Танец Хаоса. Догоняя солнце

Дверь закрылась за двумя Младшими Сестрами, и Лэйк поняла, что пристально смотрит им вслед. Вид у них был таким невинным и преисполненным почтения ко всем собравшимся, что царица Каэрос не сомневалась: через пару часов, когда в казарме все уснут, эти две попытаются удрать из Рощи, чтобы догнать Дану раньше других и предупредить о том, что по ее следу пойдут Волчицы. И конечно же, они даже не предполагали, что кто-то может подталкивать их к тому, чтобы они именно так и поступили. - Ты сомневаешься в моем выборе, Лэйк? – прозвучал за ее спиной мягкий голос Эрис. В нем не было ни напряжения, ни вызова, только интерес. Лэйк неожиданно даже для самой себя улыбнулась и повернулась к сестре. Когда-то давным-давно, казалось, целый век назад, они терпеть друг друга не могли, соперничали и дрались при любом удобном случае. Наверное, так делают все маленькие дети, которым нужно учиться жить. Как щенки под брюхом у волчицы: только самые проворные смогут добраться до сладкого жирного молока и выжить, остальных ждет незавидная судьба. Зато потом они с Эрис выучили и второй урок, гораздо более важный: только вместе можно по-настоящему добиться поставленных целей. И вот уже долгие тридцать лет Лэйк во всем следовала за своей сестрой, доверяя ее чутью и позволяя ей вести себя. Темные глаза Эрис смотрели из глубины тысячелетий. В ней так мало осталось от человека в последние годы, и так много стало чего-то совершенно иного, что вызывало у Лэйк постоянное непроизвольное желание склонить перед ней голову. Это что-то стало видимым обычному глазу: кожа Эрис едва заметно приглушенно светилась, как будто прямо под ней пряталось маленькое золотое солнце, заливающее лучами все ее тело. Заметить это сияние, глядя прямо на нее, было почти невозможно, зато оно прекрасно улавливалось краешком глаза. Иногда Лэйк даже казалось, что она видит золотые искры, что кружатся прямо над теменем Держащей Щит народа анай. Эрис сидела на своем стуле совершенно непринужденно, откинувшись на спинку и положив одну руку на накрытую белой салфеткой столешницу. Она и сама была вся в белом: такую форму носили в Роще постоянно, а не только в зимнее время, как в становищах кланов. Пригнанные по телу шерстяная куртка с воротом-стоечкой и штаны, заправленные в мягкие сапожки до колена, талия перетянута поясом из свиной кожи, - странным темным пятном на белой форме, - на котором в ножнах висит ритуальный кинжал анай – долор. И второе темное пятно: коротко остриженные волосы Эрис с оставленным на затылке хвостиком. Став Держащей Щит, она не изменила своим привычкам и не перестала стричь волосы, как положено Воинам, к касте которых и принадлежала. Отсветы огня в большой чаше Роксаны на потолке бросали на ее лицо танцующие тени, и в их неверной игре казалось, что золотое око, вытатуированное в ее лбу, внимательно наблюдает за каждым движением Лэйк. - Я нисколько не сомневаюсь в правильности твоего выбора, сестра, - Лэйк слегка склонила голову, чувствуя странную, почти неосознанную потребность кланяться ей. С каждым годом эта потребность становилась все сильнее: словно в присутствии Эрис кто-то взваливал Лэйк на плечи бревно вековой криптомерии, и немыслимая тяжесть клонила ее голову и спину к земле. – Ты видишь дальше нас сквозь время. Твой взгляд не пятнает невежество отделенных от Великой Мани. И это была правда. Анай верили в Небесных Сестер – четырех Богинь, управляющих четырьмя стихиями: огнем, водой, землей и ветром, и в Их Великую Мани Эрен, породившую весь мир, хранящую его внутри себя. Каждый из четырех кланов поклонялся той или иной Небесной Сестре, и Дочери Огня, к которым принадлежала и сама Лэйк, чтили Роксану Огненную превыше всех остальных. А Держащая Щит была супругой Великой Царицы, возглавляющей все кланы, потому она не вправе была отдавать предпочтения какой-то одной Небесной Сестре, хоть и родилась и выросла среди Каэрос, как и Лэйк. Но Эрис пошла гораздо дальше того, чтобы не отдавать предпочтения. Здесь, в Роще, священном месте, где тысячелетиями жили Великие Царицы анай, где находился Источник Рождения, в котором они проходили свою последнюю возрастную инициацию, после которой считались взрослыми равноправными членами племени, на глазах обитателей маленького становища, на глазах всех кланов анай рождалось чудо. Именно здесь Держащая Щит и Великая Царица народа анай начали самый странный, самый сложный, самый безумный эксперимент из всех, что когда-либо знал этот народ. А возможно, и весь мир. Эксперимент не менее дерзкий, чем тот, благодаря которому анай и появились. Лэйк не поверила сестре, когда та почти три десятка лет назад впервые попыталась объяснить ей его суть. Да и кто бы поверил? Стать живым каналом и позволить силе Великой Мани напрямую изливаться в мир через обычное человеческое тело. Это было невозможно, прежде всего, потому, что ни одно тело не могло докричаться и достучаться до Богинь, вытребовать Их ответа. Все остальные невозможности накладывались на эту первую, образуя огромный снежный ком, под которым запросто можно было бы спрятать всю Рощу вместе со всеми ее обитателями. Но чем дольше Лэйк наблюдала изменения в сестре и ее супруге, Великой Царице, тем четче понимала: шаг за шагом они продвигались к своей цели, хоть обычному глазу казалось, что ничто не меняется. Даже сам воздух в Роще был иным. Он ощущался густым, напряженным, физически наполненным, словно медленно переливающийся из одной чашки в другую золотистый мед. И когда Лэйк дышала им, что-то внутри нее буквально плавилось от золотой истомы удовольствия. Находиться рядом с ними двумя было тяжело, почти невозможно, как когда растягиваешь на наковальне сложенный в десятки раз прут металла. Но при этом она чувствовала себя так хорошо, что готова была едва ли не всю жизнь провести подле них. Много раз Лэйк пыталась понять, как же у них получается то, что они задумали, и что же они все-таки делают на самом деле? Эрис пыталась объяснить ей, но ее объяснений явно было недостаточно. Или Лэйк к своему стыду просто не могла понять ее слов? Эрис говорила о том, чтобы сделать свое тело мостом между двумя мирами: миром энергии, из которой создавался весь мир, миром Небесных Сестер и Великой Мани, и миром материи, в котором и обитали анай. Но когда Лэйк пыталась добиться у нее ответа о способе, которым они с Великой Царицей пользовались для достижения результата, Эрис только твердила о «простоте», о «прозрачности», о том, что, прежде всего, Лэйк не нужно думать и всей душой нужно хотеть добиться результата. Но как можно было совсем не думать? Она ведь была царицей клана, на ней лежала ответственность за всех ее дочерей, пусть эту ответственность Лэйк и делила пополам с Держащей Щит Каэрос Саирой, но все равно. Ей и нужно было думать, чтобы клан жил, рос, развивался. Никто не мог сделать этого за нее. Конечно, Лэйк во всем полагалась на волю Роксаны и на то, куда Огненная вела ее, но ведь это не одно и то же. Во всяком случае, ей так казалось. Впрочем, сейчас было явно не время для таких раздумий. Сейчас требовалось совершенно иное: решить проблему, перед которой они все оказались. Проблему, разрешения которой они ждали последние тридцать лет, проблему, ради которой все и делалось. И проблемой этой был Танец Хаоса. Великая Царица полезла за пазуху и извлекла оттуда трубку с коротким чубуком. Не глядя на Лэйк, она принялась забивать чашечку трубки табаком и аккуратно приминать его большим пальцем. Это, как и всегда, слегка удивило Лэйк. Ведь Тиена была не менее полна светом, чем ее жена Эрис, и воздух вокруг нее буквально дрожал. Это можно было разглядеть даже не краем глаза, а глядя прямо на нее: воздух вокруг Тиены уплотнялся, рябил, как бывает, когда в жару марево танцует над раскаленной дорогой. Глаза Великой Царицы походили на два солнечных пульсара, взгляд которых выдерживали только Жрицы, самые первые из учениц, пришедших в Рощу, и маленькие дети, которым они с Держащей Щит постоянно давали уроки. Остальные, даже Лэйк, порой вынуждены были опускать головы. В глазах Тиены был белоснежный покой на вершинах далеких гор, но при этом такой интенсивный покой, что выдерживать его было очень сложно. Каждый раз Лэйк казалось, что ее сдавили между двумя мельничными жерновами и медленно растирают на мельчайшие частички, чтобы просветить их насквозь и собрать обратно. Невозможно было лгать под этим взглядом, невозможно было скрыть что-то от Великой Царицы. Так почему же тогда при этом, будучи настолько отдаленной, настолько непохожей на человека, обладая столь огромным сознанием, которое можно было бы назвать вселенским, она продолжала курить? Такая простая бытовая привычка казалась совершенно несовместимой с этим океаном силы под тонкой кожей человеческого тела. Сейчас Тиена неторопливо забила трубочку и принялась раскуривать ее от подставленного пальца Эрис, на котором танцевал маленький язычок пламени. По сравнению с царящей здесь атмосферой это выглядело сущей безделицей, обыденностью. Все Каэрос могли создавать пламя, когда хотели, ровно как и все дочери остальных кланов с легкостью управлялись со стихиями, заставляя их служить себе. И демонстрация чего-то очень привычного, донельзя знакомого, слегка успокоила Лэйк. - Тебя, все же, что-то тревожит, - мягко проговорила Эрис, разглядывая ее своими темными глазами. Нежность плескалась в них, такая огромная, что в ней можно было бы утопить солнце. - Тревожит, - согласилась Лэйк, присаживаясь к столу напротив них. Эрис и Тиена выжидающе смотрели на нее. Порой в голову Лэйк забредала совсем уж безумная мысль, что они стали чем-то вроде одной личности в двух телах. Великая Царица и Держащая Щит очень редко разговаривали друг с другом, зато подолгу смотрели друг другу в глаза в абсолютной тишине, когда кто-нибудь задавал им вопрос. Молчаливый перегляд, после которого одна из них отвечала на вопрос. Выражение глаз, что объединяло их, делая похожими даже их лица. Однажды Эрис сказала, что уже и не помнит, как ощущается ограниченная человеческая личность, что для нее этих границ уже не существует. Выходит, перед Лэйк сейчас сидели две телесные формы, за которыми был провал в одну и ту же бескрайнюю звездчатую бездну? Словно два окна, только наоборот: ведь лишь их физическое тело оставалось видимым, а остальное скрывалось от глаз за ним, в то время как окно – лишь щелочка, чтобы через нее заглянуть в огромный мир снаружи. В очередной раз уже встряхнувшись и прогнав прочь лишние мысли, Лэйк негромко проговорила: - Я во всем доверяюсь вашему знанию грядущего, но разумно ли отправлять двоих детей через Роур? Зачем вообще отпускать их? Волчицы справились бы гораздо лучше. - Волчиц Дана не знает так близко, как этих двух, - спокойно отозвалась Эрис. – Их присутствие может начать нервировать ее, она закроется в себе, замкнется. Этого не следует допускать. - У этой девочки очень сильно чувство долга, - добавила Тиена, выпуская изо рта сизые колечки дыма. Колечки вдруг превратились в крохотных дымных птичек, что стайкой закружились вокруг ее головы. Кажется, она этого даже не замечала. – Волчицы могут заставить ее передумать и повернуть назад одним своим присутствием. - Тогда зачем мы вообще посылаем их? – Лэйк не сдержала удивления, проскользнувшего в голос. – Можно было бы послать кого-то из наставниц или тех, кем Дана восхищается. Они уберегут ее и не дадут в обиду, и она в их обществе будет чувствовать себя комфортно и не передумает. - Лэйк, вспомни ребенка, которым ты была, - Эрис мягко взглянула на нее, в уголках ее глаз залегли морщинки улыбок. – Все изменилось, время изменилось. Все неумолимо перестраивается, в каждый миг времени, в каждую секунду мир уже не таков, каким он был, и ясное дело, что и ты сама изменилась вместе с ним. И для тебя все может быть уже совсем иначе, выглядеть совсем иначе, чем тогда. И все же представь, что много лет назад Дара отправилась бы с нами в Железный Лес, или наставница Ута. Думаешь, они стали бы договариваться с вельдами или Анкана о вечном мире? Думаешь, они согласились бы даже просто начать переговоры с ними? Или пошли бы, как мы, на развалины Кренена, раз закон анай запрещает это делать? - Дети податливы словно воск, - добавила Тиена. – Дети – маленькие серебристые рыбки, что скользят в течении реки, поддерживаемые ее потоками. Для них возможно все, для них не существует никаких преград. Только дети могут изменить привычный ход вещей, потому что они способны мечтать и верят в то, что их мечты обязательно сбудутся. - Твои дочери во всех отношениях лучшие разведчицы, каких только можно найти, - подхватила Эрис, когда Тиена замолчала, чтобы затянуться терпким дымом. – Но они верны клану. А Дане нужен тот, кто будет верен ей и ее мечте, и на эту роль ее друзья подходят лучше всего. Никто лучше Волчиц не убережет этих трех от бед, но они не должны и создать обстановки, в которой Дана бы нервничала и не была уверена в том, что делает. Великая Царица выдохнула облачко дыма, и оно превратилось в трех котят, которые, резвясь, катались по полу и гоняли клубок ниток. Она чему-то рассеяно улыбнулась и вновь заговорила, глядя на Лэйк. - К тому же, сейчас Китари и Мефнут думают, что Волчицы хотят вернуть Дану домой, и бросятся защищать ее. Они полетят сломя голову, чтобы уйти от погони, так быстро, как только смогут. Естественно, что мы дадим им небольшую фору, чтобы они смогли спокойно пересечь Эрванский кряж. А вот за ним, когда дороги назад уже не будет, Волчицы и нагонят их, чтобы охранять и беречь. - Почему вы думаете, что она может повернуть назад? – Лэйк прищурилась, разглядывая лица сидящих напротив. – Дана всегда казалась мне целеустремленной девочкой. Когда она действительно хотела чего-то добиться, она добивалась этого, что бы ни стояло на ее пути. - У нее очень доброе сердце, - улыбнулась Эрис. - И ее родители не знают, что она покинула Данарские горы, а ты сама знаешь, насколько она к ним привязана. Особенно к Раде, - добавила Тиена. Лэйк вновь нахмурилась, моргая единственным оставшимся глазом и глядя в столешницу перед собой. Ощущение невыносимого давления вновь вернулось, и она неловко передернула плечами, чтобы хоть как-то ослабить его, но это не слишком-то помогло. Пусть и не по ее воле, но выходило так, что она не уберегла дочь Рады. А ведь обещала ей, слово давала, что проследит, чтобы у Даны все было хорошо. Рада с Лиарой пришли в становище Сол двадцать лет тому назад с другой стороны известного мира и попросили позволения остаться среди Каэрос. Не потому, что бежали отчего-то, не потому, что им нужна была помощь или защита, нет. Они хотели учиться у анай, учиться всему, чему те могли их обучить. Сам по себе их приход стал чем-то неслыханным: никогда еще чужаки из внешнего мира по собственной воле не стремились остаться в Данарских горах. Да, бабка Эрис и Лэйк была эльфийкой, но она пришла к анай из-за того, что не хотела больше оставаться со своим народом и просила их о защите. Как и мани Найрин, нимфы из становища Сол, которая, умирая, привела свою дочь к анай, чтобы те ее уберегли. К тому же, и бабка Лэйк, и мани Найрин были из Аманатара, государства эльфов, располагающегося к югу от гор, а Рада с Лиарой пришли с другой стороны Эрванского кряжа, что делил материк на две части и считался непроходимым. Пришли для того, чтобы остаться с ними по собственной воле, стремясь к знаниям. Поначалу анай, в том числе и Лэйк, думали, что эти две эльфийки из Срединного Этлана и есть те самые, предсказанные воплощения Небесных Сестер, видение о которых пришло к Найрин в самом конце Великой Войны, с которой все и началось. Но время шло, они жили среди анай, и ничего странного не происходило, как бы к ним ни приглядывались, как бы ни наблюдали за ними. Они прилежно учились и работали на благо клана, и вскоре их по-настоящему полюбили все не только в землях Каэрос, но и здесь, в Роще Великой Мани. А Раду Лэйк по прошествии всех этих лет могла назвать не только своей подданной, но и другом, их с Лиарой дочь росла на глазах Лэйк. И вот теперь, когда они ушли в экспедицию под Кулак Древних, Дана и пропала. И выглядело все так, будто Лэйк все подстроила специально: позволила Дане уйти именно тогда, когда Рады с Лиарой не было в становище. - Твоей вины здесь нет, - вдруг проговорила Эрис, внимательно разглядывая Лэйк своими темными глазами. Лэйк уже почти привыкла к тому, что сестра способна прочитать все ее думы и тревоги по одному только изгибу бровей. – Никто не сочтет, что ты все подстроила, Лэйк. Она бы все равно убежала рано или поздно. Судьба позвала бы ее. - А если нет? – Лэйк вскинула взгляд и посмотрела прямо в лицо сестре, хоть это и было физически больно. Глаз сразу же начал слезиться, но горечь раздирала грудь, и поделать с этим она ничего не могла. – Что, если вы ошиблись? Что если девчонка убежала только затем, чтобы посмотреть мир? И тогда получится, что я предала Раду. - Кто-нибудь из анай хоть раз убегал из Данарских гор, чтобы посмотреть мир? – лукавство играло в зеленых глазах Великой Царицы. Котят теперь стало четверо, один из них вдобавок был одноглазым. Все четыре клубком катались по намалеванной прямо в воздухе дымной поверхности, никак не желая отдавать друг другу клубок. - Если ты намекаешь на нас, первая первых, то мы ушли потому, что так было предрешено, - проворчала Лэйк, разглядывая дымных котят. Один из них, помимо всего прочего, еще и оказался кудрявым, как Эней. Дым не мог передать цвет, но Лэйк была уверена, что будь на то воля Тиены, она бы сделала этого котенка рыжим. - Так и Дана ушла потому, что так предрешено, - в голосе Эрис появилось чуть больше нажима. На Лэйк она смотрела мягко, но прямо. – И никто, даже Рада, не смог бы остановить ее, уж поверь. Великая Мани явила Свою волю. - Вы абсолютно уверены в этом? – Лэйк знала, что спрашивать бессмысленно, но горечь так никуда и не девалась из груди и требовала выхода. – Вы видели это? - Так предрешено, - глаза Тиены стали какими-то очень далекими. – Девочка - Аватара. Иначе и быть не может. Это должно было бы успокоить Лэйк, но это ее не успокоило. Она вновь повела плечами, чувствуя холодок внутри. Как бы ни боролась с судьбой златоволосая Рада Черный Ветер, полмира прошедшая, чтобы ее избежать, а все равно судьба догнала ее здесь, в Данарских горах, на другой стороне известного мира от дома, где она родилась. Лэйк прекрасно помнила ее историю: дочь и сына, что остались в Мелонии, по ту сторону гор. Рада вынуждена была покинуть те края вместе с Лиарой, спасаясь от преследования Сети’Агона, древнего врага, чье внимание они привлекли к себе. Она вынуждена была оставить там своих детей, чтобы не навлечь на них еще больше горестей одним своим присутствием, но тосковала по ним все эти годы, хоть никогда и не демонстрировала этого чужим. Правда, сейчас ее дети находились в безопасности: девочку взял на воспитание ее брат, кажется, единственный человек, который смог бы защитить ее, а мальчика забрала себе Единоглазая Марна Дева, одно из божеств, которому поклонялись по ту сторону гор, сделав его глашатаем и Провидцем собственной воли. Именно он двадцать лет назад предсказал скорое начало Танца Хаоса. И что же получалось? Дочь и сына у Рады отняли люди и боги, а теперь самая дорогая, самая любимая ее девочка, ее кудрявая птичка Дана оказалась Аватарой. Разве могла быть судьба еще более жестока к кому-нибудь? Лэйк не хотелось быть тем человеком, который расскажет Раде после ее возвращения вести о судьбе ее младшей дочери. Аватара. Это слово внушало ужас и благоговение с того самого момента, как был сотворен мир. Анай жили уединенно и не контактировали с народами по ту сторону Эрванского кряжа, но даже до них в той или иной мере докатывались отголоски бури, что бушевала над миром, когда начинался Танец Хаоса. Прошлый Танец фактически послужил причиной самого возникновения их народа, ведь именно тогда обезумевшая царица гринальд Крол и начала свой эксперимент, в результате которого появились анай. А будущий Танец был клятвой, которую Лэйк дала, ценой, которую она заплатила за победу в войне, разгоревшейся на ее родной земле долгие три десятилетия тому назад. О самом Танце она знала не так уж и много: ровно столько, сколько рассказали ей колдуны Анкана и Рада с Лиарой, пришедшие из краев, где о Танце знали не понаслышке. Раз в каждые полторы – две с половиной тысячи лет на свет возвращалось существо, называемое Аватаром Хаоса, цель существования которого сводилась к тому, чтобы уничтожить жизнь во всех ее проявлениях. Чтобы противостоять ему неизменно возрождались на свет две женщины, которых называли Аватарами Создателя. Две стороны вступали друг с другом в ожесточенную схватку, в которую оказывались вовлечены все страны и народы известного мира, и оканчивалась которая смертью всех Аватар. А затем наступало затишье на следующие тысячелетия до того момента, как Аватары не возрождались вновь и не начинался Танец Хаоса. С тех самых пор, как поклялась, что поддержит Аватар Создателя в грядущем Танце, Лэйк все ломала и ломала голову над тем, почему же этих двух ожидала такая ужасающая судьба. Лиара как-то помянула, что по легендам, у них одна душа на двоих, разорванная на две половины, и это объясняло, почему, коли погибала одна, погибала и вторая. Но это не давало ответа на вопрос, почему Танец Хаоса обязательно должен был завершиться смертью всех троих Аватар, почему, например, Аватары Создателя не могли победить в нем и остаться в живых. Единственное, что было известно доподлинно: каждый раз они умирали вместе с Аватаром Хаоса, и это условие являлось обязательным для продолжения существования всех остальных народов, населяющих Этлан. Смерть этих двоих за жизнь всех остальных. Как царица, Лэйк не считала такую цену чрезмерной. Если бы от нее потребовалось отдать собственную жизнь за безопасность и процветание собственного клана, она, не раздумывая, сделала бы это. И ее прошлое, когда ей пришлось заплатить за то, чтобы стать царицей Каэрос и спасти народ анай во время Великой Войны, самым наглядным образом демонстрировало это. Арифметика была проста: двое за несколько миллионов, и никто не стал бы спорить, что это несправедливо. Кроме тех двоих, конечно же. Скорее Лэйк вводил в задумчивость сам факт необходимости такой жертвы. От нее самой Роксана потребовала отдать все, что у нее было, даже ее саму, и вернула тысячекратно. На глазах Лэйк Эрис и Тиена передавали себя в полное распоряжение Великой Мани, и сила текла через них, как река в половодье. Любая жертва всегда имела целью и следствием отдачу и Милость, что приходила в ответ на нее. Во всех случаях, кроме случая с Аватарами Создателя. Из жизни в жизнь они только и делали, что отдавали самих себя во имя спасения всех остальных народов. Если верить легендам востока, которые принесли с собой Рада с Лиарой, мир существовал уже неимоверную толщу лет, и раз так, то жертва самих Аватар должна была бы уже окупиться. Но они продолжали умирать, раз за разом, словно бараны на бойне. И Лэйк все никак не могла взять в толк, зачем же это нужно Создателю, чьими Аватарами, то есть продолжением, они и являлись. Неужели же Он не мог раз и навсегда уничтожить Аватара Хаоса? Почему нужен был один и тот же повтор раз за разом одной и той же битвы, чей исход тоже был заранее предрешен? Впрочем, все эти мысли никак не меняли одного: когда начнется Танец Хаоса, она выведет свой клан на поле боя вместе с другими кланами, которые поддержат Аватар Создателя в их извечной борьбе. Лэйк поклялась, что так будет, и все эти годы ждала, когда придет час держать слово. Анай были клинком, выкованным в упорной борьбе, страданиях и боли для того, чтобы помочь Аватарам исполнить свою судьбу, и такая доля казалась Лэйк самой доблестной из всех возможных. Она сама была кузнецом и знала, что раз оружие изготовлено для войны, оно должно было исполнить свой долг, иначе цель его существования не была бы оправдана, а само существование становилось попросту лишенным смысла. Вот только все это не отменяло того факта, что когда Рада с Лиарой вернутся из своей экспедиции, Лэйк нужно будет посмотреть им обеим в глаза и сказать им, что судьба их дочери – война и смерть во имя всех остальных. А это не та вещь, которую она пожелала бы даже собственному врагу. Странно, Дана ведь росла на глазах Лэйк и по сути ничем не отличалась ото всех остальных Каэрос, населяющих становище Сол. Ну, во всяком случае, эти отличия не были такими уж кардинальными. Да, она была наречена не только стихией огня, как все Каэрос, но всеми четырьмя стихиями под приглядом Жриц Рощи, и крылья свои получила тоже не по обряду клана, а по обряду Рощи. Это означало, что в равной мере она могла использовать все четыре стихии в отличие от представителей кланов, каждый из которых пользовался лишь собственной. Но ведь Дана не была в этом единственной и неповторимой. С каждым годом все больше родителей анай принимали решение нарекать своих детей всеми стихиями вместо одной, и даже по становищу Сол уже носилось с десяток маленьких девчонок, которые умели поджигать сухую траву, заставлять ветра служить себе, не промокать, залезая в воду, и заставлять свое тело твердеть, чтобы не чувствовать боли. Да, родители Данки были со стороны, из мира по ту сторону Эрванского кряжа, но ведь родилась она, как и все остальные анай, от Источника Рождения, была зачата тем же самым способом, что и все остальные. Она даже не унаследовала от своей мани Лиары эльфийскую кровь, и не обладала каким-то особенным талантом к слиянию с окружающим миром, который был у самой Лиары или у Эрис еще до того, как она отдала всю себя Великой Мани. Училась Дана, быть может, чуть получше других, потому что с детства отличалась прилежанием, терпением, усидчивостью и сметливостью, но касту выбрала Ремесленническую, а не воинскую, и боевой подготовкой владела только на самом начальном уровне. И это при том, что ее ману Рада была едва ли не лучшей среди Каэрос. С годами мастерство Черного Ветра только росло, и теперь уже даже ее тренировочные поединки с Великой Царицей в двух случаях из трех заканчивались ничьей. Нужно было упомянуть и тот факт, что Дана обитала не только в землях Каэрос, как положено было всем Дочерям Огня, но и часто наведывалась вместе со своими родителями в Рощу, но и это не было чем-то из ряда вон выходящим. В последние годы казавшиеся раньше нерушимыми границы между кланами размылись, и теперь многие Каэрос подолгу оставались в Роще, стремясь побыть подле Великой Царицы и Держащей Щит как можно дольше. Некоторые брали с собой детей, кое-кто даже перевез своих детей в Рощу на постоянное проживание и перебрался сам, отказавшись от клана и присягнув лично Великой Царице и делу, которое они делали вместе с Держащей Щит. Например, те же самые Китари и Мефнут: у них не было клана, они родились в Роще от родителей, присягнувших на верность Тиене, и к их имени добавлялась приставка «дель анай», вместо привычной клановой «дель Каэрос» или «дель Раэрн». Единственное, чем Дана действительно отличалась ото всех остальных анай, так это своей исключительной добротой. Ее мани была, кажется, сосредоточением всей нежности, что только есть в мире, и Дана пошла в нее. Никто никогда не слышал от нее ни одного дурного слова, хоть она и бывала тверда в том, чего ей делать не хотелось. Но ни разу она не повышала голоса, ни разу ни на кого не кричала, даже не огрызнулась ни разу. Животные и люди буквально тянулись к ней, сколько бы раз Лэйк ни видела ее, Дану постоянно окружала стайка детей, щенков или котят, что не отходили от нее ни на шаг. И для всех у нее всегда было припасено лакомство, доброе слово или забавная история. Многие молодые разведчицы ухаживали за ней, но ни одной она не отвечала взаимностью, и только Китари с Мефнут стали ее друзьями, настоящими друзьями, с которыми она постоянно пропадала где-то в свободное от занятий время. Но эта ее исключительная доброта и мягкость не могла быть определением Аватары. Лэйк совсем не ассоциировала доброту и Аватар Создателя, скорее, наоборот. Полководец должен был обладать определенными качествами, чтобы вести войну и посылать других людей на верную смерть, и доброта в их число явно не входила. А Аватары были не просто полководцами, учитывая, какого размера людскими массами они жонглировали, когда сражались в Танце. Вряд ли Эрис с Тиеной могли ошибиться, указав на Дану, как на одну из Аватар, но Лэйк, кажется, до сих пор была еще несколько огорошена тем, что они ей сообщили всего каких-то полчаса назад, когда она спешно явилась по их зову в Рощу. Никак не ассоциировалась у нее эта девочка с тем, что она должна была рано или поздно совершить, с той судьбой, что ее ждала. Не ассоциировалась и все тут. - И давно вы знаете? – вырвалось у Лэйк прежде, чем она смогла сдержать слова. Впрочем, наверное, в таком вопросе не было ничего страшного. Или, наоборот, слишком много. Эрис лично занималась с Радой и Лиарой, когда они впервые прибыли в Рощу, с этих-то разговоров по вечерам и началась традиция вечерних бесед. Сейчас, спустя два десятка лет с того времени, беседы проходили всего раз в неделю, и на них собиралось несколько тысяч человек, чтобы послушать, что говорила Эрис, и войти в медитацию вместе с ней. Больше бы просто никто не выдержал: непривычные к густой атмосфере Держащей Щит анай не способны были провести подле нее больше получаса. Великая Царица занималась с Радой, обучая ее фехтованию. Они обе участвовали в церемонии наречения Даны именем, прилетев ради этого из Рощи в становище Сол. И если сейчас окажется, что они знали о предназначении Даны с самого начала, то выходило, что все это время они лгали Раде с Лиарой в глаза. От одной этой мысли Лэйк прошиб ледяной пот, и внутри зашевелилось что-то неприятное, мерзкое, скользкое, как копошащиеся черви. Эрис заметила, как изменилось ее лицо. - Мы узнали совсем недавно, - мягко проговорила она. – Успокойся. Отбрось мысли, что мы можем лгать, и тебе станет легче. Лэйк непроизвольно потерла горло, несколько раз глухо кашлянув, потому что дышать было очень тяжело, будто кто-то залил клейкой смолой легкие. Стоило ей только отогнать прочь мысли о том, что Держащая Щит может лгать, и давление сразу же ушло. - Это все потому, что сила, что идет через нас, не терпит лжи, - с ноткой сочувствия в голосе проговорила Тиена. – Если ты не будешь доверять нам, если будешь пытаться сопротивляться, сила вынудит тебя вести себя иначе или прогонит отсюда. Это не потому, что мы хотим тебе зла, Лэйк. Оно работает автоматически, само по себе, и мы не смогли бы сдержать это, даже если бы попытались это сделать. - Я понимаю, - хрипло кивнула Лэйк. С каждым мгновением действительно становилось легче. Она знала, что такое случается, если анай с сомнениями или нечестными мыслями появлялись поблизости от Великой Царицы и Держащей Щит, слышала от других, но на себе никогда не ощущала. Вполне возможно, именно поэтому Великие Царицы обычно дистанцировались от всего мира и не вступали в контакты с рядовыми членами кланов. Считалось, что исходящая от них святость настолько велика, что может убить слабого, что не мог выдержать ее потока, даже если сама Великая Царица никоим образом не желала никому зла. Но Эрис и Тиена приняли решение не дистанцироваться от мира, а работать напрямую в нем, взаимодействовать с остальными анай для достижения скорейшего результата. Поэтому трение возникало достаточно часто. Если по чести, то трение было постоянным и только росло год от года, будто весь мир превратился в несмазанную телегу на ободах, которую с трудом волокли вверх по горе, да еще и не по обычной дороге, а по разбитой вдребезги колее. Перемены пришли к анай, перемены столь значительные, что мир, в котором прошло детство Лэйк, отличался от существующего ныне, как желудь отличается от векового дуба. Многие из этих перемен вели только к хорошему, другие создавали больше проблем, чем решали их. Но Лэйк всегда верила, что Эрис и Тиена знают, что делают. Как верила Роксане Огненной, когда Та поручила ей невыполнимое дело. Как верила в то, что сто тысяч способны остановить миллион. Я никогда не усомнюсь в Тебе, Огненная. Потому что Твоя Воля ведет меня через все. Вот также она верила и своей Великой Царице, ведь сама избрала ее в числе других цариц на Совете Кланов. И коли три десятка лет следовала за ней безропотно и без колебаний, то не имело смысла начинать сомневаться сейчас. Итак, Дана – Аватара Создателя, это факт. А раз это факт, значит, скоро начнется Танец Хаоса, и Лэйк следует подготовить свой клан к его приходу. Стоило только отбросить все сомнения, как мысли сразу же завертелись в голове, цепляя одна другую, образуя направленное движение, как муравьи, совместно двигающиеся к цели. Приказать выделить новые площади под распашку, чтобы в этом году запасти зерна впрок с учетом возможной затяжной войны. Отрядить людей на разработку двух недавно найденных месторождений железной руды, привлечь молодых подмастерий кузнецов и всех, кто может держать молот, к изготовлению клинков. Посадить Ремесленниц за шитье формы. Послать экспедицию на север за железным деревом, причем послать как только сойдут снега, ведь раз Дана уже полетела на восток, значит, война не за горами. Сколько у нее займет времени добраться до стран за Эрванским кряжем и найти там вторую половину своей души? Сколько времени им нужно будет для того, чтобы выстроить первый щит обороны против Аватара Хаоса? Лэйк нахмурилась, глядя в столешницу перед собой. Достаточно ли будет Китари с Мефнут и Волчиц, чтобы на первых порах уберечь Дану и вторую Аватару от беды? Или стоило послать им в помощь кого-то еще, пока основные войска не подошли? И тут еще одна мысль ослепительной вспышкой мелькнула в мозгу, и Лэйк задохнулась. - Но она же не ведьма! – она тревожно взглянула в лицо Великой Царицы, перевела взгляд на сестру. – Аватары обязательно должны быть ведьмами, способными соединяться с обоими Источниками энергий. Нам даже не приходило в голову проверять ее, ведь она эльфийка, а эльфы не способны соединяться с Источниками! Разве она может быть Аватарой? - Разве за твоей спиной могут быть орлиные крылья, коли ты родилась анай? – лукаво подмигнула ей Великая Царица, и это была истинная правда. Когда-то крылья за спиной Лэйк состояли из пламени и исчезали по первому ее приказу, как у сидящих напротив нее Тиены и Эрис. И она даже предположить не могла, что когда-нибудь за ее спиной будут совершенно вещественные крылья, как у самых настоящих птиц. - Полагаю, это препятствие каким-либо образом разрешится, - поддержала Эрис жену. – Дану ждет очень долгая дорога, и на этом пути с ней может произойти все, что угодно. Включая те чудеса, о которых мы и помыслить не можем. В очередной раз уже Эрис читала ее мысли, и Лэйк склонила голову перед сестрой, принимая ее слова. - И что же мы в таком случае делаем дальше? – негромко спросила она, окончательно отбрасывая от себя прочь все сомнения. Эрис не могла ошибаться, Эрис очень остро чувствовала мир и наполняющие его вещи, и раз она сказала, что так, значит, так. И Лэйк не имело никакого смысла тревожиться и беспокоиться хоть о чем-либо. Стоило ей только вспомнить об этом, как все ненужные переживания растворились, как растворяется туман под солнечными лучами. Это тоже было свойством, выработанным в Роще Великой Царицей и Держащей Щит: рядом с ними все проблемы и трудности их учениц в буквальном смысле исчезали, решаясь гораздо проще и быстрее обычного. Правда, Лэйк казалось, что дело не так просто на самом деле, но она никогда не спрашивала об этом Эрис, а та никогда ни одним словом не дала понять, что испытывает тяжесть из-за того, что ей приходится взваливать на свои плечи не только свои собственные проблемы, но и неподъемный груз проблем всех остальных анай, населяющих Рощу. А может, и вообще всех анай, что обитали в Данарских горах. - На сегодняшний вечер у нас есть несколько вещей, которые нужно проделать, - Великая Царица выдохнула облачко дыма, и оно превратилось в стаю легких быстроногих оленей, срывающихся в стремительный стелющийся бег. – Первое: отвлечь охрану арсенала, чтобы Китари с Мефнут смогли стащить оружие. Второе: затянуть пересменок стражи над Рощей на четверть часа, чтобы они смогли уйти незамеченными. - Будет сделано, Великая Царица, - склонила голову Лэйк, принимая ее волю. Она не совсем понимала, как это осуществить, но это явно будет сделать проще, чем существу, неспособному по своей природе соединяться с Источниками, обучиться это делать. - Также необходимо, чтобы кто-нибудь забыл запереть на замок дверь в кладовые, - глаза Эрис лучились искорками смеха. – И подбросил карту Роура неподалеку от мешков с крупой. - Сделаю, первая первых, - склонила голову Лэйк. - За Волчицами пошлешь завтра, не будем спешить. Следы этой троицы они в любом случае найдут, но гнать не нужно. Дана должна пересечь Эрванский кряж сама, осознать, что назад ей уже дороги нет. Лэйк кивнула. Эрис была права: чтобы найти в себе силы встретить будущее, нужно было целиком и полностью распрощаться с прошлым. А для этого Дана должна была оказаться в совершенно иной среде, доселе ей незнакомой. Прости, Рада. Я не буду пытаться отвратить твою дочь от ее судьбы. Но чтобы уберечь ее, я отдам двух своих дочерей. Кажется, это честная сделка. - А что с войсками, первая первых? Мне объявлять общий сбор? – спросила Лэйк, все еще ощущая некоторое беспокойство. Зима подходила к концу, амбары стояли полупустыми, и если у них не будет времени посеять зерно, то придется кормиться тем, что они найдут по ту сторону гор. А это означало войну, ведь вряд ли народы, населяющие те земли, согласятся по доброй воле отдать зерно, да и продать столько, чтобы прокормить все кланы анай, у них вряд ли получится. Лэйк поморщилась. Придется тратить драгоценные силы и лить кровь, которая могла бы помочь Аватарам в их битве, на то, чтобы просто найти еду для своих солдат. Она предпочла бы по возможности избежать такого варианта развития событий. - Мы поклялись, что будем ждать, когда за нами придут Анкана, - покачала головой Эрис, внимательно глядя на Лэйк. – Не вижу смысла форсировать события. Ты можешь начать сбор и подготовку к походу, но обставь дело таким образом, чтобы никто не подумал, будто ты что-то знаешь о Танце Хаоса. Пусть считают это приготовлениями. - С царем Небо Тьярдом мы сами свяжемся, - добавила Великая Царица. – Полагаю, он тоже захочет подготовиться к тому, что ожидает нас всех. - Будет сделано, первые первых, - вновь склонила голову Лэйк, чувствуя себя гораздо увереннее. Ни Тиена, ни Эрис не проявляли никаких признаков беспокойства, значит, все действительно шло так, как должно было идти. На память ей пришел последний вопрос, и она взглянула на Держащую Щит. – А что делать, когда вернутся Рада с Лиарой? Мне говорить им о том, кто такая Дана? - Думаю, еще долгое время этот вопрос не потревожит тебя, Лэйк, - глаза Эрис глядели будто через толщу пространства и времени. – Некоторое время они будут очень далеко отсюда. Кажется, на этот раз их путешествие увенчалось успехом, и полагаю, что увидим мы их очень нескоро. - В таком случае, я пойду, первые первых, - Лэйк поднялась со стула и низко поклонилась им с Тиеной. – Сегодня вечером мне нужно еще много сделать. - Пусть Милость Великой Мани пребудет с тобой, Лэйк дель Каэрос, - негромко пожелала Тиена, и на миг на Лэйк снизошло такое полное чувство покоя и облегчения, словно ее слова и вправду сбылись. - Иди, Лэйк, и не волнуйся ни о чем. – Эрис взглянула на нее с щемящей душу нежностью в глазах. - Мы ждали того момента, когда это свершится, мы много лет готовились к этому. И в общем-то нам повезло: одна из Аватар родилась от нашей крови, воспитывалась среди нас. Мы вложили в нее достаточно, чтобы быть уверенными: она нас не посрамит. Да и помогать ей на ее пути будет проще для наших сестер, ведь она не чужая для них. Так что не тревожься, все складывается ровно так, как было угодно Небесным Сестрам и Их Великой Мани. - Спасибо тебе, Держащая Щит, - еще раз низко поклонилась ей Лэйк, чувствуя, что на этот раз ей стало по-настоящему легче. - Не за что, сестра, - мягко улыбнулась та. – Благословение.