house

Холодный ветер шуршит занавесками. Слышится шум стройки вдалеке и гул машин с проспекта, который просачивается в открытое окно. Приоткрытая дверь открывается и закрывается, но Тайлер не слышит этого, он накрывается одеялом с головой — оно тяжелое, словно зимнее. Спина покрывается мурашками и тело пробирает дрожь, когда прохлада лижет кожу, добирается до поясницы и ступорится — ноги находятся в тепле. Сквозь сон чувствуется, как кто-то оставляет влажные поцелуи на лице, дышит в него, проводит руками по плечам и предплечьям. — Джош?.. — спросонья бубнит Джозеф, но когда он приоткрывает сонные глаза, то видит перед собой совсем не Джоша, а каштанового ретривера, который лежал с ним в обнимку, кажется, всю ночь, а сам он находился совсем не во мрачном доме, а светлой квартире, на двуспальной кровати. Ступор охватывает его и он щурится — свет режет глаза. Ощущение недосказанности, непонимания преследуют эти минуты, и парень фыркает, глядя на собаку, которая лежала напротив. Она фыркнула в ответ, облизываясь. Внезапно Тайлеру стало стыдно с его слов, он почувствовал, как щеки немного покраснели, а живот слабо стянуло и он лениво мотнул головой. — Мистер Пич? — все еще хриплым голосом спрашивает брюнет собаку, и та снова тянется его облизать, и Тайлер морщится, но улыбается, когда Мистер Пич лижет его нос. — Господи… — после этого Джозеф разворачивается вполоборота, осматривая большие окна, сквозь которые можно было рассмотреть величавые высотки, трассы вдалеке, множество машин и затянутое тучами небо. Тайлера преследует тошнотворное чувство обмана, словно это не должно быть реальностью. Будто настоящая реальность — Дом с Джошем и Сущностью, а не этот серый город, полный лести и алчности. Джозеф отчасти разочарован в том, что это может оказаться не сном, но он будет рад, если снова проснется в Доме, подальше от огромного мира. Накатывает странная тоска, и Тайлер садится в кровати. В глаза будто напихали песка, он протирает их и вдруг его словно ударяет рукой по лицу. Он в одно мгновение осознал, что Джош — всего лишь плод воображения, и это все было обычным реалистичным, чересчур реалистичным сном, и теперь он оказался здесь, в настоящем мире. Тайлер поднялся с кровати и потянулся. Глаза все еще не привыкли к свету, поэтому Джозеф все еще щурится. Он плетется на кухню, он хорошо помнит, где она находится, расположение почти такое же, как в Доме. Походка достаточно легкая, мягкая, и мысль о нахождении во сне на данный момент не отпускает Тайлера. Хочется пить. Горло дерет жажда, он почти его не чувствует. Джозеф бредет босыми ногами по холодной плитке, — хорошо ощущается леденящий холод, проходящий сквозь стопы — подходит к раковине и набирает в пустой стакан холодную воду. Она струится из крана в стеклянную емкость, разбивается о стенки, и когда наполняет стакан сполна, Тайлер закручивает кран и залпом выпивает воду. Затем еще и еще. Четвертый стакан недопивает и выливает оставшуюся воду в раковину, где она незаметно исчезает водосточном сливе. В следующую секунду Джозеф тяжело опирается о столешницу вытянутыми руками и замирает, опустив голову вниз. Перед глазами мелькают фрагменты из того странного места, нечеткие, но цветные, будто из какого-то фильма или мультика. Тайлер не может поверить в то, что он не спит. Все еще ощущается странный гул, ходящий по квартире, кто-то снова хочет коснуться его голой спины, поглотить его существо и втянуть обратно в сон, и Тайлер сглатывает слюну, глядя через плечо, чтобы точно убедиться, что за ним никто не стоит, но мозг рисует четкий образ бесформенной сущности. Собака выбегает из-за угла и входит на кухню, усаживаясь на пол рядом с Тайлером. Джозеф слабо улыбается, и все-таки ему хочется убедиться в том, что он не спит. Он пару секунд рыщет по столешнице и натыкается на нож. Осторожно берет его, а в голове что-то шепчется, и его много, и шепот усиливается с каждым разом, когда парень подносит лезвие ножа к большому пальцу. Рука начинает слабо дрожать, потому что Тайлер никогда бы не подумал, что станет намеренно резать себя. Он надавливает холодным лезвием на палец, и кожа лопается под металлом, изнутри начинает стремительно течь багровая кровь, размеренно капая на пол. Шепот резко прекратился. — Черт! — шипит Джозеф, ощущая тупую пульсирующую боль в пальце. Это отрезвляет, заставляет почувствовать себя реальным. Это Тайлеру и нужно. Он небрежно откладывает нож в раковину и стремительно направляется в ванную. Собака слабо скулит, но остается на месте, провожая вопросительным взглядом брюнета. Палец немеет, по руке течет кровь. Все остальные мысли уходят на задний план, и теперь голова занята тем, чтобы найти бинт и скорее оказать себе помощь. Он включает свет и мимолетно осматривается, а если быть точнее — смотрит сперва на зеркало, убеждаясь в том, что отражение — всего лишь отражение, а не живой плод воображения. Тайлерова ухмылка выглядит как-то по-ребячески, когда он понимает, что тот сумасшедший мир был всего лишь воображением. Но Джош… Он казался каким-то реальным, не частью выдуманного мира, который казался таким же настоящим рядом с ним. Все это так странно, так неоднозначно. Ощущение, будто вляпался в странную запутанную историю без конца и начала. Тайлер открывает зеркало, и то скрипит, показывая за собой полки, наполненные всевозможными медикаментами. Джозеф подхватил бинт и ножницы, закрывая дверцу-зеркало за собой. Выйдя в гостиную, он приземлился на просторный мягкий диван, разворачивая белый бинт, начиная равномерно наматывать на палец, после отрезая лишнее; он разрезал концы и завязал крепкий узел. Минуту Тайлер сидел и смотрел сквозь предметы, сквозь скользкую реальность, пытаясь вернуться в тот дом, но это было так противоречиво, так абсурдно, что Джозеф усмехнулся в своей голове. Мистер Пич подбежал незаметно, ластясь к руке Тайлера и забавно виляя достаточно длинным хвостом. Джозеф задумчиво улыбнулся, почесывая собаку за ухом, как по голой коже прошлись мурашки, а желудок предательски свело. Тайлер со вздохом поднялся и вернулся на кухню, открывая верхний шкафчик, чтобы достать открытую коробку медовых хлопьев. Насыпав их в пустую глубокую миску, парень потянулся к ручке холодильника, чтобы достать из него молоко, но вдруг заметил наклеенные цветные стикеры на дверце и, нахмурившись, присмотрелся. Бумажки были исписаны неразборчивым текстом, но единственное, что он смог прочитать — то, что по субботам они начинают работать в одиннадцать утра. Тайлер перевел взгляд на настенные часы, и они показывали половину одиннадцатого. Не успев нормально позавтракать, он бросился в комнату, натягивая то, что первое попалось под руку, затем подхватил связку ключей с полки в прихожей, попутно натягивая куртку и обувь, выходя из квартиры, не забыв заранее насыпать корм Мистеру Пичу. Оживленный город встретил Тайлера отрезвляющим порывом холодного ветра, как он направился к старенькому форду, который был припаркован недалеко от подъезда, постепенно забывая о сне, отпуская образ Джоша, Сущности и сумасшедший мир. Это всего лишь кошмар. Временная иллюзия. В конце февраля солнце медленно просыпается, иногда его можно увидеть из-за высоких многоэтажных домов, но в основном оно плавает где-то на горизонте, а небо чаще всего затянуто пеленой свинцовых, еще снеговых туч. Джозеф поежился, открывая машину и залезая в салон. В машине так же холодно. Заведя немного борохлящий двигатель, Тайлер прогрел машину, и когда его обдало теплом, Джозеф вывернул руль, выезжая из двора на дорогу. Джозеф размеренно вел машину, по радио крутили что-то наподобии инди, и Тайлер удивлялся тому, что все еще успевает доехать до рабочего места. Мимо мелькали витрины и переполненные людьми улицы. Сегодня суббота. Джозеф поворачивает на светофоре направо и продолжает ехать, пока не достигает ветеринарной клиники, которая находилась почти в центре города. Он паркуется и выходит, закрывая машину. Только Тайлер оказывается в помещении, его тут же окутывает вакуумное умиротворение — в клинике тихо, слышно едва уловимое шуршание голосов санитаров и врачей, вокруг сидят люди с пациентами — их домашними животными. Доктора снуют в коридорах, в кабинетах — они везде. Каждый приветливо улыбается Джозефу, здоровается, потому что каждый ветеринар знает его в этом месте. Здесь Тайлер ощущает себя защищенным, будто ничто не может проникнуть сюда, словно данное здание защищено невидимым куполом. От этого ощущается какая-то странная легкость внутри. Дышится свободно. Пахнет медикаментами. Брюнет заворачивает в ординаторскую, небрежно кладет рюкзак на небольшой диван, снимает куртку, попутно вешая ее на вешалку, надевает белоснежный халат, как слышит приветливое: — Привет, лис, — старомодно; напротив возникла фигура правда симпатичной блондинки, как в губы Тайлера пришелся легкий, почти невесомый краткий поцелуй, обескураживший Джозефа. Он правда застыл на месте, ощущая в подсознании тягучую черную бездну пустоты, тупо глядя на миловидное озадаченное выражение лица напротив себя, оглядывая ее с ног до головы, стоя в ступоре и не понимая, почему это произошло, почему вдруг какая-то незнакомка налегке поцеловала его. Он продолжал ловить на себе вопросительный взгляд девушки, как он сам опустил голову вниз, на руки, и вдруг заметил черное кольцо на левом безымянном, и воспоминания реальности, как цунами, нахлынули на Тайлера отрывками каких-то фрагментов, которые позже начали формироваться в целую цепь событий. — Тайлер? — девушка щелкнула пальцами перед носом парня, и тот дернулся, выныривая из минутной прострации. — А? — отстраненно произнес Джозеф, уже более вменяемо глядя на девушку. Теперь весь этот сон, этот дом остался обычным кошмаром, медленно ускользающим из головы Тайлера. — Все в порядке? — Д-да… — Джозеф глянул на бейдж, — Дженна. Я в порядке, наверное… — Плохая ночь? — она с сожалением и явно мнимым пониманием смотрит на Тайлера. — Да, — коротко отвечает Джозеф, доходя до своего стола и присаживаясь за него с выдохом. После он тяжко вздыхает и опускает голову вниз, едва ли не на стол, зарываясь пальцами в волосах, несильно оттягивая их. Снова это тягучее ощущение иллюзии, мерещится, что сейчас откроет глаза и снова окажется в доме, но Тайлер пытается оттянуть эти мысли, смыть, как что-то непорочное, грязное, упрятать в себя. Взгляд невольно цепляется за свадебную фотографию, от которой веет свежестью и радостью их счастливых лиц. Но Джозеф прекрасно помнит, как еще какое-то время назад ехал на отработку к Марку, в чертов Волмарт, а потом идет темнота, словно что-то важное потеряно за стеной лжи и все это кажется обманом. Тайлер не хочет, он не хочет втягиваться в это, но голова болит, виски пульсируют и сосуды наполняются кровью. Джозеф сбрасывает состояние на недосып. Ложь. — Хэй, Тайлер, — чей-то нежный голос разбивает тишину, и мягкие тонкие руки касаются плеч, скользят по затекшей спине, а затем перемещаются ближе к шее, мурашки стекают вниз и Джозеф немного выпрямляется, как ощущает щекотливое теплое дыхание где-то в районе уха. Он медленно разлепляет веки, и все кажется синим. — Тебя пациент ждет. Девушка склонилась и поцеловала Тайлера в щеку, а в груди у Джозефа заиграла трепетная нежность, собирающаяся комом в горле. Тайлер разворачивает голову в сторону Дженны, накрывая своей рукой поверх ее, проводя большим пальцем по коже. Блэк кратко кивнула, непонятный жест, неизвестно, к чему он был сделан, но Джозеф кратко ухмыльнулся, после чего поднялся, чуть потягиваясь. — И кто он? — на выдохе проговорил Тайлер, двигаясь к выходу ординаторской. — Не знаю. Он предпочел не называть своего имени. Странно, — девушка пожала плечами, а Тайлер нахмурился, толкая дверь вперед. — И вправду странно, — мямлит себе под нос Джозеф, двигаясь по стерильному коридору, поворачивая направо. — Что ж, посмотрим, что за инкогнито к нам пожаловал… — снова бубнит Тайлер и хмыкает, налегке поворачивая налево, как его настиг внезапный леденящий шок от увиденного: на скамье у кабинета, где более-менее темно, опустив голову вниз и обратив все внимание на черную овчарку, сидел Джош, самый настоящий, с настоящим телом, волосами, улыбкой, голосом. Джозеф останавливается в паре метрах от него, так, чтобы тот его не видел, боясь приблизиться, думая, что это чертов подвох и он начинает сходить с ума, все кажется таким запутанным и сомнительно реалистичным, как будто две Вселенные начали переплетаться между собой, но этого не может быть. Тайлеру кажется, что он знает его целую вечность, хочется броситься к нему и распросить обо всем, но в то же время кажется таким опасным, чуждым и нелепым. Этот Джош так похож на Джоша из его сна, будто этот кошмар был предсказанием их встречи и, наверное, он обязан что-то сделать. Но сон настолько четко повторил Джоша, что Тайлеру хочется слинять отсюда. Прямо сейчас. Но он этого не делает. Он ощущает морозный противный холодок, шествующий по спине вниз-вверх, как парень вздыхает и зажмуривается, больно щипая себя за руку. Это неприятно, колкое ощущение. Тайлер шипит и тут же открывает глаза, понимая, что это не сон. Джош настоящий. Джозеф прокашливается и идет вперед. Он не знает, как вести себя рядом с, кажется, незнакомым, но знакомым человеком. Джош поднимает голову и слабо улыбается, и Тайлеру хочется провалиться сквозь землю. На его губах вмиг появляется кривая, отчасти напуганная ухмылка. Они сухо поздоровались. Джозеф открыл кабинет, проходя туда первым, затем внутри появился Дан со своей собакой, дружелюбной. У нее была гетерохромия. — Итак… — Тайлер обошел стол медленной походкой, ощущая витающее напряжение в этом кабинете. Он хочет рассказать все и сразу, но отнекивается от самого себя, не смотря в сторону Джоша. — Что вас беспокоит? — Особо ничего. Нужно сделать обычный мед. осмотр, полагаю, — Дан улыбается, в уголках глаз появляются маленькие морщинки и Джозеф нервно усмехается, неопределенно кивая. Свет в кабинете холодный, слышен треск люминесцентной лампы. Тайлер делает свою повседневную работу — взвешивает собаку, проверяет состояние здоровья животного и делает ряд прививок. На каком-то этапе работы Джозеф мельком поглядывает на Джоша, смотрит на проступившие веснушки на бледных щеках, пока в один момент Дан не смотрит на него, ловит этот изучающий взгляд, а Тайлер быстро возвращается к работе, делая вид, будто ничего и не происходило. Спустя какое-то время все было закончено. — Готово, — в заключение сказал Джозеф, слабо улыбаясь, погладив собаку по голове. Та облизнулась, приветливо виляя хвостом. Джош встал и медленно подошел к столу. Собака спрыгнула с металлической поверхности и подошла к Дану, ластясь к его рукам, как он застегнул поводок на кольце ошейника, снова пересекаясь взглядом с Тайлером, который, в свою очередь, старался улыбаться. Джозеф хочет что-то сказать. Хочет много сказать. Мысли скрутились в большой нераспутываемый клубок, от которого хочется напрочь избавиться. — Извините, а мы нигде… раньше… не виделись? — с большей легкостью постарался спросить Тайлер, упираясь руками в бока и хмуря лоб, делая вид, будто что-то вспоминает. — Вы кажетесь мне знакомым. Джош выпрямился. — Если только в прошлой жизни, — как-то просто, будто в шутку, ответил сероволосый, ухмыляясь по-своему маниакально, почти сразу же покидая кабинет. — Спасибо, до свидания, — говорит он напоследок и закрывает дверь, оставляя Джозефа в полном смятении. Он мычит что-то на подобии протяжного «ага» и хмурится. Эти слова эхом текут в голове, и они кажутся Тайлеру важными, их нельзя упускать, их нельзя упускать. Внезапно в голову ударяет мысль, что он должен рассказать Джошу все. И он должен сделать это прямо сейчас, может, он даже успеет перехватить парня в коридоре. — Постойте! — громко проговорил Джозеф, когда быстро открыл дверь кабинета, но в коридоре стояла лишь непроницаемая тишина. Тайлер оступается и идет вперед, поворачивает направо — никого. Пустота заполнила эту часть здания, а сам Джош будто растворился в ней, как в кислоте. Джозефу кажется, что его оставили с носом. Какой-то абсурд, заговор или подобие приведенного, но он стоит и смотрит вперед, в более светлую часть коридора, пытаясь выглядеть там серую макушку, но в той части снуют лишь санитары. Если повернуться на сто восемьдесят градусов, то можно увидеть окно — темное, наполненное призраками. Чувствуется холод, страшный, мерзкий, будто грядет что-то вправду потрясающее (в плохом смысле этого слова) дух. Тайлер ежится, ощущая себя незащищенным, без какой-то особой оболочки. Чудится, что Он стоит там, представляет из себя тот самый густой липкий мрак, что окутал окно, смотрит из темного угла своими глазами-галактиками, манящими, сводящими с ума. Джозеф встряхивает головой и проводит прохладными ладонями по лицу, пытаясь привести себя в нормальное чувство. Что-то явно происходит с ним.

*

Дженна на ночной смене. Тайлер вернулся домой в половину одиннадцатого вечера. В квартире, в большинстве, темно, лишь на кухне горит приглушенный свет. За окном начался внезапный ливень, дождь барабанит по окнам и металлическим подоконникам. Прохладно, но Тайлер без верхней одежды, ходит лишь в домашних штанах, на которых где-то в районе штанины посажено небольшое пятно. Кажется, это был какой-то соус, Джозеф не помнит. В руке бокал спиртного напитка, Тайлер осторожно садится на диван, почти сразу же расслабляясь, а рядом запрыгивает Мистер Пич, ложась ближе к теплому телу Джозефа. — Ну-с, посмотрим, что тут, — монотонно пробормотал Тайлер, щелкая кнопку на пульте, включая телевизор, сразу же начиная листать каналы без особого интереса, щелкал, щелкал, как вдруг заметил, что какую бы цифру он не нажал, передача шла одна и та же. Джозеф нахмурился, выпрямляясь и напрявляя пульт на телевизор, стараясь снова переключить канал.

Не ищите козла отпущения. Не ищите козла отпущения. Не ищите… Не ищите…

Эпизод повторялся, как мантра. — Что за черт… — выругался Тайлер, едва ли не вжимая кнопку в пульт.

Не… Не… Не… Не…

Эпизод укорачивался, и в какой-то момент он превратился в сплошную помеху, какофонию, давящую на слух. Тайлер подорвался с места и отключил телевизор, стоя возле него в озадаченности с поставленным руками в бока какую-то минуту. Собака заскулила, наклоняя голову. Джозеф выдохнул, проводя ладонью по лицу, пытаясь снять усталость. В доме что-то находится, собака вдруг издает громкий лай, и Тайлер дергается, глядя на Мистера Пича, который начинает вилять хвостом и смотреть куда-то в сторону спальни. Внезапно, Джозеф сам начинает ощущать чье-то присутствие, будто чьи-то холодные ладони нежно, с заботой скользят по бокам, а по шее расплывается тяжелое, леденящее кожу дыхание, приятное дыхание, желание чего-то интимного собирается тугим узлом в животе Джозефа, и он снова вздыхает и начинает лениво двигаться в сторону ванной комнаты, а невидимые руки словно отпускают, растворяются, но кто-то продолжает ждать снаружи. Это все усталость. Это все усталость. Стоит принять душ. Тайлер заходит в светлое помещение, холодное помещение, закрывает дверь на замок (навязчивая привычка) и раздевается, раздевается, после чего какое-то время смотрит на себя в зеркало в какой-то прострации, медленно проводя по шраму, который остался после операции на аппендицит. Джозеф нахмурился, вспоминая сон и то, что он ранил себя ножом в это же место. Совпадение. Тайлер включает воду, предварительно зайдя в душевую кабину, подставляя под горячие струи лицо и тело, блаженно выдыхая. Вода струится сверху, распаривает и заглушает все вокруг, будто ничего не существует, кроме этого навязчивого шума, шипения; капли разбиваются о пол, Джозеф трет мокрое лицо, затем намыливает голову, как на ладони и между пальцев оказывается несколько прилипших к коже волос. Тайлер вздыхает, пытаясь увильнуть от липкого волнения, которое наполняет легкие под завязку в самый неподходящий момент. Ему нельзя нервничать. Он смотрит на руку уставшим взглядом, продолжая стоять с намыленной головой, когда пена стекала вниз, попадала на лицо, но Тайлер немного щурился, и ресницы защищали его глаза от едкого шампуня. Джозеф смыл волосы с руки, подставляя голову под душ, смывая пену, смывая усталость, смывая непрошенные мысли, наблюдая, как все это исчезало в сливе. Он закрывает глаза, как вода пшикает, и из душа начинает литься горячая вода, обжигающая вода. Тайлер вскрикивает, отпрыгивая в сторону, врезаясь в дверь кабины, шокировано оглядывая воду, от которой уже начал появляться густой пар, а в помещении становилось до невыносимости душно, начинала кружится голова. Джозеф осторожно выключил воду, минуту переводя дыхание, после чего оперся спиной на дверь кабины. ~ Он оборачивает серое махровое полотенце вокруг бедер, почти не вытирая кожу, оставляя ее влажной. Открыв дверь, он лениво шлепает босыми мокрыми ногами сначала по кафелю, потом по паркету, оставляя следы и ежась от неприятного холода, который заставляет покрыться мурашками. Тайлер чувствует, как прохладные капли воды скатываются вниз, к пояснице, впитываясь в ткань полотенца. В квартире горит минимум света. Когда он появляется на кухне, то включает лишь над рабочей областью. Вокруг висит тишина, обволакивающая, кажется, весь дом, но она разбивается четко слышимой дробью дождя, который неравномерно падает на землю. На кофемашине лежат несколько пластинок с таблетками, Тайлер берет одну и выдавливает. Та с хрустом выпадает из ячейки, оказываясь на ладони. Джозеф тяжело вздыхает, наполняет стакан холодной водой из-под крана, и как только он подносит капсулу ко рту, весь свет в квартире мигает раз. Тайлер останавливается и хмурится, думая секунду, не показалось ли ему. Он слабо качает головой, снова поднося таблетку ко рту, как весь свет мигает два раза, и Джозеф останавливает руку возле рта, замирая в таком положении на минуту, бегая глазами по мраморной столешнице, после чего без задней мысли, почти на автомате, закидывая таблетку в рот, затем желтую капсулу и сине-красную. В этом быстротечном промежутке времени свет успевает моргнуть достаточное количество раз в определенном порядке, и когда Тайлер глотает все три таблетки, то все вмиг возвращается на свои места. Джозеф напряженно хмыкает, ведя ладонью по лицу. Ощущение потерянности в пространстве одолевает его, когда он надевает на себя домашнюю футболку. В глазах темнеет, а после перед ними бегают цветные фрагменты, а вокруг кружится хоровод голосов, они насмехаются и кричат в хаотичном порядке, и, кажется, Тайлер кричит вместе с ними, как продевает никчемную часть одежды через голову, резко оседая на кровать. Он дышит, дышит часто и прерывисто, затем просто выходит из комнаты, закрывая дверь, быстрей, быстрей идя в зал. Его снова преследует чувство незащищенности, кто-то снова наступает на пятки, пытаясь отхватить кусок души, или вообще вырвать ее из тела, забрать с собой и навеки заточить во сне, поэтому Джозеф быстро, стараясь не оглядываться, запрыгивает на диван и накрывается пледом, небрежно лежащим на подушках, осматриваясь по сторонам, боясь встретиться с Ним взглядом, потому что последствия для Тайлера очевидны. Это, может, и выглядело глупо со стороны, но внутри, глубоко внутри Джозеф напуган до онемения. Какое-то время Тайлер молчит, вслушиваясь в тишину, прислушиваясь к каждому шороху, создаваемому в квартире чем-то неземным, возможно. Джозеф накручивает себя, это происходит спонтанно, он встряхивает головой и старается переключиться на что-то другое. Тайлер дотягивается до пульта, снова включая телевизор. Хочется выпить чего-то теплого, но вставать желания нет, поэтому Джозеф зарывается в теплый махровый плед едва ли не с головой, особо не фокусируясь на том, что показывала телевизионная коробка. Спустя какое-то время Тайлера начинает клонить в сон, веки тяжелеют, а уставшие глаза так и просят отдыха, поэтому парень поддается на желание своего организма и медленно засыпает, засыпает, засыпает… — Тайлер, — знакомый голос заставляет Джозефа разлепить веки и резко поднять голову. Он мычит и недолго отходит ото сна, как вдруг подсознание начинает бить тревогу от обнаружения себя за столом в Доме. Тайлер в шоке хмурится, быстро осматриваясь, обреченно мыча, глядя на свои руки, а затем с недопониманием на Джоша, который сидел напротив. — Почему я?.. — пытается спросить у Дана Джозеф, но горло стискивает немой крик, застрявший там же. Он продолжает сверлить взглядом свои руки, сжимая и разжимая пальцы, думая и не думая, что с ним происходит, что же все-таки настоящий сон, а что — реальность, за что ему цепляться? — Ты в порядке? — у Джоша в руках чашка с «нефтяным» кофе. Он сдвигает брови к переносице, выглядя серьезным. — Я только что был в своей квартире… — отстраненно бурчит Тайлер, снова поднимая пустой непонимающий взгляд на Дана. — Сколько прошло времени? — Почти четыре недели, — сероволосый хмурится, затем нервно хмыкает. — Парень, это же невозможно… Тайлер в панике раздирает кожу на руках, чешет, расчесывает, из-за чего выступает кровь. — Я понимаю, но… — Джозеф хочет рассказать все. — Но это выглядело настолько реальным, что я подумал, я подумал… — Эй, — Джош кладет руки на плечи Тайлера, крепко сжимая их. Джозефа трясет от всего этого. — Посмотри на меня. Тайлер нервно сглатывает и поднимает испуганный и озадаченный взгляд на Дана, который нависает над ним. — Послушай меня: это — всего лишь сон, ладно? Возможно, это дело Его лап. Он хочет, как лучше… — Джош криво ухмыляется, пожимая плечами. — Но не будь наивным, хорошо? Не верь всему тому, что, кажется, происходит в «реальном» мире. Это всего лишь сон. Это всего лишь сон. Тайлер быстро кивает, шмыгая носом, когда наступает минута молчания. Его глаза снова пытаются свыкнуться с этим противным скользким мраком. Это все похоже на какую-то постановку, кажется, будто это какой-то эксперимент, где Джозеф — подопытный, все его окружающее — декорации из папье-маше, а Джош Дан — хороший актер, играющий за двоих, и если Тайлер сойдет с ума, то в конце концов окажется, что это и правда было постановкой по сценарию, он прошел ее, и Джозеф выйдет из комнаты в слезах и с сумасшедшей, но радостной улыбкой на губах. Но это лишь мысли. На самом деле, все намного серьезней и запутанней. — Ты тоже был во сне. Такой же, только твои пальцы… — он пытается дотронуться до руки Джоша, но он ловко и быстро убирает их, оступаясь назад. — Они были здоровы… Сероволосый лишь растягивает губы в кривой ухмылке. Так привычно. — Я нашел решение, — спустя пару секунд говорит Джош и улыбается. — Скоро ты выберешься отсюда. — «Выберусь»? А как же ты? — внезапно произносит брюнет, возвращаясь в реальность. — Я застрял здесь достаточно давно, так что… — Дан усмехается, садясь на свое место. — Считай, это мое пристанище на всю будущую жизнь. Он меня так просто не отпустит. Внезапно на Тайлера накатила тоска. Кажется, будто он не сможет прожить и дня, когда вернется домой, без Джоша. Будто он стал его опорой пожизненно. — А ты уверен? — Да… — Дан потирает шею. — Ну, ты, все-таки, хочешь узнать? Ребяческая обида и грусть. Тайлер качает головой. ~ — В общем, для сборки Оберега нужны лишь дикие ягоды и вот это… — Джош указал на моток тонкой, как волос, лески — ее почти не видно. Тайлер вскинул брови, затем нахмурился. — Я все-таки не могу назвать это леской, — дополнил он, после чего тяжело опустил руки на колени, потирая их, в ожидании хоть какого-то ответа от Джозефа. — Ну… а ягоды? Где их взять? — Прямо снаружи парадного входа, — Тайлер фыркнул. — Да, это те, что похожи на рябину, — Дан откинулся на диван, листая книгу, ища нужную страницу. — Я поручаю собрать их тебе. Джозеф негодовало хохотнул, переводя взгляд со стены на сероволосого, который сидел с совершенно невозмутимым лицом. — Мне? Но отсюда не выйти! Джош многообещающе улыбнулся, выглядывая из-за книги, и кивнул в сторону главной двери. — Ну, проверь. Тайлер скептически посмотрел в сторону Джоша, на губах которого до сих пор играла какая-то странная ухмылка, но Джозеф встал и направился в сторону главного входа, нажал на ручку, и дверь отворилась, открывая вид на все такое же неизменное темно-синие пугающее звездное небо и двор, окутанный мраком. Уже с порога можно услышать (именно услышать) гробовую тишину, которая так и ластится к ушам, пытается поглотить сполна, высосать весь еще более-менее уравновешенный рассудок, и Тайлер сглатывает, озадачено оборачиваясь в сторону Дана, на что тот, продолжая держать книгу в руках, кивает подбородком, смотря на Джозефа через плечо. Совсем не хочется выходить, не хочется покидать освещенную зону, потому что мерещится, словно если ступит, то сумрак схватит за ногу, обтянет черной пленкой, как в один из вечеров, и затянет в себя уже навсегда, как болото, и Тайлер задохнется там, задохнется, задохнется… Джозеф встряхивает головой, возвращаясь в реальность. Он осторожно, воровато переступает порог и ступает уже на крыльцо, осматриваясь — вроде ничего не произошло. Немного осмелев, он выходит полностью, идя вперед, спускаясь по скрипучим ступенькам, попутно осматриваясь: под босыми ногами ощущаются камни, будто пластмассовые, хочется всковырнуть их, распотрошить. Вокруг ни души. Кажется, что Дом и правда отрезан от всего существующего, может, это вообще другая Вселенная, а может и сам Дом является своеобразной Вселенной; кажется маленькой, а на самом деле представляет из себя нечто большее и смертельно опасное. Тайлера словно засосало в вакуум. Он слышит свои шаги, хотя ноги совершенно голые. Он даже может услышать свое дыхание и скрип костей под кожей, как ворочается шея. Он сразу сворачивает с тропинки, ступая на мягкую, почти шелковистую траву, заходя в ряд деревьев, начиная подбирать ягоды с земли. Сначала Джозеф складывал их в ладони, но когда их набралось чересчур много, то парень просто плюнул на все и пересыпал горсть в футболку, продолжая кидать ягоды туда. И все равно ощущается это жуткое напряжение в воздухе. Все равно ты можешь ощутить на себе пристальный жадный взгляд, кажется, одно неловкое движение может побудить Его на откровенные действия; можешь ощутить дыхание, путающееся в волосах, отдающееся мурашками в спине, которое можно принять за обычный легкий ветерок, но, если вспомнить, то это не совсем открытое пространство. Тайлер в заточении монстра, под прозрачным плотным куполом, и бегство отсюда — абсурдное дело. Джозеф разгибается, насобирав почти целый отвернутый подол футболки ягод, отчего некоторые уже начинают вываливаться. Тайлер придерживает их второй рукой. Он снова смотрит вдаль, его так и тянет проверить не исчезла ли стена, но это так наивно и нелепо, что Тайлер хочет отдернуть себя от этого, но он делает это наперекор, медленно подходя и протягивая руку. Она все на месте, массивная и живая. Джозеф вздыхает и возвращается обратно. ~ Тайлер осторожно вывалил ягоды на стол. — Этого хватит? — Я думаю, на какое-то время — да, — задумчиво протянул Джош, кладя открытую книгу так, чтобы двоим было видно схему. — На какое-то время? — Джозеф тяжело опустился на стул, ухмыляясь, одновременно крутя между пальцами упругую, лилового цвета ягоду, в какой-то момент оценивая кучу перед собой. — Он, что, настолько огромный? Дан взглядом указывает на схему, и Тайлеру, правда, очень хочется забрать слова обратно, потому что схема и вправду была огромной, и это только схема, а как внушительно он будет выглядеть в реальности? Джозеф роняет челюсть, не собираясь ее поднимать. — Ладно… — Тайлер запинается, проводя рукой по лицу. — И, я боюсь спросить, как долго это плетется? — Месяц, а то и больше, — глаза Джозефа расширяются. Честно сказать, на какое-то время у него пропадает желание делать все это, но он сразу же отбрасывает эти мысли. — Да ладно тебе, — сероволосый ободряюще приобнимает за плечи. — Справимся. Тайлер неопределенно кивает. — Надеюсь…

*

Сам по себе Оберег был похож на огромное полотно со сложным сплетением из, кажется, тонкой, но крепкой лески и вплетенными туда дикими ягодами. Все это несло в себе какую-то особую защитную силу против всей нечисти, ну, собственно, на то это и Оберег. Но это лишь слова. На самом деле, работа достаточно кропотливая и требует особого внимания ко всем существующим в схеме мелочам, потому что, если что-то пойдет не так — Оберег не будет работать. По началу это кажется адской работой, постоянные провалы и срывы, уже теряешь всю надежду на то, что когда-нибудь это будет собрано, но постепенно начинаешь привыкать, и, как ни странно, это даже успокаивает и отвлекает от всех насущных проблем и ненужных мыслей. Они работают уже больше четырех недель. Тайлер сбился со счета. Он устал считать дни. Здесь их даже, по сути, не существует. Он пьет чай кружками, а Джош лишь ухмыляется на это. Джозеф не знает, почему. Они делают перерыв на сон и, наверное, это все. Во время работы мимолетом разговаривают о бытовых вещах. Время летит быстро, но Тайлер не уверен, что оно здесь есть. Но если часы показывают 9:73 вечера, значит, все-таки, что-то есть. Джозеф широко зевает, с хрустом потягиваясь и откидываясь на спинку дивана. Изделие уже начинало приобретать какую-то форму, и, естественно, Тайлер был доволен тем, что он делает. Он хочет исчезнуть из этого места. Джош смотрит. — Устал? — Да… — признается брюнет и лениво трет немного покрасневшие глаза. — Тебе нужно отдохнуть. — А ты? — Поработаю. — Ладно, — Джозеф со вздохом поднимается с дивана и бредет в ванную. На удивление, в последнее время все слишком спокойно. Тайлер зашел в ванную комнату, прикрывая за собой дверь. Он свыкся с тем фактом, что зеркало не любит его присутствие, но главное — не смотреть, не смотреть, не смотреть… Джозеф умывается, снимает усталость с лица прохладной водой, как свет начинает мигать в той же последовательности, что и в его сне. Он напрягается, настороженно осматриваясь по сторонам, все еще не смотря в сторону зеркала. Вода капает с подбородка на керамическую поверхность раковины, и это громко, эхо слишком громкое, он словно у Тайлера в голове, сочится по стенкам черепа. Он снова слышит назойливую какофонию голосов, тихую, нарастающую, и она, кажется, исходит от зеркала. Грудь жмет от страха. Паника и истерика пронизывают конечности и давят на легкие. Тайлер рвано выдыхает и пытается заставить руки и тело не дрожать, но это не выходит. Он сжимает руки в кулаки, решаясь поднять голову вверх.

Раз… Два… Три… Четыре…

Он закрывает глаза и надеется, ох, как же надеется с волнительным и ужасающим трепетом в грудной клетке, чтобы снова ничего не произошло. Он продолжает считать до того момента, пока не открывает глаза. Он делает это медленно, и пытается сдержаться от того, чтобы упасть в обморок, когда видит перед собой нечто отдаленно напоминающее пустоту вместо зеркала. Нет, это похоже на пустоту, но почему-то это, все-таки, больше походит на черный целлофановый пакет или нефть, чем на бездонное пространство. На тускло-матовой поверхности отражается свет, и Тайлер видит, видит, как оно двигается, иногда слабо надувается пузырем. Что-то странное, инородное, вязкое, пугающее до онемения, но завораживающее до сумасшествия. Вниз, за раковину и в нее, течет черная вязкая жидкость, Джозеф даже брезгует прикасаться к этому, потому что боится, что это может оказаться нечто ядовитое, что разъест его с костями и превратит в прах. Он смотрит широкими глазами на это вещество, оно словно гипнотизирует. Для Тайлера не существует ничего, кроме голосов, которые подстрекают его протянуть руку вперед, дотронуться до Него. Джозеф пытается найти себя и выбраться отсюда как можно быстрее, но он не может, не может… Кто-то управляет его телом. Слышится накатывающий звук турбины, он медленно перемешивается с голосами — один глушит другого. Джозеф невольно тянет руку вперед, вперед, как из этой массы, будто пробивая ее, высовывается рука, черная, скользкая, и хватает Тайлера за запястье, оставляя следы от этой отвратительной жидкости. Свет мигает, это хаос, настоящий хаос, комната дрожит от звука, походящего на звук турбины самолета, и Тайлер пытается вырваться, он кричит, рвет глотку, но звук выходит совсем немым. Кажется, будто земля трескается под ногами, а внутренности разрывает от вибрации, которая отдает комната. Он ничего не видит из-за постоянно мигающего света, но точно замечает, как высовывается вторая рука, и утаскивает его внутрь, внутрь, в омут.

проснись.