Погоня за Бесконечностью

В Асгарде введен комендантский час. Слуг и приглашенных гостей дворца распустили и отправили по комнатам, настоятельно порекомендовав запереть все засовы дверей и не высовываться до следующего утра. Именно по этой причине практически каждый коридор дворца пустовал, и лишь холодное дыхание ветра проносилось между поворотами, отчего многие картины на стенах податливо наклонялись в сторону. Вокруг тихо. Даже громкие шепотки стражников, раздававшиеся раньше каждую ночь, умолкли — от них остался лишь едва уловимый шорох ног, передвигающийся от одной стены к другой. Каждый патрулировал свою выделенную территорию. И патрулировал затаив дыхание. Я решил начать «охоту» с Западного крыла. Как правило, это место — наиболее пустующее и заброшенное во всем дворце: тут давно не делают уборку, не заботятся о «папоротниках», что прежде были понаставлены здесь на каждом углу. Брат Одина — Вили, который трагически погиб много веков назад, с самого детства был влюблен в Природу, посему не мог не заставить часть своего дворца всевозможными кустарниками да горшками. По этой причине Западное крыло издалека напоминало джунгли. После смерти Вили многое изменилось, однако, по его же предсмертной воле, никто не стал прикасаться к воссозданной им природе и покоям младшего брата нынешнего царя. Его вещи по-прежнему обитали на своих местах: многочисленные награды за успешное проведение войн, богатый арсенал дорогостоящего, редкого оружия, доспехи — все это украшало запыленные стены самого дальнего угла дворца. Все, как и оставленный им беспорядок, не говоря уж о специфическом запахе, что исходил какое-то время от сгнивших растений, пока вонь не стала нарушать отведенные границы и захватывать соседние части дворца, создавая невыносимые условия для жизни. Здесь безлюдно. Темно. Большая территория, свободная от пристального внимания. Разве не отличная обстановка для предателя-шута в капюшоне, чтобы обосновать здесь точку опоры и начать отсюда свои происки? Ведь стражи как таковой здесь нет — большая ее сила была направлена к хранилищу с Тессерактом. Это место давало подходящие условия, чтобы остаться наедине со своими мыслями, просчитать все пути отхода, повторить заклинание, которое вмиг лишит стражников чувств и заточит их вместе с душой в пятисантиметровом камне — да что угодно. Я взглянул на окно: за ним разгуливал полупрозрачный туман, точно призрак, потревоженный резкой сменой погоды. Ветер с грозным визгом колыхал легкие шторы, будто стремился оторвать их и утащить за собой — в самый дальний угол, где, столкнувшись с ним, прекратится его плавный путь. Я присмотрелся чуть дальше, сквозь упавшее с неба облако тумана, накрывшее дворец, его величественные сады и площадки. Фрай, кажется, предсказывала в скором будущем снег в Асгарде? Что ж, интуиция ее не подвела — сквозь путы тумана уже можно разглядеть падающие в сумбурном вальсе хлопья снега. Возможно, к утру этот «танец начала зимы» прекратится, и над Асгардом снова повиснет голубое небо без единого облака и намека на заглянувшую ночью в гости зиму. Я бы с превеликим удовольствием нарушил сон Амелии, насладившись ее громким шипением, несущим прямые угрозы, чтобы та нарадовалась как ребенок первому снегу, но нависшая опасность перечеркивала толстой линией это эфемерное желание. К тому же, если ей так хочется ловить языком падающий пар, образовавшийся в атмосфере при низкой температуре, то в Етунхейм двери открыты круглосуточно, стоит только попросить об этом. Обошел вдоль и поперек Западное крыло, стараясь обнаружить хотя бы одну зацепку, что могла бы указать мне о недавнем присутствии постороннего лица; проверил сохранность оружейной комнаты Вили, но в конце концов мои происки ни к чему так и не привели. А этот тип умеет скрыть свои следы… Или вовсе не оставлять их. Но тем интереснее для меня. Стоило с самого начала догадаться, что ответ не будет лежать на ладони в раскрытом виде, ожидая того момента, когда я возьму и прочту его. Это как узнать все подробности своей судьбы: что произойдет завтра, через неделю, полгода, год; когда ее перечеркнут и поставят в конце жирную точку. Получи в руки полностью рассказанный сюжет — и никакого удовольствия от пережитого времени не получишь, а жизнь в один момент станет до тошнотворности предсказуемой. Делаю выбор в пользу обратного. И вступаю в игру, которая, очевидно, не имеет своих правил. Следующие полчаса повторного исследования Западного крыла так же не принесли никакого результата: я не наткнулся ни на остаточную магию, что могла пролить свой свет на этот грязный пол; ни на следы ауры — ничего. Врагом все продуманно до мелочей. Очевидно, я несколько поспешил с выводами, утверждая, что «Джунгли» Вили — идеальный вариант для опорной точки. Кто бы ни был этот предатель — логика у него есть, и просчитывать свои ходы он умеет. Тогда я решил сменить обстановку и отправился на нижний этаж, туда, где покоился ларец Вечных Зим — еще один артефакт, обладающий достаточно внушительной мощью. Быть может, я все же принял черное за белое, и наш ночной путник вовсе не за Камнями Бесконечности решил пойти против своего царя Одина? Конечно, это маловероятно, что неизвестное существо, рискнувшее отвлечь меня от дел более насыщенных, станет шастать там, где, оно наверняка должно помнить, обитает Разрушитель, собранный по частям после того, как Тор уничтожил его в Мидгарде. Но проверить все же стоит. Помню, как первый раз пришел сюда с Фрай, дабы переправить нас в Етунхейм через аномалию, созданную ларцом. Она тогда чуть не потеряла сознание из-за вспышек чужих воспоминаний, которые насылала на нее излишняя доля магии в теле девушки и само место, что смогло каким-то образом сохранить то событие — момент истины — и передать его любознательной Фрай. Этот дар «видеть прошлое» остался при ней и, признать, после поражения Вольдемара стал абсолютно ею управляем, чему я не мог не радоваться. Все-таки остались в моем прошлом некоторые моменты, о которых Фрай не следует знать даже сейчас. А без формального дозволения ее магия, содержащая в себе также умения эмпатии, не сможет ворваться в депо моих или любых чужих воспоминаний. Я сосредоточенно огляделся. Попробовал впитать через кожу заполонявший комнату запах авось попадется именно тот, что мог бы принадлежать постороннему лицу, скрывающемуся за высоким воротником. Прошел вдоль стен, проверил сохранность ларца, оглядел каждый темный угол, попробовал прислушаться к подозрительным звукам: шороху ног, холодному дыханию — хоть к чему-нибудь, но тщетно. Тщетно. Каждая попытка терпит фиаско! Но все же его следующий шаг еще возможно предугадать. Он определенно ищет нечто куда более ценное, чем все злато Асгарда, и теперь уж точно нет сомнений, что ему не нужны уступающие Камням Бесконечности безделушки вроде реликвий, древних свитков и того же ларца Вечных Зим. Сужу объективно: даже если в планах действительно стоит задача добраться до Тессеракта — это существо не знает, где его искать, коль первая ночь не привела к желаемому результату, тем более, когда один из мощнейших артефактов не охранялся тогда едва ли не армией, как сейчас. Значит, он будет пытаться найти другой способ, чтобы добраться до Куба. И для этого ему нужна магия, причем та, что в силах причинять вред без лишнего шума, так как в рукопашном бою или с оружием — не важно — в одиночку противостоять такой группе солдат, что наверняка не упустит возможности окружить предателя, — верная гибель, а это вряд ли то, за чем он охотится. Он не просто посетил засекреченную библиотеку Всеотца, помещенную в небольшой комнате и скрывающейся за несколькими замками — магическими и нет. Заклинание, которое использовалось им, не из легких, и зазубрить его за столь короткий промежуток времени просто нереально, каким бы умелым магом ты ни был. Что ж, в таком случае, стоит совершить еще один визит в библиотеку. Интересно знать, почему этот шут пощадил никчемного книжного червя? Тот в состоянии лишь на жалость надавить — не более. Возможно, «кто-то» попросту не успел воспользоваться украденными знаниями, видимо, изначально планируя выбраться из библиотеки бесшумно и незаметно. Если бы он стал зачитывать заклинание, преобразовывать в магию и, в конце концов, деформировать ее на свой лад — утекло бы большое количество времени, за которое книгохранитель мог успеть отыскать стражу и поднять во всем дворце шум. Это самый логичный вариант. Вряд ли у него было желание доверять свою секретность какому-то болтливому и слабохарактерному существу, как этот полугном. Ну а оставлять его в живых с тайной в его ненадежных руках… Что ж, пожалуй, у каждого свои резоны. Хотя я все же предпочел бы избавиться от свидетеля. Но, видимо, загадочный предатель сделан совершенно из другого теста. И, встретившись с ним, я планирую узнать, из какого именно. В помещении библиотеки повисла хрустальная тишина. Казалось, любое телодвижение, пусть самое неприметное, могло выдать чье-либо присутствие. Пропал тот вечный источник света, что был заточен, точно птица в клетке, но стремился вырваться за пределы высоких мощеных дверей и осветить весь коридор. Никаких масштабных изменений за день не произошло, разве что сам дежурный библиотекарь несколько перестарался с самообеспечением безопасности. Он сидел, как и всегда, на своем месте — за широкой стойкой из светлого дерева. Вокруг него на полу красовалась совсем свежая черная краска, что придавала пентаграммам, узлам защиты и многочисленным рунам более заметный вид. На письменном широком столе валялась стопка книг в раскрытом виде. Считает, по его пугливую душу придет демон? Впадает в крайности? Начитался ахинеи, и теперь от любого шороха готов сердце из груди выпустить? Превосходно. Я вымученно закатил глаза, в который раз разочаровываясь в существах, занимающих определенную должность во дворце, и собрал все силы, чтобы не прокомментировать раньше времени проделанную работу полугнома. Строго сцепил руки за спиной, подошел к трусливому книгожору. Тот передернулся, словно находясь прежде в трансе, наградил меня отсутствующим взглядом и, сжавшись, втянул голову в плечи. Его глаза, что не смыкались долгое время, были красными и сильно слезились. До чего же жалкое зрелище. — Мне нужно попасть в запретную библиотеку Всеотца, — коротко сообщил я, дожидаясь подчинения от своего единственного визави, который лишь в ужасе шелохнулся после моих слов. Ко мне прицепился его взгляд, жалобно кричащий «я не могу выйти отсюда — меня сразу убьют!». В ответ я бросил ему свой: «Если сейчас же не выполнишь приказ, то головы ты лишишься по МОЕЙ вине. А это больнее». Реакция была молниеносной. Низкорослый старик неохотно поплелся за ключами от второй двери, которая не была заперта магией. Я терпеливо ждал у входа, лишь изредка поглядывая на высокие стеллажи с книгами, высота которых едва не дотягивала до потолка. Буквально через минуту подле меня показался запыхавшийся от быстрого бега дежурный с болтающейся связкой ключей в левой руке. Достигнув цели, он согнулся и обхватил свои толстые колени, пытаясь успокоить бешеный ритм биения сердца и восстановить нормальное дыхание. Правда, долго прохлаждаться ему не позволили, и он тут же жалобно застонал, когда я приказал следовать за мной в сторону дверей. — Мой братец отказал тебе в своих услугах телохранителя? — Он положил руки мне на плечи, улыбнулся и сказал: «В тебе течет Асгардская кровь, друг мой. Будь храбрым» — а потом ушел. — В его духе… — Я злорадно усмехнулся, тем самым вызвав в «компаньоне» желание обиженно фыркнуть, которое с тяжким трудом было им проглочено. Что ж, может, Тор все-таки не с головой ушел под воду со своей смазливой добротой. — Твое имя? — Гилбер… — испуганно вытянул из себя полукровка, словно я планировал высечь еле выговоренное имя на его надгробии. Гилбер не отставал ни на шаг, каждый раз стараясь уцепиться за мой плащ, из-за чего зачастую схватывал в свой адрес едкие комментарии, и чем чаще он их получал, тем больше угрозы в них было. Я приказал ждать у выхода и освещать комнату, в которой хранились запрещенные для свободного использования древние книги. Изучающе огляделся: вокруг был незадетый порядок, что говорило о том, что наш вор с самого начала знал, где именно хранилось нужное ему заклинание. Любопытно, откуда? Лишь в одном месте образовалась небольшая куча наваленных разных книг, видимо, случайно задетых во время сумбурного перемещения по тесной комнате. Я решил приступить с первого ряда: от начала и до конца на полке стояла серия книг, и на первой было изображено начало лабиринта — автор таким образом показывал их нумерацию. На второй его продолжение, и так должно было быть до последнего тома, который, как ни странно, отсутствовал, и лабиринт-нумерация остался незаконченным. Что было в седьмом томе? Один был категорически против того, чтобы я прикасался к этой опасной информации, когда во мне внезапно пробудился интерес к магии, но, как говорится, запретный плод всегда сладок. Фригга довольно-таки часто под своим контролем пропускала меня в эти стены. И в той книге, если память не изменяет мне, заключены не самые сокрушительные знания, однако тоже опасны… особенно в чужих руках. Что ж, асгардцам остается лишь тешить себя мыслью, что больше ничего из библиотеки Всеотца не пропало. Не обнаружив больше ничего интересного, я направился к выходу, путь к которому пролежал через параноика-старика в зеленом кафтане. Гилбер, видимо, снова улетучившись в страну своих страхов, испуганно подпрыгнул на месте, как трусливый щенок при виде огромной собаки, чуть не выронив керосиновую лампу из рук. Свет, излучаемый от лампы, разгневанно отбросил кривые тени на холодный пол. Скрип ручки от фонаря устрашающе разнесся по всей площади библиотеки. Девичий писк дежурного, подпрыгнувшего на месте, острым прутом хлестнул слух. Идиот. Перед тем как скрыться за дверью, я взглянул на библиотекаря, что уже проверял сохранность и неприкосновенность своих неумелых рисунков. Он внимательно разглядывал каждый знак, бережно протирал рукой черно-красные изгибы возле пентаграммы, как будто очищал их от тончайшего слоя пыли. Лампу он поставил возле себя, словно та могла защитить его от всех ужасов, которая зачастую прятала в себе поистине таинственная ночь. Он так старательно и с такой любовью хлопотал над своими каракулями… Я с наигранным сочувствием глядел все это время на дежурного, дожидаясь того момента, когда он почувствует на себе мой взгляд и соизволит оторваться от бессмысленного занятия. Гилбер поднял тяжелые от усталости и переизбытка страха глаза. Над полуседой головой застыл вопрос. Загадочно усмехнувшись, я решил больше не растягивать интригу: — Ночь… прекрасное время для свершения мести, да? А у тебя ловушки для демонов нарисованы неправильно. Хм, судя по округлившимся в ужасе глазам полугнома, с него еще нескоро слезет этот нездоровый бледный цвет испуганного мелкого животного. Реакцией я остался доволен. Хоть что-то приятное за ночь! И перед тем, как дверь от библиотеки, лязгнув, окончательно закрылась, я успел уловить только обреченный всхлип болтливого коротконогого старика.