Другая

Насколько Хак знал, помимо таких поместий, как у семьи Эви, в этих местах располагалось также несколько деревенек, с менее зажиточными землёй и скотом жителями, но зато богатыми другими весьма полезными навыками. Такими как стеклодувы, кузнецы, ткачи, портные, которые держали свои лавки и торговали товаром собственного производства. Короче, людей там должно быть полно, и если не прямо их спрашивать, то, наверное, можно будет что-нибудь услышать краем уха. Да и наверняка там есть шинок, где выпивка развязывает языки даже завзятым молчунам. И поэтому Зверь тотчас же пошёл в ближайшую деревеньку. Не то чтобы он уже успел в столь короткое время разобраться в здешней местности: Хаку в этом помогли понятные даже для чужеземца указатели, что торчали то тут, то там на перекрестках дорог, коими были прочерчены вдоль и поперёк поля и рощи. Дело шло к вечеру, но Хак успел добраться до первого поселения ещё до захода солнца, и поэтому местные лавочники ещё не должны были закрыться. По крайней мере, не все. Деревенька, что одной стороной упиралась в лес, который взбирался на холм, а другой — в ковры полей, состояла из трёх параллельных улиц, и центральная, как и положено, была торговой. Она оказалась весьма широкой, чтобы на ней разминулись две с половиной телеги. Правда телег сейчас здесь не наблюдалось, но вот народа и даже лошадей было предостаточно. Неосознанно повинуясь извечной привычке искать лавку с оружием, даже когда ему это совершенно не нужно, Хак довольно скоро наткнулся на резную вывеску, изображающий тучного мужика, опрокидывающего в себя бочонок пива чуть ли не с него размером. О, Шинок! И поэтому, забив на оружие и лавочников, которые при виде чужеземца чуть ли не язык проглотили, он сразу пошёл туда. Всё-таки шинкари более разговорчивые, чем лавочники. Даже порой с чужеземцами. Просто купи выпивку, не требуй сдачи и чеши с ними языками «за жизнь». Много чего интересного можно узнать. По крайней мере, у Хака был такой опыт с представителями этого славного сословия. Старик Ондрий не даст соврать. Зверь толкнул тяжелую двустворчатую дверь и зашёл в низкое прямоугольное помещение, показавшееся весьма сумрачным после залитой уходящем на покой солнцем торговой улицы. Народу в шинке было предостаточно: всё-таки вечер уже и время ужина, но не забит подчистую. Привычный для подобных заведений галдёж поубавился, когда Хак загородил своей внушительной фигурой поток света, что было ворвался следом в шинок. А затем, под огнём перекрестных взглядов и шепотков, направился к высокой стойке. Места за ней было достаточно, и Хак уселся на высокий табурет, что скрипнул под его весом, без проблем. Не обращая внимание на своих соседей по стойке, что демонстративно отодвинулись от чужеземца, Хак обратился к шинкарю, мужчине неопределённого возраста и комплекцией напоминающего выпивоху с вывески заведения: — Пиво. И тотчас положил на выскобленное до бела дерево стойки пару монет высокого достоинства, дабы шинкарь убедился в его платежеспособности. Тот хмыкнул. Неторопливо взял один кругляш толстыми, короткими пальцами. Повертел его, наблюдая за игрой бликов в свете свечей, что снопами висели и на стенах и под потолком. А затем попробовал монету на зуб. Хак терпеливо наблюдал за сим привычным представлением. Хотя когда впервые пришлось с этим столкнулся, он не был столь терпелив и взрыв получился нешуточным. И драконам с трудом удалось его остановить. Ничего не поделаешь! Боль тогда была слишком свежей, острой и жгучей. И лишь океан выпивки помог её слегка притушить. Но вот наконец, когда шинкарь убедился, что монеты не фальшивые да и посетитель не буйный, поставил перед Хаком требуемое. Тот тотчас пригубил кисловатое пойло тёмно-янтарного оттенка, ибо жажда его разобрала уже изрядно. Пиво оказалось так себе, однако он как-то пробовал и хуже. И к тому же, он всё же сюда не за пивом пришёл. Обдумывая как развязать язык шинкарю, Хак одновременно прислушался к окружающему. Шепотки по поводу его особы продолжали раздаваться со всех сторон, но часть собравшегося здесь народа явно вернулась к своим прерванным разговорам. Конечно, на него всё равно в любой момент могли наехать, но его рост и комплекция часто избавляла от неприятностей. Наверняка и сегодня избавит. В любом случае нужно уже на что-то решиться. Хак пристально уставился на шинкаря, занимавшегося своими делами. Тот поглядывал на него настороженно. У него уже появилась задумка, как его разговорить, а если заартачится, то туго набитый кошель на поясе ему в помощь. Благо было бы у него, что ему рассказать. И Хак уже хотел было открыть рот, дабы привлечь внимание шинкаря, как чуть ли у него над ухом раздался восторженный визг.

***

Хак как-то подзабыл, что у него в этих краях за крайне короткое время появилась куча поклонниц. Такого не случилось бы, если бы не одна из сестёр Эви ни привела кучу подружек по их с Джи-Ха души. Сам Хак ни одной из них не запомнил, а вот они его, судя по всему, прекрасно. И, глядя на розовощёкие девичьи лица подавальщиц, Зверю пришла в голову одна идея, начисто вытеснившая мысль разговорить шинкаря. По-хорошему надо было сразу подумать в этом направлении. Ну или Джи-Ха мог бы ему подсказать. Но лучше поздно, чем никогда… Хотя, конечно, было бы удобнее натолкнуться на них пораньше где-нибудь на дороге. А не в шинке, где они работали и, возможно, являлись родственницами хозяина. И поэтому Хаку пришлось быстро ретироваться, ибо тот девчачий визг очевидно очень не понравился шинкарю. Он даже на них прикрикнул, а затем прожёг дыру в Хаке. Уходя, он было хотел дать девушкам некий знак, что не против с ними пообщаться... Однако это было нужно сделать так, чтобы кому надо это было понятно, а кому не надо — нет. Хак ведь не хотел для этих девушек проблем. Хотя, наверное, они ещё могут с ними случиться, даже несмотря на то, что знак он так и не подал. Не успел да и не придумал. В любом случае Хак решил какое-то время околачиваться возле шинка. Может, что-то ещё и выгорит. Ну или каких-нибудь других девушек Хак встретит, которые знали его и не против были бы по возможности помочь.

***

Стемнело довольно резко: словно солнце до сих пор отчаянно старалось «не заснуть», но всё равно проиграло битву с неумолимым естественным ходом вещей, и рывком провалилось в положенное для него забытье. А вместе с ним начал засыпать и остальной мир. Рынок закрылся и улица опустела, хотя, время от времени, по ней туда-сюда шастали завсегдатаи шинка. Хак затаился как паук, найдя достаточно удобное место среди наглухо закрытых лавок для обзора входа в питейное заведение, что ярко освещалось кованными фонарями. Их, кстати, зажгла одна из работавших там девушек. И, Зверь, выбравшись из своего укрытия, поприветствовал её и даже махнул ей рукой. От неожиданности девушка чуть не выронила факел, коем орудовала для возжигания «фонарных сердец», и вспугнутым зайцем рванула назад в помещение. Но вроде она его увидела, ибо оглянулась, но неизвестно признала ли в мареве плотнеющих сумерек. В любом случае даже после такого конфуза, Хак решил продолжать ждать, правда пока не ясно чего. Может утра, а может и нет. Может он вообще зря здесь время тратил, ожидая ночи, хотя в шинок ему наверное уже путь заказан, из-за девчачьего визга так не кстати случившегося. В таких раздумьях и сомнениях, Хак дождался глубокой темноты. Небо провалилось в ночь, подсвеченную искорками звезд. И излило холод на землю, еще хранившее в себе тепло осеннего, но ласкового солнца. Шинок постепенно покинули последние припозднившиеся гуляки, и Хак уже подумывал не вернуться ли к Джи-Ха и вместе с ним переночевать на крыше, как из казалось бы закрывшегося шинка вышли те, которых он меньше всего уже ожидал. Правда, с девушками был кто-то ещё третий, которого они поддерживали, стоя по бокам. Этот третий явно был не в состоянии стоять самостоятельно… — Ну с Богом, — напутствовал их шинкарь и захлопнул тяжелую дверь. — С Богом, с Богом, — проворчала одна из девушек закрытой двери с явным сарказмом. — Мог бы и подсобить… — Вот, вот! — согласилась другая. — Не хай Якобу было всё подливать! Знает же нельзя братишке нашему столько! — Вот только где деньги-то взял? — спросила первая. — Не своровал ли у кого? — И чего гадать? Пошли уж, что ли? И девушки пошли, вздыхая и похрипывая на ходу, покинув круг света фонарей шинка. Хак, слегка поколебавшись и прикидывая варианты, быстро догнал их и перегородил дорогу. Девушки обе от неожиданности ахнули и чуть ли ни обронили лыком не вяжущегося брата. Но Зверь успел подхватить его за ворот. — Прости. Хочу помочь, — торопливо и как можно внятнее сказал Хак, опасаясь, что они заголосят и перебудят всю деревню. И придётся ему улепётывать… Но, хоть и было не видно ни зги, ибо улицы деревеньки не были почти освещены, девушки явно узнали его по голосу. — Ой, ой! Это же!.. — Ну я же говорила тебе, Матрёна! Говорила!

***

Жили девушки недалеко, хотя и так понятно, что в такой небольшой деревне, жить далеко, как не развернись, не получится. И если бы не похрапывающей в водочном царстве Якоб, живо бы до дому долетели. И если бы не Хак… Девушек звали Рябинка и Матрёна, и они жили и не тужили вместе с матушкой и братом в маленьком домике и с совсем крошечным огородиком. Прокормить он почти не мог, и поэтому девушкам приходилось батрачить на чужого дядю. Брат? А что брат? Он тоже работал то тут, то там, но непутёвый он немного и выпить любит. И матушка, само собой, без дела не сидела и она вполне путёвая. И вообще дружно у них всё. Хак слушал и тащил их мертвецки пьяного брата, просто закинув его на плечо, словно мешок картошки. Восхитились девушки такой силищей и принялись наперебой щебетать, звонко хихикая и сверкая глазищами словно кошки. И рассказав про своё житьё-бытьё, принялись расспрашивать Хака о том о сём. Конечно, больше их заинтересовало то, почему он здесь в потёмках шастал. Неужто, и правда, их поджидал? Хак не стал кривить душой и признался, что ему очень нужна помощь, а они единственные кто его вроде как знал. По крайней мере из тех, кого ему удалось встретить. На что девушки резонно заметили: а как же Эвина семья? Они то уж точно знакомцы для Хака. И здесь тоже Зверь решил немного пооткровенничать, напрягая все свои языковые способности, которые, к счастью, за последнее время изрядно улучшились. Хотя, конечно, до уровня Джи-Ха ему ещё расти и расти. Матрёна и Рябинка очень удивились и очень опечалились, услышав историю Хака. Подумать только! Лыцарь* из далёкой и далёкой страны уже много зим рыщет по белому свету в поисках своей царевны! Но самое поразительное, что Эви, как две капли воды, похожа на его пропавшую царевну! И лыцарю Хаку хотелось бы разгадать эту загадку, которая так и терзала его сердце. И Матрёне и Рябинке тоже страсть как захотелось! Да и как такому пригожему не помочь?! Сами они, конечно, помочь ему не могли, но вот бабка Квашня… И девушки, изощряясь в пестрых описаниях, рассказали Хаку про местную ведьму, которая знала всё и даже больше. Уж она то точно что-то да ведала. Ведьма же! И Матрёна и Рябинка с большим рвением готовы проводить его до неё. Только, разумеется, не сейчас, а утречком, ибо у них матушка болезная и так наверняка уже волнуется, их дожидаючи. И ежели лыцарь Хак дотерпит до завтра, то они возьмут его под белы рученьки доведут туда, куда надо. — А работа? — встревожился Хак. Ему бы не хотелось, чтобы у них были неприятности. — Не волнуйся! — сказала Матрёна. — Мартыныч, ясно, обозлится, но, чай, не впервой. То есть… они и раньше прогуливали? — А коли выгонит с места, то так тому и быть! — бесстрашно заявила Рябинка. А может они просто рассказали бы как дойти до ведьмы, и тогда бы им не пришлось прогуливать службу? И терять место не пришлось бы? — Нет, нет! Затеряешься, лыцарь Хак! Как пить дать, затеряешься! — запротестовала Рябинка. — Да и бабка Квашня может и не примет тебя, — заметила Матрёна. — Чай, не нашенский! А мы знаем к ней подход! Ну что ж… Хак горячо поблагодарил их, подумав, что щедро заплатит им за помощь звонкой монетой. За риск, так сказать. Наконец дошли до дому, в котором, в отличии от остальных, горел подслеповатый огонёк в маленьком окошке. Даже в темноте было видно какая это избушка приземистая, чуть ли не в землю вросшая. И забор был невысокий и будто даже ветхий. Так, видимость, а не забор. — Мы пришли, матушка! — воскликнула Матрёна, входя в ограду вместе с сестрой и Хаком. Низкая дверь в жилище резко открылась.