Танец Хаоса. Догоняя солнце

От известия, что им на голову посреди ночи свалился Тваугебир, - почти в буквальном смысле на голову и уж точно свалился, - вся гостиница переполошилась так, будто он был лисицей, застуканной в курятнике на месте преступления. Поначалу события развивались так стремительно, что едва не скатились к самой настоящей панике. Дошло до того, что один из постояльцев, услышав в коридоре зловещее имя, с криком выбежал на улицу прямо в белье, вскочил верхом на неоседланную лошадь и умчался в темноту, вопя что-то нечленораздельное. И Вель его прекрасно понимала. Все свое детство она слушала от матери страшные сказки о монстре с серебряной кровью, который пожирает детей, рушит города, убивает без разбору только потому, что голоден. Странное дело, ровно столько же было и рассказов о том, как он сражался с лютыми чудовищами и тварями, которых после Восстания Сета по Этлану расползлось великое множество, рассказов о подвигах, которые он совершал, спасая города или отправляясь туда, куда никто до него не ходил. Все дети знали сказку о разрушении Гортенберга, об убийстве Стража Топей и Горного Лиха, о тех же Семи Преградах, которые он прошел вместе с родителями Данки. Что тоже, к слову, не укладывалось у Вель в голове, как бы она ни пыталась все это осмыслить. Не укладывалось и все тут. Вель выросла на сказках о Тваугебире, о наследнике трона Лесного Дома и правнуке самого Короля Солнце Ирантира. Сказки о нем были такой же неотъемлемой частью ее детства, как и рассказы отца о деяниях Молодых Богов, разве что Тваугебира отец совсем не жаловал и каждый раз хмурился и качал головой, когда поминал его, очень неохотно признавая за ним некоторые заслуги. Впрочем, столько уже того, на чем, как ей всегда казалось, строилась ее картина мира, на чем выросла она сама, оказалось ложью или полуправдой, вывернутой таким образом, что от лжи ее отделяла грань толщиной с волос, что удивляться крушению очередного заблуждения явно не стоило. Больше всего на свете мне хотелось бы разом избавиться от всей этой лжи, - со вздохом подумала Вель. Раз и навсегда отбросить от себя весь тот бред, которым меня пичкали, кажется, с самого моего первого вздоха. И тогда уже можно будет понять, что делать с той крупицей правды, что у меня осталась. Иногда, в самые темные минуты, ей казалось, что и вовсе ничего не останется. Лишь труха и пепел, который развеет в ничто ветер. Впрочем, Алеор Ренон Тваугебир был, на данный момент, самой, что ни на есть, объективной реальностью. Как и тот хаос, который он вызвал своим появлением. На его фоне даже мертвый дермак, эта паукообразная тварь, в которой Гайда признала своего бывшего компаньона, казался сущей мелочью и вызвал у хозяина гостиницы, которого звали Ильер Терри, уже не столько удивления, как было бы, не появись в его дворе бездыханный Тваугебир. С величайшей осторожностью его, пока еще не пришедшего в сознание, перенесли в отдельную комнату, хоть у конюхов, что делали это, так тряслись руки, что они запросто могли вновь уронить его на пол. Служанки натащили в эту же самую комнату чистой одежды, полотенец и воды в кувшинах столько, что можно было совершенно точно вымыть трех анай, но попытаться снять с эльфа запачканную одежду или омыть его облепленные грязью волосы никто не рискнул. А в то же самое время на первом этаже гостиницы выстроилась целая очередь постояльцев, которые внезапно посреди ночи решили продолжить путь и теперь рассчитывались с хозяином или ожидали, когда им подготовят лошадей. Причем вид у них у всех был такой, словно они с трудом удерживаются от того, чтобы наплевать на собственные пожитки и бегом устремиться в ночь следом за тем первым парнем в ночной рубашке. О теле дермака с проткнутой глоткой, что растянулся посреди комнаты Гайды и Мефнут с Китари, все старались говорить как можно меньше и вообще не замечать его. Хозяин гостиницы Терри не пожелал даже слушать байку Гайды о том, почему именно в их окне был убит дермак, дрожащим голосом пробормотав что-то насчет того, что он сам убежал бы от князя Ренона на другой конец света, если бы мог, и что в чем-то понимает убитую тварь. Правда, для этого ему пришлось таращиться на труп в течение нескольких минут, прежде чем он поверил, что это именно дермак. Судя по всему, как и любой нормальный человек, Терри считал дермаков обыкновенной сказкой, и ему даже думать не хотелось о том, каким образом эта тварь оказалась на полу его заведения, а не в Хмурых Землях, где ей и положено было находиться. Кривясь от омерзения, Гайда быстро обыскала обноски, в которые был обряжен дермак, но в карманах у него не обнаружилось ровным счетом ничего, кроме каких-то полуобглоданных гнилых костей, о природе которых никому знать не хотелось. Да на поясе в ножнах висел кривой зазубренный тесак, которым при силе рук твари можно было и коня завалить. Вскоре после этого пришел один из конюхов, угрюмый широкоплечий детина по имени Виен, подцепил дермака за ноги и уволок его прочь, не заботясь о том, что голова твари громко стучит по деревянным ступеням черной лестницы. А кровавый росчерк на полу стерла тряпкой бледная как мел служанка. И все. Больше о дермаке никто не проронил ни слова, словно его тут и не было, что было только на руку путницам. Что касается них самих, то узнав, что «маленькая золотая госпожа» родственница Тваугебира, сам хозяин гостиницы и его слуги испытали второе за ночь потрясение, едва ли не более сильное, чем первое. С этого самого момента все вокруг Вель говорили шепотом или очень-очень тихо, глядя только себе под ноги и кланяясь ей при любом удобном случае, а затем стараясь как можно быстрее убраться прочь. Вель пыталась кивать людям в ответ, потому что чувствовала себя полной идиоткой, когда кто-то складывался перед ней в поясном поклоне без какой-либо веской на то причины, и вскоре поняла, что выглядит еще глупее самих слуг. И прекратила. - Проклятые низинники! – недовольно ворчала Крол, когда слуги, глядя на нее дикими глазами, почти что тыкались носом в собственные колени и поскорее убегали прочь. – Лебезят, будто перебравшая разведчица Лаэрт перед сварливой женушкой. И даже не потому, что боятся нас! Тьфу! Что за поганый край? Забавно, что Крол даже не приходило в голову, что она тоже подлила значительно масла во всеобщий костер ужаса. Одеться у нее поначалу возможности не было, - они с Миланой в любой момент ждали нового нападения и ни на шаг не отходили от Вель с Данкой, - потому она расхаживала в одном белье, от нечего делать поигрывая тяжелыми ножами. Ее мускулистые руки покрывали огненные татуировки, на плоском рифленом животе и перевитой жгутами мышц спине виднелись многочисленные росчерки блекло-белых шрамов, а жгучий взгляд разноцветных глаз был таким свирепым, что мужчины, позволившие себе оглядывать ее полуголое тело, добравшись до глаз, вздрагивали, опускали головы, бормотали извинения и поскорее ретировались прочь. Даже Вель эта женщина немного пугала. Она выглядела ходячей смертью, и, глядя на нее, Вель чувствовала себя неуютно. Впрочем, ей и без того было о чем подумать. Кто-кто, а Алеор Ренон Тваугебир совершенно не вписывался в ее планы, стал для Вель полной неожиданностью. Конечно, Данка говорила, что он приходится ей родным дядей, и что он обязательно поможет им, если они обратятся за помощью к Лесному Дому. Но Вель совершенно не ожидала, что он ввалится к ним в окно посреди ночи, да и сама возможность того, что именно легендарный Тваугебир будет охранять их по дороге в Луас, казалась ей совершенно немыслимой. Как если бы сам Грозар предложил ей свою помощь. Оставалось только качать головой и пытаться свыкнуться с этим. Так как не имело уже никакого смысла скрываться и прятаться, все они переместились в комнату, где без сознания лежал эльф. Кланяющиеся едва ли не в пол служанки принесли им туда столько вина и пищи, что можно было накормить всю гостиницу, а когда Крол рыкнула на них, велев убираться, с вполне различимыми вздохами облегчения пробками повылетали из комнаты. За дверью люди продолжали передвигаться на цыпочках, разговаривая негромко и шикая друг на друга, словно в здании находился тяжело больной, которого нельзя было беспокоить. Впрочем, спутницы Вель выглядели не намного лучше остальных. По-настоящему спокойными были только Данка и Волчицы. Кудрявая Аватара с любопытством разглядывала раскинувшегося на постели поверх одеяла Тваугебира, и ни тени страха не было на ее солнечном лице. Милана развалилась в кресле неподалеку у двери, она была полностью одета и с упрятанным под густые ресницы смешком наблюдала за остальными собравшимися. Крол выкроила минутку, чтобы тоже облачиться в форму, и теперь, не сводя взгляда с Тваугебира, будто тот даже бездыханный мог представлять угрозу, зловеще подравнивала ногти кончиком ножа. Впрочем, Вель не могла ее винить. После того, как со всех окружающих при одном звуке его имени сползали лица, и они бросались наутек, сложно было относиться к эльфу просто как к родственнику Данки, который пришел ее навестить. Гайда уже справилась с первым потрясением, и теперь стояла у двери, сложив на груди руки и прислушиваясь к тому, что происходит в коридоре. Ее взгляд тоже все время возвращался к эльфу, брови хмурились, а губы беззвучно шевелились, когда наемница бормотала что-то себе под нос и периодически невольно качала головой. На стульях у стола неподалеку от окна сидели Китари с Мефнут. Плечи Кит были укрыты теплым пледом, в руках она сжимала чашку с крепким чаем, обильно сдобренным бренди. Разбуженная свалившимся на нее трупом дермака, Китари все еще не до конца пришла в себя и часто моргала, то и дело поглядывая на кровать. Мефнут рядом с ней выглядела более спокойной, но и она задумчиво поглаживала подбородок, не сводя взгляда с Тваугебира. Он был очень высок, даже выше Волчиц, с длинными прямыми черными волосами, составляющими разительный контраст с белоснежной подушкой. Лицо его из-за этого казалось только бледнее, было вытянутым и узким, словно морда хищника. Длинный подбородок упрямо торчал вверх. Странно, в его чертах не было ничего, что хоть отдаленно напомнило бы Вель Данку. Никакого сходства, разве что эта самая утонченность черт, характерная для всех бессмертных. Никаких вещей у Тваугебира с собой не имелось, только широкий ремень, на котором болтались пустые ножны. Кинжал, которым он зарезал дермака, лежал рядом с ним на придвинутом к кровати стуле. Облаченный во все черное, в наглухо застегнутой под горло черной куртке, эльф походил на худую и длинную летучую мышь, причем, судя по цвету лица, смертельно больную. Под левым глазом у него быстро расплывался здоровенный лиловый синяк. - Ну что, дель анай, - в который раз уже оскалилась Крол, глядя через всю комнату на баюкающую в руках кружку Китари, - должна признать, удар у тебя славный. И переговоры с возможными союзниками ты начинаешь с самой радостной ноты. Возможно тебе, Аватара, - взглянула она на Вель, - стоило бы подумать о том, чтобы сделать эту девочку послом. Мне кажется, у нее несомненный дипломатический талант. Вель вздохнула. Крол язвила все это время, с каким-то особенным удовольствием распиная на все лады Китари, то с одной стороны, то с другой расписывая то, что она сделала. Возможно, именно это и было причиной смешинки в глазах Миланы в отличие от всех остальных спутниц, которых такие шутки, судя по всему, до смерти пугали. И самой Китари, которая поначалу вздрагивала от каждого слова, но постепенно начала злиться. Сейчас уже реплики Крол она встречала горячим, полным ярости взглядом, и ее сжимающие чашку пальцы побелели. - Возможно, и следовало бы, - вдруг совершенно неожиданно огрызнулась Китари. – Но, судя по последним событиям, гораздо лучше из меня вышел бы телохранитель. Кто-то же должен это делать, когда ты, первая, не в состоянии вынюхать подкрадывающегося к нам дермака. На мгновение в комнате повисла полная тишина. Вель удивленно вскинула голову. Крол, как оглушенная, смотрела на Китари. Она медленно выпрямилась и очень нехорошо вздернула бровь, а взгляд ее стал таким холодным, что заморозил бы до основания и само солнце. Мефнут и Данка тоже вытаращились на Кит, одна только Гайда продолжала хмуриться и бормотать что-то себе под нос. Милана первой нарушила звенящую тишину, негромко хмыкнув. Да, ей и вправду было смешно, глаза у нее так и искрились, росчерки морщинок в уголках образовали густую сеточку. Крол с трудом, но взяла себя в руки, хоть и продолжала выглядеть изрядно сбитой с толку. Вель подумалось, что, возможно, это вообще первый раз в ее жизни, когда кто-то из тех, кого она беспросветно гнобила целыми днями, вдруг решил огрызнуться. Не считая Идиль, но там ситуация была совершенно иной. Выпрямившись и сложив руки на груди, Волчица сверху вниз посмотрела на Китари, давя ее всем весом своего авторитета, и произнесла снисходительным тоном: - Ты, моя дорогая, не способна вынюхать вообще ничего, а единственный твой талант - оказываться там, где не нужно, - гораздо быстрее погубит всех нас, чем мой, как ты выразилась, несостоятельный нос. К тому же, позволю себе заметить, что мой нос может вынюхать такие вещи, о которых ты и не догадываешься, и мне даже смотреть на человека не нужно, чтобы узнать о нем все, что я хочу. Так что только дипломат, дель анай, только дипломат, - Крол покачала головой с наигранным сожалением. Китари набычилась, глядя на нее. Видимо, сдаваться она не собиралась, хоть этот раунд явно остался за Крол. Но попытаться отбрить ей времени не дали. - И только в том случае, если переговоры пойдут с гномами, - подхватил последнею фразу мужской голос. – Они обожают вцепляться друг другу в бороды и кататься по полу клубком. Ты им явно понравишься. Вель обернулась к кровати. От неожиданности, что впервые за все время Китари попыталась дать Крол сдачи, она и думать забыла о Тваугебире, а он тем временем пришел в себя. Эльф сел на одеяле, морщась и ощупывая кончиками пальцев подбитый глаз. Второй рукой он подтянулся к затылку так, словно предполагал обнаружить там громадную шишку. Ощупав голову и найдя покрытые уже присохшей грязью волосы, Тваугебир вздохнул и поджал губы, а затем оглядел всех собравшихся в комнате. Вид у него был вовсе не как у человека, который только что навзничь рухнул на землю из окна второго этажа. Вель даже вздрогнула, когда его пронзительный взгляд вонзился в нее. Глаза у него были льдисто-синие, как покрытое изморосью зимнее небо, а сам взгляд походил на удар по лицу. - Дамы, - Тваугебир картинно раскланялся, сидя на постели. Уголок его рта слегка скривила усмешка. – Как приятно видеть вас всех в добром здравии и таком количестве. Признаться, я давно уже не путешествовал в женском обществе, потому могу показаться вам несколько неучтивым. Но ни в коем случае не думайте, что это постоянное свойство моего характера. На самом деле я кроток, как агнец. - Грозар Громовержец, - расслышала Вель заупокойный шепот Гайды за своей спиной. Тваугебир осклабился, наградив ее по-отечески мягким взглядом, и открыл уже рот, чтобы что-то сказать, но Крол опередила его. - Ты слегка смахиваешь на Раду дель Каэрос, - заявила она, пристально рассматривая его с головы до ног. – Только страшнее, - вид у Крол был задиристым, как у петуха, и имела она ввиду отнюдь не его репутацию. Тваугебир, судя по взгляду, прекрасно это понял. - Благодарю за комплимент, нежная фиалка, чья дивная краса освещает это скромное жилище, - со всей возможной учтивостью отозвался он. – По твоему благоуханию и нежности я могу предположить, что ты анай, как и твоя каменолицая сестрица. И ты знаешь Радушку, которая в двадцать восьмой раз уже сменила имя, из чего я делаю вывод, что все-то у нее хорошо. А еще мне очень хотелось бы узнать, где она сейчас. Я, к сожалению, в дипломатии не так хорош, как она или эта чудесная молодая стрекозка, - Тваугебир расплылся в легкой улыбке, от которой Китари шумно сглотнула, окаменев, - так что она со своей чуткостью полена могла бы помочь мне в переговорах с вами. Чтобы все мы говорили на одном языке, если вы понимаете, о чем я. Гайда вновь забормотала проклятия за спиной Вель, а обе Волчицы подобрались, глядя на Тваугебира очень пристально и внимательно, даже не моргая. Вель почти физически чувствовала, как уплотняется атмосфера в помещении, ощущала нарастающее раздражение и раскаленный гнев оскорбленных анай. А невозможный эльф со сдержанным любопытством взрослого, позволяющего ребенку строить из кубиков домик у своих ног, наблюдал за ними всеми, переводя взгляд ледяных глаз с одного лица на другое. Не таким Вель представляла его себе. Но, судя по первым минутам знакомства, Тваугебир был даже хуже, в разы хуже, чем она предполагала. Ответила ему Данка, улыбаясь во все лицо и как будто не замечая всей той волны оскорблений, которую эльф умудрился выплеснуть на них за несколько коротких фраз. - Ману и мани сейчас далеко, Алеор Ренон, - эльф посмотрел на нее, брови его удивленно взлетели, а взгляд вдруг стал очень пристальным и ищущим. – Они отправились исследовать миражи, те самые, что вы видели под Эрванским кряжем. В Данарских горах есть что-то подобное, так что все эти годы они планировали экспедицию туда. - Все-таки понесла их нелегкая, - Тваугебир хмыкнул, и в голосе его прозвучал легкий оттенок гордости. – Что ж, ничего иного я от них не ожидал. Неугомонные бабы. А ты, - он подался вперед, опираясь ладонями на колени и продолжая вглядываться ей в лицо. – Ты сказала «ману и мани». Это синонимы слова мать на человеческом языке. Да и в твоем лице есть что-то от каждой из них, только от Светозарной, конечно, больше. Ты их дочь. Эльф не спрашивал, но он явно был удивлен и не пытался скрыть этого. Данка радостно кивнула, смущенно улыбаясь ему. Улыбка растянула и губы эльфа, а взгляд слегка смягчился. - Что ж, я очень рад знакомству с тобой, племянница. Позволь узнать твое имя, а то мое-то ты знаешь, а я твое нет. - Данара дель анай, дочь Лиары из становища Сол, - разулыбалась та во все лицо. – Но все зовут меня просто Данкой. - Тогда и я буду звать также, - покровительственно улыбнулся Тваугебир. Отчего-то сейчас он напомнил Вель громадного мастиффа, который позволяет крохотному котенку с хвостом-морковкой мешаться у себя под ногами. Это выражение исчезло из глаз эльфа, когда он вновь окинул взглядом всех собравшихся, а затем пронзительно уставился на Волчиц. – Ну что ж, раз здесь нет моей дражайшей сестренки, то переговоры, видимо, придется вести моей племяннице, раз уж по счастью вы прихватили ее с собой на эту сторону гор. Как вы уже, наверное, догадались, я пришел к вам не с пустыми руками, а с предложением. А мертвого дермака можете считать моим первым знаком внимания в сторону Аватар Создателя. Чтобы продемонстрировать мирные намерения и желание сотрудничать. Удивленная поначалу, Вель вдруг поняла, что Тваугебир принял за Аватар Создателя Волчиц. Да оно и понятно: выглядели они достаточно устрашающе, чтобы прекрасно подойти на эту роль. Внутри разлилась горечь, но Вель с трудом оттолкнула ее прочь. Чтобы чего-то добиться, нужно работать и стремиться к этому, а не болтать о том, как несправедлива к тебе жизнь. Не думай – делай. Волчицы многозначительно переглянулись, а затем дружно уставились разноцветными глазами на эльфа, причем вид у обеих стал каким-то заговорщическим. - Я слышала, что вы, милорд Ренон, собирались поддержать Танец Хаоса, - проговорила Вель, и эльф, ожидающий ответа от Волчиц, с легким удивлением во взгляде повернулся к ней. – Данка говорила, что если мы придем в Лесной Дом, вы поможете нам. - Ну, как вы видите, Лесной Дом сам пришел к вам, - Тваугебир покровительственно кивнул Вель и вновь повернулся к Волчицам. – Мы иногда так делаем, но крайне редко и только для самых наших дорогих друзей. Эльфы вообще очаровательны по своей природе, как вы успели заметить по моей сестренке, и в отличие от смертных, мы умеем держать слово. - И на каких условиях вы согласитесь нас поддержать? – вновь заговорила Вель, заставляя себя смирить раздражение. Он не знал и не мог даже предположить, так что и винить его было не в чем. Она сама никогда не подумала бы, а коли бы сказал кто-то, то и не поверила. Пока это не оказалось правдой. Тваугебир, кажется, начал о чем-то догадываться. Он еще раз внимательно оглядел ухмыляющуюся Крол и сдержанную Милану, бросил взгляд на любопытно разглядывающую его Данку. Мефнут с Китари его внимания не удостоились, как и Гайда, на которую он посмотрел лишь раз, в самый первый момент, как пришел в себя. В конце концов, эльф недоверчиво выгнул бровь и взглянул на Вель. - Кажется, переговоры должна была вести моя племянница, о чем я ее и попросил. Но если тебе этого больше хочется, то этим можешь заняться и ты. Он сделал некоторую паузу на последнем слове, вопросительно приподняв бровь. - Меня зовут Вель, - просто ответила она, слыша свои слова как будто со стороны и отстраненно удивляясь им. – Я – Аватара Создателя. Она ждала реакции эльфа, готовилась к тому, что ее в любом случае обидят его слова. Никто не воспринимал ее всерьез, хоть и глупо было рассчитывать на что-то иное. Тебе просто надо поумнеть и сделать это как можно скорее. Иначе Танец Хаоса закончится, еще не начавшись. Тваугебир же хмыкнул и покачал головой, уже внимательнее оглядев их с Данкой. - Я слышал о том, что случилось в Асфее. Как хорошая шлюха собирает болезни, я собрал по дороге сюда полный букет слухов. Большая часть из них утверждала, что Аватары молоды, и что одна из них – эльфийка, но это показалось мне настолько глупым, что я не придал этому значения. Люди вечно судачат обо всякой ерунде, добиться от них правды крайне сложно. – Вздохнув, Тваугебир резко склонил голову в энергичном поклоне и с усмешкой обратился к ним с Данкой. – Что ж, тогда приношу свои извинения, что не признал вас сразу. Но, честно говоря, я рад, что так вышло. – Повернувшись к Крол он добавил. - С таким лицом, как у тебя, моя фиалка, много сторонников не наберешь, разбегутся да попрячутся по лесам и весям. - Зато Рабов запросто распугает, - пробормотала от двери Гайда, отчего-то очень заинтересовавшись своими ногтями. Крол хмуро зыркнула на нее через плечо, Милана молчала, ухмыляясь и поглаживая подбородок. Кажется, ее нисколько не задевали слова эльфа. Наоборот, они ее, судя по всему, забавляли. Тваугебир оживился и с улыбкой кивнул Гайде: - Это, конечно, плюс, маленькая сестра, но нам-то каково будет? То-то и оно. – Вновь взглянув на них с Данкой, он ухмыльнулся. – Что ж, отлично, что в одной из Аватар течет моя кровь. Кажется, мечтать о лучшем раскладе и не приходится. Думаю, от своей матери ты унаследовала хоть немного серебра под сердцем, а значит, Танец сложится настолько удачно, насколько вообще возможно. Вель задумчиво оглядела его. Что это за серебро, о котором он говорил? Во всех песнях пелось, что в крови Тваугебира – серебро, но она всегда считала, что это просто очередная поэтическая уловка, чтобы таким образом отобразить его жестокость. Но сейчас Тваугебир говорил так, что не оставалось сомнений в том, что никаких дополнительных смыслов своим словам он не склонен придавать. Данка же отчего-то заморгала и потупилась, словно ей было стыдно, или она чего-то боялась. Нужно будет выяснить это позже, решила Вель. - А условия мои таковы, Аватара Вель, - взгляд его стал цепким. – Я согласен разместить на территории Лесного Дома совместную армию анай и вельдов, согласен содержать ее на всем протяжении Танца Хаоса, обеспечивать всем необходимым фуражом, вооружением и прочим. С царем Небо Тьярдом договор уже заключен и подписан, он согласился на мои условия, так что вам больше не нужно об этом беспокоиться. Я же буду сопровождать вас, оберегать и помогать советом в случае решения сложных вопросов. В конце концов, я прожил долгую жизнь, мои знания могут вам пригодиться. - А что вы хотите взамен, милорд Ренон? – насторожилась Вель, и в ответ Тваугебир с самым невинным видом развел руками. - Взамен? Ничего. Все, что мне необходимо, я уже имею, в конце концов, я же наследник Лесного Дома, - правда, радости в его голосе по этому поводу не слышалось. – К тому же, все государства должны по доброй воле поддержать Танец Хаоса, иначе никак. Я хотел бы быть первым, кто самым непосредственным образом перейдет на вашу сторону. - В таком случае, ты опоздал, бессмертный, - расплылась в ядовитой улыбке Крол. – Потому что Первый Жрец Ишмаила уже провозгласил поддержку Аватар, так что твое место занято. - Вряд ли я, проехав эту проклятую церковную дыру вдоль и поперек два раза, не услышал об этой маленькой чарующей детали, моя милая, как ты считаешь? – осклабился эльф. Крол яростно раздула ноздри, но заговорить он ей не дал. – А что касается так называемой амнистии, то вряд ли ее вообще можно считать официальным документом. Насколько мне известно, в Асфее от имени Первого Жреца Равана правят Эвилид. А возможно, один из них и есть тот самый Первый Жрец. Проговорив все это с самым невозмутимым видом, Тваугебир подтянулся к краю кровати, свесил ноги на пол и принялся изучать стоящие на прикроватной тумбочке бокалы. Дунув в один из них, чтобы убрать видимую лишь ему одному пылинку, он подхватил за ручку кувшин с вином и деловито налил себе выпить. И только потом поднял любопытный взгляд на всех собравшихся, разглядывая их, как кот разглядывает пойманную мышь с перебитым хребтом. А Вель поняла, что все это время таращится на него во все глаза и не знает даже, что сказать. Эвилид, Высшие в переводе с эльфийского. Еще одно слово из страшных сказок, причем гораздо более лютое, чем даже сам Тваугебир. Эти существа, потому что людьми их назвать уже ни у кого язык бы не повернулся, когда-то еще во время Первой Войны присягнули Крону и стали его ближайшими помощниками. Сети’Агон тоже был одним из них, сильнейшим, и именно он занял место Крона после его гибели, возглавив раздробленные остатки темных армий, чтобы однажды вернуть себе былое величие и вновь двинуть эти армии на мир людей. А Эвилид, наводившие ужас на армии противостоящего Сету Короля Солнце Ирантира, исчезли после поражения своего господина Крона. Кто-то утверждал, что они были убиты, но все исследователи, работы которых довелось прочитать Вель, указывали на то, что Эвилид, вполне возможно, развоплотились или были пленены в каком-то месте, известном лишь одному Ирантиру Солнце. Слишком уж нереальной выглядела вероятность их кончины, тем более всех двенадцати разом. И вот теперь Тваугебир говорит им, что один или несколько Эвилид вернулись и правят в Ишмаиле. В стране, откуда была родом Вель. И больше того, из их владений они ускользнули буквально каким-то чудом. Впрочем, самым странным образом удивление от слов эльфа оказалось не настолько всепоглощающим, как могла бы ожидать Вель. В последние недели ей казалось, что она уже просто не в состоянии изумляться чему-либо еще, что у нее уже просто нет на это сил. Вся жизнь перевернулась в считанные минуты, и неистовый поток силы потащил ее вперед, швыряя из стороны в сторону, ударяя о камни, волоча в бурунах. На то, чтобы разевать рот и удивляться чему-либо, у Вель уже не было ни времени, ни сил. Я не имею права быть просто человеком, если я хочу уцелеть во всем этом. Я не имею права на ошибки или слабости. Вскинув голову, она прямо взглянула на эльфа. А он вдруг оценивающе прищурил глаза, глядя в ответ, но не произнес ни звука. - Ирантир Всеблагой, защити!.. – тихонько пробормотала Гайда, делая охранный жест кулаком наискось через грудь. Вот у нее-то вид был совершенно точно потрясенный. Остальные анай только хмурились, сосредоточенно обдумывая слова Тваугебира. Кажется, их такое известие не слишком-то удивило. Первой подала голос Крол, посерьезнев и отбросив прочь всю свою язвительность. - Мы знали, что рано или поздно Эвилид объявятся. Это стало понятно, когда эти твари умудрились ускользнуть от Способного Слышать вельда, что выжил после битвы за Черный Источник. Я одного не понимаю: почему Ишмаил? Это же дыра даже по понятиям низинников. - Эта дыра, тем не менее, стала местом появления Аватар Создателя, - отозвался Алеор. Прихлебнув вина, он сморщился и отставил бокал с таким видом, словно в нем была ослиная моча. – Но Сет не мог знать наверняка, что именно там начнется Танец, что именно там ему нужно искать, в этом ты совершенно права. Так что, полагаю, мы можем рассчитывать на то, что Эвилид, так или иначе, прячутся среди правящих верхушек абсолютно всех людских государств. Чтобы не пропустить появления Аватар и успеть захватить их. Странно отстраненная, словно это происходило вовсе не с ней, Вель слушала спокойные рассуждения эльфа. Вот так. Выходило, что Эвилид могут быть где угодно и кем угодно, скрываться под любой маской. И для чего? Для того, чтобы помешать ей выполнить свое дело, о котором она даже не просила, задачу, ради которой она была рождена, хоть никто не удосужился узнать, хочется ей того или нет. И при том, что ради всего этого мира по воле Создателя она должна была отдать собственную жизнь, чтобы все они продолжали жить в то время, как самой ее не станет, при этой чудовищной несправедливости все вокруг в угоду своим ничтожным интересам пытались ей помешать. Сет, которому требовалось захватить мир, который даже не понимал, что в случае победы Аватара Хаоса, он исчезнет точно так же, как какой-нибудь глуповатый крестьянин, всю жизнь ковыряющийся в грязи и не знающий ничего, кроме своих коров. Церковь, которая очень стремилась упрочить свое влияние и ревностно следила за тем, чтобы никто, ни одна живая душа из-под этого влияния выбраться не попыталась. Правители земель, каждый из которых стремился к власти и могуществу, к еще большей власти, чем та, что уже была в его руках. Простые люди, которые в своей наивности и непроходимой глупости считали, что если они не будут вообще замечать что-либо за границей собственного дома, то этого чего-то и не будет для них существовать. И даже анай, те самые анай, которые видели целью своей жизни служение Аватарам. Взять ту же Крол. Она ведь только и делала, что боролась с Вель, оспаривая любое ее решение и сходу отметая все предложения только потому, что считала себя старше и опытнее, а следовательно, совершенно точно более правой. И даже не понимала, что подкладывает на огромную гору, уже и без того едва не ломающую плечи Вель, дополнительные порции камешков. И ради всех этих ничтожеств она должна была отдавать собственную жизнь?! Вель ощутила, что от ярости першит в горле, а пальцы сжались в дрожащие кулаки. Кажется, доверять она могла только Данке и никому больше. Пусть даже спутницы и присягали ей, пусть они соглашались идти за ней следом, но они тоже имели свое мнение и не собирались молчать, высказывая его при любом удобном случае. Может, оно и было неплохо, Вель прекрасно помнила все те истории, в которых правители, не желающие слушать чужих советов, рано или поздно превращались в самодуров-диктаторов, вроде того же самого Хорезмира Проклятого, который довел Мелонъяр Тонал до полного уничтожения. И все же, это было невыносимо. Гораздо тяжелее, чем все, с чем ей приходилось сталкиваться в жизни, гораздо. Она очнулась рывком, когда Данка вдруг положила свою ладонь ей на руку. Заморгав, Вель вскинула голову и оглядела помещение. Все смотрели на нее с удивлением, одна только Данка хмурилась, непроизвольно поглаживая кулачком середину груди. В глазах ее застыла боль. - С тобой все хорошо? – мягко спросила она, не отнимая своей руки от запястья Вель. Та увидела собственный побелевший кулак, лежащий на рукоятке кресла, он мелко подрагивал. Ярость в груди бушевала таким ураганом, что Вель буквально трясло всем телом. Так бывало всегда: стоило лишь на миг зазеваться, и все. Она так тщательно успокаивала себя, отбрасывала мысли, отпихивала эмоции, балансируя в пустоте и тишине, где были лишь пульсирующее сердце Данки и манящий свет Источников. И стоило лишь на мгновение дать слабину, как мысли шквалом заполняли голову, а эмоции набрасывались с неистовой жестокостью, принимаясь в буквальном смысле рвать ее на куски. Можно вынести все, если не позволять этому захватить себя. Мысль была странно чужой, но совершенно правильной. Через силу выдохнув, Вель заставила кулаки разжаться и мягко переплела свои пальцы с пальцами Данки. - Все в порядке, душа моя, - проговорила она как можно тише и спокойнее. – Со мной все хорошо. Я просто немного задумалась. Не слишком-то поверив в ее слова, Данка кивнула, а затем отпустила ее руку и вернулась на свое место. Проводив ее взглядом, Вель повернулась к Тваугебиру. Он смотрел на нее пристально, смотрел прямо в нее, и пламя бушевало в его ледяных глазах, хоть на лице не отражалось ни одной эмоции. На мгновение Вель подумалось, что, возможно, ему-то как раз от нее надо больше всего, едва ли не больше всех остальных, хоть взамен он пока что не попросил совсем ничего. - У вас есть какие-нибудь доказательства ваших соображений? – хрипло спросила Вель, чувствуя усталую злость. Этот бессмертный совершенно точно собирался манипулировать ею в своих целях, уж он-то бесплатно ничего не стал бы делать. А раз так, пусть попотеет, убеждая ее в своей правоте. Может, хоть на миг поймет, что чувствую я. - Доказательств? – брови Тваугебира насмешливо взлетели. – А каких вы хотите доказательств? Расписку, на которой поверх герба Ишмаила стоит подпись Инди’Агона, например? Или расшитый инициалами кружевной платочек Файиль? - Голословных утверждений, милорд Ренон, мне явно недостаточно, - чувствуя ядовитое удовлетворение, отозвалась она. – А доказательства можете брать откуда угодно. Меня удивляет, почему вы раньше об этом не подумали. Данка вновь бросила на Вель быстрый взгляд и сжала губы, то ли от тревоги, то ли от страха. Гайда за спиной Вель забормотала что-то нечленораздельное, явно считая крайне рискованным разговаривать в таком тоне с самим Тваугебиром. А вот эльф на удивление никакой агрессии не проявил. Наоборот, лицо его даже как-то просветлело, в глазах мелькнул огонек азарта. - Приношу свои извинения, Аватара, - безукоризненно вежливо проговорил Тваугебир с легкой улыбкой на губах. – К сожалению, у меня нет непосредственных доказательств, только слухи, которые я сложил между собой и получил интересный результат. Полагаю, никто бы на моем месте не смог принести вам нужных доказательств, это просто невозможно на данный момент. - Тогда на какие слухи вы опираетесь? – спросила Вель. - Я говорил с наемниками, с некоторыми храмовыми жрецами, с бродячими юродивыми, даже с Карателями, хотя больше всего на свете им хотелось изрешетить меня стрелами. Все они говорили об одном и том же: амнистии Аватарам и необходимости найти их, только вот цели у всех были разные. Одни должны были вернуть вас в Асфей, другие – убить, третьи – привести в любой храм, что только окажется поблизости. И все очень боялись, люто боялись, что не смогут выполнить поручение. Одни только Каратели собирались собственноручно зарезать самозванок, но вы знаете, насколько они тупы, - Тваугебир безразлично пожал плечами. – Эти уж совершенно точно не признают вас Аватарами, даже если им об этом скажет сам Голос Хозяина. - Я тоже говорила с наемниками, - подала голос Гайда, пристально разглядывая Тваугебира, но обращаясь явно к Вель. – Все действительно так. Заказчик у них один, а вот задания разные. - Не совсем так, маленькая сестра, - поправил ее эльф. – Ко всем к ним приходили безликие - твари Сета, выведенные специально для того, чтобы разнюхивать и разведывать среди людей, не привлекая к себе внимания. Но вот этих самых безликих, судя по всему, посылали разные люди, хоть целью всех заданий были Аватары. Некоторым из них нужны были ваши головы, другие хотели вас использовать. Один Эвилид не стал бы давать безликим разные задания, это не имеет никакого смысла. – Алеор задумчиво поковырял пальцем разложенный на тарелке бекон, но есть его не стал. – А значит, в Ишмаиле сейчас сразу несколько Эвилид. Или один правит там через Равана, возможно, он и сам есть Раван или принял его личину, а человека, что раньше носил ее, убил. Вот он-то как раз хочет вас захватить живьем, а еще несколько других Эвилид – убить. - Моим первым заданием было убийство Аватар, - медленно проговорила Гайда. – Потом задание изменили, приказав привести их в Асфей. - Возможно, Эвилид просто грызутся друг с другом за власть, что вовсе неудивительно. Интригуют друг против друга, - безразлично пожал плечами Тваугебир. – Одни из них на время берут верх, меняют задания чужих наемников и так далее. Может, вам вообще удалось покинуть Ишмаил только потому, что прослышав о бойне в Асфее, они туда слетелись точно мухи на мед. И сцепились друг с другом, конечно же, что отвлекло их внимание от непосредственной цели. Но не питайте иллюзий, сейчас они будут искать вас вдвое усерднее, чем раньше. С тех пор, как вы пересекли Берен, опасность только возросла. - А как вы нашли нас? – спросила Вель. Они ведь не пересекали Берен, а ушли через проход в доме Идиль, и эльф этого не знал. Ей-то казалось, что они достаточно хорошо замели свой след, чтобы никто по нему не пошел, а оказалось, что нет. Внутри заворочалось сомнение: так ли честна была с ними ведьма? - Признаюсь, это было довольно сложно, но не невыполнимо, - в голосе Тваугебира зазвучало легкое удовлетворение. – Я прибыл в Асфей к тому моменту, как вы его уже покинули, разузнал там все, что мог, и поехал в обратную сторону, к Беренвисту. В городе, когда я туда прибыл, полыхал пожар: горел дом какой-то знахарки, на которую давно уже точила зубы церковь. Мне показалось это странным совпадением, так что я решил там немного задержаться. - А знахарка? Она погибла? – с тревогой в голосе спросила Данка, подавшись вперед. Вель тоже ощутила, как засосало под ложечкой, да еще и стыд обжег из-за посетивших ее до этого мыслей о возможном предательстве Идиль. Эта женщина бескорыстно помогла им и за это поплатилась. Вель иногда казалось, что весь мир вокруг нее буквально распадался на части, как провалявшийся неделю на солнце труп. До чего бы она ни дотронулась, на что бы ни упал ее взгляд, все это в итоге разваливалось, умирало, переставало существовать. Кто еще из нас несет смерть окружающему, мы или Рабы, сумрачно подумала она. - Тела не нашли, - покачал головой Тваугебир. – Это показалось мне странным, к тому же, ночью вокруг пепелища крутился дермак-разведчик. Вряд ли кто-то в городе заметил его, кроме меня, но я и до этого видел этих тварей, шныряющих вдоль восточного тракта. Так что я предположил, что знахарка все-таки имеет к вам отношение, но, чтобы окончательно убедиться, отправился в порт. Там я нашел двух грузчиков, которые утверждали, что видели нужных мне по описанию женщин, севших на корабль и уплывших вниз по реке днем ранее. Только вот название корабля они мне так сообщить и не смогли. Да и дермак не спешил в порт, так что я решил выждать и понаблюдать за тем, что эта тварь будет делать. Поблуждав по улицам, он, в конце концов, незамеченным пробрался на паром, отходящий на другую сторону реки, и я последовал за ним. Ничью Землю мы пересекли достаточно быстро, Каратели его не заметили, а меня не задержали. А на переправе через Тонил, на Андозабарской стороне, в городе Бруенин, я встретил трех каких-то оборванцев, бедолаг с огромными глазами. Двое из них были серьезно ранены, а третий без конца бормотал что-то про самую красивую и добрую женщину, какую он только видел в жизни. Бедняга находился слегка не в себе, тем более, после того, как ему учинили допрос Каратели, с какой стати он бродит по лесам Ничьей Земли неподалеку от их лагеря. Припугнули они его хорошо, а затем приказали убираться обратно в Андозабар, и он последовал их совету. Только я порасспросил его и много чего узнал о солнцеликой госпоже, что сама милосердие и любовь, которая защитила их от лихих людей и спасла их жизни. Он болтал, что эта госпожа красива и бессмертна, что она – само божество милосердия Кану Защитница. Полагаю, рассказал он это не только мне, но и Карателям, потому что лагерь их жужжал, словно растревоженный осиный улей, когда я ехал через него. - Проклятье, опять Каратели, - тяжело вздохнула Гайда, качая головой. - Я говорила тебе, Аватара, что тех троих нужно было зарезать. Что они не будут молчать о том, кого видели, - взгляд Крол, обращенный к Вель, был полон ярости. - Что сделано, того не воротишь, - сухо отозвалась она, и Крол в ответ закатила глаза. Но Вель не могла отдать приказ убить безоружных невинных людей, неспособных даже защитить собственную жизнь. Как бы ни ненавидела все, что на нее свалилось, но не могла. Оглядев их с Крол и кивнув собственным мыслям, Тваугебир закончил: - Так что, не теряя времени, я направился следом за дермаком прямиком на восток. Поначалу он двигался не слишком уверено, но сегодня с утра оживился и припустил, как заяц. Так что мне оставалось лишь оставить коня на околице, чтобы не привлекать внимание, и последовать за ним сюда, где меня так любезно и нежно встретила эта милая госпожа, - он осклабился, глядя на Китари. - Простите, - пискнула она в ответ, вжав голову в плечи. Щеки ее расцвели румянцем. - Должен тебе сказать, что за долгие годы ты единственная, кому удалось меня вырубить, - доверительно сообщил ей Тваугебир. – Так что можешь гордиться собой, девочка. Я знаю как минимум пару сотен людей, которые умерли, так и не сумев исполнить эту заветную мечту – засветить мне в глаз. Китари сжалась еще сильнее, вид у нее был неуверенный. То ли эльф смеялся над ними, то ли говорил серьезно, пойди его разбери? - Что ж, значит, не так хорошо мы прятали след, как я полагала, - пробормотала Вель, хмуря брови. - На самом деле, должен сказать, что не так уж и плохо, - Тваугебир внимательно смотрел на нее. Он не спросил, как им удалось выбраться из Беренвиста, а говорить ему этого Вель не собиралась. Но ему было интересно, она видела по глазам. – Полагаю, тот дермак, за которым я шел, двинулся на восток на свой страх и риск. Я, конечно, видел в Бруенине нескольких ребят, что совали повсюду носы и расспрашивали о вас, но никто из них на момент, когда я покидал город, на восток еще не двинулся. Так что некоторое время у нас есть. – В любом случае, сейчас это не имеет большого значения, - покачала головой Вель. - До Луаса не так уж и далеко, а вы, милорд Ренон, насколько я поняла, собирались сопровождать нас. Возможно, одно ваше присутствие отпугнет хотя бы часть наемников, если те все-таки решат направиться на восток. - Луас? – Тваугебир удивленно вздернул бровь. – Разве вы не слышали, что я вам сказал насчет Эвилид? Вполне возможно, что один из них правит в Луасе или окажется там в ближайшее время, как только до них дойдут слухи о том, что вы пересекли Тонил и находитесь на территории Андозабара. На мой взгляд, Луас для вас – самое небезопасное место. - А где же безопасное? – криво усмехнулась Вель. – В Лесном Доме? - Совершенно верно, - кивнул эльф. – Я могу сопроводить вас туда довольно быстро, хоть и придется пересечь Серую Топь. Но болота будут предпочтительнее угрозы Эвилид, даже считая Стража Топей. И уже через пару недель мы окажемся в Кевире под защитой всей мощи эльфийской армии. Вель заколебалась и взглянула на Данку, которая вопросительно смотрела на нее. Такой вариант был самым заманчивым и самым предпочтительным из всех. Получить еще немного времени, еще чуть-чуть, чтобы подготовиться как следует, получить защиту эльфов и почувствовать себя наконец в безопасности. Получить еще несколько дней вдвоем с Данкой. Вель вновь скривилась, одновременно чувствуя жгучее желание поступить именно так и еще более горячий стыд оттого, что это желание вообще возникло. - Тебе решать, - мягко сказала она Данке. Не только потому, что в ее жилах текла кровь эльфийского народа, но еще и потому, что Вель была не готова к такому решению. И стыдилась того, что перекладывала на Данку ответственность за него. - Нет, - твердо покачала головой та. Вель даже и не ожидала, что она так уверенно откажется от предложений эльфа. Взглянув на Тваугебира, она продолжила: - Может быть, еще неделю назад я и согласилась бы на это, но не сейчас, не после того, что случилось той ночью. – Глаза эльфа сверкнули любопытством, но Данка не дала ему возможности задать вопрос. – Мы идем в Луас, Алеор Ренон. Даже если там Эвилид. В любом случае, рано или поздно нам придется столкнуться с кем-нибудь из них, так пусть уж раньше. - Это безумие! – заворчала Крол. – Вы не готовы к бою с ними, а мы вряд ли сможем хоть в чем-то помочь. Тут нужны ведуны, а не солдаты. Я согласна с бессмертным, надо идти в Лесной Дом. - Мы не можем прятаться всю жизнь, - устало проговорила Вель, мягко глядя на Данку, которая нежно улыбнулась ей в ответ. Прости меня за то, что мне этого хотелось бы больше всего на свете. Просто жить с тобой на самом краю мира в маленьком домике для нас двоих и не думать ни о чем. Вель обвела глазами спутниц. – Полагаю, Эвилид также не ждут того, что мы попытаемся бросить им вызов. Мы могли бы использовать эффект неожиданности, и тогда появится реальный шанс победить. - Эффект неожиданности?! – вытаращилась на нее Крол. – С Эвилид?! Попробуй проделать такую штуку со снежной лавиной в горах, это будет нечто похожее. А коли выживешь, хоть шанс тут один к тысячи, то пойдем с твоей неожиданностью к Эвилид, и я даже слова против не скажу! - Мы можем попробовать, - упрямо повторила Вель. – К тому же, в Луасе, скорее всего, есть община ведунов. Я смогу обратиться к ним, попросить их помощи. Идиль, скорее всего, уже передала весть. Думаю, они ждут нас. - Община ведунов? – прищурился Тваугебир. – Тех, что знаются с Тенями, я так полагаю. Что ж, если на нашей стороне будет численный перевес… - Ну, рухмани дарзан, бхару твою за ногу! – взревела Крол. – Вы что, все с ума посходили? Вы не слышите то, что я вам говорю? - Я слышу волю Аватары и подчиняюсь ей, разноглазая, - очаровательно улыбнулся ей Тваугебир. – А что слышишь ты, кроме своих воплей? Крол набрала воздуха в легкие, чтобы разразиться очередной тирадой, но Данка мягко взглянула на нее и тихо проговорила: - Мы идем в Луас, первая. Здесь все началось для нас с Вель в прошлый раз, да и в этот раз тоже кое-что чудесное случилось. Это не простые совпадения, ты сама говоришь, что совпадений не бывает. Значит, быть тому. И пусть Грозная нам поможет. Крол смотрела на Данку так, словно готова была орать до хрипоты и спорить до седых волос, но самым неожиданным образом она вдруг выдохнула, расслабилась, опустила плечи. Дернув плечом, Волчица пробормотала: - Как хочешь, Аватара. Твоя воля. В который раз уже Вель изумилась этому. Странное дело, когда Вель на чем-то настаивала, они все упирались и орали, спорили до последнего, а стоило лишь Данке сказать пару слов, как все споры моментально иссякали, будто ушедшая в песок вода. И она не говорила ничего необычного, фактически, повторяла то же самое, на чем настаивала Вель, и все, никакого сопротивления, никакого протеста как и не бывало. Сколько загадок еще в тебе, моя милая? Сколько тайн и нераскрытых дверей? Благословляю вас, Единоглазые Марны, что сплели наши дороги в одну, и я могу любоваться этим чудом, хотя бы кончиком пальца к нему прикоснуться. Пусть так будет всегда, молю вас. Тваугебир энергично кивнул, словно только этого и ждал, и полез за пазуху, говоря: - Что ж, раз все эти маленькие нюансы мы обговорили, и мне все равно теперь одна дорога – туда же, куда и вам, то позвольте сделать вам небольшой подарок. В знак моей верности и расположения. – Вель невольно вытянула шею, когда эльф извлек из-за пазухи завернутый в тряпицу сверток и принялся аккуратно разворачивать ткань, продолжая рассказывать. – Однажды один мой близкий друг согласился составить мне компанию в самом безумном путешествии, которое на тот момент вообще могло осуществиться в мире. Потом-то мы, естественно, переплюнули его, да и Радушка со Светозарной, как я понимаю, тоже это сделали, коли ушли туда, куда вы говорите, но дело не в этом. А в том, что в том путешествии я нашел кое-что, маленькие приятные безделушки, которые когда-то принадлежали Аватарам Создателя Энерион и Элонор Руонским. А до них, вполне возможно, и тем, еще более ранним. Так что безделушки эти ваши по праву, и я надеюсь, что вы примете от меня этот скромный дар и позволите составить вам компанию в разрушении мира. - Как верно сказано, - пробормотала Вель, вновь мрачно подумав о том, что все вокруг нее рушится, разваливается на части. Но гораздо больше ее сейчас заинтересовало то, что лежало на ладони эльфа. Два перстня печатки: тонкий серебряный с крупным изумрудом в центре, тяжелый золотой с таким же крупным рубином. В голове на миг помутилось, и Вель вынуждена была сморгнуть. Кажется, она видела их когда-то. Может, во сне, а может, и тогда, раньше, в прошлом. - Прошу, Аватары, - Тваугебир с то ли насмешливой, то ли серьезной ухмылкой склонил голову, поднося им с Данкой на вытянутых руках тряпицу с перстнями. Рука Вель потянулась к толстому золотому перстню, и она сама не заметила, как он скользнул на палец. Странное ощущение заволокло тело, как затягивают небо тучи. Знакомое и при этом совершенно новое, тревожное и такое успокаивающее. Как будто что-то в мире, что-то незримое, встало на место, как будто на одну крохотную петельку перекрученный и перекошенный узел ниток в руках нерадивой мастерицы сделался прямее, не таким путанным. Вель поднесла к глазам левую ладонь, на безымянном пальце которой теперь мягко, будто влитой, сидел широкий золотой перстень. Казалось, что камень в нем приглушенно светится, а внутри него едва слышно мерцает какой-то символ. Или ей это показалось? В следующий миг все пропало, остался лишь перстень на руке и странное чувство. Лицо Данки тоже было задумчивым, когда она крутила перед глазами ладонь. А Тваугебир картинно раскланялся и сообщил: - Я в полном вашем распоряжении, Аватары Создателя. Да начнется ваш Танец.