***
Как только солнце перевалило за зенит и полуденная трапеза благополучно закончилась, Галка возвернулась. Вся взъерошенная и будто даже ошпаренная, словно долго бежала и бежала, как савраска без узды. Об этом следовало бы обеспокоиться, но её мать, ни о чём не допытываясь у дочери, как и грозилась, просто задала ей трёпку, которую двоюродная сестра Эви мужественно и покаянно вытерпела. Затем Галка перед всеми домашними извинилась, отвешивая земные поклоны, и божилась что такого больше не повторится. И все старшие были этим удовлетворены, ибо Галка всё же не Млада, чью гуляющую натуру ни какими розгами не вытравишь. И вот, когда всё устаканилось и выдалось свободное время, Эви, Галка и Млада уединились в укромном местечке за старой крытой повозкой, нуждавшемся в ремонте, притулившейся между складом и конюшней, на данный момент пустовавшей. — Где ты пропадала, Галка? Что с тобой стряслось? — наконец смогла засыпать нетерпеливыми вопросами сестру Эви, у которой уже даже личное горе отошло на задний план из-за переживаний за родственницу. Очень уж поразил её вид Галки, красной как рак и с бешено блуждающими глазами. — Уж не снасильничал ли кто?! — вторила ей Млада, пережившая не меньше, в отличии от родной галкиной сестры, угрюмой Минки. — ДА ТЫ ЧТО… — хотела было громко возмутиться Галка на младин нескромный вопрос, но пересилила себя: — Да нет. Я просто твоего заброду видела, Эви! — Он не мой! — выпалила та, чувствуя, как сердце на миг замерев, пустилось в развесёлый пляс. — И… где же ты его видела? — У бабки Квашни, — ответила эвина двоюродная сестра, и сквозь зубы добавила: — Там с ним ещё были эти твои, Млада, подружки. Рябинка с Матрёной. Галка испытывала не только жгучий стыд за произошедшее, но и беспокойство из-за того, что взяла да бросила заброду с этими лукавыми девицами. Уж больно она была потрясена да напугана этими «белыми рученьками». И ежели бы Галка позволила нечто подобному случится, то по гроб жизни себе этого не простила. Однако, успокоившись и подумав, у неё появились подозрение, что она, может, допустила кое-что гораздо похуже… Галка, конечно, нисколько не сомневалась в преданности и порядочности господина Хака, но он всё же мужик… Чай, не железный. Покуда Галка мысленно кляла себя, а Эви переваривала эту неожиданную для неё весть, Млада поймала суть быстрее. И вытаращила глаза на Галку: — А ты там чего делала-то, у бабки Квашни?! Неужто… за приворотом бегала?! — НЕТ! — сказала Галка как отрезала. Вот же заладили они с этим приворотом! Что Млада, что её подружки! — Так зачем? — отмерев, спросила Эви. — Да хотела выведать чего-нибудь про заброду твоего. — Я же говорю, он не мой! — уже не так горячо, а скорее устало возразила Эви. — Так чего? Узнала чего-нибудь? Эви, конечно, этого не одобряла, но ей зело стало интересно. Хотя и боязно. Ведь примчалась Галка почему-то совершенно взбаламошенная. Неужто, бабка Квашня что-то нехорошее ей сказала? — Нет… — выдохнула та, уныло встряхнув тонкими косичками. Хотя, пусть она и опозорилась, особенно перед теми двумя курицами, Галка всё-таки не совсем зря тащилась в такую даль. Заброду ведь увидела! А это, значит, что пока он в их краях обретается и не спешит уходить. И это хорошо! — Нет? — удивилась Эви, и на ясном её лице будто плотнее тучи сгустились, потемнело оно. — Так что же тогда случилось с тобой? Ведь будто беда какая… Млада живо закивала, соглашаясь: — По дороге, что ли, чего случилось? Неужто всё-таки придётся рассказать про эту стыдобу? Хотя, они рано или поздно всё равно про это проведают: Младе обязательно расскажут Рябинка с Матрёной, а та — Эви. Но всё же… всё же… Под перекрестным огнём взглядом двух сестёр, Галка ощутила как ядрёно начали краснеть её щёки. Чего не преминула сразу заметить Млада. Заулыбалась: — Как пить дать, снасильничали, да? Или просто зацеловали? Галка хотела было вновь взорваться над младиной глупостью, но внезапно сверху на них посыпался какой-то мусор. Девушки, испуганно охнув, задрали головы. Однако ничего кроме бледного неба с перьями облаков не увидели. — Птица, вестимо? — предположила Млада, стряхивая со своего темя, упавший с крыши сор. — Слишком большая для птицы, — пробормотала Эви, зябко поёжившись плечами, укрытые платком. Она прямо с лица спала. Да и в боковую стенку конюшни буквально вжалась. — Ты чего это? — теперь настал черёд беспокоиться Галки. — Да так, — покачала головой она, продолжая глядеть с преувеличенным вниманием на небо, из-за чего Галка с Младой вновь оборотили взоры вверх. Но вот Эви похоже взяла себя в руки: — Значит, господин Хак был у бабки Квашни? Наверное, хотел узнать что-нибудь про принцессу Ёну. Ведь бабка Квашня всё-всё знает! И чего это я про неё ему не додумалась рассказать… Галка крепко ругнулась себе под нос. И про это она по глупости своей не разузнала. — Бабка Квашня ему зачем-то Горыныча отдала. — Горыныча?! — хором изумились Эви с Младой. Но тут опять раздался какой-то грохот и девушки, взвизгнув, схватились друг за дружку. Однако на этот раз это была всего лишь Минка, у которой помимо угрюмости была ещё одна особенность: она всегда искала наиболее сложный путь куда-либо. Вот говорят же, умный гору обойдет? Так вот, это не про Минку! И сейчас, вместо того, что пройти к ним напрямик, просто обойдя повозку со сторы двора, она обошла полностью конюшню и перелезла через стопку досок и чурок, которые кто-то из наёмных рабочих там, между строениями, сложил. Часть из них Минка благополучно уронила, из-за чего и был этот грохот. — Вот вы где! — невозмутимо провозгласила Мина, отряхиваясь. Она подошла к Галке и смерила её суровым взглядом: — Ты откуда такая сегодня прибегла? С дуба, что ли, рухнула?***
Джи-Ха чуть не попался! Он переволновался, услышав слово «снасильничал», и чуть не навернулся с козырька крыши прямо на головы шушукающимся девицам. Но он удержался и продолжил подслушивать, хотя это конечно не очень достойно… И поначалу, как только Зелёный Дракон увидел шмыгнувших в укромное местечко девушек, он не сразу решился подглядеть за ними. Поэтому начало разговора он не слышал, однако, поборов сомнения, подкрался к ним. Уж очень Джи-Ха переживал за Галку, которая примчалась откуда-то с таким лицом, словно за ней гнались все черти из пекла! Обидел кто, что ли? И поэтому, дабы успокоиться, он, наперекор себе, начал подслушивать. Правда, Джи-Ха так и не узнал причину такого состояния Галки, впрочем как и её сёстры. Зато он выяснил, что Галка видела Хака, который ходил к самой настоящей местной ведьме. Затем он ушел и прихватил с собой Горыныча, который, вроде, кот. Зелёный Дракон надеялся, что это, наверное, не спроста, и ведьма правда подлинная, и что-то Хаку присоветовала. Аж кота своего отдала! И — главное! — что Хак его принял. А значит этот его поход к ведьма принёс пользу, и они хоть чуточку приблизились к разгадке местных тайн. Ещё Галка всё припоминала неких Рябинку с Матрёной, которые, как Джи-ха понял, и проводили его к ведьме. Вот, значит, как! Покуда Зелёный Дракон пух от скуки, мёрз и потел одновременно, Хак имел приятное времяпрепровождение с женским полом! Потому что, как бы лично вы к этому относились, девичье общество всегда приятно и иным быть не может! Однако, Джи-Ха больше задавался вопросом, как так вышло? Неужто, его уроки начали в кое-то веки давать плоды и Хак наконец начал намеренно и с целью пускать в ход свои чары? Хотя он, конечно, и раньше что-то подобное умел и даже делал, но это было до исчезновения Йонушки и остальных, то есть в другой жизни... Зелёный Дракон невольно улыбнулся таким неожиданным мыслям, вновь, после того как девушки пошушукались и разошлись по делам, вернувшись на крышу главного жилища. И сев возле печной трубы, задумчиво уставился в по-осеннему блеклое небо. Это так странно, но почему-то только сейчас и из-за этой детали, Джи-Ха наиболее полно осознал, что Хак начал потихоньку исцеляться.