***
Через несколько дней в Питер вернулся из своей затяжной поездки ковен и жизнь обеих женщин благополучно вошла в прежнее русло. Таня, ещё посомневавшись, плюнула и просто решила не усложнять себе жизнь глупыми заморочками. Действительно, ну какая разница, что она намного старше? Машка ведь сама хочет быть с ней, сама всё это затеяла… Так, может быть, хоть раз в жизни не умничать, занимаясь никому не нужным морализаторством и просто ловить своё мимолётное и такое непостоянное счастье… Естественно, даже не применяя никаких магических способностей, а лишь по одним только жутко довольным физиономиям своих подопечных, Бантеева «просекла фишку» и моментально догадалась, какое грандиозное событие случилось тут в её отсутствие! Ну и, само-собой, не промолчала, постоянно подначивая то отмахивающуюся от неё, точно от надоедливого насекомого, Ларину, то вгоняя в краску всякий раз смешно смущавшуюся и краснеющую, словно помидорка, Маруську… Жизнь продолжалась. Череда дней стремительно сменяла друг друга. В то обычное, ничем не примечательное утро Машка не явилась на ежедневную летучку ковена. — Ну и? Где наша принцесса опять шляется? — жутко недовольная Наташа нервно постукивала карандашом по столу. — Тань, выясни у этой крали, чё, вообще, происходит, ладно? Она то опаздывает вечно, то теперь вот решила совсем не приходить! Эта кукла там звёздочку на Битве успела словить что ли? Так я ей так по башке стукну, живо с небес на грешную землю спустится! — Нат, не заводись, а! Сейчас закончишь вещать и я ей позвоню из своего кабинета… — устало отмахнулась Татьяна, чьё самочувствие последние дни было не ахти каким прекрасным, а тут Бант при всех ещё выволочки устраивает до кучи! Да нет, Татьяна-то как раз знала, в чём причина Маруськиных опозданий, вот только для Наташи она совсем не была аргументом. Подумаешь, у ребёнка ОРВИ! На это есть бабки-няньки, а её ведьмам полагается всегда быть бодрыми и весёлыми, дабы усердно работать на процветание родного ковена… Ага, звучит, как советский лозунг и жутко воняет нафталином… Ларину всегда неимоверно бесила такая несправедливость… Стоило только чихнуть иль, извините за выражение, как-то не так пукнуть её любимой псинке, так всё — Наташенька стрелой мчалась по ветеринарам и усаживалась рядышком с заболевшей Миной, а то, что у Машиного сына температура под сорок три дня уже, Верховной было плевать! «У тебя же там мать с ним! — возмущённо выговаривала Бантеева два дня назад потерянной Маше. — Вот пусть и лечит! А ты давай-ка живо за дело берись, итак непонятно где шлялась больше часа…» Татьяна прекрасно понимала состояние Маруси, но послушно, уже в который раз по велению начальства набрала хорошо знакомый номер своей подопечной. — Да… — спустя пару гудков отозвалась Ган. — Тань, я скоро приеду уже… Орёт опять?.. Я поняла… Да, Тань, врача пришлось вызывать под утро, он антибиотик какой-то новейший выписал, так мама его только на другом конце города нашла!.. — быстро тараторила Сновидящая, перекрикивая бесконечную какофонию из сигналящих друг другу авто. — Соседка с ним сейчас сидит, да… Да-да, я понимаю… Сейчас маму домой закину и сразу приеду, ладно? Прикрой меня как-нибудь, пожалуйста… Я постараюсь, постараюсь побыстрее… Чёрт! Прикрыть… Ещё б сказала, как это сделать… Таня почесала переносицу и, тяжко вздохнув, пошла докладывать начальству о разговоре, вот только вдруг рвано выдохнула, хватаясь за грудь. В глазах Сумеречной резко потемнело, а воздуха в лёгких стало катастрофически не хватать… Таня попробовала крикнуть, чтобы позвать хоть кого-то на помощь, но в горле будто бы застрял какой-то огромный, противный ком, не давай не то что закричать, а даже просто вдохнуть новую порцию воздуха. Сумеречная сделала ещё один нетвёрдый шаг к двери и, точно подкошенная, безвольным кулем рухнула на пол, тут же проваливаясь в темноту…***
— Блять, да что ж это такое с утра творится-то? — спустя полчаса орала на весь центр Наталья, размашисто вышагивая по коридору. Вот где теперь потерялась ещё и Ларина, а?! «Я позвоню и скажу тебе…» И где она? Как назло, нарисовалась чёртова куча дел, а эта сладкая парочка решила сегодня над ней не иначе как поиздеваться! — Ларина, ёп твою мать! — пнув наотмашь дверь, материлась Верховная. — Где, блять, тебя но… Наташа в шоке уставилась на скрюченное тело на полу, не подавшее признаков жизни. — Таааня! — теперь уже не крики и мат, а испуганный хрип вырвался из горла одним прыжком оказавшейся рядом Наташи. — Тань… Ты слышишь меня?! Бантеева дрожащими руками перевернула на спину худенькое тельце подруги. Блять! Ну как же её заебал этот грёбаный ритуал, давным-давно, ещё в пору безбашенной юности проведённый глупенькой Танькой! Одному Богу известно, сколько раз ей удавалось уже в самый последний момент вытащить с того света непутёвую сумеречную ведьму и вот… Ну, неужели не успела?! Дрожащие, вмиг похолодевшие пальцы коснулись пульса на шее Тани… Фух, жива, слава всем Богам и Демонам! Дальше Наташа уже не думала, мгновенно устраивая ладонь на солнечном сплетении Татьяны. Вдох-выдох, и колючая, тёмная энергия заструилась внутрь чуть вздрогнувшего тела… Минута, две…десять… — Чёёёрт! Да, дьявол побери! — исступлённо шептала Натка. — Ну давай, родная, приходи в себя! — заметно побледневшая от огромного количества отданной уже энергии Бантеева осторожно наклонилась к лицу всё ещё бесчувственной ведьмы. — Ираааа… Ирочкааа… — позвала ведунья Ларину её настоящим именем… Кто знает, может, хоть так отзовётся… — Я тут… — не открывая глаз, действительно вдруг тихо ответила ведьма. — Не кричи, всё хорошо… — Ага, я и вижу! — тут же снова гаркнула Наташка. — Блять, если ты не хочешь отменить этот грёбаный ритуал, я сама это сделаю, ты поняла?! — бесилась Верховная, перестав вкачивать энергию и наматывая круги вокруг всё ещё лежавшей на полу Татьяны. — Ты что, блять, не понимаешь что ли? Сдохнешь ведь однажды и всё! — Тише, тише… — всё ещё бледная, как мел, Таня открыла глаза и даже слегка улыбнулась, глядя на мельтешащую Бантееву. — Может, и сдохну, но вместе с ней… И ты знаешь это… Разъярённая Наташа, сжав кулаки, остановилась, упёрла руки в бока и теперь смотрела на Таню, будто бы собиралась вот прямо сейчас придушить бестолковую подругу на месте, не дожидаясь тех страшных, напророченных ею же событий. — Ты совсем тупая, Тань, я не понимаю?! Ты, блять, даже не видела эту девчонку никогда, но продолжаешь усердно страдать хернёй! Она тебе не дочь, не родня, вообще Никто, понимаешь ты это или нет? — бесилась с пеной у рта Наташа. — Короче, я тебя предупредила — или ты сама аккуратно, медленно и неспеша разрываешь эту грёбаную пуповину или, блять, я её просто разрублю и мне плевать, что эта чёртова девка сдохнет! Ларина лежала на полу и продолжала грустно улыбаться, прекрасно зная, что Наташа только кричит, а на деле никогда не посмеет ничего такого сделать. Ну, а уж она сама никогда не сможет провести эту самую отмену, потому что даже, если это делать медленно, как говорит Натка, её так называемый «ребёнок» — Маша потеряет слишком много энергии и, скорее всего, просто-напросто не выдержит этого… Так зачем же было больше двадцати пяти лет гробить саму себя, поддерживая и спасая малышку упрямой Аньки, чтобы теперь просто взять и убить? Да-да, а по другому это действо никак и не назовёшь… Таня чуть прикрыла глаза, стараясь прийти в себя и вспоминая, как давным-давно, ещё в пору своей юности мама пришла однажды домой и как бы невзначай сообщила за ужином, что её закадычная экс-подружка, гуляя со своей малышкой, угодила в аварию и лежит теперь в больнице, что с самой Аней всё более-менее нормально, а вот годовалая дочка в реанимационном отделение в коме и вряд ли уже выживет… Прекрасно помнила Таня, будто это было только вчера, как выскочила из-за стола и стремглав помчалась в ту больницу… Зачем? Она и сама не знала толком, но её туда будто бы что-то вело… И нет, в палату к бывшей подружке она даже не стала пробовать заходить, но зато уговорила дежурившую в реанимационном отделении бывшую сокурсницу провести её к девочке… Таня улыбнулась своим воспоминаниям, когда перед внутренним взором возник маленький стеклянный боксик, утыканный всевозможными приборами, с очаровательным ребёнком внутри… Она тогда чисто интуитивно приложила руки к толстому стеклу и просто от всей души пожелала, чтобы малышка была здорова, а вот дальше… Сперва ничего не происходило, а потом вдруг все эти многочисленные приборы словно сошли с ума и истошно запищали на разные голоса… Татьяне тут же срочно велели «покинуть помещение» и единственное, что она успела увидеть, обернувшись на пороге, это то, что девочка вдруг пришла в себя и открыла свои большие глазки, удивлённо оглядываясь вокруг… Ларина совершенно не понимала тогда, как и что она умудрилась сделать, но вдруг очень чётко осознала одну простую и такую жуткую мысль — в следующий раз её может не оказаться рядом и Машуля попросту погибнет… С этим надо было что-то срочно делать, вот только что? Сколько времени Таня провела, ломая голову в попытках разрешить неразрешимую задачу, она уже точно не помнила, но однажды эти поиски привели её в одну из почти заброшенных деревень под Ленинградом в ветхий, покосившийся дом, жившей на окраине села старой-престарой бабки, которую все вокруг поголовно звали не иначе как ведьмой и старались обходить её жилище дальней стороной… Татьяна отчётливо помнила о предупреждении старой колдуньи, что обратного пути у неё уже не будет, что древнейшее заклятие под названием «Материнская пуповина» можно разорвать, лишь убив при этом своего так называемого «ребёнка»… И да, старуха предупреждала, что она сама никак не сможет поставить блок или хоть как-то ограничить поток жизненной силы, который будет в случае необходимости утекать от неё к той девочке… Не сможет до тех пор, пока сама не перестанет дышать… Тане было тогда всё равно… Она и сама не понимала толком, почему? Откуда у неё возникла вдруг такая странная тяга защитить и любой ценой спасти, по сути, чужого ребёнка, а старая ведьма, словно прочитав её мысли и сомнения, бросила тогда странную и совсем непонятную фразу: — Эта девочка — твоя Судьба… Вот и рвёшься ты защитить малышку. Много тебе предстоит вынести из-за неё, но она же станет в конце-концов и твоим утешением… Самое главное — никогда не ищи её! Она сама придёт однажды в твою жизнь… Только в этом случае всё сложится для вас обеих хорошо, а иначе… — Что «иначе»? — эхом спросила тогда словно находящаяся в трансе Таня. — Людская злоба и глупость, вперемешку с завистью и ненавистью смогут одержать верх и ты её навсегда потеряешь… И тогда вам обеим будет очень плохо… — Не буду! — решительно кивнула головой Ларина. — Я сделаю, как вы говорите и с этого самого дня не буду что-то узнавать о ней и искать… Тот ритуал длился почти полночи, а утром измождённая, но довольная Таня покинула забытую Богом и людьми деревеньку, честно потом заставляя себя просто не думать больше о малышке… Только она сама давала о себе знать, когда резко и сразу, вот, как в этот раз, а когда по чуть-чуть забирая у неё жизненную энергию. Таня не противилась и лишь тихонько молилась Богу, чтобы с её «дочкой» ничего серьёзного не случилось, ну или, чтобы её сил хотя бы хватило на то, чтобы успеть помочь… А Наташа… Наташка добрая на самом деле и не раз доказывала сей неоспоримый факт, уже немыслимое число раз вытаскивая с того света и саму Таню, и, разумеется, ту самую девочку… Так что, и сейчас покричит, как всегда, но делать ничего не станет, в этом Ларина даже не сомневалась…***
— Наталья Владимировна! — ураганом без стука влетела в кабинет Татьяны жутко перепуганная администратор Анюта… — Чего тебе?! — привычно рявкнула Наташка, которая терпеть не могла такой вот наглости и невоспитанности от девочек-секретарей. — Ты не видишь, что мы заняты?! — В-вижу… — промямлила растерявшаяся Аня. — Н-но там… Эт-то… Звонил какой-то мужик… Я н-не п-поняла толком… — Да, блять, скажи ты нормально! — ещё больше взбесилась Наташа. — Откуда ж вы такие бестолковые берётесь только на мою голову… Ну! Чего там ещё стряслось? — Ав… Авария… Маша разб… Разбилась…