Душевная рефлексия

Смотрю на исчезающую за дверью ванной спину и думаю: ну вот пришел я — с весьма понятной целью. Вообще все задумывалось первоначально с одной единственной целью. А когда таки финал маячит на горизонте, в голове целый жужжащий рой сомнений. Ибо, какое бы я не имел представление о сексе с мужчиной, практики не было. Хоть и не святой, в постели перепробовал все, что только можно, с женским телом. А тут… Легкий ступор, огромной силы любопытство и волнение. Как в первый раз, ей-богу. Достаю рубашку из брюк, распахнутую оставляю висеть на теле. Вытягиваю из шлевок ремень. Стаскиваю носки. Расстегиваю две пуговицы на поясе штанов. Хожу вдоль стен, рассматриваю фото, замечаю свои подарки рядом с чужими сувенирами. Шествую на кухню, хватаю в стеклянном графине сок, отпиваю прямо из горлышка. Ледяная жидкость приятно холодит внутренности. Остужает заходящееся изнутри в лихорадке тело. Не получается расслабиться. Меня полосует сразу два желания: пойти к нему в ванную и ускорить процесс или одеться и выйти на улицу отдышаться. Еще и покурить негде… Нервничаю, постукиваю пальцем по толстому стеклу посудины. И слабо, но вздрагиваю, услышав, как открылась дверь, а следом его шаги. В душ я бы тоже не против, но… Смотрю, как замирает в паре метров. С блестящими голодными глазами. Как дикий зверь, и отчего-то жертвой себя чувствую. Хотя, по сути в данной ситуации я — хищник. Встряхивает головой, крупные капли воды начинают устилать пол и его тело. Скользят по рельефным мышцам, не слишком-то сильно отличающимся от моих. И эта гребаная серьга в соске… — Хватит иметь меня взглядом. — Хмыкаю, скосив один уголок губ. — Если так сильно хочешь — раздевай. — В душ я тебя не пущу, точно не сейчас. — Мурашками по коже прокатывает возбужденный голос. Отставляю графин. Пальцем подманиваю к себе. Плавно двигается. Как большая, постыдно мокрая кошка. Без промедлений, вызывая стойкое ощущение дежавю, облизав мои губы, пошло целует. И так по-блядски. Так вульгарно. С чертовым придыханием и мычанием. С таким искренним наслаждением и неприкрытым удовольствием. А-ху-еть. У меня были развязные девочки, которые ничего не стеснялись. Почти ничего. Но вот такого… Стягивает с плеч рубашку, которая комом летит к ногам. Сразу же лезет к ширинке. Проводит рукой, сжимает с силой и без того ставший безумно твердым член. И опять целует. Долго. С напором. Будто сожрать хочет целиком. Проглотить меня, начав с головы. И это заводит. Еще сильнее. Еще больше. Распаляет, словно в пересушенный стог сена только что отлетела искра и его уже не спасти. И останется скоро лишь пепел, как воспоминание. Ведет за собой к кровати, на которую, предварительно сдернув собственное полотенце, падает. Все же предоставив мне разбираться с брюками и бельем. И зрелище растрепанного, зацелованного и совершенно голого тела передо мной заставляет закоротить каждое нервное окончание. В беспамятстве избавляюсь от остатков одежды. Оглаживаю холодные ступни руками. Легонько щекочу, улыбаясь ответной реакции. — Не играй со мной, Арнольд, я и без того скоро взорвусь, а ты даже толком меня не касался. — Куда-то спешишь? — Приподнимаю бровь, медленно развожу его ноги в стороны. Заползаю сверху, специально оттягивая момент Х. — У нас вся ночь впереди. Или ты настолько нетерпелив? М-м, Ви?.. — Глаза танцора темнеют. Облизывает губы. Ерзает. Прищуривается. — Что? Ви? — Наблюдаю за ним. Вижу, как нравится Витале придуманная мной производная от его имени. Склоняюсь, выдыхаю в любезно подставленную шею. Всасываю все еще влажную мочку в рот, мягко надкусываю. Трусь всем телом, сталкиваясь каменными стояками. И короткими электрическими импульсами разносится по телу истома. Все так ново и так сладко. Что выть охота от спектра ощущений. — С таким успехом мы не трахнемся до утра. Можно не обрабатывать меня как девственницу в брачную ночь, а просто хорошенько выебать? Пожалуйста?! — Заливаюсь от хохота ему в плечо. Чувствую, как он от смеха подрагивает подо мной. — Я безумно тебя хочу. Прекрати меня пытать. — Разгорается все внутри от каждого слова. От откровенности. Просьбы. Требовательности. И не остается места словам. Только его руки, вжимающие в себя. Губы, что оставляют следы везде, где дотягиваются, убивают остатки мыслей. Кайфово, я еще даже не внутри его тела, но мне уже до умопомрачения хорошо. Вставляет как под наркотой. Ощущение, что еще немного — и грудную клетку к херам разорвет. — Смазка? — В перерыве между поцелуями. Не желая отрываться ни на секунду. — Под кроватью в коробке. — Все под рукой? — Усмехаюсь, отвлекаюсь на пару минут, иначе рванет наружу вся сила моего возбуждения. Достаю ящик, потупив пару секунд на его наполненность. Достаю необходимое, сразу же выдавливая немало на руку. — Быстрее. Давай же…— Еле разбираю слова, проводя пальцами по не слишком сопротивляющемуся вторжению колечку мышц. Твою же мать… Ввожу один за одним, обильно смазываю. — Блять, Арнольд, я уже растянул себя в ванной! — Шипит и стонет. А я залипаю на прикушенные губы, слышу шумное дыхание, ощущаю встречное движение. И срывает терпение, как чеку с гранаты. Это выше моих сил. Настоящая пытка — просто смотреть, как двигается он навстречу манипуляции. Чувствовать, как сжимают тугие мышцы, обжигающе горячие. Блять… Пара капель на вход. Пара капель на член. И до упора внутрь одним толчком. До искр из глаз, до вскрика подо мной. До зажмуренных век и прикушенной губы. А руки дрожат. Заходится в груди сердце на грани приступа. И умом понимаю, что надо бы подождать. Но тело не остановить. Один толчок. Второй. Третий. Увереннее, желаннее, охотнее. Вылизывая светлую кожу шеи, всасывая, окрашивая алым, царапая зубами плечо и ключицу. Выдыхая в его рот. До первого стона, пытаясь сдержать навязываемый страстью бешеный темп. До первого требовательного рычания и солоноватого привкуса крови во рту. Жестим оба. Я втрахиваю его в матрац, сходя с ума от того, насколько в нем узко и крышесносно. А он грызет меня как дикий, стонет блядью, извивается по-змеиному. Шепчет хрипло, прося быстрее. Выгибает спину, отдается как ни одна модель до него в моей жизни. Черт, это слишком шикарно и ахуенно, чтобы выдержать более десяти минут. Я и без того уже тормозил не раз, крепко сжимая челюсти и сбрасывая темп. Спина взмокла, чувствую, как капелька пота стекает по лбу, к переносице и капает на подбородок Виталика. Тянется за моей рукой, хватает и заваливает на себя, заставляя придавить всем телом к кровати. Не давая опомниться, всасывает два пальца. И этот контраст двойного проникновения в его тело добивает остатки самообладания. — Кончи в меня, — шепчет, скользя языком по моей ладони. — Давай, наполни своей спермой. — А у меня волосы на затылке встают дыбом. Сильнейшая волна мурашек пробегает по телу, и скручивает судорогой. С побежденным рычанием, с почти болезненными сокращениями сжатого тугими мышцами члена кончаю. Очень бурно, до темных пятен перед глазами. До шума крови в голове, где-то на грани обморока. А он подается все еще навстречу, скользя влажной головкой по моему животу. Не отпускает, вцепившись клещом в мою задницу. Фиксирует и спустя минуту с громким стоном вздрагивает. — О мой бог, я кончил на твой пресс. Одной эротической фантазией меньше. — Прерывисто выдыхает. И если у него есть силы на поговорить, то я точно нейтрализован. Полностью. Скатываюсь в сторону. Пытаюсь урегулировать дыхание и угомонить расшалившийся пульс. Все еще в остаточном шоке от произошедшего. От того, насколько мне это понравилось. А я-то думал, что его глубокая глотка меня впечатлила как ничто в этой жизни. Но нет… Ошибся. Тотально причем. И, похоже, с ним не избежать сюрпризов, благо пока что только приятных. — Живой? — Размазывает пальцами по моему животу собственную сперму. — Могу реанимировать, говорят, дыхание рот в рот помогает. — Усаживается сверху. Весь как леопард — наполовину. Плечи, шея, грудь — все в красных засосах-метках. Кое-где и вовсе багровых, что синяки останутся. Вот это я разошелся… С барышнями такого себе точно не позволишь. — Попробуй, может, поможет. — Теперь моя очередь задыхаться под тяжестью его тела. И восстановить дыхание поцелуй точно не помогает. Особенно не менее вкусный и жадный, чем был до секса. Недавнишний оргазм скорее перекус, насытиться не получилось с одного раза. Даже распробовать. Мне будто дали пару крошек чудесного десерта, намекая на полноценную порцию. И я, черт возьми, ее хочу. — Курить. Пить. Душ. — Звонкий шлепок от моей ладони, встретившейся с его поджарой пятой точкой. — Останешься? — Он что, думает, что я сейчас, полупьяный, разморенный и азартный, вдруг свалю домой? Как вообще ему такое могло в голову прийти? — Хер выгонишь, — возмущенно отвечаю. Метнув в него собственные штаны и найденную полуминутой ранее рубашку. — Повесь, я так-то не привык ходить как пожеванный кем-то покрупнее. — Упиваюсь удивлением на его лице. — Что? — Вижу перемену во взгляде. Странном, слабо-читаемом в данный момент. — Ничего, любуюсь твоей секси-теркой. Пепельница в шкафчике справа от холодильника. — Потягивается и одним плавным движением встает. — Я в душ. Курю на кухне и думаю, может, хотя бы трусы надеть? Иначе повторения не избежать и как бы хочется еще, но нужно совесть иметь. Все же не мою задницу усиленно растягивали полчаса подряд. Да и куда спешить? Продолжение обеспечено, неважно когда, но, тем не менее, отказаться от подобного я не готов. И вряд ли в скором времени буду. Все же прикрыв пятую точку, решаю сварить себе кофе. С удовольствием попивая под очередную сигарету. Хорошо. Как-то идеально, я бы сказал. И непривычно, потому что дома я в постоянном напряжении и ожидании очередного мозгоебущего разговора. Танцор появляется спустя минут двадцать. Чуток уставший, непомерно довольный и улыбающийся. Всовывает мне в руки чистое полотенце, красноречиво намекая на то, что следует сделать. И делаю. Неспешно смывая с тела нашу близость, насухо вытираясь и накручивая вокруг бедер ткань глубокого синего цвета. Виталик же лежит на кровати в обнимку с ноутбуком и цедит, судя по запаху, свое излюбленное какао. — Тебя дома не потеряют? — Логичный вопрос. Хоть мы ни разу и не поднимали эту тему, но стоило ему погуглить — и узнать о том, что я женат, не составит труда. — Жена явно удивится, не заметив твое туловище поблизости. — Вряд ли, — со скепсисом отвечаю, ложусь рядом, удобно устроившись. — Тем более что она в курсе. — Непередаваемое удивление на его лице вызывает смешок. — Что? — В смысле — в курсе? — Неподдельное непонимание, граничащее с шоком. — И она не против, что ее мужик сейчас в чужой постели? Это как? — Очень просто. У нас существует особая договоренность. — Видя вопросительно вздернутую бровь, продолжаю: — Если кому-то чего-то недостает и хочется, мы просто говорим об этом друг другу, перед тем как действовать. — То есть ты подошел и сказал прямым текстом: «Я хочу попробовать с мужчиной», и она дала согласие? — Можно и так сказать. Я за годы нашего брака ничего у нее толком не просил. Обычно как раз наоборот, исполняю ее причуды. — Например? — Заинтересованные глаза поверх пузатой кружки с дымящимся напитком. — У Кристины есть, даже не знаю, как это назвать, в общем, особые вкусы и предпочтения. Ей нравится смотреть, как я кого-то трахаю. Это если вкратце. — Э-э… — Она частенько тащит к нам в постель моделей, наблюдая за процессом или участвуя. — Со стороны даже мне бы показалось подобное маразмом. Потому вообще не новость выражение лица Витали на мои слова. — Значит, в твоей кровати побывало?.. — Очень много разных женских тел. Да. Не могу сказать, что я очень яро протестовал, но периодически заебывало. Так что, когда мне начали тыкать и угрожать, я послал ее на хер и решил, что впервые буду действовать в собственных интересах. — А если она, допустим, придет через парочку дней и скажет: «Арно, тут новая поставка неопробованных тел», то ты?.. — Все сложно, Ви. Я не знаю, как поступлю. Ибо не привык нарушать договоренности. Да и смысл загадывать? В данный момент она чертовски злится и не разговаривает со мной, но косвенно дала зеленый свет. Остается ждать, каким образом отыграется. — Думать о супруге как-то совсем не охота, лежа в одной постели с Виталиком. Особенно после произошедшего. Но рано или поздно этот разговор должен был всплыть. — Как давно вы вместе? — Все началось в студенческие годы. Потом пошло по накатанной. Я модель, она модель. В какой-то момент мне захотелось начать свое дело, она была рядом, сели, решили пора. Поженились. Начали поднимать бизнес. И вот к чему прикатили. — Дети? — Миссия невыполнима, — хмыкаю, забросив руки за голову. — Кто-то против? — Я против альтернативных методов зачатия, ибо в моем понимании, если у нас будет ребенок, то собственного производства. А ввиду того, что я бесплоден, это нереально. — Не дергает уже очень давно эта тема. Когда-то было обидно. Безумно. Потрачено огромное количество времени на врачей в разных странах, бесчисленные обследования и никакой надежды. Все в один голос твердили, что следует пробовать альтернативу. А я против. Категорически. С таким упором Кристина может просто пойти и сделать это без меня. Про финансовую сторону вопроса я промолчу. Мы целое состояние вбухали в псевдолечение не давшее никаких результатов, даже намеков на результат. — А ты бы хотел? — Никогда всерьез не задумывался. Но сам факт моего изъяна — довольно неприятная вещь. Но как бы там ни было, пришлось смириться и жить дальше. Выбор невелик. — Понятно… — Закидывает на меня ноги, натягивает одеяло на обоих, укладывает ноутбук поверх. — Я позалипаю на сериал, ты не против? — Почему нет? — Пожимаю плечами. Только позу все же меняю, укладываясь на бок, утыкаясь ему в шею, и прикрываю глаза. Хорошо. Уютно. Спокойно. По ощущениям именно то, что давно было мне необходимо. Подобие тихого-мирного быта. Капля повседневщины. И как ни странно тепла. И рука, сейчас поглаживающая мое плечо, приятный морской запах геля для душа и мерно вздымающаяся плоская грудь… Нравится. Очень сильно. Как и временами ленивые поцелуи без какого-либо продолжения. Тесно переплетенные конечности и совместный сон. Что-то мне подсказывает, я все же нашел то, что так давно и отчаянно искал.