Люблю не за что-то, а вопреки всему

Я волновалась. Хорошо, скажу правду — я замерла и боялась шевельнуться, таким сильным было моё напряжение. Да, Бенжамин Баркер был лучшим в своём деле. Но это Суини Тодд только что взошёл на возвышение. Прошло пятнадцать лет с тех пор, как он брил в последний раз. Его руки стали грубее и привыкли к тяжёлой работе, он мог потерять свой талант, как профессиональный певец теряет голос, не упражняясь много лет. Кажется, мои опасения подтвердились — Пирелли уже вовсю намазывал пену на лицо клиента, в то время, как мистер Ти неспешно протирал лезвие, хищно поглядывая на пристава. Он, казалось, даже не собирался брить на время. Тодд просто с наслаждением растягивал любимую работу, получая колоссальное удовольствие от каждого мгновения. Казалось, что Суини вообще жил в своей реальности и глубоко презирал всё человечество, предпочитая даже не обращать внимания на жалких смертных. Вот и сейчас мистер Тодд будто не видел толпы и попугая-соперника, который что-то вещал публике. На меня он, разумеется, тоже обращал ноль внимания. Даже про Бэмфорда, кажется, забыл. Но проигрыш убьёт его! Или же брадобрею плевать и на это… Да нет, вроде бы он шёл сюда прицельно за победой и славой лучшего цирюльника. Тогда что обозначает его странное поведение? Наконец, мой квартирант закончил возиться с лезвием и стал взбивать пену, опять-таки никуда не спеша. Итальяшка же уже брил клиента резкими движениями, не переставая трещать о том, какой он гениальный цирюльник. Тодд, наконец, нанёс пену на лицо мужчины, мягкими, медленными движениями. Он был похож на художника с кистью, который задумчиво наносит мазок за мазком. Простую работу цирюльника мистер Ти выполнял так красиво и грациозно, что на ум непроизвольно приходило слово Маэстро. Да, едва ли это можно отнести к брадобрею, скорее это слово подходит музыканту или художнику. Но Тодд так брил, что начинало казаться, будто ремесло брадобрея — самая тончайшая и благороднейшая профессия. И, тем не менее, как бы красиво мой любимый не работал, он делал это очень медленно. Я уже решила, что Суини точно потерпит фиаско, но… Тодд привычными движениями взял в руку бритву… А потом несколькими точными и быстрыми движениями виртуозно побрил клиента. Лезвие будто порхало вокруг лиц мужчины. И вот прекрасный цирюльник выбрил своего джентльмена быстрее, чем Пирелли успел закончить фразу. Я восхищённо ахнула, когда мистер Ти отстранился от клиента, демонстрируя толпе безупречную работу. — Победитель — Тодд! — громогласно заявил Бидл. Итальяшку перекосило от досады, но на лице триумфатора не дрогнул ни единый мускул. Он даже не поднял глаза на рукоплескающую толпу, и протёр лезвие с таким видом, будто и не ожидал другого исхода состязания. Лишь бросил мрачный взгляд на проигравшего, самодовольно ухмыльнулся, и принялся собирать свои вещи. Это были все его эмоции. Пирелли поклонился мистеру Тодду и стал что-то тихо говорить ему. Я не могла расслышать точно, но поняла по заискивающему взгляду итальяшки, что, по-видимому, комплименты. Ну, а что ещё говорить моему великолепному гению бритья? Суини опять никак не отреагировал на лесть, и лишь поднял руку, тихо что-то ответив и подвигав указательным пальцем, будто подманивая. Еле сдерживая злобу, «король брадобреев, брадобрей королей» достал из-за пазухи кошелёк и отсчитал деньги. Потом что-то сказал и, не выдержав, сорвался на мальчишке-слуге, дав тому звонкую пощёчину и выкрикнув пару ругательств. А Суини Тодд с каменным выражением лица взял ступку для пены, бритвы, ремень для их правки и спустился со сцены. Я бросила взгляд на Пирелли, давшего Тобби хороший пинок. — Наверно, я слишком мягкосердечна. Не могу смотреть на такое обращение с мальчиком, — тихо сказала я, убирая принадлежности для бритья, отданные мне цирюльником, в ридикюль. Мистер Ти молча помог мне всё положить в сумочку, даже не взглянув на меня. В сердце кольнуло. Неужели он всегда будет так холоден? Я собиралась сказать что-нибудь ещё, чтобы вызвать хоть какую-нибудь реакцию, когда к нам подошёл представительный джентльмен. — Поздравления, мистер… Тодд. У вас собственное заведение? Суини позволил мне надеть на него плащ, разглядывая подошедшего, но ничего ему не отвечая. — Конечно, собственное, — отозвалась за него я. — Цирюльня Суини Тодда располагается над моей пирожковой на Флит-стрит. Вот и я заодно прорекламировала своё заведеньице. Пока я ждала, что квартирант тоже что-нибудь скажет, он прошёл мимо меня и потенциального клиента, как будто не видя ничего кроме своей цели. Я поняла к кому он идёт — к приставу, стоящему в паре метров от нас… Сразу же забыв про подошедшего джентльмена, я поспешила за любимым, пока тот что-нибудь не натворил. — Благодарю вас, сэр. Вы эталон непредвзятости, — сказал цирюльник Бэмфорду с какой-то прямо демонической улыбкой на устах. — Я стараюсь делать всё возможное для моих друзей и соседей, — ответил явно польщенный Бидл, мерзко улыбаясь. Я облегчённо вздохнула. Вроде бы Тодд не собирался набрасываться на врага прямо на улице. Вот это положительная черта — хладнокровие. Надо отдать должное Суини, он отлично держится. А вот Бенжамин на его месте давно бы накинулся на пристава… И когда я стала думать о них, как о разных людях? — Говорите, ваше заведение на Флит-стрит? — продолжал Бэмфорд. — Да, сэр. Неужели я одна замечаю это уничтожающий взгляд?! Одно из двух — либо Бидл непроходимый тупица, либо я стала хорошо разбираться в Суини Тодде. — Тогда, мистер Тодд, я обязательно загляну к вам в течение следующей недели. — Буду рад, Бидл Бэмфорд, — всё с той же странной улыбочкой. Я поймала себя на мысли, что мне было бы куда спокойнее, если бы мистер Ти просто мрачно говорил с врагом. Но эти его ухмылки… Он пугал меня. К примеру, я могла со всей уверенностью сказать, что в данный момент цирюльник во всех красках представляет, как вспарывает жирное горло Бидла… И это просто чудо, что никто, кроме меня, этого не понимает. — И я гарантирую, что побрею так, как никто не брил. Да, дорогуша, судя по твоей хищной полуулыбке и взгляду, ты действительно побреешь этого клиента так, как никого другого… Но пристав ничего не заподозрил и отсалютовал с улыбкой. Мистер Ти проводил его плотоядным взглядом. Чтобы вывести квартиранта из оцепенения, мне пришлось похлопать его по груди. Лишь тогда Суини очнулся. — Пошли, любовь моя. Я довольно часто так к нему обращалась. Просто не могла сдерживаться. А мистер Тодд не обращал внимания на такие слова или списывал всё на моё хорошее отношение к нему. А, может, он и догадывался о моих чувствах. Ещё бы… Тут только слепой не заметит. В любом случае, брадобрею было совершенно плевать. Мы не спеша шли по серым Лондонским улочкам, а я исподтишка поглядывала на спутника. Тот опять был глубоко в своих мыслях. Но было видно одно — он доволен собой и всё вышло именно так, как ему хотелось. Я решила завязать разговор, так как молчание уже становилось невыносимым. Не то, чтобы напряжённым… Нет, скорее, с мистером Ти было легче молчать, чем мучительно искать слова во время разговора. Не было ощущения, что нам не о чем поговорить или чего-то в этом роде. Скорее это было нормой нашего общения. Но мне ужасно хотелось, чтобы он обратил на меня хоть какое-то внимание — Вы брили… великолепно. Самого себя превзошли. Это было очень красивое зрелище. — Спасибо, — отстранённо бросил Суини, всё так же смотря в прострацию перед собой. — Я и не сомневалась, что вы победите, — соврала я, подобострастно глядя на Тодда. — Я тоже, — с ухмылкой отозвался мистер Ти. — Совсем забыл. — он протянул мне пять франков. Я не поспешила их брать и удивлённо уставилась на цирюльника. Мужчина всё так же протягивал мне деньги. — Мистер Тодд… Зачем? Это же ваше… — Миссис Ловетт, вообще-то я снимаю у вас комнату и ем за ваш счёт. Берите же! — он нетерпеливо взглянул на меня. — Да и зачем мне деньги? Я неуверенно взяла франки и убрала в самое надёжное место — в декольте. Суини удовлетворённо усмехнулся и мы пошли дальше. — Если честно, когда я предложила вам жить в моём доме, я и не думала об оплате…. — тихо сказала я. — Я знаю. А ещё я знаю, что вам нужны деньги. — Да уж. Хоть кредиторы ненадолго отстанут… — пробубнила я себе под нос. Но Тодд услышал и удивлённо посмотрел на меня. — Кредиторы? Я думал, что у вас собственный дом. — Я тоже так думала, пока после смерти Альберта не выяснилось, что я ежемесячно должна отдавать деньги его бывшему компаньону. Такого было условие — если мистер Ловетт не выплатит долг (он занимал большую сумму, когда только начинал свой бизнес), дом может отойти компаньону. И хотя я уверенна, что долг давным-давно выплачен, у меня нет подтверждающей это бумажки. Зато у этого… кхе, у компаньона Альберта есть договор с подписью моего покойного мужа. И я пока что чудом уговариваю его сдавать мне мой собственный дом в аренду. Прекрасный цирюльник выслушал меня, хмуря брови. — Вот живое доказательство того, что Лондон отвратительный город без морали и справедливости, — едва слышно сказал он. — И вы, конечно же, обращались в суд и проиграли дело? — Разумеется. У меня же нет денег на взятку. — Значит нужно справиться с ним самим, — сказал Тодд, кладя руку на кобуру. — Простите? — Он может как-нибудь зайти ко мне побриться, и тогда… — он прислонил палец к своему горлу и сделал жест, будто перерезает его. Я ахнула. — Ну уж нет, ещё не хваталось чтобы на вас повисло убийство! Что я буду делать, если вас арестуют?! Мистер Ти пожал плечами. — Полагаю, заживёте спокойно. Но я серьёзно — я могу сделать то, о чём сказал. Одно ваше слово и никаких проблем с арендой больше не возникнет. — он посмотрел на меня так, что я поняла — Тодд не шутит и говорит на полном серьёзе. — Не надо. Ваша безопасность для меня важнее, — смущённо сказала я и ускорила шаг, чтобы Суини не мог видеть моих глаз, в которых сейчас слишком многое отражалось. — Как скажете, — хмыкнул он за моей спиной. Заманчивое предложение — отправить кредитора в могилку… Но убить человека прямо посреди Лондона… И это при том, что мне его смерть выгоднее, чем кому бы то ни было. Нет уж, деньги пока что есть, так что можно дальше платить. Тем более, что если Тодда арестуют из-за меня, легче будет сразу повеситься. Я невольно оглянулась, чтобы посмотреть на мужчину. Он не спеша шёл за мной, размышляя о своём. А я всё больше понимала, что с каждой минутой больше влюблюсь в этого пугающего человека. И пусть он похож на демона и я вполне допускаю, что он может и меня убить. Это же такие мелочи! Когда Суини рядом, моё сердце колотиться, как ненормальное. Его взгляд зачаровывает меня и подчиняет мою волю. Каждое его движение становиться пыткой для меня. Он так грациозно двигается, что мне ужасно хочется прижаться к его мускулистому идеальному телу… Хочется зарыться пальцами в его густые чёрные волосы с проседью. Хочется ощутить вкус его губ… Замечтавшись, я споткнулась и едва не растянулась на мостовой. Тодд успел придержать меня за локоть, но разжал хватку, как только я нормально встала. — О чём вы так задумались? — О том, как повысить доходы пирожковой, — заявила я. И мы дальше пошли по городу, на который уже опускались сумерки. Редкие прохожие с опаской поглядывали на Суини. Ещё бы — бледный, как смерть, с кругами под тёмными глазами, в чёрном… Нет, всё-таки в нём есть что-то демоническое. Но, наверно, именно это притягивает меня к мистеру Тодду сильнее всего.