просто он ничего к нему не чувствовал и не был обременен обязательством его растить. Он заходил к малышу и слушал все эти рассказы о его успехах только ради Карин, не хотел ее расстраивать. Но ей и этого было мало, она хотела, чтобы он тоже начал выполнять роль отца.       Карин замолчала, посмотрев на него сверху вниз. Но Тоширо не решился сказать ей то, о чем думал. К сожалению, никакие другие слова тоже не могли прийти в голову, поэтому Тоширо просто молчал.       — Ты будешь что-то говорить, или ты просто попросил меня сейчас заткнуться? — не выдержав затянувшейся паузы, холодно спросила Карин.       Тоширо отвел взгляд. В голове стояла звенящая пустота, он вдруг так растерялся от выпадов своей жены, что не мог собрать мысли воедино. Карин растолковала его молчание по своему.       — Я поняла тебя, Тоширо, — горько усмехнувшись, продолжила она. — Тогда жду, когда поместье будет построено, перееду туда с Кеем, и можешь нас больше не навещать, раз так не хочешь. Я буду пускать только Ичиго.       Услышав ее, Тоширо вмиг отмер и крикнул:       — Карин! Стой, подожди!       Но она уже вышла из их комнаты, громко задвинув за собой седзи. В соседней комнате заплакал Кэзухико, и она зашагала в его направлении. Момент был упущен.       — Я не понимаю, — сокрушалась Карин, сидя в кабинете у Ичиго. — Я как будто ему надоела, и он старательно меня избегает.       Брат развалился на диване, держа в руках Кея и тиская его. Порой Карин казалась, что Ичиго и Юзу любили этого малыша больше, чем она сама. Рядом сидела Рукия с погремушкой в руках и весело трясла ею у ребенка перед лицом, а тот, заинтересованный, тянул маленькую пухлую ручку, чтобы схватить громкую игрушку.       — Капитан Хитсугая очень ответственный, — сказала Рукия, покачав головой. — Его отряд славился своей организованностью. Ты видела брошюру для рекрутов в 10-й отряд? Капитан ищет людей, которые смогут качественно выполнять свою работу. Он уже 30 лет на этой должности, а до этого был третьим офицером и выполнял всю работу за предыдущего капитана и лейтенанта. Ему очень тяжело перестроиться.       От усталости и горечи Карин оперлась локтем о колено, другой рукой потирая переносицу. Теперь она понимала Тоширо чуть лучше, и он оказался самым обычным трудоголиком. Более того, он предъявлял эти требования и к ней, часто вспоминая про задачу по воспитанию Кея. Его надо было срочно спасать и лечить отдыхом.       — А ты пробовала с ним спокойно поговорить? — спросил Ичиго. — Я думаю, что ты просто устала и сорвалась на него. Тоширо ведь не маленький ребенок, если ты расскажешь о том, что тебя беспокоит, никого не обвиняя, он выслушает тебя.       — Это правда, — согласилась Рукия, — ему тяжело из-за его закрытого характера, но он любит тебя, Карин. Не бойся поделиться с ним тем, что у тебя на душе на самом деле. Только на этот раз без ругани и скандалов.       Карин посмотрела на них с сомнением.       — А если он все равно не согласится взять отпуск?       — Вода точит камень, — пожала плечами Рукия, — через некоторое время попробуешь еще раз. Рано или поздно он сдастся.       — Я тогда лучше сбегу, — недовольно надув губы и сложив руки крест-накрест, ответила Карин.       Ичиго лишь вздохнул. Сестра вела себя по-детски, видимо научившись у малыша.       — Если хочешь сбежать и таким образом наказать Тоширо, то сбегай ко мне, чтобы он хотя бы не волновался.       — Тогда в чем смысл? — поморщилась Карин. — Пусть поволнуется.       — Карин, — остановил ее Ичиго, — он не такой человек. С ним такое не пройдет, он просто не поймет этот поступок. Ты только разрушишь ваши отношения. Я тебе говорю, просто нормально с ним поговори.       — Ладно-ладно, — сдалась Карин, примирительно поднимая ладони.       Вернувшись в бараки 10-го отряда поздно вечером, Карин застала своего мужа спящим на диване в своем кабинете. Он был одет в форму синигами, а стоящий рядом стол был завален стопками отчетов. Видимо, Тоширо был настолько вымотан, что даже не проснулся от ее прихода. Или он настолько привык к ее реацу, что больше не реагировал на нее. Вздохнув, Карин сходила в его комнату, принесла оттуда подушку и одеяло. Осторожно подложив подушку под голову, она укрыла его сверху и ушла к себе. Кей, наигравшись с Ичиго и Рукией, сладко спал в кроватке, чему Карин была несказанно рада. Наконец-то, она сможет хоть немного выспаться.       Когда она проснулась, Тоширо уже ушел. Она поняла это, когда не почувствовала на территории бараков его духовной энергии. Кея в кроватке не было, должно быть, его уже забрали на очередной осмотр. В отличии от педиатров в Мире Живых, которых требовалось посещать с ребенком раз в месяц, медики из 4-го отряда приходили к Кею и проводили осмотры гораздо чаще.       Встав с постели, Карин обнаружила у своей кровати теплые, прикрытые крышками, тарелки с завтраком. Видимо ее муж, раздобревший от ее вчерашнего проявления заботы, решил сделать что-то в ответ и сохранил для нее завтрак. Это было настолько мило с его стороны, что Карин чуть не прослезилась. Несмотря на их ссору, он тоже не держал на нее обиду и сделал свой шаг к примирению. Она ему не надоела. Подумав об этом, Карин почувствовала прилив уверенности. Она обязательно с ним поговорит.       Пока Тоширо отсутствовал, в отряд заходила Хинамори Момо повидаться с Кеем и ожидаемо поговорить с Карин. Кажется, не только она накануне пожаловалась на конфликт другим людям.       — Карин, что у вас произошло? — спросила Момо, когда они вышли на прогулку.       Погода стояла отличная. Кей радостно засмеялся, чем вызвал их общее умиление.       — О чем ты? — решила проверить почву Карин.       Она не знала, как много ей успел доложить Тоширо.       — Вчера мы были по службе в Генсее, Широ-кун был так расстроен, что почти ни с кем не разговаривал, все время находился в своих мыслях. А когда вернулись, он сразу же поспешил к себе в отряд. Даже сказал, что отчет подготовит потом, хотя он так никогда не делал.       Карин удивленно приподняла бровь. Момо не знала подробностей. А еще, получается, вчера Тоширо вернулся пораньше, чтобы помириться с ней, ждал ее допоздна и в итоге, не дождавшись, уснул на диване. А ведь обиженная Карин совсем не спешила обратно в отряд. Ей вдруг сделалось очень стыдно. Тоширо тоже весь день был расстроен, ему не было все равно.       — По правде говоря, мы поругались с ним из-за его отпуска. Точнее, из-за невозможности его взять.       — И все? — с сомнением спросила Момо.       Должно быть, она ожидала услышать более весомую причину конфликта.       — Да.       — А куда бы ты хотела поехать?       Пожав плечами, Карин посмотрела на солнце и зажмурилась.       — Наверное, на острова Рюкю.       Тут случилось то, что они обе не ожидали. Выйдя из соседней улицы, с ними столкнулись недавно принятые рядовыми в шестой отряд Ран, Мегуми и Кеничи. Насколько было известно Карин, Гэна взяли в одиннадцатый отряд. Территория шестого отряда граничила с десятым широкой главной дорогой, ведущей от южных врат прямо в сердце Готея-13 – бараки первого отряда, и именно на этом месте они внезапно встретились.       Смерив Карин презрительным взглядом, Ран громко хмыкнула и демонстративно отвернулась. Мегуми и Кеничи, напротив, встревожились и опустили взгляды.       — Перед вами лейтенант 5-го отряда и жена капитана 10-го отряда, — строго крикнула Момо, — что за неуважение, рядовые? Я доложу об этом капитану Кучики.       — Не стоит, — шепнула ей Карин, заволновавшись, — давай не будем их провоцировать и просто уйдем.       Возможно, почувствовав смену настроения сидящий в коляске малыш Кей нахмурился, скривился и заплакал. Взяв его на руки, Карин принялась его успокаивать.       — Прошу нас простить, — неискренне извинилась Ран, — но вы тоже нас поймите. Ведь эта девушка училась с нами и скрывалась под чужим именем, а мы ей доверяли. Она сказала нам, что капитан Хитсугая только помогает ей с учебой, а в итоге спустя всего ничего уже рожает ребенка и выходит за него замуж. Как-то это все не вяжется между собой. Мы имеем право проявить недовольство и попросить ответов!       — Не имеете, — отрезала Момо, — это не ваше дело, а за ненужное любопытство вас могут выгнать из отряда. На этот раз я закрою на вашу выходку глаза, но если это повторится, мне придется сообщить вашему капитану. А теперь идите!       Успокаивая ребенка, Карин прятала виноватый взгляд. Действительно, ее бывшие одногруппники были правы, когда хотели получить разъяснения. Но, к сожалению, ради безопасности малыша Карин не могла дать им то, чего они хотели. Она могла лишь молча опускать глаза, подкрепляя надуманный в чужих глазах образ.       — И ты так искренне убеждала меня, что не спала с ним, что он только помогает тебе с домашними заданиями, — горько рассмеялась Ран. — Так правдоподобно, что я поверила. А ты оказалась самой обычной распутной девкой, попавшей в академию именно благодаря покровительству капитана. Близняшки были правы. В конечном итоге, хитрая женщина оказалась лучше сильной женщины, и он взял тебя в жены. Тебе даже не нужно быть синигами, чтобы жить припеваюче.       Бросив это напоследок, она быстро скрылась в тени чужих бараков, Кеничи последовал за ней. Бросив на расстроенную Карин долгий нечитаемый взгляд, Мегуми тоже вскоре исчезла. Зато Хинамори разозлилась не на шутку.       — И как они могут позволить себе сказать такие ужасные слова! Это верх невоспитанности!       — Давай вернемся обратно, — прижимая к себе плачущего Кея и вдыхая его вкусный аромат, понуро сказала Карин.       — Как ты себя чувствуешь? — тут же заволновалась Момо. — Ты расстроилась? Не обращай внимание на их слова, они просто глупые!       Карин судорожно вздохнула, пряча снова подступающие слезы. В последние месяцы ее психика стала совсем ни к черту, от стресса и усталости, а также из-за всего пережитого ее было легко вывести из себя и довести до слез.       — Я просто хочу сбежать от этого всего, — призналась она, держа в одной руке Кея, а другой ведя коляску. — Я очень сильно устала, Момо.       Услышав это, Хинамори как-то тоже неожиданно расстроилась и притихла. Обратно в бараки они добирались молча. Уже в комнате, когда Карин доставала для Кея шумящие игрушки, чтобы его развеселить, Момо взяла ее за руку и сжала.       — Все будет хорошо, Карин-тян, — ободрила она, улыбаясь. — Да, сейчас и правда сложный период, но ты обязательно справишься. Ты сильная.       Карин вымученно улыбнулась.       — Спасибо, Момо.       После отбоя Карин решила помыться. Взяв с собой полотенце, мыло и сменное белье, она вышла в коридор и вошла во влажную комнату капитанской душевой. После отстройки бараков решили все-таки разделить ванные комнаты на рядовые, офицерские, лейтенантские и капитанские, чему Карин была очень рада. Она не хотела бы мыться в душевой, зная, что до нее там побывало человек сто, а уж перспектива столкнуться с кем-нибудь голой вообще заставляла волосы на затылке вставать дыбом.       Уже раздевшись и бросив грязную одежду в корзину, Карин прикрыла глаза и размяла шею, потянулась. От влажной прохлады соски ощутимо затвердели, от чего ей стало немного щекотно, и она с наслаждением почесала грудь. Подняв взгляд, Карин неожиданно столкнулась с ошарашенным взглядом Тоширо, застывшим в дверях с раскрасневшимися щеками. Он уже хотел хлопнуть раздвижной дверью и сбежать, как Карин сказала:       — Ты уже вернулся? Прости, мне не стоило занимать душевую так поздно. Я сейчас выйду и подожду снаружи. Ты, наверное, устал и хочешь спать.       — Нет-нет! — возразил Тоширо, смущенно отводя взгляд. — Ты мойся, это я подожду.       Карин вздохнула.       — Тогда давай вместе помоемся, нам ведь не впервой. Заходи.       Неуверенно зайдя внутрь, Тоширо сложил свои принадлежности в шкаф и слегка подрагивающими руками принялся раздеваться. Муж боялся собственной жены! Это так позабавило Карин, что она схватила его и притянула к себе, целуя сначала в нос, затем одаривая обе щеки и, наконец, останавливаясь на его мягких губах. Тоширо ответил, осторожно целуя в ответ.       — Ты почему боишься меня? — рассмеялась Карин, прижимаясь к нему и позволяя ему обнять себя.       Облегченно выдохнув, Тоширо прижался подбородком к ее макушке.       — Я думал, ты все еще злишься на меня.       — Как я могу долго на тебя злиться? Я же люблю тебя.       Услышав это, Тоширо крепче обнял ее, очевидно, снова растерявшись.       — Прости меня, что тогда не сказал ни слова. Я хочу видеть тебя каждый день, правда. И я не ненавижу Кея, просто мне пока тяжело с ним.       — Я понимаю, Тоширо, — ответила Карин.       Она действительно понимала.       — Прости, что накричала на тебя. Это все из-за стресса.       Совместный душ плавно перетек в совместный сон на одной постели в комнате Тоширо. Они лежали на боку, Карин спиной прижималась к его груди, ощущая жар его тела и чувствовала себя прекрасно. Тоширо мягко гладил ее бедра, живот, поднимаясь выше и обхватывая грудь, сжимая между пальцами соски. Издав тихий стон, Карин приподняла правую ногу, позволяя его руке нырнуть под резинку трусов, обогнуть гладкий выступ и нырнуть во влажную и горячую промежность. Карин выгнулась в наслаждении, обнажая шею, и Тоширо, тут же приподнявшись, приник к ней, оставляя невесомые, щекочущие поцелуи и ловя ее тихие стоны. Она шире развела бедра, и его пальцы ловко скользнули внутрь. У Карин распахнулись глаза.       Недаром Тоширо считался гением своей эпохи. Он быстро научился, что и как нравилось Карин, и мог быстро завести ее за несколько мгновений. Разобравшись с одеждой, она вскочила на колени, укладывая его на спину, обхватывая зубами мочку его уха, целуя его шею, грудь и живот. Стянув с него белье, она залезла сверху, медленно насаживаясь на уже торчащий и сочащийся член. Охнув, Тоширо закатил глаза, хватая ее за бедра и помогая найти нужный темп. От прекрасного лица возбужденной Карин, ее прыгающей груди и соблазнительных бедер у него кружилась голова. Он счастлив был обладать этой девушкой. Она не принадлежала никому другому, кроме как ему одному.       Карин стонала с каждым разом все громче и громче, приближаясь к развязке и помогая себе руками. Через несколь минут она напряглась, сжимая его внутри, громко вскрикнула и рухнула сверху. Сильный оргазм настиг Тоширо сразу после, и он влажно поцеловал ее, замирая и густо изливаясь внутри ее тела.       Обратно одежду они решили не надевать, Карин устроилась на груди Тоширо, закидывая на него ногу.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, обнимая ее за плечи.       Он был так расслаблен, что уже практически спал.       — Хорошо, — ответила Карин, улыбаясь, — сейчас хорошо.       — А в целом?       — А в целом дерьмо, конечно, — беззаботно призналась она, — некрасиво сегодня днем получилось. Момо тебе все рассказала?       — Да. И Ичиго.       — Вот предатель! А еще брат, называется!       Она неожиданно разозлилась, впившись ногтями ему в грудь. Ичиго лез не в свое дело, а она ведь поделилась с ним по секрету.       — Ну, ты ведь так со мной и не поговорила, — зашипев и перехватывая ее руку, усмехнулся Тоширо. — Карин, пожалуйста, делись всеми своими переживаниями в первую очередь со мной. И не в тот момент, когда ты уже на грани срыва, а я не понимаю, что случилось.       — Ладно. Если ты обещаешь проводить со мной больше времени. Это одна из причин моего срыва.       — Бронируй путешествие. Через неделю едем в отпуск.       — Что? — Карин ошарашенно подняла голову. — Ты, что, правда взял две недели отдыха?       — Ага.       Вскочив, она радостно засмеялась и полезла целоваться.       — Тоширо, ты самый лучший на свете, ты знаешь об этом?       — Постоянно забываю, — ухмыльнулся он в ответ. — Можешь напоминать почаще?       Они отправились на юг Японии – Окинаву, которая являлась частью островов Рюкю. Знаменитый остров уже давно влюбил Карин своими белоснежными пляжами, приятным климатом и кристально чистыми водами. Пейзаж острова состоял из живописных гор, тропических лесов и старых деревень. Карин мечтала вновь посетить храмы и маленькие ресторанчики, где подавали чудесный авамори из тайского риса и потрясающую окинава-собу.       С прошлой поездки Карин на острове ничего не изменилось, словно жизнь местных жителей законсервировалась. На радость Карин лететь на самолете с малышом в руках не пришлось, Тоширо открыл для них сенкаймон. Это было очень удобно и мобильно. Зайдя в гигаи, они вышли из-за здания и оказались на главной улице Кокусай в столице Нахе. Улица простиралась на несколько километров вдоль берега моря и была наводнена множеством магазинов, ресторанов, сувенирных лавок и других заведений. Было очень людно.       На улице как раз проходил фестиваль в честь местного божества: переодетые в яркие расшитые кимоно местные жрецы подпрыгивали и кружились в танце Эйса, сопровождаемом громкими звуками тамбура и бубна.       Карин уже мечтала на днях сходить на рынок и попробовать местные рыбные и мясные деликатесы.       Они заселились в уединенный отель с изумительным видом на океан. Номер состоял из трех комнат и балкона, был большой, просторный и по-островному уютный. В основной комнате была кухня, стол со стульями и мягкий диван, в спальне ждала огромная двуспальная кровать и детская кроватка с решеткой. Из окон простирался вид на шумящий и красивый, лазурный океан.       — Кей, посмотри! — радостно воскликнула Карин, выходя на балкон. — Тебе нравится? Посмотри, какая красота.       Малыш весело засмеялся, загулил и протянул руку, будто пытался схватить воду. Влажный воздух приятно обдувал лицо. Прикрыв глаза, Карин позволила себе отбросить все мысли и просто насладиться моментом. Занеся в номер вещи и коляску, Тоширо вышел к ним и обнял Карин за плечи.       — Ты была права, — согласился он, — здесь действительно красиво. Только очень жарко, не уверен, что доживу до конца.       — Не прибедняйся, будешь принимать ванны со льдом, — весело ответила Карин.       Тоширо нагнулся к ней, целуя в висок. Заметивший это Кей громко замычал и протянул к нему пухлую ручку. Тоширо не отстранился, позволяя малышу коснуться его лица своей нежной ладошкой. Неожиданно Кей с визгом ударил по подбородку Тоширо, определенно целясь попасть по губам. Увидев это, Карин громко засмеялась.       — Кей, ты ревнуешь маму к этому дяде? Мама только твоя, да?       Она не рискнула назвать Тоширо папой, боясь, что он воспримет это так, будто она навязывает ему роль отца. Дядя тоже прозвучало странно, но ничего лучше Карин придумать не смогла. Тем временем, Тоширо перехватил ручку Кея, замахивающегося во второй раз и мягко сжал, глядя ему прямо в глаза.       — Защитник растет? — дружелюбно сказал он, едва заметно улыбнувшись, но взгляд его неожиданно смягчился.       Карин думала, что Кей вновь заплачет, и его потребуется долго успокаивать, но он вдруг весело засмеялся, не отводя взгляда от Тоширо. Это был, наверное, первый раз, когда они так близко взаимодействовали. У Карин стало тепло на душе.       Океан вокруг Окинавы был известен своими кристально чистыми водами, богатым подводным миром и прекрасными коралловыми рифами. Карин отыгрывалась за все дни, купаясь в прохладной воде в своем новом открытом купальнике, при виде которого Тоширо сначала мысленно облизнулся, а потом демонстративно нахмурился. Сказал, что теперь им придется выходить на пляж ранним утром, чтобы Карин не смог увидеть чужой мужчина. Ее это откровенно забавляло.       Они с Кеем сидели в закрытой беседке, где Тоширо потягивал коктейли со льдом и обмахивал кроху бумажным веером. Малышу было жарко, он начинал хныкать, его темные милые глаза заслезились, от чего Хитсугая мгновенно запаниковал. Карин не спешила вылезать из воды, и он постыдился звать ее только для того, чтобы она принялась успокаивать ребенка. Подойдя ближе, он трясущимися руками поднял Кея из коляски, осторожно прижимая к себе и высвобождая реацу, чтобы охладить его тело. Все-таки, в какой-то мере они были безответственными родителями. Это первый и единственный ребенок в их жизни, пусть даже не родной для Тоширо, но ему пора бы уже начать принимать его в свою жизнь. Ему, так же как и Карин, никуда от него не деться.       Когда Карин вернулась в беседку, она застала интересную картину: спиной к ней стоял Тоширо, держа на руках Кея и слегка его качал, успокаивая. Ей показалось, что Кей вдруг влюбился в ее мужа, потому что он сидел тихо и, кажется, собирался уснуть. В беседке было по-уютному прохладно.       Повернувшись к ней, Тоширо смутился, очевидно, застигнутый врасплох. Улыбнувшись ему, Карин прошла до их сумки, вытащила полотенце и, обернувшись, села за стол, пробуя его коктейль. Отдохнувшая и счастливая, она выглядела до неприличия сексуально.       — Вернемся в номер? — предложил Тоширо. — Кей поспит, а мы с тобой займемся чем-нибудь другим.       — Чем же? — Карин подняла бровь.       — Проверим кровать на прочность.       Карин деланно задумалась.       — Хм, звучит интересно. Я в деле.       Всю вторую половину дня они не вылезали из кровати, наслаждаясь друг другом, попивая принесенные в номер коктейли и закусывая спелыми фруктами. Кроватку Кея пришлось вынести в общую комнату.       Выйдя вечером на балкон, Карин все еще нежилась в объятиях мужа.       — Я себя сейчас ощущаю так, будто моя мечта исполнилась. Я словно попала в фильм со счастливым концом. Здесь так красиво.       — О чем ты еще мечтаешь?       — Прямо сейчас о беззаботной и легкой жизни, полной приятных событий. Хочу, чтобы Кей вырос достойным мужчиной и стал хорошим Королем Душ. Еще мечтаю о том, чтобы никогда с тобой не расставаться, хочу встречать с тобой каждое утро, вместе завтракать, делить вместе печали и радости. А ты о чем мечтаешь?       Пожав плечами, Тоширо посмотрел в звездное небо. Карин с интересом на него посмотрела, ожидая, что в итоге он скажет хоть пару слов. Но Хитсугая, окончательно задумавшись, так и остался молчалив.       Всю неделю они провели вместе, гуляя по рынкам, кушая в местных ресторанчиках, пробуя национальное блюдо из горького огурца, заглядывая в храмы и болтая по вечерам на балконе. На второй неделе к ним присоединились Юзу с Дзинтой, Рукия и Ренджи, а еще Ичиго с Орихимэ, что было довольно неожиданно. Заскучавшая по шумной компании Карин очень обрадовалась, и в первый же совместный вечер сильно напилась. Тоширо, Ичиго и Дзинта отдыхали за столом на веранде, обсуждая работу, где найти самую вкусную лапшу, а также планируя совместный серфинг на следующий день. На столе стояли бутылки авамори и куча закусок. Полусидящий рядом в коляске Кей агукал и тянулся к ним. Ичиго был счастлив увидеть его и часто с ним заговаривал.       — Тоже хочешь саке выпить, Кей? — сюсюкался он. — Я смотрю, ты настоящий мужчина, будущий самурай у нас.       От его проницательных глаз не утаилось, как изменилось отношение к малышу у Тоширо. Кей периодически на него смотрел и тянул руки, а тот услужливо протягивал палец, позволяя за себя схватиться. Сколько бы Ичиго ни разговаривал с ним и ни играл, видимо, всего за неделю Кей признал Тоширо своим отцом и отчаянно хотел быть с ним.       Женская половина их компании вместе с Ренджи убежала на танцпол, где диджей уже включал ремиксы популярных в Мире Живых треков. Карин танцевала как в последний раз, рядом прыгали Юзу и Орихимэ, выглядящие совсем сестрами, а Ренджи с Рукией вытворяли невероятные танцевальные трюки. В какой-то момент, увлекаясь в мужской разговор, Тоширо не заметил, сколько в конечном итоге авароми выпила Карин. Когда он обернулся, она заказывала очередной шот у барной стойки, расплачиваясь его картой. К ней уже подсел мужчина, тоже пьяный, с явным желанием познакомиться и пригласить ее к себе в апартаменты.       — Черт! — подскочил Тоширо, быстро зашагав в сторону жены.       По ее плавающему взгляду и нарушенной координации он понял, насколько сильно она была пьяна. Мужчина уже приобнял ее, придвигаясь ближе к лицу. У Тоширо сжались кулаки. Одним точным ударом он быстро отправил героя-любовника в нокаут. От неожиданности Карин вскрикнула, и Тоширо быстро схватил ее за руку, дергая на себя.       — Ты, что, не видишь, что она замужем? — подняв ее руку и демонстрируя два кольца – помолвочное и обручальное – приходящему в себя мужчине. — Идиот! Не смей приближаться к моей жене!       К ним тут же подбежал администратор, за спиной выросли Ичиго, Ренджи и Дзинта, готовые в любой момент разрулить ситуацию.       — Карин, ты в порядке? — воскликнула Юзу, держа на руках Кея.       Подняв пьяный взгляд, Карин расфокусировано посмотрела на сестру. Ее глаза вдруг задержались на сыне, смотрящего на нее совсем не по-детски. Лицо малыша было сосредоточено и серьезно, он хмурился, будто обвинял ее: мама, зачем ты перебрала? Ты, что, забыла про меня? Виновато прикрыв глаза, Карин обняла Тоширо за бедра, прижимая лицо к его шортам. Гуляющее сознание тут же переключилось, и она вспомнила кое-что другое.       — Тоширо, знаешь, какая часть твоего тела моя самая любимая? — облизнулась она, принявшись расстегивать его ширинку. — Я хочу ее прямо сейчас.       — Карин! — крикнул Тоширо, отцепляя ее от себя. — Карин, ты что творишь? Сколько ты выпила? Держи себя в руках!       — Но я хочу держать в руках тебя, точнее…       Тоширо не дал ей договорить, закрывая ладонью рот. Рукия, Ренджи и Дзинта стояли, отведя взгляды и делали вид, что ничего из сказанного Карин они не слышали. Ичиго, нахмурившись, лишь сердито покачал головой. Юзу и Орихимэ хихикали. Хитсугая думал, что сгорит от стыда прямо на месте. Ох, и получит завтра Карин за свои выходки.       Он низко поклонился перед администратором, извиняясь за переполох. Молодой мужчина хотел вызвать полицию, однако незадачливого охотника на чужих жен уже и след простыл. Тоширо все равно пришлось расплатиться за сломанный стул и пару разбитых бокалов, на этом их и отпустили. Карин дошла до стадии, когда уже ничего не понимала, что происходило вокруг, поэтому Тоширо пришлось принять помощь Ичиго. Водрузив обмякшую тушу жены на спину и подхватив ее под ноги, Хитсугая шел по ночной улице вдоль шумящего моря. Голова заснувшей Карин покоилась у него на плече. Рядом шагал, катя впереди себя коляску с Кеем, Ичиго.       — Признаться, я не знал, что она может так напиваться, — сказал Ичиго, — если бы знал, не выдал бы ее за тебя замуж.       Тоширо хмыкнул, согнувшись и подбрасывая съезжающую Карин.       — Вернуть уже не получится? — в тон разговора пошутил он.       — Ни за что! Теперь это целиком и полностью твоя забота. Мне еще осталось удачно пристроить Юзу.       — Какой ты заботливый брат. Себя пристроить не забудь.       Они какое-то время помолчали, а затем Ичиго решил озвучить, кажется, какое-то время крутящуюся в его голове мысль.       — Карин выпила очень много, как будто не знала своей меры. Этот акт саморазрушения выглядел как отчаянный крик о помощи. Ты же знаешь, что ее гложет?       Тоширо посмотрел на него с таким возмущением, что Ичиго сделалось неловко.       — Ты думаешь, я не знаю, о чем переживает моя собственная жена?       — Ну, судя по вашей последней ссоре…       — Это совсем другое. А ее глубинные страхи, многие из которых она даже сама не может озвучить, я знаю. Она боится не справиться со своей ношей. А еще ей страшно, что ради Кея ей приходится безвозвратно пожертвовать своей молодостью и вообще частью своей жизни. Поэтому она одновременно ведет себя очень заботливо и совсем безответственно. Ей хочется усидеть на двух стульях, и выходит вот это. Я несу ее без сознания на руках, а ты везешь ее ребенка. — ответил Тоширо и тут же поправил сам себя. — Нашего.       Ичиго вздохнул. Уставший Кей спал в своей коляске.       — Не оставляй ее с этим один на один. Я не про сейчас, а про будущее. Карин предстоит одной жить и воспитывать Кея одной в огромном поместье на горе. С тщательно отобранными слугами. Не имея связей с внешним миром, она сможет видеться только с ограниченным кругом людей. Ей будет очень тяжело, и она будет все больше и больше срываться.       — Я знаю. Нас ждет сложный период. Нам потребуется вся наша выдержка, чтобы его пережить.       На следующее утро Тоширо не пришлось ничего делать, Карин сама себя наказала. Проснувшись так, словно восстала из мертвых, она застонала, утыкаясь в его подмышку, затем перевернулась и побежала в туалет. Последствия вчерашнего вечера выходили из всех предназначенных для этого мест. Затем Карин приняла душ и долго умывалась, пытаясь привести себя в порядок. Выйдя из ванной комнаты, она прошла в гостиную и достала из холодильника холодную бутылку воды, выпивая сразу половину.       — Тоширо, у меня болит голова, — простонала она, прикладывая бутылку к виску и забираясь обратно в кровать. — Что вчера было? После последней рюмки ничего не помню.       — Иди сюда, — улыбнулся Тоширо, притягивая к себе ее голову, обхватывая виски большими пальцами и целуя ее лоб.       Его поцелуй подарил приятный холод и облегчение, но Карин все равно вытащила из аптечки обезболивающее и проглотила его.       — Не знал, что у тебя проблемы с мерой. Ты не просто много пьешь, ты делаешь это до упора, пока не упадешь без чувств.       Неожиданно Карин устыдилась, пряча взгляд. Конечно, любому человеку было бы неприятно услышать о том, что он не умеет пить. У Карин, как и у ее отца, действительно имелись с этим некоторые проблемы.       — Есть что-то, что мне следует знать? — с подозрением спросила она.       Губы Тоширо растянулись в улыбке.       — Нет. Думаю, ничего о том, что вчера случилось, тебе знать не следует.       — Я сделала что-то не так? — заволновалась Карин. — Тоширо, скажи мне.       — Немного опозорилась, с кем не бывает.       — Тоширо! Немедленно расскажи мне!       Он так и не рассказал, оставляя Карин в замешательстве одну на весь день. Как и договорившись накануне, Тоширо с Ичиго, Дзинтой и Ренджи отправились на серфинг. Карин немного погуляла с Кеем, но затем вернулась, боясь, что малыш перегреется. Во второй половине дня за ней зашли девушки, и они вместе отправились на ужин. Рукия и Орихимэ вновь заказали себе авамори, и у Карин от этого к горлу поднялась тошнота. Взяв себе детокс-смузи с сельдереем и зеленым яблоком, она быстро сунула соломинку в стакан и отпила, перебивая неприятное ощущение внутри ее тела.       — Как у вас дела? — спросила Рукия. — Вы больше не ссорились с Тоширо?       — Нет, — ответила Карин. — Пока нет.       — А ведь вы действительно нехорошо повздорили, и ведь это при том, что вы оба рассудительные. Я даже боюсь представить, что будет у нас с Ренджи.       — Рукия? — воскликнула Орихимэ. — Вы с Ренджи?..       Подняв кисть. Рукия продемонстрировала помолвочное кольцо с необычной огранкой бриллианта – маркиз. Изящный камень вытянутой формы, сужающейся к обоим краям, напоминал замерзшую слезу и очень подходил Рукии и ее занпакто ледяного типа.       — Поздравляю! — воскликнула Карин. — Теперь не я одна буду предметом главных сплетен Готея-13! А если серьезно, то я очень рада за вас.       Рукия с благодарностью приняла их поздравления, и беседа плавно перетекла в другое русло. Девушки также ничего не рассказали о том, что сделала Карин в пьяном состоянии, и она почувствовала себя совсем тревожно.       — Проектирование нового потока душ почти завершено, — поделилась Рукия. — Хитсугая принял в нем непосредственное участие, поэтому ему придется также совместно с Урахарой и Маюри управлять реализацией.       Теперь было понятно, где Тоширо так долго пропадал и сколько будет отсутствовать в будущем. Отчего-то он совсем не делился новостями с Карин, возможно, сохранял военную тайну? Но ведь Карин тоже была в нее вовлечена. И если бы это действительно было тайной, неужели с ними тогда поделилась бы Рукия? Может, он не хотел нагружать Карин ненужной информацией. Она мысленно сделала себе пометку обязательно спросить об этом, когда они вернутся обратно в Готей.       — Честно говоря, я была удивлена, что он решился взять отпуск. Из-за меня.       — Ну, Ичиго сказал ему, что еле остановил тебя от побега, держал в дверях обеими руками и отправил обратно к нему «разговаривать».       — Но это же неправда, — смутилась Карин.       — Ичиго немного преувеличил, это правда, — хмыкнула Рукия, — зато в памяти Тоширо свежа травма о том, как неожиданно ты можешь исчезнуть и как тяжело тебя потом вернуть. Он ведь потратил на твои поиски три месяца, а затем еще и отправился возвращать тебя из Сомниа Мунди. Конечно, после такой угрозы он быстро сдался.       Карин удивленно распахнула глаза.       — Наш брат оказался хитрее, чем мы считали, — нахмурившись, озвучила ее мысли Юзу. — Кажется, он стал капитаном не только благодаря своей силе.       — Кто бы мог подумать, — согласилась она.       Полученная информация могла ей пригодиться, ведь теперь у Карин появлялся довольно сильный рычаг влияния на своего мужа. Если он снова будет целиком зарываться на службе, не уделяя ей внимания, она может пригрозить ему побегом. Но с этим не стоило заигрывать, потому как разозленный Тоширо тогда мог запросто запереть ее где-нибудь и не выпускать. Более того, услышав ее злостную угрозу, он снова присядет на уши, используя аргумент «прими ответственность, ты уже не ребенок». Но по сравнению с ними она была ребенком.       — Орихимэ, — переключая тему, спросила Юзу, — вы с Ичиго встречаетесь?       Сидящая напротив девушка вмиг покраснела от смущения.       Уже ночью, когда Тоширо вернулся и принял долгий душ, они вышли на балкон, разложили плед и улеглись на него, любуясь звездами. Море было спокойное, его успокаивающий шепот доносился из темноты ночи. Карин наслаждалась прохладой, которую дарил Тоширо, потому как на Окинаве летом было жарко и душно в любое время суток.       — Это самый лучший отдых в моей жизни, — сказала Карин, лежа на животе и подняв ноги кверху.       Они никогда еще не проводили время с Тоширо в такой беззаботной обстановке, когда весь день можно было заниматься всем, чем хочешь, и просто находиться рядом друг с другом. За эти полторы недели она по-настоящему к нему привыкла и привязалась, кажется, теперь влюбляясь до смерти. Тоширо смотрел вперед, повзрослевшим он был очень красивым и сексуальным. Для Карин он был самым желанным мужчиной на свете. И он принадлежал только ей.       — Когда ты впервые встретил меня, ты мог подумать, что в конечном итоге мы будем вместе? — спросила она, облокачиваясь о ладонь.       Тоширо усмехнулся.       — Нет, конечно нет. Это же было больше десяти лет назад.       — А когда ты понял, что любишь меня?       — Сейчас я думаю, что ты всегда мне в какой-то мере нравилась, — пожал плечами Хитсугая, — но, наверное, когда тебя забрал второй отряд.       — Но ведь я тогда скрывалась под другим именем! То есть ты три месяца искал Куросаки Карин, потому что она тебе нравилась, но влюбился ты по итогу в Рену Мори? — возмутилась Карин.       От вспыхнувшей злости Тоширо повысил голос.       — Так и знал, что все к этому вывернешь! Какая уже сейчас разница, если под личиной Реной Мори все равно скрывалась ты?!       — Ладно-ладно, — примирительным тоном ответила Карин. — Я вот думаю, что осознала свои чувства, когда ты мне приснился.       — Приснился? — Тоширо повернулся в ее сторону.       — Ага. В полуэротическом сне. Ты и Херинмару.       Услышав это, он удивленно поднял брови.       — И что же мы с Херинмару в этом полуэротическом сне с тобой делали?       Мгновенно вспыхнув, Карин подскочила на пледе.       — Это не то, о чем ты подумал! Херинмару был драконом!       — Ах, он был драконом. Еще лучше.       — Забудь про него! Главное, что в этом сне ты хотел меня поцеловать.       — Правда? — сказал он, потянувшись в ее сторону и невесомо коснулся ее губ. — Вот так?       — Думаю, что более страстно. — легко ответила Карин.       — Ты спрашивала, о чем я мечтаю, — продолжил Тоширо, притягивая ее к себе и усаживая на колени, просовывая руку между ног и поглаживая внутреннюю сторону ее бедра.       У Карин мгновенно сбилось дыхание. Прикрыв глаза, она опустилась на его грудь, позволяя ему совершать с ней любые непристойности.       — Я мечтаю о том, чтобы сниться тебе во снах каждый день.       — М-м! Ты это только что придумал, — со стоном выдохнув, прошептала Карин. — Пожалуйста, продолжай. Не хочу видеть тебя во снах, хочу видеть тебя каждый день наяву!