Душевная рефлексия

Я все же достиг точки невозврата. Уткнулся в нее рожей и думаю, как из этого выбраться с наименьшими потерями. А лучше вообще без потерь. Весь последующий день наблюдаю за настроением супруги, чтобы суметь подловить максимально удачный момент для разговора. Даже приблизительно не понимая, в какое русло он уйдет и чем закончится. Вряд ли все будет просто, зная ее характер. Вряд ли вообще тут может хоть что-то быть просто, потому что у меня есть законная жена, а я хочу завести отношения или, по крайней мере, попробовать с мужчиной. Одно другому ведь не мешает, так? Так. Но почему-то язык упорно прилипает к небу, теряется концентрация, и абсолютная расфокусировка внимания начинает по-настоящему напрягать. А слайд-шоу из произошедшего позавчера между мной и Виталиком исчезать из головы вообще не собирается. Скрывать тот факт, что я, мягко говоря, очень мягко говоря, впечатлен — глупо. Разумеется, ожидал, что мне понравится. Именно с ним, естественно. Пусть и не полноценный акт, но все же взаимодействие. Но чтобы настолько?! Мое шокированное нутро угомониться до сих пор попросту неспособно. Ибо это было… феерично. Очень горячо, очень страстно, очень остро, очень дохуя как. Я описать всю палитру испытуемого не смогу, даже пытаться не стану. И вполне логично, что повторить подобное хочу. И не раз. Только вот договоренность существует с Кристиной, а я стараюсь не бросаться словами на ветер, насколько это возможно в наше непростое время. — Ты слишком много куришь последние пару недель и вообще сегодня до неприличия задумчив. Что явно не связано с работой, что-то желаешь мне сказать, Арнольд? — После этого вас удивляет, почему она моя жена? Меня нет. За столько лет оба изучили вдоль и поперек друг друга. Что не всегда является плюсом. К разговору я еще не до конца готов, только вот теперь его не избежать. — Верно, не связано с работой. — Киваю, докуриваю очередную сигарету за день, с минуту мнусь на месте. Проглатываю орущее внутри «Начни издалека и прощупай почву!». — Я хочу попробовать отношения с мужчиной. Ахуенная привычка рубить с плеча и неумение подбирать порой слова выливается в стремительно краснеющие глаза напротив. И не от слез. Хотя лучше бы от них. Пережить обиду Кристины куда проще, чем злость. Намного проще, если честно. — Я сделаю вид, что этого не слышала. — Острый ноготь причиняет дискомфорт даже сквозь ткань рубашки. Палец, что уткнулся ровно в центре моей груди, предупреждающе надавливает все сильнее. Иногда это реально срабатывает, и я закрываю тему разговора. Но не сейчас. — Кристи, ты можешь делать что угодно. Но я повторяю, только потому, что у нас уговор. Я хочу попробовать отношения с мужчиной. — Нет. — У меня даже брови приподнимаются сами собой от однозначного протеста. И не просто слова, все ее существо сейчас отвечает мне. И удивляет неслабо. Обычно она кочевряжится, но сомнения присутствуют, а тут просто «Нет» и все. Все, понимаете? — Ты не поняла, я не спрашиваю, — ухмылка сама наползает на губы. Противная и наглая. — Я ставлю в известность. Что у меня помимо нашего с тобой брака будет парень. На постоянной основе. Касаться рабочих вопросов это не будет. Тебе ничего не угрожает. — Нет. — Что нет? К чему твое, блять, нет, Кристина? — Раздражает и злит непонятное упорство. — Мы договаривались, что только при мне и только с моего согласия. И я говорю — НЕТ, Арнольд! Я к тебе самых лучших девушек приводила, а ты… Серьезно? Мужик? С чего вдруг? Ты же всегда был против даже просто участвовать в съемках подобных изданий! Какого черта происходит? А главное, где ты успел найти себе бабу с членом? — Напирает как танк. Взъяренная, с горящими глазами и бурно жестикулирующая. Место не шибко подходит для подобного, хоть мне и глубоко плевать на мнение окружающих, приоткрывать завесу личной жизни не люблю. И не желаю. Смотрю по сторонам исподлобья. Отбиваю одним четким движением руку супруги от собственной груди. Там явно будет синяк-полумесяц от ее давящего не менее пяти минут ногтя. — Послушай сюда, я шел у тебя на поводу долгие годы. Как бык осеменитель, правда с холостыми патронами, трахал каждую девку, что ложилась по твоей воле в мою постель. Давал тебе то, что ты хотела. И сейчас, когда, мать твою, впервые я делаю что-то только для себя, ты смеешь мне высказывать? Не слишком ли жирно твоя тощая задница устроилась? — Ты не выглядел очень уж недовольным моими пристрастиями. Да и любой мужик сказал бы спасибо за такую возможность. Но только не Шварц, да? Конечно, ты же эгоистичный и самовлюбленный, с отлично работающими мозгами, когда дело касается твоего благополучия. — Выдыхает. Леденеет на глазах. Режет взглядом, буквально полосует. — Делай что хочешь. Только запомни, ЭТО будет иметь последствия. *** Наверное, принято созваниваться и договариваться о встрече. Вероятно, это было бы умно и правильно, только мой телефон молчит уже трое суток, а я, измотанный работой, мыслями и короткими переругиваниями с супругой, звонить сам не спешу. Как и писать. Не уверен, что Виталя правильно трактует мое поведение и скорее всего решил, что я, трусливо поджав хвост после случившегося, просто свалил в неизвестном направлении. Либо не давит и дает мне время свыкнуться с новым положением вещей и разобраться в себе. Тем не менее я скучаю. И желание увидеть его перебарывает любые аргументы. И насрать, что сегодня будет очень загруженный рабочий день. Плевать, что до обеда нужно решить огромное количество вопросов. Все, что мне нужно, — увидеть заспанное лицо, серые глаза и легкую улыбку. Просто нужно и все. Зайдя в кафе, удовлетворенно выдыхаю, видя, что столик в углу занят. И меня как обычно не замечают. Неспешно подхожу, снимаю пальто. Борюсь с рвущимся изнутри смешком, боковым зрением оценивая его прихуевшее выражение лица. — Доброе утро. — Перегибаюсь через столик, как раз успеваю заглушить его приветствие легким поцелуем. Особо не увлекаясь, все же некрасиво демонстрировать чувства и прочее в общественном месте. Не удержавшись, чмокаю все еще влажные губы и присаживаюсь. — Привет. — Ошалело смотрит, не в меру удивленный и чертовски сонный. А мне как-то по-странному тепло. И хорошо. — Не выспался? — Приподнимаю бровь, отвлекаюсь на подошедшую вместо матери танцора молоденькую официантку, попросив кофе. — Выглядишь, будто по тебе каток проехал. — Потрясающий комплимент. Знаешь, как бы сложно выспаться на диване, предназначенном разве что для недлительного лежания. Периодичного. На нем и сидеть-то не особо комфортно. — Да, неудобный у тебя товарищ. Я помню. — Киваю, глядя в глаза с появившейся хитринкой. Едва заметной, но, видимо, природная вредность сейчас начинает просыпаться в сонном, сидящем напротив теле. — И именно поэтому у меня кое-что для тебя есть. — Залезаю в карман, достаю аккуратно сложенный вдвое подарочный сертификат на определенную, но смею заверить, немалую сумму в одном очень хорошем, а может, и самом лучшем мебельном салоне в городе. Успев еще вчера созвониться, а перед приездом сюда заскочить и забрать прошенное, протягиваю заинтересованному Витале. — Это что такое? — Это мое нежелание в будущем ютиться на узком диване. Я мальчик немаленький. Возжелай остаться на ночь в твоей обители, спать на полу не намерен. — Логично же вроде, нет? Смотрю как сама непосредственность и простота на двух ногах, будто ничего особенного и не происходит, и умоляю господа бога, чтобы он был не из тех, кто долго и пафосно ноют, мол, не могу я такое принять. ДОРОГО. И приходится уламывать, приводить какие-то доводы… чтобы в конечном счете таки подарок был забран. — Прикольно, — хмыкает, крутя в руке, и отзеркаливает мое поведение. — Всегда мечтал о траходроме в собственной квартире. Почему нет? Все ради твоего комфорта, Арнольд, — нотка сарказма и легкость следом. Искренняя улыбка, застилающая лицо, преображающая сонные глаза. — Спасибо. — Вот, визитка хозяина салона. Я с ним уже пообщался, несколько достойных моделей кроватей у них есть в наличии, как только будешь готов — позвони, тебе все доставят и укомплектуют. — А тест-драйв? Вдруг твоей рыжей заднице будет неудобно на ней? — Впитываю намек и еле улавливаемый подъеб. И если раньше чуток коробило и заставляло мысли разбегаться по углам, не зная, как реагировать, чтобы правильно… То теперь мне нравится слышать подобное. Слишком сильно нравится, и будь мы наедине, я бы, наверное, выкроил еще часочек для нас двоих, но… Время — деньги. Ебаная аксиома моей жизни. — Сомневаюсь. Я не так уж и давно закупался именно там мебелью. Всем доволен, просто поверь. После твоего дивана в зале это будет настоящее царское ложе. — Пара глотков кофе, чтобы успокоить волнение в теле, отдающее едва уловимым возбуждением. Ну вот, Арно. Стоило ему однажды отсосать тебе — не важно, насколько мастерски, — а ты как малолетка твердеешь от одних лишь фантазий и воспоминаний. Вызывая фантомные ощущения в теле. Подогревая, вместо того, чтобы поумерить пыл. ИДИОТ. — Как скажешь, — для большего эффекта еще и утвердительно зажмуривается. — Прогуляемся? Под соколиным взором, пусть и любимой матери, у меня сейчас кусок поперек горла встанет. — Мне надо на работу, но подкинуть тебя домой или куда тебе нужно, думаю, смогу. — Отказаться проехать на твоей малышке? Ни за что. Я могу даже как пес в ней проспать до конца твоего рабочего дня. Вообще не важно. Там всяко в разы удобнее, чем на моем не царском диване. — Пойдем. — Уже успев надеть верхнюю одежду, подталкиваю к выходу. — Скоро будешь кайфовать на шикарной кровати, не переживай. — Поддавшись порыву, убираю большим пальцем маленькую крошку от кекса у уголка губ, который он ел вприкуску к какао. Замирает, смотрит, будто в саму душу. Словно я сейчас что-то очень знаменательное сделал. А ведь на самом деле получается как-то автоматом. Рвущаяся толика нежности к столь давно втайне почитаемому мной человеку. Неконтролируемыми выбросами. — Ты так смотришь… — приглушенно шепчет, немного хмурится и заскакивает на пассажирское сидение. — Куда? — Снова ловлю себя на том, что сжимаю его бедро рукой. Уложив четыре пальца на внутреннюю сторону, а большим поглаживая сверху. Неосознанно, черт побери. Блять… И убирать не хочется, и глаза его чуть шире раскрылись, следя за движением на собственной ноге. — Домой, — косится, сдувает упавшую челку на глаза, отросшие волосы явно начинают мешать. И я понимаю, что до этого момента и не заметил, что привычной укладки гелем нет. И засматриваюсь слишком долго, все еще не убирая конечность от его тела. Задерживаюсь взглядом на обгрызенной нижней губе. Чуть капризно выдающейся вперед. Залипаю, пока не чувствую дыхание Виталика предельно близко. Подаюсь навстречу, сократив считанные сантиметры. И целоваться так вкусно и сладко, размеренно, не пробуждая лишних ощущений в теле, ибо продолжения не видать. И язык его скользит так идеально. А рука на моей шее притягивает ближе. — Поехали, пока я не расстегнул твою ширинку и не закрепил эффект произошедшего парочкой дней ранее. — Звучит крайне соблазнительно, но боюсь, человек, с которым у меня довольно скоро встреча, не оценит мое отсутствие. И впервые мне так хочется забить на все и вырубить телефон, только бы никто не прервал. — Попахивает романтикой. — Вряд ли, скорее легким помешательством. — Усмехаюсь, заводя мотор. Сведя пару раз лопатки и крутанув головой. Отъезжаю от кафе, чтобы спустя десять минут отпустить Виталю домой, а самому отправиться в обитель зла. Где все без изменений. Террариум. Всеобщая истерия и гребаный пиздец. Ни минуты покоя… *** Стремительно несущаяся вперед жизнь приучила ценить отдельные моменты. Праздники-передышки. Порой в семейном кругу, но все чаще в компании коллег и людей, работающих непосредственно в моем агентстве. Расслабиться любит каждый. Абсолютно точно каждый. И начало нового года чем не повод? Музыка орет безбожно громко. Мощные биты сотрясают стены ночного клуба, снятого мной ради такого знаменательного события. Все же этот год был хоть и загруженным, достаточно сложным и испытывающим выносливость, но тем не менее он успел принести и свои яркие, сочные плоды. Которые в предвкушении спешишь сорвать, чтобы ощутить их вкус: хорошие и перспективные знакомства, прогресс и движение вперед в любимом деле, и, конечно же, долгожданное продвижение там, где уже давно все встало. И я не уверен, от чего я получил удовлетворения больше, за что хочу благодарить уходящий год. Вспышки то тут, то там. Реальность моргает, и даже будучи все еще трезвым, я ощущаю хмель и схожее с наркотическим состояние. Улыбаюсь, наблюдая за танцующими девушками. За впервые расслабленной в последние дни женой. Атмосфера затягивает. Бокал, сжатый в руке, отдает прохладой, наполненный ледяным шампанским. На кончиках пальцев собирается влага, они приятно немеют… а я понимаю, что мне не хватает его присутствия для полноты картины. Между нами ничего толком не произошло, мы стоим на пороге, в самом начале чего-то захватывающего и многообещающего. Но по факту — между нами еще ничего не произошло. Однако это не отменяет того, что я привязываюсь и привыкаю к этой части своей жизни. Начиная за нее бороться и уж точно не желая лишаться. Празднество набирает обороты, близятся куранты, и я, не став бороться с собственным желанием дать о себе знать, делаю фото-самострел, оно же селфи на фоне изогнувшихся в разных позах моделей. С приподнятым бокалом в руке и звучной подписью «С началом нового года, Ви» отправляю сообщение. И не выпускаю телефон из рук последующие полчаса, методично накачиваясь и поднимая градус. Утягивает в это вязкое марево громкости и чужого удовольствия. Покачиваюсь на месте, прикрываю глаза, жду как никогда оповещение о новом СМС. Один трек. Второй. Третий. Один ледяной глоток. Пятый. Десятый. Игнорируя мысль, что похмелье завтра оформит прописку минимум на сутки в моем теле. Плевать. Короткая вибрация, едва ощутимая, когда вокруг подобное. Полуприкрытыми глазами всматриваюсь в экран, а там: «Привет! Это Ромина, Виталик немного занят, телефон у меня. Прости! И с Новым годом!» Пара улыбающихся смайликов и прикрепленное видео длиной в три с половиной минуты. И я совру, если скажу, что это не один из лучших подарков сегодняшнего дня. Пожалуй, все же самый лучший. Всовываю гарнитуру в ухо, жму на play. Слышу незнакомое музыкальное сопровождение, вижу танцующие тела, но в центре ОН. Приподнимает руки, плавно опускает с закрытыми глазами, явно находясь не в том самом месте, а где-то очень далеко. Там, куда не попадут простые смертные вроде меня. Душой в собственной вселенной. Выделяя каждую перемену в музыке резким движением рук или ног. Крутясь, подпевая, улыбаясь. Двигая грудной клеткой на манер волны, подключая бедра. Не пошло, не вызывающе. Идеально. Настолько идеально, что я залипаю от немого восторга. От того самого восхищения, которое раз за разом просыпается от взгляда на танцора. Что четыре года назад, что сейчас. Оно трепещет внутри. Я не слышу ничего вокруг. Все таким пресным и безвкусным кажется. Это месиво из женских тел, изгибающихся в немыслимых позах, желающих или соблазнить, или впечатлить как минимум, попросту бревна напротив парня, который проживает маленькую жизнь длиною в трек. И мне до паскудного жаль, что я не увидел это вживую, но чертовски благодарен его подруге за то, что она запечатлела его и дала мне возможность получить невероятный эстетический оргазм.