Погоня за Бесконечностью

Всегда любила библиотеки. Пусть в асгардской ассортимент действительно интересных книг был очень беден, но смотреть на многочисленные полки, где каждая книга стояла ровно, корешком вперед, было в одно удовольствие. Они, заманивая своим рисунком и золотистыми словами, стояли и словно шептали: «Прочитай меня! Я самая интересная, во мне такие истории, которые ты нигде не найдешь!» Конечно, любая книга по-своему уникальна: в ней свои оригинальные персонажи, отличающиеся внешностью, характером и судьбой; свой мир, созданный автором, в котором сам он наверняка хотел бы оказаться хотя бы на минуту. Физически это вряд ли возможно, но, открывая книгу, разум сам относит тебя туда, в этот ненастоящий в реальной жизни мир, к тем так же вымышленным героям с их постоянными играми в «искатели приключений на свою задницу». Говорят, понять, понравится ли тебе книга или нет — можно с первых строчек в ней. И неважно, какой красивой будет ее обложка. От нечего делать я доставала с полок одну книгу за другой: пролистывала ее страницы, закрывала, ставила на место. Иногда вчитывалась в текст, но потом с чувством разочарования откладывала его прямого носителя обратно. Все-таки иногда на книги лучше просто смотреть, чем читать, потому что для некоторых слишком объемный и, не побоюсь этого слова, нудный текст — тяжко поддается фантазии, которая могла бы представить ту картину, что создавал буквами автор, писав эту книгу. Местная литература не шибко привлекала меня, потому что у нее было все как-то на одну тему, как будто у писателей не хватало фантазии на свои выдуманные истории. В основном на переплетенные меж собой листы они заносили истории, касающиеся создания Вселенной, миров, цивилизаций; много литературы было на тему тьмачисленных войн. Всё история. А на Земле много книг о магии. Это очевидно — магия для нас — нечто запредельное, непостижимое уму, новое и необузданное. Поэтому многие писатели цепляются за эту тему, развивают ее, показывают свое мнение через интересный сюжет о том, как в их глазах выглядит магия. А здесь… Волшебства много, поэтому представлять его как-то по-другому, зная, какое оно есть на самом деле — бессмысленно и вряд ли интересно. Я захлопнула еще одну книгу. А чем еще заняться, когда двери библиотеки закрыты, а трикстер в это время общается на повышенных тонах с ее хозяином? Бедный полугном скоро станет таким же бледно-синим, как огромная карта Асгарда, выполненная в нежно-голубых оттенках и ровно повешенная на стену. Локи, конечно, отнесся к своей задаче с совестью — допрашивал так, как будто подозреваемый ограбил банк, но не хотел сознаваться в этом, хоть за спиной его и валялась куча награбленных мешков с золотом, а сам он сидит в драгоценных ювелирных изделиях. Как и было обещано мною, я не вмешивалась в «переговоры» Бога Обмана, хоть сердце и сжималось в кулак, когда трикстер, угрожая, поднимал руку на беззащитного библиотекаря. Тот, несчастный, вжимался в стену и втягивал шею в плечи так, словно пытался уменьшиться и сбежать от допроса своего младшего принца. Мое внимание проскочило через книжные полки и уткнулась в тайное хранилище Всеотца, дверь которой незаметно для простого взгляда подсвечивалась зеленой струйкой огня, перемешивающейся с красными бликами. Кровная магия, да, заклинание, с которым может справиться разве что существо, родившееся на свет чуть позже появления Вселенной и идущее по стопам ее развития. Не много таких, кто способен напрямую или же отдаленно переломить столь мощное заклинание. — Хорошо, хорошо! Я резко и несколько зло развернулась едва ли не на рыдание. Раскололся-таки? — На меня вчера, как только наступила ночь, напал какой-то странный тип! Угрожал мне острым ножом у горла, обещая, что если я проговорюсь, то он вернется и убьет меня! Простите, Ваше Высочество… — Библиотекарь стоял на коленях и утирал крупные слезы с щек, с трудом успевая подлавливать их, прежде чем они распадутся на тысячи крупинок в виде капель соленой воды об пол. Локи смотрел на все это с равнодушием и заметной толикой презрения. — Я хотел, я честно хотел все-все Вам рассказать, но побоялся этой угрозы! — Как он выглядел? — Трикстер схватил задыхающегося собственными эмоциями полугнома за воротник его болотно-зеленого кафтана и грубо поставил на ноги. Красные заплаканные от страха глаза книгохранителя виновато смотрели на Бога Обмана. Боялся продолжать сливать информацию. — Отвечай! — рявкнул Локи, чтобы не ждать того момента, когда библиотекарь успокоится и сам пойдет на контакт. — Больно! — навзрыд заскулил и вцепился в плечо, куда только что получил толчок от трикстера. — Он был весь в черном, как будто хотел слиться с темнотой! Половину лица его скрывал высокий воротник — тоже черный, а на голове накинут капюшон от мантии… — Это все, что ты запомнил? Цвет глаз, может, или пол этого существа? — Простите, Ваше Высочество, но я не успел рассмотреть черты едва открытого лица этого маньяка! Я пошел проверить, что за странный шорох исходил в читальном зале, а потом меня впечатали в стену и приложили нож к горлу, стоило только высунуться из-за угла… Поэтому я ничего больше не знаю. — Что он взял с собой? — Я… Я не видел, — с каждым разом все сильнее боясь давать пустые ответы, прошелестел он. — Ваше Величество, — наш свидетель растерянно очертил носком сапога полукруг, — могу ли я попросить защиту у Вашего брата? Почему-то мне кажется, что прямо сейчас этот маньяк способен слышать каждое наше слово, а значит, он может вернуться сегодня ночью не только для своих основных целей, но и за мной — несчастным библиотекарем, что не сумел удержать язык за зубами… — Делай, что хочешь — мне плевать на такого жалкого труса, как ты, — сквозь зубы бросил трикстер и вихрем ретировался из библиотеки, грозно хлопнув дверью. Я давно заметила, что подобные психи, касающиеся порчи имущества(в основном дверей), — его главная вредная привычка. Хм-м… Видимо, допрос закончен. А это озлобленное на весь мир рогатое чудо ничего не забыло? Меня, например. Книгохранитель испуганно смотрел по сторонам, как будто поверил своим словам: «прямо сейчас этот маньяк способен слышать каждое наше слово», и с особым усилием искал любую лазейку, откуда «некто в черном» мог следить за тем, кого пощадил этой ночью, взяв с того обещание молчать. Я вернула взятую около десяти минут назад книгу обратно на ее законное место и направилась в сторону выхода. Напоследок, приближаясь к дверям, задержала взгляд — сумрачный и крайне недовольный — на библиотекаре, отчего тот, словно при резком ударе в голову, замер с приоткрытым от удивления ртом. А потом дверь бесшумно закрыла вид на огромную, полную чудес, но не захватывающих книг, библиотеку. Когда я зашла в покои, Локи уже навел там беспорядок. В основном он занял территорию возле стола, то бишь оккупированного склянками с разноцветными жидкостями, книгами и обрывками пергамента уголка для проведения опытов да расследований. В последнее время я часто замечала там воткнутые острые предметы(они были из подручных, поэтому смысла перечислять их совершенно нет) в широкие старые листы, вокруг которых Локи обматывал разного оттенка нити — так он пытался разложить тайну «мадридского двора», что не дает ему покоя чуть ли не все шесть месяцев. Только на несколько мгновений он отошел со спокойной душой от этой треклятой темы, как снова она пускает свои щупальца, напускает путы вопросов, которые напрочь уничтожают всякое терпение и выдержку. Я его понимаю. Я его очень хорошо понимаю. Это сложно. И до костей пробирает дрожь. — Почему именно ты? — спросила я, подходя к трикстеру и рискуя при этом здоровьем. Ладно, утрирую, но это уже перешло в традицию. — Неужели в этом Асгарде нет кого-нибудь другого, кто мог бы заняться проблемой? — Чтобы понять, кто скрывается под маской, недостаточно помахать заостренной палкой, — в голосе сквозило презрение. — А это именно то, на чем специализируется каждый воин Асгарда — он подготовлен исключительно для военных действий. Им ума не хватит вычислить предателя — они тренируют лишь тело, но не ум, — отстраненно добавил Локи. Он нависал над столом и внимательно разглядывал «карту», украшенную красными и зелеными нитями, словно пытался понять, где он мог допустить ошибку в собранных и четко отмеченных крестиком фактах. Слишком сложная картина для человека, который редко дружит со стратегией и логикой, поэтому я приняла единственное разумное решение: отвести взгляд от нее и задать следующий вопрос: — Может, все-таки стоило принять предложение Киллиана? Насколько я поняла, его помощь была бескорыстной. — Этот наемник ничего не делает за бесплатно и уж точно не станет заморачиваться по доброте душевной. — Вот Локи присоединил к длинной и широкой игле еще одну веревку, осторожно обмотал вокруг нее и снова уставился на карту, словно верил, что новая микроскопическая зацепка поможет достроить сложный паззл. — Он часто любит назначать цену после того, как завершит дело. — Как будто могущественный Асгард с его величественной династией не в состоянии выделить круглую сумму для какого-то наемника, — прочищая горло, пробормотала я в кулак. — Когда все это кончится… Подступившие к глазам эмоции давали о себе знать. Впрочем, их присутствие удалось скрыть достаточно быстро. Я завалилась с ногами в уютное кресло и устало приложила ладонь к лицу, пальцами зарывшись в волосах. Нестерпимо вопило сердце, изливавшееся самыми тяжелыми для человека эмоциями: болью, страхом, ненавистью, теми, что заставляли кровь в жилах застывать. И сколько бы раз на дню трикстер и мой второй внутренний голос ни говорили мне «рано или поздно все закончится» — крик души все равно постоянно напоминал мне о том, что это не так — все только начиналось. — Ты слышишь меня? — возник совсем рядом голос трикстера. Я с протестующим вздохом нехотя убрала ладони от лица, и темный принц приложил большой палец к моей щеке, остальными забравшись в теплые волосы. Обнадеживающе улыбнулся — редкость с его стороны, которая, увы, не смогла произвести должную реакцию — я по-прежнему не видела светлого огонька в этой мрачной истории с Таносом и всеми его сообщниками. Теперь еще включая ночного гостя, на поимку которого отправится сегодня после заката Локи. — Не ты ли мне постоянно твердишь: «Все образуется»? — У нас на Земле еще так говорится: «Одно лечим — другое калечим», — грустно усмехнувшись, парировала я. — Избавился от одной проблемы — вопросом, касающимся Таносом, так теперь появился другой, и так каждый раз. Какой-то нескончаемый механизм невезения и сплошных проблем. — Ты знала, что так будет? — совершенно серьезно поставил вопрос Локи. На его лице снова непроницаемая маска и нечитаемый взгляд. Он против, чтобы я попробовала разглядеть его эмоции? — Знала. Но капитулировать перед трудностями не хотела. — Скоро все закончится, — повторили, как мантру. — Обещаю. Но сегодня ты должна посидеть в покоях, пока я не разберусь с этим треклятым самозванцем, что рискнул отвлечь меня от более важных дел, — лукаво усмехнулся Локи, подарив мне многозначительный блик в глазах, после чего наклонился и поцеловал холодными губами в лоб. Какое сегодня число? Надо бы обвести эту дату красным маркером в календаре — ТАКИМ милым Бог Обмана бывает крайне редко. Локи, как и сказал, отправился по своим делам, оставив меня наедине с покоями и всем, что в них хранилось. До ночи еще так долго… Нужно себя чем-нибудь занять. Я вытащила из дальнего угла Макса — это мой плеер, если вдруг позабылась эта информация, — положила рядом с собой, включив на самую большую громкость. Вокруг зависла такая тишина, что находиться к ней лицом к лицу — было бы просто невыносимо, а так хоть шум рандомной музыки сгладит это неприятное ощущение. Желудок возмущенно пожаловался на свою пустоту, и я решила заполнить ее парой зеленых яблок. Нормальная пища, которой ужинает сейчас практически каждый житель дворца, совершенно не разжигала во мне того же чувства голода, что у остальных, а веяла лишь легким отвращением. Аппетит начисто забыл ко мне дорогу, несмотря на то, что я пропустила и завтрак, и обед. Так что я «сделала заказ с доставкой на дом», и минут через двадцать мне принесли широкий поднос с красивой пирамидкой сочных больших яблок. Не представляю, с какой скоростью и осторожностью нужно двигаться по коридорам, где по вечерам слоняется куча народу, чтобы не угодить кому-нибудь под ноги, и принести в конце концов поднос целым и невредимым. Зеленые яблоки… Помню, мы с Питом приезжали к нашей тетушке Венди, чтобы помочь ей собрать спелые плоды со всех деревьев ее поистине огромного сада. Яблони, Груши, Вишни, Черешни, Сливы, Абрикосы — все было доступно для моих пятнадцатилетних жадных рук, что пытались обобрать каждое дерево, как будто кто-то распустил слух, мол, это лето — последнее лето, когда живет так называемая домашняя природа в саду у тетушки. Интересно, как она там поживает?.. И какой могла бы быть ее реакция, если бы она узнала, в какую очередную запутанную историю ввязалась ее несмышленая племянница? Я бездельничала, лежа на кровати, как могла: перечисляла названия миров, про которые успела прочитать в одной из Асгардской «энциклопедии»; поподбрасывала яблоко вверх, пока оно не проскользнуло через мои дырявые руки и не угодило мне по лицу; повспоминала интересные заклинания и магические приемы, которые нередко выручали на тренировочной площадке во время занятий с трикстером; потом просмотрела еще раз книжные полки — ничего нового там с последней проверки так и не появилось; пошарилась в высоком шкафу, убедившись, что все мои вещи нетронуты и находятся на месте, а после вернулась в исходную точку. За окном становилось темнее и прохладнее. Голоса малышни, играющей днями напролет, утихали. Родители выходили на улицу и ласково зазывали их по домам — на ужин, а многие мужчины с двуствольными ружьями на плечах прощались с женами, на лицах которых застывала тревога за своих супругов. Время охоты на стоящую дичь наступало вечером, потому что для многих животных это время являлось таким же сигналом «для выхода из норы», чтобы прокормить себя и свою семью. Поэтому сегодня, завтра, послезавтра… охотники и животные будут вести активную борьбу за выживание в лесу, окутанным ночным мраком, и лишь никому не интересные светлячки станут крохотным маяком для жителей и гостей первобытного леса. Надо же, как быстро время мчится порой… Задумаешься о чем-то философском — солнце тут же спрячется наполовину за горами; засмотришься на свою ладонь, в которой три хрупких рельефных камня переливаются ярко-бирюзовым цветом — оно уже исчезнет с лица сегодняшнего дня, и займут его место мириады звезд, таких далеких и одновременно близких. А еще незаменимый величественный лунный серп, что любит прятаться за черными тучами. В комнате вдруг похолодало, хотя, порой мне кажется, что все это — сплошная иллюзия. Я не могу замерзать — на моих плечах лежит теплое одеяло, окна все закрыты, да и заботливая магия Эльфгара не стала бы допускать снижения температуры моего тела без причины… Но оно все дрожит и дрожит. Я осторожно убрала камни обратно в карман, устало вздохнув и натянув одеяло на голову. Музыка уже не помогала отвлечься от витающего в воздухе чувства, как будто над душой нависла волна тяжелого груза, что так и намеревался утащить все мое существо на дно, где поджидала совесть, которую пришлось лично туда отправить. «А как иначе? По-другому не вышло бы. Да я бы и не позволила…» — На глазах впервые за время, проведенное с самой собой, выступили предательские слезы, из-за чего мир вокруг меня стал расплывчатый и как будто мнимый. А если бы это действительно было так? Если бы я не узнала о существовании Богов и этого замечательного мира Асгарда, в котором постоянно останавливаются проблемы? Ощущение, словно для них специально повесили где-то табличку с надписью «Добро пожаловать». Тут никогда не бывает покоя. То задержат с утра пораньше воришку за мелкую кражу, то подвыпивших мужчин, что решили устроить драку, будут оттаскивать друг от друга, то искать преступника, скрывающегося под маской. Приколотив хлюпким гвоздем стопку мыслей, я слегка наклонилась и подняла с пола два листка со вчерашними рисунками. Видимо, пока бессистемно ходила из стороны в сторону в поисках развлечения для себя, я не заметила, как смахнула их со стола. Мои глаза изучающе разглядывали оный предмет в руках, будто впервые узнают, кто является автором сего творчества. А потом память самопроизвольно прокрутила в голове вопрос Локи, на который я решила ответить только сейчас: «Знаю: Тарантул и Зыбучие пески иллюстрируют страх. Я прекрасно это знаю». Не выдержав натиска вины, я зарылась лицом в подушку, что лежала на коленях, и крепко обняла ее руками. Всегда не любила тайны: скрывать их или узнавать, что они скрыты от тебя — одинаково неприятное удовольствие. «Но сейчас нельзя, чтобы эмоции брали верх», — грустно озвучил свою мысль внутренний голос. И, к сожалению, мне снова пришлось с ним согласиться.