Другая

Ведьма, оказывается, не только много чего знала, но и кое-чего умела. Как понял Хак, она собиралась наложить чары на своего кота, дабы он сумел чуять близость западных драконов. Именно западных драконов. Старая женщина сделал особый упор на это, давая понять Громовому Зверю, что она также знала всё о его близких друзьях. — И… как? — спросил он, с трудом веря в такую удачу. Конечно, это могло не сработать, но ведьма же уже показала свои навыки в так называемом «дальновидении», то может она и колдовать действительно умеет? Пожилая женщина вновь бросила в котёл пригоршню засушенных трав и плодов, но на это раз заставила туда смотреть кота. При этом она что-то шептала в его поддёргивающееся ухо, а кот в ответ кивал головой. «Этот котяра тоже не прост». — Ну вот, славненький мой. Зачаровала я Горыныча в подмогу тебе. Служить тебе будет верой и правдой. На это кот что-то недовольно проворчал на своём, кошачьем, и это не укрылось от его хозяйки. Она дёрнула животное за пушистый хвост и пригрозила: — Даже не думай! Прокляну, чертяка! Эта угроза подействовала просто отлично! Кот живо подскочил к Хаку и начал, мурлыкая, тереться об его ноги. И Громовой Зверь мгновенно растаял, сожалея о том, что плохо думал о Горыныче. Рука его тотчас же опустилась, дабы погладить это прекрасное создание. Старуха с явным сомнением глянула на своего кота, но всё же сказала: — Коли будет гад летучий в версте от тебя, у Горыныча шерсть дыбом станет, а глаза его огнем пекельным гореть будут, словно в ночи. Хак, выпрямившись, кивнул на это, запоминая. — Ну раз всё понял, ступай с Богом, славненький мой. Хак с благодарностью поклонился пожилой женщине, и, предварительно подхватив послушного кота, направил свои стопы к выходу.

***

В пределах землянки Горыныч был сама кротость. Но как только они оттуда вышли, кот цапнул Хака и попытался вывернуться из его рук и удрать. Однако Громовой Зверь не был бы Громовым Зверем, если бы позволил этому случиться! Не обращая внимание на острейшие когти свирепого животного, он завернул его в полу одеяния и крепко прижал к себе. Горыныч придушенно мяукнул, но вырываться не перестал. Упрямства этому коту не занимать! Однако ему чуть ли не удалось это провернуть, ибо воздух вдруг огласил ошеломленный возглас, заставивший Хака невольно отвлечься и расслабить руки. И Горыныч живо этим воспользовался. Оттолкнувшись всеми четырьмя лапами от Хака, кот успешно приземлился на землю, и чуть было не дал стрекача. Но, как известно, Зверь тоже был не лыком шит: его рука, со стремительностью змеи, схватила Горыныча за его пушистый хвост. Кот душераздирающе гаркнул, и тотчас же кинулся на обидчика, умудрившись проехаться когтями по щеке Хака. И, возможно, ему бы досталось сильнее, если бы из землянки не раздался грозный окрик: — Прокляну, чертяка! Прокляну будь ты не ладен! Не смей обижать славненького! Как и первый раз, это возымело незамедлительное действие: Горыныч запрыгнул Хаку на плечо и преданно начал лизать его поцарапанную им же щёку. Однако сейчас Зверь не торопился этому умиляться и обольщаться. Стянув с плеча кота, он крепко прижал его к груди, раздумывая где бы раздобыть либо клетку, либо поводок. Матрёна и Рябинка ведь ещё здесь? Посоветует, может, где достать? Лучше, конечно, клетку. Деревянную, само собой. Так будет безопаснее… И он уже хотел было обратиться к сёстрам, как заметил, что к ним присоединился ещё один человек. Это же… Да, точно! Смешная девчонка с косичками, кузина Эви, Галка. Пришелица стояла между Матрёной и Рябинкой, глаза её были выпучены — как, кстати, и у его проводниц, — рот приоткрыт, а возле ног почему-то валялись огурцы. Раздумывая о том, что могло Галку привести сюда, к ведьме, и останавливаясь почему-то исключительно на плохом, Хак невольно сделал пару резких и быстрых шагов к Эвиной сестре: — Что… — Э-ЭВИ УТОПИТСЯ! Хак опять чуть было не выронил кота, а сёстры возопили в унисон: — ЧИВО?! ЭВИ УТОПИЛАСЬ?! — Я ЗНАЮ ДАЖЕ ХДЕ! — продолжала вопить Галка, вытянув от усердия шею, и зыркая на бледнеющего на глазах Хака. — ХДЕ?! ГОРЕ-ТО КАКОЕ! — Матрёна и Рябинка залились слезами. Так чего ты здесь делаешь, хотелось спросить Хаку. Раз ведьма сумеет в этом помочь? Но он мигом забыл все слова из лебориша. — ДА ТО ОЗЕРО, — начало было так же громко объяснять кузина Эви, но вдруг осеклась и нахмурилась. Отворотив лицо от Хака, и, уставившись на сестёр, продолжила уже более в спокойной манере: — Какое ещё горе, глупые?! Чего вы разрезвились, коровы?! Эви ещё не утопилась! — КАК ЭТО НЕ УТОПИЛАСЬ?! — вылупилась Матрёна. — КОГО ТЫ КОРОВАМИ НАЗВАЛА?! САМА КОРОВА! — осерчала Рябинка. А Хак, который хотел уже очертя голову броситься к Эвиному поместью, передумал. Продолжая придерживать одной рукой притихшего кота, другой он коснулся плеча отвернувшийся от него Галки. Та аж подпрыгнула! — Сьто значит «ещё» не топилась? — потребовал он объяснений. Галка смутилась. Очень. Её худенькое лицо пошло пятнами, на висках выступил пот, и наверное именно поэтому её дальнейший рассказ вышел совсем невнятным. Очень уже быстро она тороторила! Хак понял лишь про каких-то гулей и русалок, и про чудовищные несчастья, что придут в эти края, если Хак немедля не вернётся к Эви. Наконец, объяснения были завершены: взмокшая Галка перевела дух, сёстры захихикали в рукава, а Хак просто осел на землю. Девушки испуганно бросились к нему. — Довела человека! — завопила Матрёна. — Вроде взрослая девка, а всё в сказки верит! — вторила Рябинка. Они, видимо, из истории Галки поняли гораздо больше, чем Хак. — Водицы хошь? — сконфуженно спросила кузина Эви, склонившись к Хаку. — Али огурчика? Зверь отрицательно мотнул головой, и, не удержавшись, расхохотался.