Всё, кроме чёрного

На то, чтобы заблокировать входную дверь, потребовалось всего несколько секунд. Бэйз удовлетворенно взглянул на таймер — час. Этого должно хватить. Разборки с другими охотниками занимали максимум полчаса, здесь же попался охотник особенный. О световых мечах, благо, Мальбус был более чем наслышан. Периодически Имве болтал о них без умолку, а слушал его чаще всего никто иной как Бэйз. «Итак, алые мечи — у ситхов…» — мужчина, нахмурившись, отвел одну ногу назад, удобно перехватив руками пушку. В особенные умения ситхов, впрочем, Мальбус не очень верил. Как и в Силу. А вот в свою автоматическую пушку — очень даже. Это оружие не раз выручало его даже в самых паршивых передрягах. «И в этой выручить должно, — хранитель, не сходя с места, наблюдал, как противница медленным и почти неслышным шагом приближается к нему. — Подумаешь, светящиеся лезвия…» Какая-то тревога все же закрадывалась в сердце стража, но он списал это лишь на то, что сейчас созерцает доселе неизвестный ему вид оружия. Конечно, это не могло не тревожить, но уж кто-кто, а Бэйз сосредоточиться на сражении всегда умел. Первый взмах меча был скорее демонстрационным: описав элегантную восьмерку в воздухе, лезвия снова выровнялись, подчиняясь воле владелицы. Алый свет дребезжал в вязкой темноте, едва освещая ткань плаща девушки да изящную руку, сжимающую рукоять посередине уверенно и спокойно. Мечница продолжала идти вперед, легонько ступая по выщербленной плитке, но покрытие не издавало почти ни звука от шагов — больше, пожалуй, шелестел плащ, задевающий мелкие камешки и сталкивающий их друг с другом в движении. От этого шествие незнакомки сопровождалось каким-то угрожающим легким треском, смешивающимся с равномерным гудением меча. Бэйз уже успел для себя решить, что противник со столь грозным ореолом — скорее всего, лишь мастер спецэффектов. Но Мальбуса, повидавшего на своем веку огромное количество всяческих уловок, этими спецэффектами было не пронять. Он решил не мешкать. Прицел оружия уловил алое свечение, а затем с пронзительным писком из дула вылетели три тонких заряда. Лезвия метнулись в сторону так быстро, что на мгновение превратились в яркий, пылающий багряным круг, от которого искрами отскочили такие же сверкающие бластерные заряды. Один угодил в колонну справа, отколов облако пыли и камня аккурат у ее вершины — там, где она поддерживала остроугольный арчатый проход. Второй попал в то же место у колонны напротив, из-под светящейся алой иглы также выскочило облако мусора. А третий просвистел прямо рядом с ухом хранителя, задев длинные темные с сединой волосы. Для Бэйза это ровным счетом ничего не значило. Это была проверка способностей противника, он знал: если придется уворачиваться, он будет уворачиваться. Кусок опаленных волос ничего не стоит. Но вот сконцентрироваться нужно сильнее — противница была хороша. Мальбус усмехнулся, резко отскочил в сторону и на ходу выпустил сноп зарядов. На этот раз отражение атаки было показательно-изящным. Рука с мечом была вскинута вверх, лезвия описали грациозные дуги, словно в танце, а световые заряды разлетелись эффектным широким веером. Рыжая продолжала наступать, не сбавляя скорости. Страж нахмурился. Пора играть по-взрослому. Присев, Бэйз выпустил несколько коротких очередей, но не в противницу. Они должны были искрошить в пыль камни на арке, создавая дымовую завесу. План казался мужчине весьма привлекательным — она со своим световым мечом сияла даже в такой тьме как маяк, он же был недосягаем, пока не станет стрелять. Но и при этом он умел двигаться достаточно быстро, чтобы не быть легкой мишенью. Пылинки с разбитых камней взмыли в воздух всем роем, повергая двор в легкий туман. Что, впрочем, в окружающей тьме не было слишком заметным, разве что очертания светового меча стали больше напоминать размытое алое облако. Послышалось легкое «Хм…», Бэйз одобрительно кивнул сам себе, смакуя замешательство противника. Итак, она держит меч в правой руке, и за счет двух его лезвий можно различить, где находится рукоять. Следовательно, по развороту меча можно определить примерное ее положение. Нужно было действовать быстро, ведь пыль и так уже мерно оседала на вымощенный плиткой пол. Скоро завеса спадет, у него больше не будет преимущества. По крайней мере, Бэйз Мальбус очень надеялся на собственное преимущество сейчас. Следующие выстрелы были прицельными, точными, их было немного, хотя заряда в пушке было еще вполне достаточно для того, чтобы несколько раз полить незнакомку шквальным огнем. Шквальный огонь принесет больше хаоса, а девчонка была не так проста. Что-то подсказывало Мальбусу, что ее так легко не спугнешь. Здесь в качестве выхода виделось только обезглавливание налетчицы метким выстрелом из бластера. Но меч снова сорвался с места, разбросал витиеватыми отблесками заряды, разошедшиеся мимо колонн, а пыль продолжала, кружась, садиться вниз, делая облачную завесу все менее широкой и высокой. Бэйз выстрелил снова, даже не задумываясь о том, делает ли он правильно. И снова его выстрелы были отражены легко и изящно, словно противнице доставляло удовольствие делать столь замысловатые трюки, каждый раз отражая нападение в новой манере. А ей и правда нравилось. Противник попался довольно сильный и, кажется, опытный. Прицельные выстрелы и впечатляющая тактика… Нужно было отдать ему должное: он за эти десять минут, которые уже длилось сражение, мог бы положить, пожалуй, почти любого охотника за сокровищами. Точнее, наверное, всех, кроме нее… Девушка улыбнулась: он не использовал Силу, он не был к ней чувствителен. Забавно, а ведь раньше — еще на памяти учителя — стражи Уиллов были все сплошь едва ли не джедаями. Как же поменялись времена… Теперь, похоже, в эти стражи идет кто попало. Кто-то из них чувствует Силу, кто-то — нет. Да и толку от этих чувствительных особо не было — их не обучали взаимодействовать с Силой. Обучать наверняка уже было некому. «Оттого эти глупцы и сидят здесь, хотя могли бы познать куда большее могущество Силы», — пронеслось у рыжеволосой в голове, и ее улыбка стала больше напоминать хищный оскал. Что же, раз стражи хотя бы что-то знают о Силе, она покажет, сколь глубоко знает Силу она… Чем дальше Бэйз сражался, тем больше понимал, что играет с огнем. В кои-то веки ему приходилось признать — противница опасна. Очень. Он уже не помнил, сколько зарядов выпустил за последние несколько минут, но зато отлично помнил, что ни один из них не причинил какого-либо вреда девушке. И прекрасно помнил, какими впечатляющими пируэтами меча она отражала их, как изящно и точно они летели в разные стороны — на первый взгляд кажущиеся хаотично разбросанными, но если присмотреться, можно было уловить тонкую расстановку в их разлете. Каждый ее выпад и взмах меча, несмотря на кажущуюся спонтанность, был на самом деле точно выверенным, каждая искра, выглядящая случайно отраженной, на самом деле попадала прямо в цель. И все больше с каждым новым отраженным выстрелом Бэйз Мальбус склонялся к тому, что сейчас противница сражается скорее не ради особенных кайбер-кристаллов, за которыми изначально пришла. Она, как опытный хищник, играет с добычей… Бэйз перекатился по земле и, выпустив несколько достаточно точных очередей, спрятался за ближайшей ко входу колонной. В этот раз его взгляд на таймер был обеспокоенным. Оставалось двадцать минут. Двадцать минут на то, чтобы расправиться с этой охотницей, хотя почему-то он не сомневался, что стук в дверь с требованиями открыть начнется куда раньше. Бэйз не знал, Сила это была или еще что, но Чиррут имел удивительную способность появляться именно тогда, когда становилось откровенно опасно. Конечно, Мальбус признавал более чем, что его друг был далеко не слаб и не беспомощен. Бэйз много раз удивлялся тому, что слепой от рождения Имве так впечатляюще овладел боевыми искусствами. Возможно, ему и не нужна была защита, только вот у Бэйза уже за многие годы выработался какой-то инстинкт — защищать Чиррута, даже тогда, когда это ему не требовалось. А ведь иногда требовалось… Хотя, конечно, Чиррут признавал это редко. Возникшая в голове внезапно мысль заставила Мальбуса усмехнуться: надо же, мастер ближнего боя, впечатляюще меткий арбалетчик (вот как Чиррут научился такой точной стрельбе из светового арбалета, Бэйз вообще не представлял, да и предпочитал об этом не задумываться)… а до сих пор спотыкается об один и тот же высокий порог на выходе, хотя они живут в этом убежище уже год! В чем-то ему определенно нужна была помощь… Бэйз внутренне собрался и сконцентрировался. Он должен сделать все, что в его силах. Двадцать минут… Иначе он был плохим стражем. И, наверное, плохим другом… Вслушавшись в окружающие звуки, мужчина стремглав выскочил из-за колонны, вновь стреляя туда, где маячили алые световые лезвия. Она не играла. У нее вообще не было привычки играть с жертвой. Такие выходки были уделом тех, кто хочет самоутвердиться. Она же — училась. А ей было чему поучиться. Столь метко стреляли, при этом умудряясь так быстро менять дислокацию, на ее памяти лишь черные штурмовики, да и половину их можно было вынести отраженным огнем за вдвое меньшее время. Страж, вышедший против нее, — крепкий орешек, а потому убивать его быстро не было смысла. На сражении с ним она улучшала свои навыки. Подпускала бластерные заряды настолько близко, насколько могла, отражала их все новыми и новыми выпадами и пируэтами, уворачивалась, кувыркалась, кружилась в вихре боя. Она еще не навредила противнику. Пока не было надобности. У нее хоть целая ночь времени (если, конечно, какой-нибудь зевака не решит посетить двор стражей раньше), а на базе редко удается организовать такие тренировки. Тренировочные дроиды не давали и половины от этой силы противостояния даже на максимальных показателях сложности, черных штурмовиков берегли как зеницу ока, учитель был днями напролет занят — может, поэтому-то он и поощрял ее самостоятельные вылазки. Такой редкий шанс рыжеволосая мечница не могла упустить. Поэтому внезапный писк комлинка на ее поясе довел ее едва ли не до рыка. Девушка отразила летящие в нее искры по косой, они рассыпались снопом у самых ног противника. Он, конечно, успел отскочить, но этого мечница вполне ожидала. Комлинк почему-то напористо продолжал пищать на поясе, хотя она как раз откровенно надеялась, что, не дозвонившись на протяжении нескольких секунд, ее все-таки оставят в покое. Но нет — надоедливые звуковые сигналы продолжались. Она снова отразила атакующую вспышку, теперь уже менее щадяще, и, кажется, даже попала в цель — запахло паленой кожей. Писк связного устройства порядком выводил из себя и не прекращался на редкость долго. Еще парочка отраженных атак, снопы энергетических искр полетели двумя веерами, осыпая двор… Если мечница что и задела, то это не руки противника — выстрелы продолжали быть потрясающе точными. И по скорости стрельбы, кажется, атаки стали более яростными. А комлинк все не переставал вещать о настойчивом вызове. Девушка раздраженно выдохнула, блокировав два выстрела сверху и три снизу. Кажется, этот писк не прекратится до тех пор, пока она не ответит. Он раздражал, мешал сосредоточиться, настойчиво рябил в полотне Силы, сбивая концентрацию. Благо, он был довольно тихим, чтобы привлекать внимание за пределами двора. Но рыжая догадывалась, что оставшуюся часть ночи ей здесь уже не пробыть. Кто-то слишком настойчиво требует ее, потому, пожалуй, стоит уже заканчивать. Жаль, бой был в самом деле достойным… Она внезапно рванула вперед яростно и с натиском, Бэйз не ожидал такого резкого увеличения напора. Едва успев увернуться от отраженных выстрелов, на этот раз летящих прямо в него, он отскочил, прокатившись по пыльной плитке, и снова выпустил сноп зарядов. Прожектор снова блуждал в окрестностях, скоро его свет опять навестит двор, тогда будет чуть проще, а сейчас только бы выдержать этот безумный натиск. С каждым новым уворотом и преследующими его его же выстрелами Бэйз понимал, насколько же на самом деле силен его противник. Забавно, но страха не было. Скорее страж чувствовал злость — и даже не на рыжую мечницу. На себя. Что он слишком слаб, чтобы дать ей достойный отпор. Что все его атаки заставляют его же защищаться. И что он, много лет промышляющий наемными убийствами, не может и царапины оставить на теле своей противницы. Девушка приблизилась стремительно, за мгновение сократив расстояние между собой и стражем вдвое. Он продолжал поливать ее бластерным огнем, но меч в ее руках вращался столь быстро, что образовывал световой щит, расшвыривая заряды в стороны. Она все подходила, Мальбус уже понимал, что даже выстрелы в упор не имеют никакого эффекта. Оставался ближний бой… Страж отбросил пушку назад, освободив руки. Он не знал, как будет справляться с вооруженной странным мечом оппоненткой, но заставлял себя идти вперед. Он должен что-то делать. Первый удар мечницы пришелся вникуда, Бэйз проскользнул под огненными лезвиями, пытаясь сделать ногой подсечку, но встретился с пустотой: противница прыгнула высоко вверх, стандартно атакуя мечом вниз, потому мужчине пришлось резко откатываться в сторону и рывком подниматься на ноги. Девушка молниеносно рванула руку с мечом вверх, описывая одним из лезвий вертикальную дугу, а затем, развернув, снова сделала выпад вперед. Бэйз снова увернулся, отпрыгнул назад и влево, понимая, что и атаковать ее в лоб — не вариант. Пушка, как он понял еще раньше, приносила также неожиданно мало успеха. Что ж, пожалуй, самой действенной идеей было как-нибудь разоружить девушку, а после она уже не будет представлять столь большой опасности. Рыжая снова наступала, лезвия меча виляли огненными хвостами во тьме, Бэйз больше уклонялся, но выжидал. Она должна была дать слабину… Он снова поднырнул под мечом — снова безрезультатно, опять пришлось кататься в пыли и отскакивать назад. Она блокировала все его редкие попытки ударить, а сама сыпала атаки алым градом. Мальбус понимал, что выматывается. А также понимал, что ему очень далеко до той ловкости, которой обладала его противница. Но он успел заметить тот момент, который мог бы дать ему шанс на победу. Ее меч был выведен слишком вперед, а стойка была слишком нетвердой, это стоило использовать. Бэйз ударом ноги целился в грудь рыжей, в то же время руками пытаясь схватить рукоять ее меча. Если удар будет успешен, он сможет выдернуть оружие у нее из рук. Он уже чувствовал, как носок грубого сапога почти касается темной туники девушки. Она среагировала за половину мгновения до удара. Бэйз думал, что это невозможно, но вот же она — в грациозном сальто над его головой, оттолкнувшаяся рукоятью меча от его ноги, заставляя потерять равновесие… Сияющие алые лезвия развернулись в полете вместе со своей хозяйкой, в тандеме с лучом прожектора образуя сверкающий танец. А после алое сияние ринулось на землю. И Бэйз почувствовал, как лезвие меча прожигает его грудь насквозь. Лежа в пыли и наблюдая за тем, как удаляется изящной походкой противница, Бэйз горько стискивал зубы — не для того, чтобы не чувствовать боли, а чтобы не чувствовать вины. Он проиграл. И битву, и войну. И, кажется, повоевать ему уже не придется. Забавно, но в свои последние секунды Бэйз Мальбус не задавался вопросом о том, что будет с кайбер-кристаллами, которые получит охотница — первая и последняя охотница, победившая его. Последней мыслью в его сознании застыл вопрос о том, кто же будет помогать его другу преодолевать тот пресловутый порог… Отойдя в сторону от уже бездыханного тела стража, рыжеволосая девушка деактивировала меч, рывком сняла комлинк с пояса и резко нажала на кнопку ответа, подведя микрофон к губам. — Скайден! Хатт тебя дери, где тебя носит?! — Орсон Кренник, судя по голосу, был готов рвать и метать. Впрочем, ответ ему был не более любезен. — Чего тебе, Кренник?! — девушка почти шипела: ее прервали в разгар битвы, каких у нее не было уже долгое время. Знал бы учитель — непременно применил бы на этом больно зарывающемся директоре один из своих коронных приемов. Впрочем, она не преминет сообщить об этом лорду Вейдеру и с удовольствием насладится потом зрелищем кряхтящего под мощью Силы Кренника. — Я на задании! В ответ из динамика послышался короткий резкий рык. — Я не знаю, с каких пор ты называешь свою самодеятельность заданием, но сию же секунду бери свой истребитель и дуй на базу! Это приказ! — голос Кренника перешел на крик, кажется, директор был в ярости, что раздражало Скайден еще больше. — Я не знаю, с каких пор ты мне раздаешь приказы, — шепот рыжеволосой стал угрожающим, — но об этом задании лорд Вейдер прекрасно осведомлен! Так что не трать мое время, Кренник, я… — договорить она не успела, так как разгневанный до крайней степени директор ее перебил. — Вообще-то именно он отбывает через полчаса на Иду и пожелал, чтобы ты его сопровождала! — рявкнуло из динамика, и девушка страдальчески закатила глаза. — Иначе… На этом Скайден прервала вызов, слабо пискнувший комлинк был снова помещен в карман на поясе, а девушка глубоко вздохнула. Чуткий слух уловил приближающийся топот, раздающийся со стороны все еще запертой двери прибежища стражей Уиллов. Девушка хмыкнула и, развернувшись вполоборота, быстро направилась к краю двора, который заканчивался небольшой сплошной оградой и отделял окраину Джеда-сити от высокого отвесного обрыва, что спускался в песочно-глинистую пустыню. Времени на новую драку у Скайден уже не было. За полчаса ей бы успеть на базу, иначе учитель будет… слегка недоволен, но даже этого недовольства рыжей хотелось бы избежать. Странно, но не из страха перед ним, хотя любой другой подчиненный Вейдера скорее испытывал бы страх в такой ситуации. Скайден его не боялась. Он внушал удивление и восхищение своей мощью, но не страх. Ее интересовала Сила, что бурлила в нем, то, как он ее использовал, как мастерски сливался с нею, как пропускал ее сквозь себя, становясь еще могущественнее. Скайден так не умела — пока что не умела. Она наблюдала за ним, обучаясь, запоминая. А когда он был слегка недоволен, он редко обучал ее. Именно это Скайден и огорчало. Девушка остановилась возле сплошной линии перил ограды лишь на секунду, прицелившись. Что же, придется поспешить. Кажется, это и в самом деле внештатная ситуация — обычно Вейдер не спрашивал, когда она вернется с охоты за кристаллами, а она и не предупреждала об этом. Гнев на Кренника немного спал. Конечно, Скайден все еще хотелось впечатать его в стену, но, в конце концов, она отлично понимала, как он боится ее учителя. Ее он боялся значительно меньше. А следовало бы. Но это, пожалуй, потом… Пока что он еще нужен учителю. Точный выстрел зацепного механизма протянул крепкий трос к скале рядом. Скайден рассчитала траекторию точно: она приземлится в нишу, затем перебросит зацепку на соседний выступ, еще пара прыжков — и она окажется прямо у своего спидера. Дальше до истребителя, который она предусмотрительно не прятала рядом с городом, добраться будет не так и сложно, да и много времени это не займет. Легким прыжком вскочив на ограду, Скайден, доверяясь Силе и удерживая трос зацепного механизма, ринулась вниз по дуге. Она уже не слышала, как дверь убежища стражей наконец-то открылась, да и ей до этого пока что не было никакого дела. Она еще вернется сюда, ведь ее охота не окончена. Джин Эрсо пробиралась редкостно заполненными толпой улочками Джеда-сити, стараясь миновать и особо злачные места с подозрительными личностями, и скопления штурмовиков. Нет, и с теми, и с другими она справиться могла. Просто сейчас менее всего стоило поднимать шум. Хватит и того, что она улизнула-таки от Кассиана, за что по возвращению в гостиницу ее, скорее всего, ожидает впечатляющая взбучка. Если она еще и вляпается в неприятности — о чем он определенно узнает, — то и вся их миссия может быть поставлена под угрозу. Откровенно говоря, на миссию Джин было плевать. На Кассиана, по большому счету, тоже. А вот предложенная награда за сотрудничество с повстанцами выглядела заманчиво. Свобода… Трудовой лагерь на Вобани отнял массу времени, в поисках она не продвинулась ни на йоту. Если повстанцы таки дадут ей ту обещанную свободу, а еще — возможно, за хорошее поведение — и доступ к своим архивам, то это ей существенно поможет наверстать упущенное. Джин не прекращала поисков, даже осознавая, что может искать уже мертвеца. Ведь с тех пор, как ее отца схватили имперские войска, прошло уже много лет… Если по более-менее широким улицам можно было еще как-то ходить, даже почти ни с кем не сталкиваясь, то вот улочки поуже были забиты напрочь. Эрсо порадовалась, что здесь почти не использовался скоростной транспорт, ибо в таких тесных проулках даже людям разминуться было весьма проблемно. Впрочем, пожалуй, в том, что здесь так много людей, не было ничего удивительного. Джеда-сити был почти единственным населенным пунктом луны. И к тому же его слава как части истории культа Силы играла ныне довольно захудалому городишке на руку. Джеда-сити был городом бедным, но наводненным людьми. Сейчас, когда о джедаях успели забыть, сложно было сказать, кого в городе все-таки больше — местных или приезжих, но если говорить о годах тридцати ранее, то Джин бы ставила на то, что приезжих тогда было в разы больше, чем поселенцев Джеда-сити. И толпилось бы большинство из них у Храма Кайбера. Сейчас же Храм Кайбера обходили десятой дорогой, чтобы не попасться под горячую руку кому-нибудь из штурмовиков. Конкретно путь Эрсо тоже туда не лежал, к счастью. Джин шла к окраине города — туда, где она раньше встречала этого слепого стража. «Что ты знаешь о кайбер-кристаллах?» — тогда он ей задал вопрос, на который она не так многое могла бы ответить. А точнее, ее ответ бы состоял ровно из двух пунктов: отец рассказывал ей, что кайбер-кристаллы лежали в основе конструкции джедайских мечей, и один из этих кристаллов сейчас висит у нее на шее в качестве кулона. Зато она догадывалась, что встреченный ею страж Уиллов сможет рассказать о кристаллах намного больше. Почему Джин это интересовало? Просто она помнила напутствие матери «Доверься Силе!», помнила, как теплые натруженные руки Лиры набрасывают на ее шею — тогда еще маленькой девочки — кулон с прозрачным камешком, цепочкой которому служила простая черная нить… Просто воспоминания вырывались наружу и давили, а возможность узнать о кристаллах давала какое-то приятное чувство ностальгии, не боли… Да и просто она устала сидеть в комнате едва ли не целыми днями, так и не воспользовавшись внезапно свалившейся на голову относительной свободой. Все равно, что там скажет Кассиан, а ей определенно хотелось развеяться. — Чиррут Имве, так? — Джин нашла его довольно быстро, он снова сидел на ступеньках около сводчатого входа в старинное подворье. На ее голос он обернулся медленно, как-то задумчиво, словно не очень воспринимая его. Девушка растерянно улыбнулась, хотя и знала — страж этой улыбки не увидит. Она вскользь отметила, что что-то в нем сегодня было не так, как прежде. Хотя в то же время понимала, что судит опрометчиво: за неделю, проведенную в Джеда-сити, она видела его раза три, не больше, при этом разговаривала с ним всего один раз. Странно было бы, зная человека столь недолго, уже иметь о нем столь глубокие суждения. Но все равно она не могла не приметить для себя, что он выглядел как-то иначе, чем раньше… — Это я… — Эрсо замялась на секунду. — С кулоном, помнишь? По лицу стража скользнула мимолетная мягкая улыбка. Он кивнул медленно, продолжая пребывать в какой-то прострации, веки слегка опустились на бледно-голубые глаза, и Джин показалось на мгновение, что он даже не заметил ее вопроса. Впрочем, следующее короткое «Да», сорвавшееся с уст слепого мужчины, переубедило ее. — Я помню тебя, конечно, — продолжил он, улыбаясь чуть шире, но почему-то девушке казалось, что для этой улыбки ему пришлось подавить что-то внутри себя. Она растерянно пожала плечами и спросила с несвойственной ей робостью: — Я… не вовремя, да? — Нет, что ты, — Чиррут приветливо указал на ступеньки рядом с собой, приглашая девушку присесть. — Что привело тебя сюда снова? Джин вскользь улыбнулась и сжала в ладонь кристалл с кулона, а затем, подняв взгляд на собеседника, попросила: — Расскажи мне о кайбер-кристаллах. Страж, задумавшись, снова кивнул, начав говорить спокойным, приглушенным голосом: — Сердца многих звезд состоят из кайбера. Что, пожалуй, неудивительно — Сила у звезд особенна, она поддерживает жизнь на многих планетах и лунах. Сила окружает все и находится во всем живом, но сквозь эти кристаллы она проходит по-особенному. Трансформируется, — он легонько перебирал в пальцах зеленый камень, который также, видимо, некогда был кулоном, а теперь удерживающая его коричневая тонкая веревка была намотана на запястье мужчины. Такой же кулон, только с ярко-голубым кристаллом, висел у него на груди. Джин окинула Имве взглядом, задержавшись на мгновение сначала на голубом, а затем на зеленом кристалле. — Почему сейчас не изготавливают световых мечей? — спросила она. — Кайбер-кристаллы использовались при их изготовлении… — Да, — Чиррут кивнул, — использовались. Только технология изготовления световых мечей утрачена вместе с джедаями… На этих словах он горестно покачал головой, а Джин задумчиво закусила губу. Это было довольно любопытно, хоть она и мало смыслила в истории Ордена Джедаев. Отец рассказывал ей что-то, но в столь общих чертах, что у Эрсо в голове отложилось лишь несколько широко известных деталей, касающихся джедаев. Мать тоже мало знала об этом, но Силу уважала, если можно было это так описать. Они оба верили в Силу, они оба верили в восстание… И они оба, возможно, уже мертвы. — Световой меч — оружие не для каждого, — продолжил страж, отвлекая девушку от внезапно нахлынувших печальных раздумий. — Джедаев учили не только взаимодействовать с Силой, чувствовать ее в ее проявлениях. Их учили мудрости веков, тысячелетий, мудрости самой Силы. Их мечи — не просто оружие. Это отражение их восприятия Силы, глубины их познаний… — Жаль… — глухо произнесла Джин, поддерживая разговор. — Что сейчас эти камни используются лишь во зло… Она прекрасно догадывалась об этом, хоть Кассиан и не сообщил ей деталей. Одного того, что с Джеды кайбер-кристаллы вывозит именно Империя, ей было достаточно, чтобы определиться с мыслью, что от Империи в очередной раз ничего хорошего ожидать не приходилось. Чиррут же на ее замечание тихо рассмеялся, оборачиваясь к ней. — Ну почему же, — его тон был немного лукавым, — у тебя это просто замечательное украшение, никакого зла оно в себе не несет. Джин ответно улыбнулась, тепло скользнув пальцами по гладкой поверхности кулона. — А почему у тебя два камня? — ей внезапно стало любопытно, хотя она и не знала, стоило ли спрашивать. Быть может, для Стражей Уиллов это было обычным делом. Ее собеседник продолжал тепло и дружелюбно улыбаться, но девушке на мгновение снова показалось, что его улыбка скорее превратилась в маску, а за ней скрывалось что-то другое, с оттенком печали и режущей изнутри боли. Эрсо на секунду слегка впала в ступор, хотя потом быстро отогнала наваждение. Пожалуй, и правда показалось, ведь секунду назад он был довольно весел… — Этот, — Чиррут приподнял вверх руку с обмотанным темной веревкой запястьем, на которой покачивался, сверкая в бликах солнца, зеленый кристалл, — принадлежал раньше не мне. — Твоему другу? — Джин приподняла бровь, припоминая, что в прошлые пару раз, когда она встречала слепого стража здесь, неподалеку от него постоянно находился довольно угрожающего вида верзила. — Кстати… где он? Эрсо только потом подумала, что, возможно, задала неподходящий вопрос. Слишком неподходящий, и ей в мгновение стало от этого столь же неловко, сколь откровенно стыдно. Девушка напряглась, наблюдая, как лицо ее собеседника сменяет несколько выражений и как он пытается удержать улыбку, ставшую снова какой-то горькой. В горле Джин застряло несколько попыток оправданий, а Чиррут Имве погрузился в воспоминания болезненные и жестокие, причиняющие страдания, которые он все еще старался скрыть под усмешкой. Он вспомнил то внезапное всеохватывающее чувство паники и страха, боли, что волной прошлась по каждому уголку души. Это был, наверное, самый громкий немой крик — крик смерти близкого человека. Он вспомнил, как, сорвавшись с места, преодолел в три прыжка ступеньки, как столкнулся с закрытой снаружи дверью, как секунды, проведенные рядом с ней в ожидании, казались годами, если не веками. Как выскочил из жилища, споткнувшись снова о тот дурацкий завышенный порог… И как не успел застать даже последний вздох своего друга. — В Силе, — Имве попытался снова улыбнуться более спокойно и даже безмятежно, но Джин видела на его лице все те оттенки боли, что бушевали ураганом в его душе. — В Силе… — повторила девушка одними губами, вздрагивая и проникаясь сочувствием к человеку, которого едва знала, но уже очень уважала — хотя бы за то, что он пытался скрыть свое горе улыбкой. — Это значит умер, — Кассиан вынырнул с оказавшимися ненужными пояснениями словно из ниоткуда и, мгновенно схватив Эрсо под локоть, рывком поднял и потащил за собой. — Мне жаль, дружище, — отвесив слепому стражу дежурный сочувствующий взгляд, он уже нырнул в плотную толпу. — Мне жаль! — Джин, не поспевая за Андором, обернулась в ту сторону, где продолжал сидеть на ступеньках Чиррут. И ей удалось взглядом поймать благодарственный кивок, адресованный в ответ на ее сожаления.