Promise

— Он ведь тебя просто использует, — сказала Серен, столкнувшись с Хессой в коридоре торговой компании, словно специально поджидала.       Прошло уже несколько дней, как Синдбад привез из Партевии эту девушку, назвав своей давней подругой. Он объяснил товарищам всю ситуацию. Складная история, думала тогда Серендина. Вот только верится с трудом. И если Синдбад этого не замечает, не хочет замечать, то принцесса сама приглядит за этой Хессой. — Барбаросса, — уточнила Серен, с присущей ей царственностью, смотря на девушку. — Он использует тебя. — Знаю, — спокойно ответила Хесса. — Он использует членов своей партии, жителей Партевии, Синдбада, меня. Я использую его. Синдбад использует своих товарищей. Ты хочешь использовать Синдбада. В этом мире так устроено, все используют друг друга. — Чего он хочет? — спросила Серендина. — Я ни за что не поверю, что этот мужчина желает блага для Партевии. Он самый настоящий лицемерный монстр.       Бывшая принцесса внимательно вглядывалась в лицо собеседницы, пытаясь увидеть хоть какой-то отклик. Возможно, она не так плоха, как кажется. Возможно, если она росла вместе с Синдбадом, то встанет на его сторону. — Кто знает, — пожала плечами Хесса, с вызовом ответив на взгляд Серендины. И если бы не Руруму, они наверняка так бы и сверлили друг друга взглядами, как две не подлившие что-то кошки. — Серендина, — позвала жена Хинахохо. — Не могла бы ты помочь Пипирике? Она искала тебя. — Да, конечно, — спохватилась Серен, кинув последний предупреждающий взгляд в сторону Хессы. — Могу я с тобой поговорить? — Голос Руруму был по-матерински ласков и так же строг. Она чувствовала, что в ее своеобразной семье появился еще один ребенок. Очень проблемный ребенок. Руруму была слишком проницательной, внимательной и довольно умной женщиной. И то, что Хессу что-то гложет, Руруму заметила почти сразу. — Думаю, да, — ответила Хесса, внутренне напрягшись. Она думала о том, что ей, определенно, стоит держаться подальше от этой женщины. Ее глаза могут видеть больше, чем следует. — Тогда, пройдемся, — предложила Руруму, жестом указав в сторону улицы. Хессе ничего не оставалось, как кивнуть. Лучше, чтобы их разговор никто не слышал. На всякий случай.       Женщины вышли из компании под удивленный взгляд Синдбада. Он сидел в своем кабинете, бездумно смотря на пейзаж за окном. Перед главой на столе были разбросаны документы. Предстояло много работы, но мысли Синдбада продолжали крутиться вокруг их с Барбароссой разговора. Его мечта уже не казалась такой далекой. Стоит лишь протянуть руку. Однако, как бы Син не сгорал от нетерпения, спешить не следует. Он тщательно все обдумает и взвесит. По крайней мере, покоритель пытался убедить себя в этом. На самом же деле, Син знал, что если подвернется возможность, он с головой нырнет в любые бушующие воды. И верил, что вынырнет оттуда победителем. — В чем дело, Син? Тебя что-то беспокоит? — поинтересовался Джафар, заметив настроение главы компании. Он обогнул стол, выглядывая в окно и увидел удаляющихся Руруму с Хессой. — Ты никогда не рассказывал о ней, — заметил ассасин, рассматривая девушку. — Ты тоже не распространяешься о своем прошлом, — подметил Синдбад и тихо добавил. — Я действительно думал, что ее больше нет. Даже не верится. — И все же, тебя что-то волнует. Это связано с ней? — Отчасти, — сказал Синдбад, отворачиваясь от окна. Он схватил первый попавшийся документ и перо. — Работа не ждет. И ты не отлынивай, Джафар. — Единственный, кто любит отлынивать от работы, это ты.       В это время, Руруму и Хесса отошли от Синдрии и остановились на небольшом мосту, перекинутом через протекавшую в городе реку. Хесса облокотилась на ограждение, стараясь не смотреть на навязавшуюся собеседницу. Вдали можно было увидеть бедные обветшалые дома трущоб. Измученные голодом и тяжелой работой люди лежали прямо на земле, словно поломанные куклы, выброшенные, ненужные. Рядом в куче мусора резвились дети. Они бегали вокруг «горы» размахивая палками и весело смеялись. Когда-то и они с Синдбадом были такими, размышляла Хесса, наблюдая, как двое маленьких мальчишек устроили шуточный поединок. Такие беззаботные улыбки на чумазых лицах. — Ностальгия, — тихо вздохнула Хесса. Пожалуй, она хотела бы вернуться в то время, когда палки были острыми мечами, деревья ужасными монстрами, а сами они всего лишь детьми. — Синдбад рассказывал, что вы росли вместе, — начала Руруму, тоже цепляясь взглядом за резвящихся детей. — А так же то, что случилось потом.       Хесса кивнула, давая понять, что слушает. Отвечать совершенно не хотелось. То, куда мог завести этот разговор ей не нравилось. Она не понимала целей Руруму. Что та хочет выяснить? Можно доверять Хессе или нет? — Вам обоим пришлось через многое пройти. — Госпожа Руруму, пожалуйста, я не хочу об этом. Это все в прошлом, — перебила женщину Хесса. Хождение вокруг да около, раздражало. — Я понимаю, что это все неожиданно, и вы не можете мне доверять. Я и не жду этого. — Ты не так меня поняла, — спокойно возразила Руруму. — Я хотела сказать, что Синдрия для многих из нас, как семья. И ты теперь член этой большой семьи. Поэтому если тебя что-то беспокоит, неважно что, ты всегда можешь поговорить со мной.       Бред, думала Хесса, повернувшись к Руруму и пытаясь найти в ее глазах хоть каплю лжи и недоверия. Но их не было. Неужели, она действительно привела ее сюда, чтобы строить из себя мамочку? — Я не привыкла к откровениям, — выдохнула Хесса. — Это все, что вы хотели сказать? — Не совсем, — качнула головой Руруму. — Я бы хотела поговорить о Синдбаде.       Она заметила, сколько противоречивых эмоций проскользнуло в синих глазах. — Не знаю, что между вами произошло в прошлом, да и лезть в это не намерена, но даже невооруженным взглядом вижу, как вы дороги друг другу, как ты дорога Синдбаду. Он так смотрит на тебя, опасается, что ты снова исчезнешь. Вот только вслух он этого никогда не скажет. Тебе ведь тоже дорог этот парень? — Все сложно, — сказала Хесса, отведя взгляд. — По-другому и не бывает. — Не думаете, что вас наши отношения не касаются? — Хесса начала выходить из себя. — Я просто не хочу, чтобы вы оба наделали глупостей. — Мы не дети, — ощетинилась Хесса, но быстро взяла себя в руки под взглядом Руруму. Именно таким взглядом родители смотрят на своих упрямых детей. И это выводило Хес из себя. Она развернулась, намереваясь уйти от бесполезного разговора, от надоедливой женщины. Пусть опекает кого-нибудь другого, думала Хесса. А она здесь не для того, чтобы играть в семью.       На высказывание девушки Руруми ничего не ответила, и останавливать ее не стала. Она смотрела в спину Хессы, размышляя о том времени, когда сама была ребенком, о своем племени, отце, ограничениях и обязательствах, о маленьком Хинахохо, что всегда пытался привлечь ее внимание. — Надеюсь, с этими детьми все будет хорошо, — шепнула Руруму, и ее слова подхватил резкий порыв теплого ветра. Она надеялась, что какое-нибудь божество услышит это и защитит ее разросшуюся семью.