Разбитые жизни

      Я с трудом открываю глаза, различаю светлые стены. Не думаю, что я спал больше двадцати минут. Оливер стоит около палаты Лорел. Его глаза закрыты, но я не думаю, что он спит. Ашер тоже не спал. Микаэлла – не больше нас обоих. Мы тихо заходим в её палату. Микаэлла нервничает, но она единственная, кто решается подойти к Лорел ближе и взять её за руку. Перед глазами будто лёгкая дымка, сквозь которую проступает лицо измученной Лорел. — Вы уже знаете, кто убил Уэса? Полиция приходила? Я в очередной раз удивляюсь способности Кастильо задавать важные вопросы даже в самые трудные минуты. Некоторые остаются стойкими и сохраняют способность мыслить рационально. Лорел из таких. Но её голос, такой тоскливый, выдавал всё её отчаяние. И она тут же заплакала, когда Микаэлла прижала её к себе. — Эннализ арестовали по подозрениям в убийстве и поджоге дома. Это всё, — слегка поморщившись, ответила Микаэлла. Ашер заботливо спрашивает, не хочет ли Лорел позавтракать. Оливер укрывает её теплым пледом. Микаэлла говорит, что нужно сходить в пекарню рядом с больницей и купить свежую выпечку и зелёный чай, потому что в больнице кормят не самой вкусной едой. Я разглядываю Лорел внимательно. — Коннор… Она произносит моё имя, как будто вот-вот утонет и пытается сохранить самообладание. Её голос пронзает меня до самого спинного мозга. — Останься со мной, пожалуйста. Ребята уходят, а я присаживаюсь на стул около кровати Лорел. — Я его не убивал, Лорел. — Я знаю. Только тут я понимаю, что она плачет. Тихо – тихо. Сразу я этого не заметил, но теперь, когда прислушиваюсь, различаю её тонкие всхлипывания. Её нужно успокоить. Я осторожно провожу ладонью по её волосам. Она прижала к лицу ладони, слёзы струились между пальцами. — Я знаю, как много Уэс значил для тебя. Мне очень жаль, Лорел, — с трудом произношу я. У меня кружилась голова, дрожали колени, было ощущение, будто глаза щиплет от витающего в палате запаха антибиотиков. — Коннор… — снова говорит она и больше ничего сказать не может.

***

      Врач попросил нас уйти из палаты, чтобы он мог поговорить с Лорел наедине. Мне от этого становится дурно. И я начинаю нервничать. Доктор покидает палату меньше чем через пять минут и сообщает нам, что пациентка хочет поспать. Оливер уходит домой, чтобы вздремнуть, но обещает, что вечером он придёт и принесёт какой-нибудь фильм, чтобы отвлечь Лорел. Микаэлла отказывается уходить домой. Ашер поддерживает её решение. Я остаюсь с ними, потому что сейчас мне невыносимо сложно быть рядом с Оливером. Если он задаст хоть один вопрос, то я сойду с ума. Я не сразу замечаю Фрэнка в конце коридора. Он сильно изменился за месяцы, пока мы его не видели. Сбрил свою бороду мужика с Аляски, подстригся и поменял костюм-тройку на джинсы и кожаную куртку. Вид у него такой, словно он подсел на наркотики или примкнул к стае байкеров. Я не удивлюсь ни тому, ни другому. Лицо Ашера при виде объявившегося Фрэнка стало озадаченным. Микаэлла шипит как кошка, которой наступили на хвост и говорит Дельфино, что Лорел слишком слаба и к ней нельзя. Впрочем, Фрэнку плевать на то, что говорит Микаэлла. Он игнорирует вопросы Ашера о том, где всё это время был и заходит в палату к Лорел. С дрожью настоящего отвращения, я чувствую, что лучше бы Дельфино не объявлялся. Через стекло я вижу, как он прикасается к Лорел и она моментально открывает глаза. Она оглянулась на окно, потом посмотрела на мужчину и резко поднялась с кровати. Сразу же скрючилась от боли и схватилась за живот. Фрэнк попытался придержать её за плечи, но девушка не позволила к себе притронуться. — Что ты здесь делаешь? — резким голосом спросила Лорел. Я отчётливо слышу её голос через стекло, которое разделяет коридор и палату. Вижу, как губы Фрэнка шевелятся, но его слова не доносятся до нас. Он говорит слишком тихо. — Зачем ты вернулся? Я ненавижу тебя! Ты причастен к его смерти? Отвечай! Фрэнк несколько раз глубоко вздохнул, снова попытался дотронуться до Лорел, взяв её за руки. Она очень пристально посмотрела на него. Я заметил, как её глаза пытались прочесть в глазах Фрэнка, что именно ему известно. Посмотрев на него в течение нескольких секунд, она отвесила ему звонкую пощёчину. Лицо Ашера помрачнело, словно Лорел дала пощёчину ему. Фрэнк выглядит ошеломлённым и страдающим. Прямо ягнёнок. Кажется, что он сейчас пустит слезу. Смешно. — Ты во всём виноват. Ты всегда во всём виноват. Лучше бы умер ты! Каждое её слово было тяжёлым, как кирпич. На её глазах не было слёз. Она твёрдо смотрела на Фрэнка, в её глазах появился новый, суровый блеск. От любви до ненависти один шаг. Кажется, так говорят? Фрэнк выходит из палаты в недоумение. Ашер набрасывается на него с реакцией хищника. — Ты его убил, Фрэнк? Если это так, то даже не надейся, что мы не расскажем об этом полиции! Миллстоун в ярости. Он быстро поддаётся головокружительной бесконтрольности. Микаэлла не спешит его успокаивать. Я стою в стороне. Мне плевать, если Ашер отмутузит Дельфино. Я никогда не испытывал такой ненависти, как сейчас. Жаль только, что мне трудно выпустить её наружу. Драки не случается, и Фрэнк быстро уходит, оттолкнув Ашера. — Что Лорел могла увидеть в доме? Что ей известно? Она видела Фрэнка в доме? Он убил отца Уэса. Он ведь мог убить и Уэса, да? — задаёт вопросы Миллстоун. — Даже не думай спрашивать об этом Лорел. Я сама с ней поговорю. Коннор, позвони Оливеру и скажи, чтобы он приехал сейчас в больницу. Мы должны что-то сделать. Нам нужно узнать, кто убил Уэса. — Нам нужно спасаться, — тихо, почти про себя произношу я. Микаэлла решительна и серьёзна как никогда, она готовиться вычислить убийцу Уэса. Я оцепенело двинулся в палату к Лорел. Она лежала в кровати, свернувшись калачиком, тихо всхлипывала и нажимала на кнопку вызова медсестры. — Коннор, позвони моему отцу.