***
Кота, к счастью, изгнали: когда Хак приблизился к старухе, это грозное животное перешло от слов к делу, и чуть ли не набросилось на него. Однако, ведьма оказалась на удивление проворной, и холоднокровно огрела клюкой своего свирепого стража, когда тот уже был в полёте. Обиженно мяукнув, кот выскочил из землянки, подняв в воздух ворох соломы. Конечно, Хаку стало его немного жаль, как коллегу по охране, но слишком он уж злобный! Эвин Уголёк — кстати, тоже охранник! — гораздо милее и симпатичнее этого котяры! Короче, сделать всё в лучшем виде, ему удалось. У него был опыт, как никак. И это было видно невооруженным глазом: старуха раскраснелась аки наливное яблочко и стала очень ласковой. Хотя, её возможно, уже просто развезло от неумеренного потребления горячительных напитков. Ибо пока Хак упражнялся в искусстве массажа, она не забывала пригублять из кружки. И вот результат! Как бы не заснула, подумал Хак, наблюдая, как ведьма, одновременно и икая, и зевая, возилась с небольшим котлом. Он стоял на тлеющем очажке, но его содержимое всё равно почему-то кипело и булькало. Правда, без пара. Но зато, когда старуха, бросила туда какие-то засушенные корешки, пар белёсым, эфемерным шатром раздулся над горячим варевом. Однако, странное дело, он не распространился на остальную землянку, а клубился только над очагом. Старуху, уставившись в пар, пробормотала: — Ох, славненький мой! Горе горемычное у тебя, как погляжу. Хак, подумав, что его горе не такое уже и горемычное, навострил уши. — Кралю-то украли, да и память забрали! Краля… Это слово казалось Хаку весьма забавным, но с ним нельзя было не согласиться. — И кто думаешь, славненький мой, всё это учудил?! Гад летучий, древний как белый свет. Гад летучий? То есть дракон? — Мой друг, — осторожно начал Хак, — встрьетил одного… И он ему много чего интересного рассказал. Только правдивого ли? — Вот, вот, вот! — вдруг энергично закивала старуха, при этом не отводя остекленевшего и немигающего взгляда от пара. Выглядело это весьма жутко. — Именно, этот гад летучий всё это учудил! Он украл память у крали! Вот значит как… Хотя это было ожидаемо. И у Хака, и у самого Джи-Ха уже были подозрения на этот счёт. На счёт этого… Дерве? Так вроде этот дракон представился Грустноглазу. Однако, если честно, им обоим не очень-то и хотелось, чтобы эти подозрения оправдались. Просто… эти твари такие огромные! Ещё и летают! И как им с ними справиться? Даже с одним — как? Да, Хаку в тот раз удалось спасти принцессу из лап западного дракона, но ему просто повезло. И если, бы ни один из них не имел отношения именно к потери памяти, то они попытались бы всеми силами избежать прямого столкновения. А так… Похоже, придётся отыскать способ, мрачно подумал Хак, и его губы изогнулись в жёсткой усмешке. — Гад этот летучий любит собирать воспоминания, как каменья самоцветные. И прятать в сундуках. Значит, украденная память имеет некую материальную форму? Но всё же, как это случилось? И зачем? И можно ли всё вернуть на круги своя? А ещё почему здешние люди, в том числе и семья Эви, ни о чём не подозревает? С их воспоминаниями тоже что-то сотворили? — Могуч подобной волшбой этот гад летучий. Но вот только ею и силён. Хм… Это обнадёживало. — Только в случае с кралей твоей, славненький мой, всё не так просто. Подменил он память ей, зачем-то. А такого, гад этот летучий, отродясь не делал. Вижу, вижу… Не лыком шитая она. Тут старуха охнула и её глаза чуть не вылезли из орбит. — Беда большая грядёт! — прокаркала ведьма. — Тот, кто чернее темноты, что за твердью небесной, проснётся. И всех-всех пожрёт! Так значит всё-таки это правда… То, что наплёл этот «гад летучий» Джи-Ха. Получается, он почти ни в чём не соврал. И это очень странно… Потому что непонятно зачем он вообще связался с Грустноглазом, если всё равно потом его бросил? — Кровь пятерых ему нужна, древняя, что и его. И твоя краля… она… она… Тут старуха обмякла, а глаза её закатились. Она чуть было не грохнулась прямо в очаг, но Хак мигом бросился к пожилой женщине, и придержал её.***
Старуха была без сознания всего ничего. Хак сумел её привести в чувства. И после прихода в себя, она первым делом, вновь приложилась к очередной порции алкоголя. На этот раз прямо из горлышка: подле неё стояла целая батарея бутылок, заботливо прикрытая одеялом. Выхлестав бутылку за один присест, ведьма, пригорюнившись, всхлипнула: — Ох, беда-бедовая, славненький мой! Ладно я! Пожила на белом свете. А детки-то как?! — Мои други и я не позволь этому произойти, — неловко попытался утешить женщину Хак. По крайней мере, они попытаются это сделать, пока живы. Ведь в центре приближающегося катаклизма дорогие им люди. Старуха подняла голову, и потускневший её было взгляд, вновь зажёгся интересом, но уже не только чисто женским. — А ты ведь тоже не лыком шит, славненький мой. Хак с благодарностью за комплимент кивнул, и поднялся. Ведьма помогла, чем могла. Главное, она указала на того, кто учинил эту заваруху. И теперь им остаётся только как-нибудь его поймать и заставить вернуть память Принцессе и остальным. — Погодь! — вдруг остановила его старуха. — Подсоблю-ка я тебе. Хак приподнял бровь. — Горыныч!