***
- …Locked all the doors from the front to the back, And left me a note telling me I should pack! А бля, как там дальше… - I walk in the bar and the fella's all cheer! - А-ха, да-а! И завывания набирают новые обороты. Складывается ощущение, будто и Такер, и Кенни разбираются в музыке одинаково хорошо, но нет. Сегодня они просто пьяные, а эту песню Маккормик знал наизусть потому, что она была гимном в одном из баров, где ему приходилось подрабатывать, там её голосили каждый вечер, по одиночке, всей толпой, под гитару и без. По сути, она могла стать гимном всех пьяниц Соединённых Штатов, может и не только. Голоса отскакивали от стен и пугали случайных прохожих своей громкостью. Скажи Такеру, что через несколько часов он забудет о том, что пел – и он не поверит. Крейга штормило куда сильнее, он хватался за рыжую парку, в то время как Кенни хватался за него, и такой незамысловатой каракатицей они шли вплоть до самой набережной, споря, рассказывая байки заплетающимся языком, тыча друг другу пальцами в лоб. Теперь вот, вспомнили песню. Кенни хорошо соображал, он был весел, но головокружение не позволяло ему делать устойчивых шагов, а вестибулярный аппарат Крейга дал такой сбой, будто бы парень вовсе не пил никогда. Он не считал количество выпитого, а Кенни не было до этого дела. Набережную окутали сумерки. В будни людей здесь почти не было, только пара человек с собаками на поводке, но вдалеке, способные заметить издали лишь смазанное покачивающееся пятнышко, склеенное из двух человек. На последней ноте Крейг делает шаг назад и, уволакивая Кенни за собой, валится в широкую клумбу в форме чаши. Кенни падает носом в землю, отплёвывается и переворачивается на спину. Отчасти, он был счастлив. Казалось, нет такой вещи, в которой Кенни не найдёт положительных сторон. Над его носом качаются нарциссы, заслоняя первые появившиеся в небе звёзды. - Знаешь, что отстой? – с трудом выговаривает Такер, зарывшись в землю лопатками. Кенни улыбается, глядя на белые лепестки. - Знаю. - То, что… Бля, зачем мне говорить, если ты знаешь? Вот это самое. - Ага. Отстой. Крейг уже хотел было закрыть глаза, но вдруг качнул головой и повернулся к Кенни, ломано проговаривая: - А самое тупорылое здесь то, что они реально не дали мне пройти! Я прихожу… Значт… Там эта же старая сука, че, говорит, встал? - Тс-с… - Кенни, не глядя, протягивает руку и похлопывает Такера по голове, как собаку. Тот не затыкается: - Она могла хоть что-нибудь мне сказать! Понимаешь? Она видела, что я заведенный, знала всё и не сказала ничего! Тупая… - Жирная… - Жирная. Гнусавая сука. - Не беспокойся, Крейги, если бы он умер, на тебя давно бы накатали ещё одно заявление. - Кто? Его родители? Да они мне обе руки пожмут и подарят виллу на Богамах! - Я сказал тс-с! Мимо проехали малолетки на роликах. Крейг услышал ритм, отбиваемый колёсами по брусчатке, и громкий смешок, брошенный, кажется, в его адрес. Пришлось привстать на локтях, чтобы навести порядок, но руки моментально потонули в рассыпчатой, как песок, земле. - Заткнитесь к чёртовой матери! Кенни потянул Такера за толстовку, призывая лечь обратно, потому что парень даже на локтях держался неустойчиво. Крейг снова пал в цветы. - Здорово, что меньше всего тебя волнует то, что ты пидор, - сказал Кенни и посмеялся. Крейг заткнул уши ладонями. - Хватит ржать. - А что такого? - Я сказал, хватит! - Хорошо, не буду. А ты уже не такой толстокожий, а? Головокружение постепенно сходило на нет. Кенни подумал о том, что начинает засыпать. Он повернул голову в сторону, чтобы проверить, засыпает ли Крейг тоже, но, вместо этого, увидел, как тот пялится в пространство перед самым носом широко открытыми глазами, словно в голове застыла какая-то до жути интересная картинка. Волнительное зрелище, у Кенни даже мурашки пробежали по спине. - Всё путём, - сказал он, глубоко вздохнув. – Вот увидишь, совсем скоро всё вернётся на круги своя. - Ты у нас что, пророк? Парень пожал плечами. - Я жопой чую. Вернее, не так. Животом. Вот этим вот самым местом, - пальцы задрали футболку, явив плоский слегка продавленный живот без намёка на пресс. Кенни указал на него и повернул голову к Крейгу, которому никакого дела не было до демонстраций того, что он и сам без труда мог себе представить. – Пузя херни не скажет. - Я думал, ясновидящий в тебе живёт этажом ниже. - Не-ет, там другое. А это, - Кенни снова ткнул себе в живот, рассмеявшись, как ребёнок. – Чистая любовь. - Хочешь сказать, ты… буэ, меня сейчас вырвет… - Что? - Что ты любишь животом? И меня с Твиком тоже? - Как хочешь, так и трактуй. Одно скажу, когда вот-вот должно случиться что-то хорошее, живот даёт об этом знать. Дай угадаю, что ты подумал. Что у меня глисты, или что-то такое. Нет. Это надо почувствовать, чтобы понять. Крейга уже успел утомить этот разговор. В голову постепенно возвращались обрывки прошлого, и столь же быстро становилось грустно. Парень подумал о том, что ещё одна бутылка пива пришлась бы весьма кстати. А звёзды всё плыли перед самым носом, рука потянулась вверх и замерла на полпути, потому что огоньки запутались промеж пальцев и застыли на них белыми точками. С Крейгом случилось дежавю. Он совершенно точно знал, что никогда не делал ничего подобного. Кенни лежал рядом и что-то тихо бормотал, монотонно, без интонаций, как мантру, но позже до Крейга дошло, что это была всего-навсего песня. Просто они оба совершенно не умели петь, а потому порой даже не пытались. - Крейг? – раздалось над головой. Пьяными разваливающимися движениями Такер приподнял своё тело и перекинул тяжеленную голову вперёд, разглядев нового собеседника из-под нахмуренных бровей. Кенни продолжал засыпать в нарциссах. - Тебя здесь только не хватало, - на ломаном английском пробормотал Крейг. – Что встал? Токен появился, словно из ниоткуда. Мозг Такера в быстром темпе выработал месячную дозу цинизма и сгенерировал шутку о том, что угля на чёрном тоже не видать. Блэк выглядел, как всегда, постриженный, опрятный, в кроссовках за шестьдесят баксов. Разве что, часов, подаренных ещё на пятнадцатый день рождения, на руке не было, но Крейг готов был поклясться, они спрятаны где-то в кармане куртки. - Вы пьёте вместе? – без намёка на удивление спросил парень. Кенни даже голову соизволил приподнять: - Это не попойка, а терапия. - Что за терапия? - Какая тебе разница, а ну пошёл вон, шакал, - Крейг махнул ногой, полагая, что попадёт ей точно в цель, но чужое колено оказалось на расстоянии не полметра, а в целых шесть раз дальше. – Давай-давай. Я не хочу с тобой разговаривать. Токен вздохнул. Он понимал, что здесь нет тех, кому хотелось бы с ним побеседовать, но всё равно решил узнать, что происходит. Кенни казался куда более миролюбивым, поэтому надеяться оставалось лишь на содействие с его стороны. - Я гулял, услышал голоса. Решил, что это вы. - У тебя хороший слух, - пробулькал Кенни. – Только вот, давай без этого. Типа, мимо проходил, «как дела?». Говори, что хотел. Я попридержу Крейги, он будет вести себя хорошо. Давай, пупсик, не подведи. Кенни протянул руку и дёрнул Такера за рукав. Тот всё ещё зло и пьяно смотрел, он уже давно понял, что единственным человеком, знающим наиболее благоприятные комбинации действий, был Кенни. Руководствуясь его советами, можно было бы делать очень многое. - Думаю, в другой раз, - сказал Блэк, но Крейг запротестовал: - Почему это? - Посмотри на себя со стороны, и узнаешь. Такер повернул голову и пересёкся с Кенни вопросительным взглядом. Тот оценивающе хмыкнул и размашисто кивнул, достав подбородком до земли. - Он переварит. Говори. Лицо Токена выражало смирение и несвойственную ему печаль. Он замялся, вероятно, оттого, что хотел поговорить с Крейгом в менее сумбурной обстановке, когда тот бы смог воспринять информацию на свежую голову, и если бы свидетелей этого разговора не было. Он, по привычке, уже давно всё распланировал и отрепетировал у себя в голове. - Фух, - сказал Блэк, опустив взгляд. – Нет, так не пойдёт. Я устал. - Все устали, - пьяно пробормотал Кенни. – Время такое. Я тоже устал. Крейги, вот, вообще недавно вышел из тюрьмы. - Наслышан. - Что думаешь по этому поводу? – в упор спросил Крейг. Вопрос был сроду бомбы замедленного действия. Протянешь время и не дашь правильный ответ – она обязательно рванёт. - Я не знаю, что думать, - честно признался Токен. – Я вообще уже ничего про тебя не знаю. - Вот и от… - Крейг почувствовал, как под языком сдавило, он сомкнул зубы и понял, что ещё немного, и выпитое выйдет наружу. Токен воспринял эту паузу, как возможность продолжать, раз уже начал. - Я и про Клайда ничего не знаю. С тех пор, как Бебе взяла его под контроль, он не отвечает ни на звонки, ни на сообщения. Я уже не пишу, незачем. Просто жаль, что всё так стрёмно получилось. Прости, если ещё злишься. Я, правда, не думал, что всё так получится. - Да чхать я на тебя хотел, Токен, - прошипел Такер, растягивая некоторые гласные. – Мне уже больше вообще ничего не нужно. Блэк взялся за лямку спортивной сумки, он, явно, не такой реакции ожидал. - Ради чего ты это сделал? Вопрос застал Крейга врасплох и заставил вспомнить все самые дерьмовые моменты двух прошедших месяцев, которые он так отчаянно пытался утопить. Кенни заметил резкую перемену настроения и повернулся набок, подёргивая синий рукав. - Это конфиденциальная информация, - громким шёпотом ответил он вместо Крейга. – Ты должен знать лишь то, что Крейг никогда и ничего не делает со злым умыслом. - Как ты, пьяный, выговариваешь такие слова? – спросил Токен, расстроившись, что на вопрос ответил не адресат. - Какие? «Конфиденциальная информация»? Я долго практиковался пьянствовать. - Уйди, Токен, - мрачно сказал Крейг, не поднимая глаз. Блэк знал, что к просьбе в сложившейся ситуации стоит отнестись серьёзно и прислушаться, но всё равно решил попробовать достучаться: - Я просто хочу, чтобы было, как раньше. Чтобы ты перестал загонять себя в пропасть, сам знаешь, что добром это не кончится, но продолжаешь так себя вести. Не учишься быть сдержанным. Я бы хотел, очень хотел тебе помочь, только… - Да что ты вообще знаешь?! Крейг вдруг сорвался и кинулся вперёд, замахнувшись кулаком. Токен сделал шаг назад, но всё равно не смог бы увернуться. Координация подводила, но сила удара запросто могла выйти из-под контроля, поэтому Кенни пришлось соскочить на асфальт и оттащить одичавшего Такера обратно, чтобы тот не наделал глупостей. Завязалась потасовка. Токен безмолвно наблюдал, как Кенни, что-то приговаривая, усаживает Крейга в клумбу, это получалось у него столь же заботливо, сколько усердно. Они оба шатались, и чуть не свалились, но, в итоге, Крейг был усажен на то же место, а Маккормик, выпрямившись, заглянул Токену в лицо. Он был пьян, но чертовски серьёзен. - Иди домой. Ты был прав, сейчас не лучшее время. Блэк всё усвоил. Ему хотелось пожелать удачи, или что-то вроде того, бросить прощальное слово, а язык не поворачивался, поэтому прощание вышло безмолвным и столь же внезапным, сколько встреча. Кенни какое-то время смотрел вслед удаляющейся фиолетовой рубашке, думая о чём-то своём. - Токен классный чел, - тихо сказал он. - Но в противоречиях, как в грязи. Услышав странный звук, Кенни обернулся и, к своему удивлению, заметил прозрачную дорожку, стекающую от неморгающего глаза по дрожащему подбородку. Парень даже растерялся. - О-о-охо-хо, ты так умеешь? - сказал он, и Такер моментально закрыл рукавом глаза, размазывая слезы по лицу. Он сдавленно всхлипнул. - Крейги, солнышко, - Кенни подошёл и навис над Крейгом, чтобы тот имел возможность чувствовать себя ограждённым от внешнего мира чужим животом. У того подрагивали плечи. Для Крейга это было настолько нестандартно, что Маккормик не смог вовремя подобрать нужных слов, и растерянно пытался сделать хоть что-нибудь, но Такер всё равно не видел дальше рукава, промокшего под его глазами, и ничего не хотел слышать. - Когда же всё это уже закончится? – громким шёпотом спросил он и завыл, как волчонок, потому что устал делать вид, будто может всё. Будто нет проблем без разрешения. Будто ему вовсе не трудно задыхаться от переживаний двадцать четыре часа в сутки. Кенни присел на корточки и уткнулся виском в чужое залитое пивом колено. - Тш-ш,- сказал он и взял Крейга за запястья, явив свету фонаря зажмуренные глаза с промокшими ресницами. – С Твиком всё будет в порядке. Крейг громко шмыгнул носом и рвано выдохнул через рот. В голову долбили слова «Все устали», произнесённые Кенни парой минут ранее, а картинка, маячившая перед глазами, была совсем другой. Это не то место, где Крейг должен был находиться прямо сейчас. - Что мне сделать? Маккормик не знал, но хотел знать, поэтому начал думать, оставив Крейга в тишине, наедине с самим собой и своей головой. Слёзы катились бесконтрольным потоком. В любых, самых плохих, самых гадких и бесчеловечных ситуациях они не показывались вовсе, так почему сейчас? Такер прекрасно знал, почему. Потому что было обидно. Такой обиды он не испытывал ещё ни разу в жизни. Токен был здесь не причём, он только подкинул дров для размышлений, а они били по самому больному, и конца этой нервотрёпке не было видно. Ко всему прочему, давила неизвестность. А жив ли он вообще? - Я придумал, что мы будем делать, - расслабленно пробормотал Кенни, пригревшись у колена. Его тон успокаивал, будто бы Крейг знал, что подразумевается в виду. Но он мог лишь догадываться.***
Залитое рассветным солнцем поле стремительно неслось мимо, повсюду – свежая зелень, и розовое небо. В июне ночи самые короткие. Утро наступило очень быстро. Влажный воздух залетал в приоткрытое окно, гоняя по салону пыль, в солнечных лучах она отчётливо была видна и носилась из стороны в сторону, словно снег. Кенни не волновался. Он был тем единственным, кто знал всё наперёд, и не собирался нервничать, чтобы не сбить с толку самого себя и Крейга. Взгляд, брошенный левей, фигура Такера, застывшего, глядя в стекло, снимком отпечаталась в памяти. Не стоило спрашивать волнуется ли он, потому что всё и без того было предельно ясно. Больших трудов ему стоило унять чесотку в кулаках, чтобы не казаться конченным психопатом. Парень поздно сообразил, что такой метод решения проблем отнюдь не единственный. Кенни рассказал, что можно сделать. Это показалось правильным. Самым гуманным из того, что вообще можно было предложить, поэтому Крейг просто ждал, и, в случае чего, был готов содействовать. Толстовку сменил вязаный пуловер, порванные кроссовки – туфли на выход. Это было необязательно, но Кенни решил, что соблюдение всех нюансов будет верным ходом с их стороны. Теперь Такер больше напоминал старосту, нежели хулигана. Твику бы это не понравилось. Спустя несколько минут после въезда в город, Крейг подался вперёд и принялся считать дома вместе с водителем. Женщина в коричневом пиджаке молча ждала момента, когда можно будет припарковаться. - Это здесь. Она что-то сказала в ответ, строгим иссушенным тоном, каким обычно отчитывают детей, когда не хотят повышать на них голос. На самом деле, она всегда разговаривала так, а потому никак не напоминала социального работника. Если только очень уставшего. Спустя пару минут три фигуры ступают на крыльцо, заросшее сеткой декоративного плюща, и дверь в дом отворяется. Мистер Твик, завёрнутый в халат, наспех рассматривает гостей и, напуганный под высокомерным женским взглядом никак не решается захлопнуть дверь. - Социальная служба, мисс Хейз, - представилась женщина. – Мне было поручено провести проверку в связи с жалобой, поступившей в ваш адрес. Мы войдём, если вы не против.