Другая

Хак сидел зажимая виски руками: голова страшно трещала, а во рту была испепеляющая сушь да горечь. И он пил и пил воду, осушая одну за другой кружку, но это давало лишь временное облегчение. Шинкарь предложил чего-нибудь съесть, но от вида пищи Громового Зверя изрядно мутило. Вот же… чёрт. Нечаянно, уже ни на что не надеясь, встретившись с ней — ох, уж эти проделки, судьбы-злодейки! — Хак находиться в таком отвратном состоянии. А эта «семейка», вполне может, не сегодня-завтра, свалить куда-нибудь и поминай, как звали. Пребывая в столь тяжелом похмелье, сможет ли он их не упустить? Громовой Зверь, сам не понял как, но почувствовал, как принцесса вновь вернулась в зал. Он оборачивается, сердце снова и снова мучительно сжимается. И ведь не подойти даже к ней… Однако, поймав взгляд Хака, девушка приветливо улыбаясь, подходит к нему сама… — Так вас зовут Хак, господин? И, господин Хак, вы и вправду из далёких краёв? Надо признать, он маленько опешил. Принцесса стоит, совсем рядом, и, уже без всякой капли страха, заинтересованно и дружелюбно смотрит на него. И ещё… Господин… Это слово, сцепленное с его именем и произнесенное голосом принцессы, звучало… очень странно. Настолько странно, что на мгновение он выпал из реальности. Или просто похмелье виновато? — Эм… Господин Хак? — Девушка встревоженно смотрит на него. — Да, — наконец отвечает Громовой Зверь, уже успев обругать себя самыми последними словами: она сама подошла! Это такой шанс! Идиот… Сосредоточься! — И как же называется ваша страна? Она ведь как-то называется, верно? — Коука. — Кока? — переспрашивает принцесса, делая большие глаза. — КоУка, — повторяет Хак, но, возможно из-за особенностей произношения лебориша, девушка упорно говорит «Кока», и поэтому, в конце концов, наплевав на правильность, он с ней соглашается: да, мол, так и называется. — Кока! — Принцесса всплёскивает руками и глаза её загораются восторгом. — Никогда не слышала о такой стране! И вы, значит, кокиец… Или кокиянин? Девушка задумчиво прижала палец к губам, решая этот, несомненно, животрепещущий вопрос. А Хак готов быть кокийцем — да хоть кокийнутым! — лишь бы она не уходила, продолжала стоять рядом, чтобы он мог беспрепятственно, полной грудью, вдыхать нежный, цветочный аромат, что густым облаком обволакивал принцессу да и тайком, украдкой, разглядывать её, стремясь впитать милый образ до самой последней, мельчайшей черточки… Громовой Зверь ведь так давно… не видел свою принцессу. И сейчас, скользя взглядом по её лицу и фигуре, он вдруг поймал себя на том, что ему очень сильно захотелось отвернуться… Принцесса стала… невыносимо-красивой. Она и раньше была прелестной, но, всё-таки, три года назад принцесса была ещё во многом девочкой; теперь же перед ним стояла юная, цветущая женщина. — Ах, Кока, должно быть, очень далеко! — тем временем, мечтательно продолжала девушка. — Так интересно было бы, послушать о вашей стране. А… Что с вами? Хак, судорожно сглотнув, буквально утыкается лицом в столешницу стойки, схватившись за голову. Эта её прическа… да и глубокий вырез платья, давал большой обзор на нежную, чуть загорелую кожу шеи и груди. Вот же… ты идиот! Спустя такую прорву времени, ты только-только нашёл её, а твои мысли уже начинают течь не в том направлении. Соберись, чёрт возьми! Хак вздрагивает, когда чувствует, как принцесса гладит его по плечу, и прямо над ухом раздаётся её голос: — Вам плохо? У вас голова болит? Громовой Зверь возвращается в исходное положение, возможно, даже, чересчур резко, но девушка и не подумала отходить: она продолжала держать руку на его плече и обеспокоенно заглядывала в лицо. — Да. Голова-боль, — пробормотал Хак, хотя, если подумать, боль, раскалывающая черепную коробку, будто бы приутихла. — Ох, бедняжка! — запричитала принцесса, вводя этим, незадачливого Громового зверя в ещё больший ступор. «Б-бедняжка?!» — А знаете что, господин Хак? Мой брат, — тот, который русоволосый и очень вредный, — замечательный травник, почти что знахарь, только юный ещё. Он всегда с собой таскает в специальной сумке различные, засушенные целебные растения и корешки. Наверняка, у него, что-то есть и от головной хвори и от похмелья. Я попрошу его сделать какой-нибудь для вас отвар! — горячо заверила его девушка, сжав кулаки. Громовой Зверь издал какой-то нечленораздельный звук, не зная как на это реагировать, но в груди моментально потеплело… Тут принцессу окликают. — А, сейчас! — отзывается она, но потом вновь обращается к Хаку: — Ох, заговорились мы с вами… Но, я надеюсь, это не последний раз. Вы ведь не против? Или может, я слишком назойлива? Громовой Зверь поспешно мотает головой — он, определенно, не против. — Эви, чтоб тебя! — Иду, иду! Простите ещё раз. Напоследок одарив его чуть смущенной улыбкой, принцесса торопливо уходит. Хак, с трудом переведя дыхание, начинает отчаянно скрести себе затылок. «Бедняжка?»

***

— У тебя котелок, вообще варит, нет? — Ив тотчас же накидывается на вернувшуюся на кухню сестру. — Какого дьявола, ты там с ним лясы точишь?! Этот тип же к тебе приставал?! На это, Эви лишь спокойно пожимает плечами: — Так он же обознался! Да и вообще, у «этого типа» имя есть — его зовут господин Хак. Русоволосый юноша, уперев руки в бока, окинул девушку скептическим взглядом. — Ты эту пьянь подзаборную господином называешь? — А как же иначе! - Эви с вызовом смотрит на разошедшегося младшего брата. — Да плевать! Меня больше волнует, что ты, похоже, опять нарываешься на неприятности! — Ох, да какие ещё неприятности?! Иви, не выдумывай! Я просто хочу помочь несчастному человеку. — Сестричка Эви такая заботливая, — наконец подаёт голос Ленни, что лишь смотрел на их перепалку и со смаком жевал булку. — Эта её забота непонятно о ком, уже нам чуть ли не аукнулась, а она опять хочет на те же грабли наступить! — Иви начинает с укором тыкать в сестру пальцем: — Вдруг этот твой «несчастный человек» тоже тебя в кусты потащит, что делать будешь? — Сейчас господин Хак ведёт себя вполне прилично. — Это он твою бдительность усыпляет, а потом, не успеешь моргнуть, а он уже тебе под юбку лезет! — Если такое и будет, — в чём сильно сомневаюсь, — я смогу за себя постоять, — рассудительно заявила девушка, и не думая уступать. — Иви, перестань, чуть что, сразу беспокоиться! — Был бы это какой-нибудь хиляк, то да, ты с ним справишься. Но этот-то громила! Мы даже с Ленни, вряд ли, сможем тебя от него защитить. — Говорю тебе, не волнуйся! Я буду очень осторожна! И вообще, Иви, у меня к тебе большая-пребольшая просьба! — Эви скидывает свой воинственный настрой, меняя его на просящий, молитвенно сложив руки. — Ты можешь сварить какой-нибудь отвар от тяжкого похмелья? — Она сразу берёт быка за рога. — Ты что… хочешь напиться? — У Ива начинает подёргиваться глаз. — Это не для меня, а для господина Хака! — Что?! С какой это стати?! Еще чего! — Русоволосый юноша с крайне оскорбленным видом сложил руки на груди и гордо вскинул подбородок. Но его сестра была готова к этому: её глаза блеснули лукавством и она также сложив руки на груди, издала преувеличенно-скорбный вздох: — Зря ты так… Ты даже не представляешь, Иви, кому ты отказываешь. Ой, не представляешь! — Ага, только не говори, что этот бродяга какой-нибудь принц или аристократ. Не поверю! — Господин Хак гораздо-гораздо лучше принца или даже рыцаря. Он, — девушка подняла палец вверх и выждав эффектную паузу, заявила: — бесстрашный путешественник с другой стороны земли! Повисла тишина, и лишь слышно было, как чавкает старший брат-блондин. — Откуда? — скептически переспрашивает Ив. — Из Коки — далёкой и сказочной страны! — самодовольно улыбаясь, восклицает Эви. Тут фыркает Ленни и крошки разлетаются во все стороны, а русоволосый юноша оседает на пол и вид у него, словно его огрели обухом по голове. — Да ну вас! — возмущается красноволосая девушка. — Господину Хаку, тоже, наверняка, наши имена и названия кажутся забавными. — Так значит он… кокиец, — сдавленно бормочет Ив и, казалось, каждая черта его лица пляшет и дёргается. Ленни же, зажимая рот руками, поперхнулся от приглушенного хохота и начинает кашлять. Эви подбегает к нему и несколько раз крепко хлопает по спине; защитив, таким образом, старшего брата от преждевременной кончины, она возвращается к младшему и, опустившись рядом, берёт Ива за руки. — Да, господин Хак — кокиец, и это так потрясающе! — восторженно говорит девушка. — Сколько интересного он может нам поведать! Мы же это так любим! — А-а! Они опять тунеядствуют! Вопль грозной госпожи Ярины, был подобен удару бича. Сестра и братья мигом подскочили и, как ошпаренные, ринулись выполнять свои обязанности. Но Эви успевает бросить на младшего брата умоляюще-вопросительный взгляд. Тот, перехватив его, вздыхает. — Ладно-ладно! Сварганю я твоему, — тут Ив не удержался и передразнивает сестру, копируя её интонацию — «господину Хаку» что-нибудь. Только, смотри, не реви потом!