Разбитые жизни

      За две недели Лорел выписали из больницы, её отец организовал похороны Уэса. Микаэлла, Ашер и я отбивались от прессы как могли. Все газеты Филадельфии пестрили статьями про Эннализ и Уэса. Газеты, полные «драматичной воды». Мы же, по мнению журналистов, были «выжившими жертвами одержимой профессорши». «Убийца студентов», «маньячка», «адвокат дьявола». Так нарекли газеты мисс Китинг. В университете убийство Уэса стало самой обсуждаемой темой. Нас знали все студенты. Если я заходил в туалет или в столовую, то это обязательно сопровождалась всеобщим шушуканьем. Самые смелые и любопытные не боялись даже подходить к нам и спросить что-то вроде «Правда, что ваша училка убила студента?» У Ашера уже не было сил набрасываться на них кулаками. Микаэлла всех посылала. Я отмалчивался с безучастным выражением лица. Мы были вымотанные до предела, совершенно опустошённые. Чем ближе приближался день похорон Уэса, тем сильнее я испытывал скорбь по нему. Вспоминал наши редкие и в основном короткие разговоры. Вспоминал недавнее прошлое. За неделю до его смерти я разговорился с ним около кампуса. Именно в тот момент я нуждался в том, чтобы меня выслушали. Почему-то именно с Листом ожидания я хотел поделиться своими проблемами. Он на удивление выслушал меня и даже дал совет. Это воспоминание доставляло мне какое-то особое, болезненное увечье. Мне хотелось покаяться. Сходить в церковь на исповедь и поговорить со священником. К счастью, я быстро передумал. Я не верю в Бога. Я не верю в то, что можно исповедаться, попросить прощения и сразу же тебе всё сойдёт с рук. Остатки совести напоминали мне, что я никогда не смогу забыть то, что совершил. На моих руках была кровь Сэма. Я не хотел и даже не пытался помочь Эннализ выйти из тюрьмы. Я причинил слишком много боли Оливеру. Мне нет пощады. Я тело без души.

***

      В день похорон Уэса на улице была тёплая погода. На траве виднелись капельки росы. Светило солнце, мне было жарко в чёрном пиджаке. На кладбище никого не было. Страдание ощущалось везде. От этого на душе стало ещё сквернее. Оливер держал меня за руку, Микаэлла не отпускала Лорел. Необратимость случившегося ощущалась ещё острее. Мы похоронили Уэса. Его больше нет. Отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. Мы прошли все стадии. Когда гроб с телом Уэса засыпало землёй, всё было кончено. Это ощущалось ужасно. Словно нас выпотрошило. Мы долго молчали. Трудно было подобрать слова. Я видел, как Лорел плакала. Лицо Ашера было красным и всё в слезах. Дыхание Микаэллы превратилось в хриплые всхлипы. У меня заломило в груди. Я не мог совладать с собой и еле сдерживался, чтобы не зарыдать. Утром Эннализ призналась, что убила Уэса. Её приговорили к двадцати годам тюрьмы. У меня были сомнения. Я хотел верить в то, что Эннализ не убила Уэса. Но гораздо проще было думать, что она сделала это. Мне казалось неправильным, что в тюрьме оказалась только она. Она приняла удар на себя, защищая нас. «Правильно ли мы поступили?» Вопрос, который в глубине души задавал себе каждый. Микаэлла сказала, что мы избежали наказания за убийство. Я ответил, что жизнь в любом случае отымела нас всех. Я смотрел на могилу Уэса и вспоминал нас в первый учебный день. Амбициозная Микаэлла сразу заинтересовала меня. Я видел в ней соперницу, мне хотелось с ней соревноваться. Сейчас Микаэлла подумывала бросить учёбу и поменять профессию. Тихая, но сообразительная Лорел. На неё сразу же положил глаз Фрэнк. В настоящем она потеряла возлюбленного и ребёнка. Девушка, изнурённая испытаниями. У меня сжимается сердце. Ей больнее всего. К несчастью, вряд ли что-то сможет залечить её раны. Шумный Ашер, которого невозможно было не заметить. Сейчас я уже и не вспомню, когда он последний раз улыбался. Робкий Уэс, который заикался, когда Эннализ задавала ему вопросы. От нас прошлых ничего не осталось. А те, кем мы стали сейчас, трудно назвать людьми. Мы погибли. То, что у нас ещё бьётся пульс, ещё не говорит о том, что мы живы. Мы чувствовали только боль. Боль была просто ужасна, и, когда она отпускала, оставалось только молиться, чтобы это не началось снова. Но боль каждый раз возвращалась, терзая, мучая, сводя с ума. Мы смотрели друг на друга и долго ничего не могли сказать. Лорел произнесла короткую речь в память о Уэсе и уложила лилии к нему на могилу. Мы попрощались с Уэсом Гиббинсом.