Люблю не за что-то, а вопреки всему

Прошло недели три. Я ужасно похудела и почти каждую ночь видела Бенжамина Баркера. Я бы с удовольствием убила себя, так как муки были невыносимы. Целый день гадать — где он сейчас. Думать, не холодно ли мистеру Баркеру, поел ли он, не заболел ли… Что уж там говорить о путешествии в Австралию! Мы с Люси пытались разузнать, как везут каторжников… Ну что я могу сказать? Миссис Баркер отправилась в обморок прямиком мне на руки, а я до сих пор от кошмаров просыпаюсь. Заключённых грузили к трюмы по семьдесят-восемьдесят человек и везли через океан около месяца. Места там было так мало, что можно было в лучшем случае присесть, не то что бы лечь. Кормили их ужасно, едва ли не раз в два дня. Трюмы промерзали насквозь и многие гибли, не доезжая до Австралии от воспаления лёгких или чахотки. Суда по дороге попадали в штормы, шлюпок на заключённых не хватало; трюмы закрывали и каторжники тонули. До материка добиралась одна четвёртая. Губернатором колонии был Томас Брисбен, который прослыл сущим дьяволом. За медленный шаг, песню, плохое толкание тележки заключенные получали по пятьдесят ударов плетями или по десять дней пребывания в камере. Из-за тесноты в ней можно было только стоять — в каждую помещалось по 12-13 человек. Многие каторжники специально устраивали бунты, только для того, чтобы положить конец своим страданиям. Я могла с лёгкостью представить себе, каково там Банжамину. Цирюльник в жизни не держал в руке ничего кроме бритвы. Тяжелые работы должны были быть пыткой для него. Я не хотела даже думать, как он стирает свои золотые руки в кровь, работая лопатой или киркой. Он привык хорошо и вкусно питаться — там же его кормят отбросами, да и то лишают жалких объедков за малейшую провинность. Баркер всегда держал себя в чистоте, был гладко выбрит, причёсан, опрятно одет. На каторге он даже помыться нормально не мог, не то, что побриться! Люди, вернувшиеся из Австралии (престарелые заключенные, сбежавшие или отмотавшие свой срок, Сестры Милосердия и офицеры, служившие там) рассказывали такие ужасы, что меня бросало в дрожь. Одни байки про дикарей чего стоят… Так вот, понимая, каким мучениям подвергается любимый человек, я больше всего хотела спокойненько отойти в мир иной и не терзаться волнениями. Но меня держала тут семья Баркера. Люси вообще превратилась в бездарную куклу, не способную заботиться о ребёнке. Конечно, она всё время таскала дочку на руках, но пеленала и кормила её я. Сама миссис Баркер даже не соизволяла поесть, если я не приду и не выдам гневную тираду на тему «Нельзя чахнуть в своё удовольствие, думай о Его ребёнке!». Разумеется, судья про меня не забывал и регулярно присылал свою собачонку Бэмфорда с письмами. Всё-таки мои родители пока что были в тюрьме и «суд постановил, что освобождение раньше не целесообразно». Лёгкий намёк на то, что мне пора бы поспешить с уговорами Люси. Но проклятая блондинка чуть ли не до икоты боялась Тёрпина и шарахалась от меня, как чёрт от ладана, если я начинала про него говорить. Мне была омерзительна сама мысль об измене Люси. Она принадлежала Бенжамину! Да, я ревновала его к жене, да, я в некотором роде ненавидела её, завидовала. Но все ценности Баркера были и моими ценностями, к тому же я поклялась заботиться о девушке, как о нём. Но Люси было бы лучше, прими она ухаживания судьи… Она его ненавидит, так же, как и я. И не без причин — этот коршун виновен во всех наших бедах. Но если дела в пирожковой будут идти, как сейчас, мне дай Бог самой через полгодика с голоду не помереть. А ей ещё Джоанну на ноги ставить. Если Тёрпин попытается обидеть её, я сделаю всё, чтобы миссис Баркер отделалась лёгким испугом. А если он попробует завоевать её сердце… Это будет тщетно. Но она может пару раз с ним встретиться (я сейчас ничего такого не имею ввиду), и моя часть сделки будет выполнена, а родителей выпустят. К тому же во мне ещё теплилась надежда, что она сможет выторговать смягчения наказания для прекрасного цирюльника. Так что я только и делала, что уговаривала блондиночку принять приглашение Тёрпина и попробовать договориться на счёт мужа. Через пристава я взяла с судьи слово, что он не будет давить на Люси и не посмеет сделать что-либо против её воли. Пару раз миссис Баркер встретилась с подлецом, но тот так домогался её, что девушка была вынуждена ретироваться. Я с трудом втолковала озабоченному чиновнику, чтобы тот хоть немного держал свой пыл в узде и помнил об элементарных правилах приличия. С ещё большим трудом я уговорила Люси опять пойти к Тёрпину. Шли первые дни июня, сумерки только-только ложились на Лондон, когда явился Бидл Бэмфорд. Он буквально рассыпался в вежливых фразах, просил Люси пойти с ним, говорил, что судья раскаялся и хочет попросить прощения. Мне в это слабо верилось, да и было какое-то неприятное предчувствие. Зато наивная Люси быстрее-быстрее собиралась, пребывая в полной уверенности, что если она поговорит с Тёрпином, Бенжамина отпустят. Пока пристав сидел в пирожковой, я поднялась к миссис Баркер. Та скорее-скорее меняла домашнее платье на прогулочное. — Люси, я думаю, что не очень хорошая идея идти к судье на ночь глядя… — начала я. — О, Нелли, не вы ли уговаривали меня договориться с ним о Бенжамине? Судья раскаялся! И теперь он отпустит Бенни! — уверенно заявила девушка. — Может, лучше с утра с ним переговорить? — Нет! Нельзя ждать ни секунды! Дальнейшие мои уговоры были бессмысленны — Люси быстро собралась и ушла вместе с Бэмфрдом. Я же убралась в пирожковой, заперла её, заявила Альберту в который раз, что этой ночью у нас ничего не будет, и уселась читать возле камина. Спала я в последнее время плохо, да и за блондиночку немного волновалась, так что решила дождаться её возвращения. Пробило полночь, два, четыре утра, а квартирантка всё ещё не возвращалась. Я уже серьёзно переживала и нервничала. Как-никак я помнила своё обещание Бенжамину. В итоге в шестом часу утра я не выдержала и направилась к дому судьи. Благо, летом светлело быстро, и я добралась без приключений. От особняка судьи отъезжали кареты знатных особ. Уставшие дамы в потрясающих платьях еле брели к экипажам, а кавалеры шли неровной походкой. Что?! У него был бал?! Зачем тогда нужно было звать Люси?! Поскольку о балах Тёрпина по городу ползли не самые лестные слухи, я буквально бросилась на дверь и заколотила, как сумасшедшая. Вскоре мне открыл пристав. — Миссис Ловетт? Что вам нужно в такую рань? — Люси Баркер! Где она?! Видно, я хорошенько орала, так как Бэмфорда отстранил Тёрпин и уставился на меня своим любимым ледяным презрительным взглядом. — Что вы хотите? — Я хочу узнать, где Люси Баркер! — Люси Баркер? Хм… Мы с ней хорошенько повеселились этой ночью, она отдыхает. — Если хоть один волос упал с её головы… — То что? — Сэр, все мы когда-нибудь расплатимся за свои грехи. Судья равнодушно на меня взглянул. — Бэмфорд, девчонка уже не нужна мне — приведи её. — Одну секунду, сэр! Несколько минут, в течении которых Бидл был где-то в глубине дома, я молилась, чтобы мои догадки не оправдались. Но когда он выволок едва идущую Люси, я поняла всё. Растрепанные волосы, заплаканное лицо, разорванные юбки, синяки… Пристав толкнул её мне в руки. Ноги девушки подкосились и она обмякла. Чертыхнувшись сквозь зубы, я удобнее её перехватила, чтобы миссис Баркер не упала. — Вы обещали, что не обидите её! — Разве я не хозяин своего слова? — усмехнулся Тёрпин. — Сэр, я обещаю, что когда вы будите биться в предсмертной агонии, мы оба будем смотреть вам в глаза, — прошипела я. — Оба? — Да. Я и Бенжамин. — Если он не сгниёт на каторге! В конце концов, что вас не устраивает? Вы полнили свою часть сделки. Я выполнил свою — ваши родители свободны. Так как Люси нужна была помощь, мне пришлось отложить дебаты с Тёрпином. — Вы в состоянии дать хотя бы карету? Как я потащу её? — Бэмфорд, распорядитесь, — бросил судья, уходя в глубь дома. Экипаж я получила и с помощью пристава погрузила в него бесчувственную девушку. Всю дорогу до дома та лежала в глубоком обмороке, положив голову мне на коленки. Подъехав к пирожковой, я во всю силу лёгких позвала мужа. У Альберта был один плюс — он был сильным. Поэтому без особого труда взял Люси на руки и под моим руководством отнёс в её комнату. Потом я послала мужа за врачом и занялась девушкой. Для начала мне пришлось избавить её от испорченного платья. Миссис Баркер осталась в одной рубашке. Всё тело было в синяках, ключицы и шея в безобразных засосах, губы искусаны до крови… Помазав синяки и ссадины, я уложила её в постель. Внутри у меня всё клокотало от ярости. Как можно было сделать такое с этим наивным и доверчивым существом?! Да она же почти ребёнок! Когда Бенжамин, — её любимый и законный муж, — целовал или обнимал блондиночку, та краснела. Я могу только представить, что она чувствовала, когда Тёрпин рвал на ней одежду… Почему этот мир так несправедлив?! Лучше бы на её месте была я! Я сильная, я бы справилась! А Люси это убьёт… Я-то привыкла спать с нелюбимым человеком, для меня это не было бы ударом. Тем более, что рядом с Альбертом судья — просто принц. Чтобы хоть чем-нибудь занять себя, я принялась расчёсывать золотые волосы. Мда уж, куда там моим патлам до этой роскоши. Бенжамину всегда очень нравились кудри Люси. Бенжамин… Как я посмотрю ему в глаза, если он вернётся? Что я скажу? Я не уберегла его самого дорогого человека. Мистер Баркер просил меня лишь об одном — позаботиться о его семье. Прошло меньше месяца, а я уже успела подвести его! От злости и досады я заплакала. И тут Люси открыла глаза… Если до этого я просто винила себя, то сейчас была готова убиться головой о стенку. В этих небесно-голубых очах было столько боли и ужаса! Но вот она заметила меня и заметно успокоилась. — Нелли! — простонала девушка, протягивая ко мне руки. Я быстро пересела со стула на край кровати и Люси тут же бросилась мне в объятья и душераздирающе зарыдала. Моё сердце разрывалось… Всё, что я могла — обнимать её и шептать какую-то ерунду, уверяя её, что всё будет хорошо. Но девушка впала в такую истерику, что уже задыхалась от рыданий. На этой невесёлой ноте и зашёл доктор. Целых полчаса я уговаривала девушку позволить осмотреть её. Люси же таращилась на врача круглыми глазами и цеплялась за меня. В итоге доктор ограничился расспросами о её самочувствии и заключил, что серьёзных повреждений нет. Только сильный шок и небольшие повреждения, которые исчезнут через пару неделек. Потом пришлось дать девушки сильное успокоительное, так как та была в невменяемом состоянии. Люси заснула, а я пошла заниматься Джоанной. Вот кому лучше всех! Лежит в кроватке, ест, спит и шлёпает губами! И никаких проблем! Миссис Баркер спала до самого вечера, в то время, как я больше всего на свете хотела умереть. Зная характер Люси, я не представляла, как та переживёт всё это. Уже была глубокая ночь, когда я решила уйти к себе. Но стоило мне взяться за ручку двери, как меня остановил голос блондиночки. — Нелли, останьтесь, прошу вас… Разумеется, я осталась и подошла к её кровати. — Мне так страшно… Так плохо… Пожалуйста, переночуйте здесь! — Хорошо, сейчас я принесу матрац. Через двадцать минут я уже лежала рядом с постелью Люси на толстом матрасе и смотрела в потолок. Мда, конечно, я не раз мечтала спать тут, но немножко не в такой компании. Люси тихонько всхлипывала на кровати. Да и я не могла заснуть, не смотря на то, что предыдущей ночью не спала вообще. — Нелли, вы спите? — Я уже около месяца почти не сплю. — И я… — девушка всхлипнула. — Люси, если всё расскажите, вам станет легче. — Сомневаюсь… Но я больше не могу держать всё это в себе! — девушка заплакала. — Вам нужно выговориться. Минут пять мы лежали в тишине. Я уже решила, что миссис Баркер ничего мне не расскажет, когда во тьме раздался тихий и слабый голос: — Я пришла в особняк Тёрпина. Там был бал! Пристав дал мне в руки бокал… Может, туда было что-то добавлено — я стала чувствовать дикую слабость. Я присела на диванчик… Вокруг было столько народу! Всё яркое, сияющее! Голова так сильно кружилась… А потом из водоворота платьев и камзолов появился он. Тёрпин. И… И… О, Нелли! Он набросился на меня при всех! И никто не помог! Все смеялись! Мне было так страшно! Так стыдно! Я хотела умереть прям там, чтобы избежать позора! И он сделал это со мной! Боже, мне было так противно, так больно! Я изменила Бенни! С человеком, который разрушил нашу семью! Где Бенжамин, когда мне так плохо?! Он обещал быть рядом всегда! Дальше миссис Баркер опять впала в истерику, и я не могла угомонить её. Все мои уверения в том, что она вовсе не изменяла мужу и ни в чём не виновата, проходили мимо. Люси кричала, что опозорена и не достойна теперь носить фамилию Бенжамина. Кончилось всё тем, что мы рыдали в обнимку. — Что теперь будет со мной и Джоанной?! У нас почти не осталось денег! — сказала Люси, когда немножко успокоилась. — Да ничего с вами не будет, — уверенно заявила я. — Будете жить тут. Будете сыты и одеты. — Почему вы делаете это для нас? — Я обещала Ему. — Вы всегда были чересчур добры к нашей семье… Всегда вели себя так, будто мы трое — самые близкие вам люди… Почему? — Что ж, если я скажу правду, уже никому не будет хуже. Наверно, мне должно быть стыдно, но это не так. Сердцу не прикажешь… Так получилось, что я, нарушив все Божьи и людские законы, влюбилась. Да, Люси, я любила и люблю вашего мужа. — Не может быть… Но ведь вы замужем! — искренне удивилась блондиночка. — И что? Вы видели моего супруга! Да и кому, как не вам, Люси, знать, как умеет очаровывать Бенжамин Баркер. — Тогда вы должны ненавидеть меня и Джоанну… — Почему? Он же вас любил. Значит, люблю и я. — Так тот поцелуй, о котором говорили на суде, — правда? — Да. Не беспокойтесь, я ему была не нужна. Мистер Баркер всегда любил лишь вас и не замечал меня. Да я и не пыталась разрушить вашу семью. Все что было нужно — видеть его и иногда говорить. — Как я не заметила?.. — Не заметили, потому что нечего было замечать, — отрезала я. — Вы злитесь на меня? — Нет. Почему-то нет. Как странно… Скажи вы это месяц назад, я бы жутко ревновала… Я хмыкнула. — Я бы и не сказала этого месяц назад. Это бы поссорило вас. А меньше всего я бы хотела, чтобы Он страдал. Люси села на постели, я тоже приподнялась на своём матрасе. Миссис Баркер взяла мою руку в свою. — Вы ангел! — Я последний человек, которого можно так назвать, Люси. Потому что если он вернётся, — а я в это верю, — я буду бороться за него, — выдала я. — Вы верите, что Бенжамин сбежит?! — ахнула девушка. — Конечно. Он не сможет жить вдали от вас и Джоанны. — А я знаю, что он не вернется. Знаю, что больше никогда не буду вместе с ним… — Что за вздор?! — Даже если он вернется с каторги, он не захочет видеть меня. После того, что произошло… Мы проговорили вплоть до утра. К слову, когда мы встали, Люси была в показном хорошем настроении. Меня это довольно сильно удивило — я-то думала, что она в петлю полезет. Но блондиночка даже выразила желание помочь мне с покупками! Единственное, что меня немножко насторожило, так это то, что миссис Баркер забежала в аптеку на углу и купила какой-то пузырёк. Якобы успокоительное. О, как жестоко я ошибалась!