Погоня за Бесконечностью

Проснулась я вялой и с сильной головной болью. Как оказалось, принуждение ко сну с помощью магии имело свои побочные эффекты, о которых Локи то ли забыл, то ли снова посчитал нужным не рассказывать — сути не меняет. Злиться бесполезно, да и принесет только больше страданий голове, а вот попросить очумелого мага поколдовать над результатом своей вчерашней «терапии» — идея куда привлекательнее. С этой мыслью я вылезла из-под одеяла, а потом с досадой заметила, что Бога Обмана в покоях уже нет. Куда он, интересно, запропастился? Неужели ушел на тренировку с Тором без меня? Тогда какой в этом прок? Нет, я не спорю, что любимому младшему братцу громовержец поверит и без моего затравленного, упоенного виной взгляда, но мы договаривались с Локи о другом. Впрочем, зачем гадать? Лучше самой пойти и все выяснить. Полная решимости разыскать Локи, я ускорила темп в сборах: нацепила любимые штаны с корсетом, а сверху накинула теплую, карамельного цвета дубленку — зима, как-никак, наступила в Асгарде, и желательно одеваться по погоде. Пусть риск заболеть благодаря магии Эльфгара значительно поубавился, но мне по-прежнему неизвестно, как будет реагировать мой организм на появление в нем вируса гриппа или ангины. К тому же не хотелось бы из-за пренебрежения мер впоследствии чихать, да так, чтобы все сметалось в радиусе десяти метров. — А я думала, ты уже ушел к Тору, — растерянно пробормотала, по-прежнему придерживая дверь с внутренней стороны комнаты. Локи вернулся как раз тогда, когда я выходила из покоев, чтобы отправиться на его поиски. На вид он казался предельно спокойным, но что-то в глубине души мне подсказывало, что сейчас на лице младшего принца надета одна из его ледяных и самых стойких масок. А за ней… кипящий вулкан бешенства, который вот-вот, только покажи изображение Таноса, взорвется и снесет все на своем пути. Понимая, что сильно рискую, я осторожно, в полголоса поинтересовалась: — Где ты был? — И не так сильно бы расстроилась, если бы Локи не захотел отвечать. Однако, на удивление, хоть и фрагментарный, но ответ поступил: — Ходил по делам. Договорился с Фриггой не присутствовать сегодня на Асгардском суде. — Вообще удивительно, что такая добрая и мягкая женщина способна посещать подобные мероприятия, которые зачастую для многих жестоких преступников заканчиваются не самым жизнерадостным вердиктом. Но, полагаю, таков устав жены царя — присутствовать на всех мероприятиях правителя мира Богов. — И как она отреагировала? — Я последовала вслед за Локи, который как-то подозрительно осматривал свой стол. А мне в этот момент на память пришло мутное изображение, где кто-то, сквозь зубы пропуская волну брани, швырялся свитками, разбивал бокалы, сдавливал фонарики, что невольно попадались под разгоряченную руку… в «видении» и также фигурировал страшный беспорядок. — Сначала пыталась выяснить, с чего такая просьба, но после с притворным смирением согласилась и отправилась к Всеотцу. — Думаешь, все получится? — в голосе вновь зазвенело сомнение, которое в конце концов оказалось сожжено под палящим взглядом Бога Обмана. Видимо, надетая с самого утра маска ледяной статуи постепенно давала трещину, когда под ней неистовала ярость. Нет, я точно помню, это плохо смахивает на банальный сон, учитывая, что просыпалась я едва ли не каждые полчаса! Там, «во сне», царил настоящий хаос, такой, что сложно было разобрать, какие предметы послужили его образованию. Так что, разве это похоже на сплошной бред моего взбудоражившегося от давления магии Локи воображения? Ведь сейчас на столе ни одного разорванного свитка, нет крупных пятен разлитых чернил и разбитого стекла от лупы. А вот не обнаружив там еще и Лунные камни, стало действительно страшно. Вдруг и они случайно попались на глаза разъяренного трикстера, и… и если это правда не сон, то как он планирует «оживить» стражников? — Может, вместо того, чтобы разговаривать в мыслях с собой, спросишь всё интересующее у меня? — приподняв бровь, с легкой примесью осуждения произнес Бог Обмана, видимо, слишком долго наблюдавший за моим взглядом, прыгающим по столу. — Где все Лунные камни? — решила не упускать шанс воспользоваться любезностью трикстера. А второй вопрос «Это правда, что ночью ты готов был разнести покои в тартарары, пока я находилась в отключке?» задавать не стала, понимая, что мне либо солгут, либо уклонятся от ответа. — У меня, — темный принц кивнул на внутренний карман костюма, — я выяснил формулу обратного заклинания, которое расколдует стражников. Пока все идет так, как задумано. Ингредиенты есть — осталось уладить несколько дел. — Локи оглядел меня предельно строгим, оценивающим взглядом и, видимо, не получив в результатах своего сканирования ничего хорошего, протянул мне тряпичную салфетку, в которой было завернуто два вкусных пирожка с клубничным повидлом. А я-то думала, откуда такой запах!.. — На завтрак уже не успеешь, — просто сказал трикстер, — ты ведь это… ешь? — с каким-то странным акцентом выделив слово «это», уточнил Локи. — Да, конечно, — согласилась, с трудом натянув улыбку. Несмотря на то, что весь ужин вчерашнего дня я проковыряла вилкой в тарелке, завтракать совершенно не хотелось. Но и вежливо отказаться тоже не получилось. Видимо, Локи заметил мое отсутствие аппетита и буквально всучил в руки пока еще теплые слойки с повидлом, прокомментировав такую настойчивость моим бледным, нездоровым видом. — Спасибо, — фыркнула я и за сомнительный комплимент, и за завтрак с доставкой, а потом совладала с собранным голосом и осторожно спросила: — Тогда… сейчас за Тором? Эти слова не обрадовали не только меня. Все-таки разговор далеко не входит в рамки «дружеской беседы», и поведать громовержцу о своем участии в кознях Таноса — самая сложная, мучительная часть предстоящего диалога… Но она так же необходима. Пора уже окончательно разбить эту ограду, которая долгое время являлась помехой и для меня, и для Локи, и для Тора. Из покоев мы вышли в сопровождении тишины, но остановились на полпути, потому что Локи вдруг решил с какой-то надобностью подозвать одного из воронов, которые в Асгарде являлись типа сов в Гарри Поттере — их так же использовали, чтобы отправить послание. Бог Обмана проигнорировал мой недоуменный и в то же время заинтересованный взгляд, отказываясь рассказывать о столь резкой причине бросить дела и отвлечься на рассылку писем. Он быстро что-то втолковывал ворону, пока я топталась в стороне, зябко кутаясь в дубленку и пытаясь согреться за счет активного пвихивания завтрака в организм. Видимо, серый, временами резкий тон эмоций, которые я в последнее время испытываю, малость мешает нормально «функционировать» Эльфгару, отчего тот не может быстро сосредоточиться на моей собственной безопасности — к примеру, поддерживать необходимую температуру тела. Но вскоре эта проблема растворилась, и холодная дрожь отступила. — Ты это кому с утра написываешь? — подозрительно осведомилась я, не шибко рассчитывая на ответ. Если уж он не разрешил мне поприсутствовать во время их тет-а-тет разговора с птицей, то на отзывчивость его искренности рассчитывать, наверное, все же не стоит. К слову, мои предположения отчасти воплотились. — Позже узнаешь, — отмахнулся Локи. Пожав плечами, я последовала вслед за Богом Обмана. Тора мы нашли очень быстро: он как раз шел на завтрак, однако настойчивое предложение младшего брата «потренироваться» заставило громовержца через силу отказаться от своей привычки. С тяжким вздохом и градом вопросов: «Что за спешка? Что произошло? Нельзя ли чуть позже?» Бог Грома проследовал на тренировочную площадку, но так и не получил ни одного ответа. Пока что. Я села на одну из скамеек, которая находилась прямо на поле, но ближе к ограждению. Внимательно смотрела, как мужчины договариваются об оружии, какое можно использовать, а какое нет. К несчастью трикстера, магия в тренировке не допускалась. Впрочем, это неважно, поскольку главной причиной нашего появления здесь по-прежнему оставалась необходимость рассказать обо всем Тору и… попросить его помощи. Помощи хотя бы в том, чтобы перебросить все подозрения на одного из самых опасных преступников за эту неделю. Согласитесь, намного проще договориться со стражниками оставить на несколько минут группу подсудимых, когда об этом просит не младший принц, предавший когда-то Асгард, а будущий царь, которому перечить, несмотря на всю его доброту, не рекомендуется. Я неотрывно смотрела на двух мужчин, двух Богов, что продолжали изматывать друг друга быстрыми, четкими и сильными атаками. Стиль боя Локи во многом сложен из плавных движений, в основном состоящих из парирования атак, терпеливых, не в полную силу ударов, чтобы соперник не успевал расслабиться, но поверил в легкую победу. Его боевая стойка бросалась в глаза и его чувство уверенности в успех, словно невидимыми, звуковыми волнами добиралось до окружающих, окутывая их тем же ощущением. Но постепенно выражение лица трикстера становилось менее сосредоточенным. Губы скривились в злобной усмешке, брови сошлись на переносице, а в глазах пробудилась слепая ярость, зародившаяся еще вчера ночью. Значит, я была права, сон — был не сном, и все утро Локи носил лишь маску, а тренировка, «живая мишень», на которой можно было снять стресс, — инспирировали Бога Обмана на банальный срыв. Его атаки стали реже попадать, но силы он в них вкладывал едва ли не в десяток раз больше, отчего Тор, настроенный прежде на легкую утреннюю разминку, всерьез забеспокоился о намерениях своего младшего брата. Это беспокойство передалось и мне. Я слезла со скамейки и сделала несколько неуверенных шагов в их сторону, но тут же замерла, понимая, что так могу только навредить, причем исключительно себе. Вставать между этими двумя гладиаторами — все равно что громко заорать в центре стада быков, размахивая красными тряпками. — Локи, — предпринял Тор первые попытки остановить разбушевавшегося брата, однако тот принялся только сильнее колотить своим скипетром. Следующие потуги вразумить сорвавшегося младшего принца также не обвенчались успехом, и Тор, чтобы не получить серьезного удара, задействовал весь резерв своих сил. — Локи, заканчивай! — закричал будущий царь Асгарда, увидев, как во взгляде трикстера не осталось и капли от осмысления происходящего. Есть только сокрушительная ярость, и ничего больше. Будто трикстер видел перед собой не Тора, а Таноса, и пытался добраться до него ближе, чтобы проткнуть насквозь острием скипетра. Я была безумно благодарна Тору, что он не отнесся к поведению его брата, как к попытке вспомнить прошлое и возродить вражду между принцами Асгарда. Он видел, прекрасно знал, что причина такого агрессивного поведения заключена в чем-то другом. Поэтому я сорвалась с места и, невзирая на опасность, подбежала к Тору, который уже с трудом отражал атаки сводного брата. Громовержец заметил меня, и хватило его кивка, чтобы понять, что я должна дальше делать. Мне пришлось затаиться и ждать сигнала. А когда Тор увернулся от очередного яростного удара Локи, вмиг заломив тому руки и прижав к себе, я уже была рядом и выхватила у сбитого с толку трикстера разящий скипетр. — Успокоился? — запыхавшимся, но достаточно звонким голосом уточнил Тор, когда Бог Обмана перестал вырываться из его хватки и застыл, как после хлесткой пощечины. — Да, — чуть подрагивающим от осадка ярости тоном ответил Локи, а потом посмотрел на меня и скипетр в моих руках. Сквозь зубы выдохнув, спросил: — Ты не пострадала? — Она не пострадала? — Возмущенный Тор, что по-прежнему сдерживал трикстера от возможного повтора вспышки ярости, казалось, готов был самолично придушить братца за вопрос, адресованный не тому адресату. — Ты тренироваться хотел или свести со мной счеты?! — Прости, — эхом выдохнул зеленоглазый. — Ты не пострадал? — Можно было без этой издевки в голосе, — буркнул Тор и, убедившись, что больше младший брат бушевать не собирается, выпустил его из капкана своих рук. — Что на тебя нашло? — Об этом и хотел поговорить. Отойдем? После утвердительного кивка мы втроем ушли с тренировочной площадки и переместились к беседке медового цвета, что стояла неподалеку, и, скажем, совсем не вписывалась в интерьер полигона, который был оснащен открытыми складами оружия, тремя, а то и больше дюжинами манекенов и прочими удобствами для продуктивных, изнурительных тренировок. Тор застыл напротив и обвел нас обоих, как провинившихся учеников, серьезным взглядом, требуя таким образом информации. Не сомневаюсь, что теперь его подозрения, касающиеся моего временами странного поведения, развеялись и явили уверенность в том, что я что-то от него скрываю. А теперь к этому еще и сводный брат подключился. — Ну? — Предупреждаю, разговор никто не должен слышать, поэтому… — Ваше Высочество! — раздавшийся испуганный вопль слащавого стражника, что бежал к нам навстречу, спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу, заставил трикстера помрачнеть. Ведь примерно с таким же выражением лица разносилась по дворцу информация о том, что среди нас появился предатель. — Что? — Тор тоже был не в восторге от того, что его отвлекают, пусть он и знал, о чем примерно могла пойти речь. Но обязанности будущего царя никто не отменял. — Мы нашли еще две жертвы проклятия! Эта тварь продолжает забирать души наших ребят и строить свои козни! — Когда стражник с чувством подчеркнул слово «тварь», я невольно вздрогнула и опустила взгляд. Неприятно. Очень. Но ответить на это, к сожалению, нельзя было, потому что он был прав. Как еще окружающие могли обозвать того, кто оставляет бездушные тела, обреченные на сон до тех пор, пока не придумают способ, как их расколдовать? Или пока не отыщут камни. Но ведь это лучше смерти, да? — Сколько слегло на этот раз? — Двое! — очень эмоционально ответил мужчина. — Эта дрянь умудряется отравлять жизни даже с удвоенным количеством постов! — От экспансивного крика и ссыпающихся проклятий в адрес «предателя» мои глаза все быстрее наполнялись слезами, но на мой чересчур опущенный взгляд, к счастью, никто не обратил внимания. Никто, кроме Локи. Желая хоть как-то поддержать, он взял меня за руку и крепко сжал ладонь. — Чертово чудовище, не побоялось даже присутствия младшего принца!.. — И стражник осекся, встретившись с мрачно-ледяным взглядом трикстера, способным замораживать целые планеты. Понял, видимо, что ляпнул лишнее, невольно сравнив «чудовище» и «младший принц». — Выбирай выражения, — с угрозой в голосе произнес Бог Обмана. Правда, раньше его никогда не волновало, если трикстера сравнивали с деспотом или монстром… значит, ему надоело выслушивать, как в мой адрес сыпятся оскорбления? Пусть и неосознанно. Если это так, то трикстер правильно интерпретирует мое легкое, почти незаметное прикосновение большим пальцем к тыльной стороне его ладони. — Хватит, Даниэль, — вторил брату Тор. — Я все понял и обязательно предприму меры. А пока отнесите тела к врачевателям. И разузнайте, как идут поиски снятия проклятия. — Все будет выполнено, Ваше Высочество. Что-нибудь еще? — Ты свободен, ступай. После этих слов юный блюститель откланялся и, видимо, помчался дальше распространять информацию и предупреждения всегда быть начеку, особенно ночью. Ну а Тор, тряхнув взлохмаченной головой, уже усталый и выпотрошенный, как гусь, вновь обратил свое внимание к нам. — Ты всю ночь искал его и искал не один, а с кучей караульных, расставленных на каждом шагу. Неужели не заметил ничего подозрительного? — с легким упреком в голосе спросил громовержец у трикстера, устало потирая виски. Ну а я… а я готовилась стыдливо смотреть в глаза Бога Грома, в которых доверие ко мне будет разбиваться, как волны об острые скалы. — Я все объясню, — твердо сообщил Локи и все-таки сделал то, от чего его отвлек атакованный паникой юный стражник. Над нашими головами всплеснул своим сиянием небольшой купол, который Тор, кажется, не заметил, так как никогда не пользовался магией и вряд ли имел возможность смотреть на мир истинным зрением. Зато я видела. И слегка успокоила себя мыслью, что разговор теперь точно никто не сможет подслушать. — Мне известно, кто наш предатель. — Глаза Тора вспыхнули в удивлении, а его былую усталость как ветром смело. — Рассказывай! Говорить Бог Обмана не стал. Лишь направил взгляд в мою сторону, а я в свою очередь виновато поджала губы, с красными от пролитых слез глазами следя за реакцией светловолосого друга. Он не сразу понял, какова причина отставки Локи от объяснений, но после того, как будущий царь Асгарда несколько раз перевел взгляд со своего брата, а потом на меня, то все понял. Осознал и ошарашенно отшатнулся. А у меня сердце в груди болезненно сжалось в тугой узел. — Н-не понимаю. — Когда-то веселый практически в любой ситуации голос громовержца резко стал упавшим и непривычно сухим, хрипловатым. — Ты? — Не пойми не правильно, Тор, — предостерег его трикстер от возможных неверных выводов. Я мысленно поблагодарила Локи за то, что он взял на себя этот тяжелый разговор с братом, ибо у меня в горле застрял вязким ком, а язык как будто занемел. — Она делала это не по своей воле. — По чьей же? — Танос каким-то образом связался с ней через сны и стал угрожать, что убьет меня, если она не станет выполнять его приказы. Как понимаешь, выбора у нее не было, и… Взгляд Тора, на удивление, смягчился быстро и теперь, постепенно слушая пересказ брата, наполнялся искренним сочувствием. Может, все еще не так безнадежно, и Бог Грома не утерял хотя бы ниточку того доверия, которое еще можно связать со мной? Я совсем не хотела терять такого хорошего друга, как Тор. — …поэтому я не стал ее задерживать, когда перехватил в одном из коридоров, а страже докладывать о своей… поимке. — Мда, — потрясенно выдохнул громовержец, усаживаясь на скамейку в беседке, чтобы в более комфортном положении осмыслить и переварить услышанную информацию. — Я никогда не сомневался, что ни к кому так охотно неприятности не липнут, как к тебе, — нервно отшутился громовержец, правда, тут же посерьезнел и, осторожно подбирая слова, сказал: — Один не должен узнать о том, кто все это время… скрывался под маской предателя. — Поэтому мне нужна твоя помощь. Скоро из тюрьмы переведут особо опасных преступников в Тронный Зал дворца. Мне необходимо опередить сопровождающую их стражу и заколдовать одного из подсудимых, чтобы на рассмотрении дела в зале он сказал то, что от него потребую я. — Хочешь снова воспользоваться этой штукой, — Тор кивнул на скипетр в руках брата, — и подчинить с помощью него? Не боишься, что отец заметит лживые нотки в ответе подсудимого. — Да, с ложью он на «ты», — фыркнул трикстер, — но их он не почувствует, потому как подсудимый будет сам убежден в том, о чем говорит. — Идея и правда хорошая, но… но она сможет осуществиться только завтра. А отец уже вне себя от гнева. — Тор поморщился, как от дольки съеденного лимона. — Ему надоело терпеть предателя в своем дворце, и он хочет, чтобы я нанял Следопытов. Кстати, ты очень вовремя вырвал меня из графика дел, — хмыкнул громовержец. — Стражники и в трапезной докопались бы, тогда пришлось бы мне сразу после завтрака маршировать за ними. — Не надо Следопытов, — сразу забраковал приказ Всеотца трикстер. Насколько я помню, «Следопыты» — это существа с далеко не самой приятной внешностью: челюсть у них широкая и мощная, а часть губ перекрывают длинные клыки; глаза черные и впалые, а нос длинный и смахивает чем-то на свинячий; тело у них, как у человека, но только покрупнее в несколько раз. В общем, не повезло бы тому, кто встретился бы с таким красавцем посреди мрачного коридора. Но вопреки устрашающему виду они довольно-таки востребованы, особенно в тех мирах, где часто происходят преступления. У них отличный нюх, которым не каждая охотничья собака готова похвастаться. — Нам необходимо все подстроить, — вновь заговорил будущий царь. — Просто переждать очередную ночь — глупо, а заявить отцу, что никто во дворце больше не появится — слишком подозрительно. Кто-то должен прийти и, в конце концов, поймать преступника. — Последнее слово Тор озвучил с мимолетной запинкой. — Я знаю, кого можно позвать, — сквозь зубы признался трикстер. — Придется кое-кого подключить в тайну. — Ты про того наемника, да? Уверен, что ему можно доверять? — Если хорошо заплатить — можно. — Младший принц принялся усердно растирать переносицу, после чего продолжил свои рассуждения: — Он придет во дворец и станет искать «предателя». Потом найдет, но вместо ожидаемого получит от меня приглашение на разговор. И тогда я постараюсь быстро погрузить его в правду. А на следующий день он доложит отчет Всеотцу, где скажет, что многоликий преступник уже задержан и очень скоро явится перед ним в Асгардском суде. — А завтра ты заколдуешь для себя марионетку и станешь кукловодом, верно? — Да. — Гм, вроде бы все складно, должно сработать, — нерасторопно согласился Тор, вновь и вновь прокручивая план действий в голове. — Тогда нужно прямо сейчас отправиться к… как там его зовут? — Киллиан, — немного зажато, будто окоченев, подсказала я. — Киллиан, — мрачно вторил Бог Обмана с задержкой всего лишь на секунду и с предельно неодобрительной физиономией покосился в мою сторону. Впрочем, этот ледянючий взгляд отвел он так же быстро и не успел превратить меня в замерзшую статую. — Думаешь, он спокойно отнесется к твоей просьбе после того, как ты едва ли не вышвырнул его с порога? Вопрос действительно был важен! Лично меня гложет червячок сомнений, он же и говорит, что наемник, даже взглянув на внушительный вес мешка с драгоценностями, может запросто отказаться. Гордость-то у всех есть, и не всегда ее можно умаслить деньгами. — Хочешь сама к нему пойти? — Ладони трикстера тут же сжались в кулаки. — Хм, а в этом есть смысл. Мне кажется, с тобой он не будет против работать за бесплатно, — злобно прошипел Локи. — Сэкономим. — На что ты намекаешь? — Ни на что. — С таким едким, ледяным голосом, мне кажется, Антарктида покажется жарким местом! — Одна ты к нему не пойдешь. — Не самое подходящее время ты выбрал, чтобы сцены ревности разыгрывать, — не смогла не отплатить той же монетой. — Я не ревную. Я ему не доверяю. — Но при этом хочешь рассказать мою тайну. — Ну почему этот Бог такой… такой… вредный! И противоречит сам себе. — Был бы у меня выбор, я… — Выбрал бы меня! — с внезапным порывом ворвался в наш диалог Тор, панически всплеснув руками. Видимо, запереживал, что из-за очередного разногласия младшего братца и его «пассии» о нем, бедном, напрочь забудут. — Я схожу к вашему «обожаемому» наемнику, Я с ним договорюсь, и Я приведу его во дворец. — А почему нельзя сказать ему обо всем сразу на месте и просто попросить подыграть? — Потому что все должно быть натурально. Это театр, Амелия, и чтобы зрителям понравилась игра, актеры должны в нее поверить, — общепонятно пояснил Тор. А вот мне от его слов стало не по себе. Точнее, не от слов, а от интонации, с которой они были произнесены, ведь привычный веселый голос друга был насквозь пропитан строгостью и сталью. Неужели он правда изменил свое отношение ко мне? — Идем к Киллиану, — строго отчеканил громовержец, на лице которого даже тени от моего веселого, жизнерадостного друга не осталось. Были лишь воин, защитник и будущий царь. — Фрай, ты с нами. Оставлять тебя сейчас одну небезопасно. — Минуту. Трикстер снова отвлекся на посыльного ворона, который держал в угольно-черном клюве небольшой сверток, видимо, с ответом на первое послание Локи. Что именно там написано и от кого не пытался узнать даже Тор, понимая, что рвение удовлетворить любопытство только затратит наше время. А я решила воспользоваться случаем и, окончательно стерев с лица слезы, осторожно подошла к громовержцу, внезапно увлеченному обычным голубым небом. Видимо, не только мне после такого обрушения шокирующей информации было сложно начать разговор. Но виновата отчасти я, а значит, и инициатива переходит в мои руки. — Тор, ты… не желаешь больше общаться со мной? — с трудом выдавила треклятые слова, которые являлись в последние несколько дней моими опасениями. — С чего ты так решила? — Я… я же скрывала от тебя правду. — Ты скрывала правду не только от меня, — мягко осадил блондин, — и делала это ради спасения дорогих тебе людей. Будь я на твоем месте, то поступил бы так же. — Но… — Амелия, — категорически перебил Тор, — я ни в коем случае не злюсь на тебя и не перестану доверять. — От этих слов, произнесенных пусть сухо, но уверенно, стало немного легче. Немного. Но стало. — Достаточно хотя бы предположить, что за это время испытала ты, и я начинаю чувствовать себя непроходимым болваном, который не смог понять странное настроение девушки и раскрыть очевидную ложь. А тебе нужна была поддержка. А меня не было в этот момент рядом. — Выходит, мы квиты? — вяло усмехнулась я, а потом ответила взаимностью на крепкие, примирительные объятия светловолосого друга. С души в этот момент как будто камень упал, даже дышать стало легче, несмотря на туго сжатую сильными руками диафрагму. Как же хорошо сообщить быстро бьющемуся сердцу, что изливалось оно страхом о возможной потере друга зря! Прервал столь трогательный момент нейтральный голос трикстера: — Идем.