Танец Хаоса. Догоняя солнце

Первым, что Ликард ощутил, был забивший его ноздри сильный запах гари. Казалось, что в глотку ему напихали давно перегоревших углей, а самого буквально вываляли в саже. Язык пересох, как дерюга, горло скребло. Ликард попытался сглотнуть и не смог, и это окончательно привело его в чувства. С трудом приоткрыв пудовые веки, он огляделся по сторонам. Светлая комната с шелковыми панно на стенах, бесшумно шевелящиеся на ветру прозрачные белые занавески. А за ними – вид на черепичные серые крыши Шардана и черные купы деревьев Годваг Гивир на самом горизонте, далеко за городской стеной. Ликард понял, что уже однажды видел что-то подобное, и с трудом припомнил, где именно. Впрочем, знакомый бархатистый голос, прозвучавший неподалеку, привел его в чувства гораздо быстрее. - Вот вы и очнулись, Ликард. Крайне безрассудно было с вашей стороны пытаться войти в объятый пламенем особняк. Это могло плохо кончиться для вас. Благо, Царица Судьба распорядилась иначе. Ликард осознал, что лежит на кушетке, обитой бархатом, укрытый до самого подбородка тонким шерстяным одеялом. Его голова покоилась на объемной подушке, оттого он хорошо видел сидящего в кресле у круглого столика Вазира Радана. Как и всегда тот был изящен и тонок, легок, будто сухой тростник. Только глубокие серые глаза эльфа, вобравшие в себя само время, поблескивали из-под густых ресниц, изучая Ликарда немигающим взглядом. Так мог бы смотреть ястреб с самой верхушки вековечного дерева, выслеживая мышонка, что перебегает внизу от одного листа подорожника к другому, пытаясь укрыться в игре теней и света на лесной подстилке. Только на этот раз ястреб был явно сыт и бросаться вниз на свою жертву не спешил. Голова болела, трещала, будто его били ногами, и Ликард не очень хорошо помнил подробности всего случившегося. Судя по тому, как пересохло в глотке, как назойливо тянуло желудок внутри него, должны были пройти часы с того самого момента… Какого момента? События мешались, наталкивались друг на друга, словно теснящиеся у причала в шторм лодки. Ликард помнил огонь и лихорадочную решимость убивать. Потом он вспомнил похожие на уголья глаза Первого Жреца Истана и вздрогнул всем телом, когда воспоминания о произошедшем вернулись рывком и все вместе, заполнив его голову буквально до отказа, а тело обдав ледяным прикосновением страха. - Где Лайам? Он жив? – вопрос сорвался с губ прежде, чем Ликард успел остановить себя. В ответ Вазир слегка поджал губы, видимо, задетый резкостью тона. - С вашим другом все в полном порядке, Ликард. Ему нужно некоторое время отдохнуть, чтобы полностью оправиться. Он еще не пришел в себя после исцеления, но я попросил своих людей оповестить меня, как только он очнется. Страх слегка отступил, и Ликард кивнул, медленно подтягиваясь на руках в попытке сесть. Он чувствовал смущение и некоторую вину перед эльфом за свою вспышку. Не стоило кричать на бессмертного в его собственном доме, тем более, что этот бессмертный, судя по всему, вновь спас жизнь ему и Лайаму. Да и вообще Ликард ощущал себя крайне уязвимым, когда выходил из себя. Он прекрасно знал, сколько возможностей открывалось в тот момент, когда его противники теряли самоконтроль и поддавались эмоциям, он много лет использовал такую тактику в придворных играх, чтобы одерживать одну победу за другой, и не собирался сейчас становиться жертвой собственной слабости. Несколько раз глубоко вздохнув и выдохнув, Ликард взял себя в руки и отпихнул прочь все, что мешало ему трезво мыслить. Голова немного кружилась, но не настолько сильно, чтобы это помешало ему принять вертикальное положение. Ликард сел, одеяло сползло с него, и он приметил, что остался в своей белой рубахе и темно-серых штанах, которые надевал утром, когда отправился убивать Первого Жреца. Кафтана на нем не было, но не беда, главное, что его собственная одежда все еще на плечах. Обнаженный человек всегда чувствует себя гораздо менее уверенным в собственных силах, а Ликарду сейчас нужна была уверенность и невозмутимость. Он успел уже понять по предыдущим встречам, что это – единственный способ вести дела с эльфом и не лишиться при этом всего, что имеешь. Ликард спустил ноги на пол, приметив свои стоящие подле кушетки сапоги, изрядно перемазанные сажей и грязью. Естественно, он не стал бы сейчас обуваться, чтобы не марать покрытые сладко пахнущей циновкой полы в помещении. Вазир из своего кресла внимательно наблюдал за всеми действиями Ликарда, и на лице его было лишь выражение легкого интереса. К этому чрезвычайно раздражающему выражению лица эльфа Ликард уже успел привыкнуть за несколько их предыдущих встреч. - Давно я здесь? – хрипло спросил Ликард. Сам он не помнил ничего между прижатым к его лицу платком у стены горящего посольства Мелонии и пробуждением какие-то минуты назад. - Около пяти часов, - спокойно отозвался Вазир, указывая Ликарду на кресло перед собой. На плетенном столике между креслами расположился кувшин, пара бокалов и тарелка с какими-то странными хлебцами, довольно непритязательными на вид. – Присаживайтесь, Ликард, подкрепите силы, а я все вам объясню. В желудке действительно было шаром покати, и Ликард чувствовал сильный голод. А от одной мысли, что он вновь сможет пригубить того божественного вина, которым эльф угощал его в прошлый раз, у него едва слюнки не потекли. Аккуратно привстав, Ликард постарался примериться к головокружению и слабости в ногах, чтобы дойти до предложенного кресла и не растянуться при этом поперек помещения. Все время пока он тяжело ковылял к столу, Вазир не спускал с него глаз, и стоило ему опуститься в кресло, проговорил: - Вы можете чувствовать некоторую слабость и головокружение в следующие часы, но после хорошего ужина и крепкого сна ваше тело полностью восстановится, и к завтрашнему утру от слабости не останется ни следа. Угощайтесь, прошу вас. – Он указал на высокий бокал, наполненный каким-то странным янтарного цвета напитком, чуть светлее, чем яблочный сок. – Это яхиль, он прекрасно восстанавливает силы и прогоняет прочь тревогу, усталость и боль. А литхай, лепешки из хлеба, что выращивают в Лесном Доме, утолят ваш голод и позволят набраться сил. Нет лучшей пищи для выздоравливающего, чем эта. Она быстро поднимет вас на ноги, Ликард. - Благодарю вас, - Ликард сдержано кивнул эльфу, хоть внутри у него заворочалось любопытство. Он никогда и не слышал о подобной пище и, по чести сказать, даже не представлял, что его ждет, когда потянулся и подхватил с блюда лепешку. Она была легкой, суховатой, выпеченной из светлой муки. Поглядев на нее, Ликард откусил кусочек и принялся жевать. Странное дело, вкус у лепешки был совсем не таким, как вид. Полный, глубокий, ароматный запах наполнил всего Ликарда, на память отчего-то пришло дождливое лето, стучащий по окнам дождь, запах свежевыпеченного хлеба и бульона, что приносила ему кормилица, когда он болел. Ухмыльнувшись собственным воспоминаниям, он подхватил бокал и запил угощение, и по вкусу яхиль напоминал весеннее утро после дождя, когда в сыром воздухе плывет аромат цветущей сирени и розовато-белая нежность яблоневого цвета. А вместе с потрясающими ощущениями вернулись и силы. Как будто кто-то провел ладонью перед его лицом, и прочь сошла туманная тяжесть после сна урывками, попритихла головная боль от запаха гари. Ликард взглянул на эльфа, часто моргая и понимая, что чувствует себя значительно лучше, в разы лучше, чем когда открыл глаза. Вазир сдержанно улыбался в ответ, и его темно-серые глаза походили на затянутое тучами осеннее небо. - Ешьте столько, сколько захочется, Ликард. Поначалу наша еда может показаться непривычной, но уверяю вас, у нее множество плюсов, которые делают ее незаменимой в любой ситуации. Она дает силы, выносливость, ясность, прогоняет прочь страх и насыщает. И вас на ноги поднимет лучше любого лекарства, что могут предложить человеческие лекари. - Это очень вкусно, Вазир, благодарю вас, - склонил голову Ликард и вновь глотнул яхиль из бокала. Горячая сила тугими толчками влилась в горло, растеклась по всему телу, наполняя задеревеневшие мышцы. Теперь он чувствовал себя так, словно спал целые сутки и отлично поел. Вазир сложил пальцы в замок на коленях и слегка склонил голову набок. - Полагаю, вы сейчас гадаете, каким образом оказались здесь, и почему здесь же находится и милорд Лайам. Но до того, как объяснить это, я должен кое о чем спросить вас, Ликард. Помнится, вчера вечером вы собирались нанести визит в церковь и отыскать истинного жреца, который мог проклясть Геспана до’Галина и молодого Лайама до’Витора. Вам удалось осуществить ваше намерение? - Я был в церкви как раз в тот момент, когда услышал о пожаре в посольстве Мелонии, - кивнул Ликард, вдруг осознав, что успел доесть лепешку. Она была маленькой, размером с обычный ломоть хлеба, но внутри него разлилась приятная тяжесть как после сытного обеда. Решив ничему не удивляться, Ликард откинулся на спинку кресла и взглянул на Вазира. – Поразмышляв некоторое время, я пришел к выводу, что единственным человеком, который мог убить Геспана до’Галина, был Первый Жрец Шардана Истан. К нему-то я и направился сегодня утром. - Как прошла ваша встреча? – Вазир приподнял свой кубок и пригубил яхиль. - Не совсем так, как я предполагал. – В Ликарде боролось два человека. Один злился и ворчал, что уж эльфу-то совершенно точно известно, как она прошла, раз именно он и намекнул Ликарду на виновность Первого Жреца. Второй увещевал, что такая манера общения свойственна бессмертному в силу его природы, и он вовсе не собирается досадить Ликарду. Наоборот, он принял его в своем доме, угостил яствами, о которых смертные и знать не знали, да еще и Лайама, судя по всему, спас от смерти. Наверное, ему стоило простить некоторую надменность и холодность, и Ликард, вздохнув, постарался отпихнуть от себя прочь мысли о попытках Вазира манипулировать им. Хотя бы на то время, что он находится в полном распоряжении эльфа. – Я пришел к Первому Жрецу Истану с намерением убить его, - спокойно заговорил он, и теперь это самое намерение казалось Ликарду донельзя глупым и чересчур поспешным. Впрочем, он принял его после тяжелого дня и бессонной ночи, так что некоторую горячность самому себе можно было и простить. – Судя по всему, Первый Жрец ждал меня или что-то понял по моему лицу, тут уж я судить точнее не могу. Он что-то делал со мной, - Ликард нахмурился, вспомнив горячие тиски, что сдавили его голову, то, как сложно было дышать и думать. – Полагаю, если бы не Дарид, что ворвался в храм и начал звать меня возвращаться в горящее посольство, я был бы уже мертв. - Скорее, вы разделили бы участь милорда Лайама, - спокойно отозвался Вазир. – Осмелюсь предположить, что манипуляции Первого Жреца сводились к тому, чтобы усилить действие Тени, которая была на вас все это время, и с ее помощью подчинить вас своей воле. И очень хорошо, что Дарид поспел вовремя, не дав Истану довершить начатое. - Тени? – Ликард вновь ощутил, как пересохло в горле. – Что вы имеете в виду? - На всем пути от Васхиля до Шардана за вами следили, Ликард. В Латре прекрасно знали о ваших передвижениях, знали, когда вы прибыли в Вольный Город, чем вы здесь занимались. Когда вы впервые пришли ко мне, я заметил на вас Тень, совсем маленькую и вполне безобидную, из тех, которые прикрепляют к людям, чтобы следить за ними. Обычно такие Тени являются своеобразными маркерами для Птичника – твари, что способна отслеживать свою жертву сквозь глаза обыкновенных птиц. Для этого могут использоваться вороны, голуби, сороки, да, в общем-то, любая птица из тех, что не боится подлетать близко к людским поселениям. Полагаю, именно с помощью Птичника вас и отслеживали все это время. - Отслеживали? – Ликард инстинктивно подхватил кубок и сделал большой глоток напитка. Страх и напряжение слегка отступили, но все сказанное эльфом просто не укладывалось в его голове. – Зачем и кому понадобилось отслеживать меня? - Тем, кто стремился подставить вас, Ликард, - сообщил Вазир. – Тем, кто затеял всю эту игру с Советом Земель и посольством в Шардане, чтобы потом свалить на вас вину за вторжение в Мелонию войск Сета из Хмурых Земель. Чтобы обвинить вас в том, что именно вы пособничали этому вторжению и торжественно казнить за измену на центральной площади. А в Латре под видом Лорда-Протектора тем временем воцарился бы один из Эвилид, и Мелония попала бы в руки Сета, чтобы стать для него плацдармом для наступления на остальные свободные страны Этлана Срединного. - Ох Грозар Громовержец!.. – Ликард нахмурился и заморгал, разглядывая бокал с янтарным яхиль в собственной ладони. – Я предполагал, что нужен им для того, чтобы повесить на меня вину за вторжение, но Эвилид… Детские сказки. Кошмары, чтобы пугать ребятню. Ликард мотнул головой, сбрасывая прочь всю эту шелуху и ложь. Только что Вазир сказал ему, что на Ликарде была Тень, через которую за ним следил Птичник. Первый Жрец Истан пытался убить его, а это означало, что он на стороне Врага. Разве мог Ликард продолжать верить в то, что Эвилид – это всего лишь детские сказки? Такая роскошь была уже не для него. - Эвилид вновь на свободе, Ликард, - проговорил эльф, и в голосе его послышалась некоторая озабоченность. – Их освободили из плена, в котором они находились со времен Первой Войны, около трех десятилетий назад. Сейчас все указывает на то, что Сет начал развертывать масштабное вторжение на территории Этлана Срединного, и Эвилид стали его первым ходом. Они попытаются взять власть или, вполне возможно, уже овладели ей во всех человеческих государствах кроме Бреготта, король которого находится под защитой и опекой эльфов Лесного Дома. Полагаю, что этой участи не избежала и Мелония. Иначе объяснить поведение вашего короля и Лорда-Протектора, связанное с развязыванием войны на юге Ильтонии, просто невозможно. - Но если все это – происки Эвилид, то почему вы тогда помогли мне? – Ликард удивленно взглянул на Вазира. – Почему вы поспособствовали началу войны на юге, если это именно то, чего так хочет Сет? Эльф поджал губы, и Ликард понял, что вопрос оказался задан чересчур прямо. Впрочем, сейчас, когда все маски были сорваны, когда в этой маленькой светлой комнатке, наполненной покоем и гармонией, говорились столь ужасные вещи, он уже не видел надобности в дипломатичности и увиливании от прямых ответов. Наоборот, сейчас пришло самое что ни на есть подходящее время для того, чтобы говорить открыто и по делу. Видимо, для бессмертного, привыкшего столетиями таить свои истинные цели, прятать одни загадки под покровом других, говорить открыто было так же сложно, как для Ликарда – верить его словам. В конце концов, все-таки приняв решение, Вазир заговорил, хоть на лице его и явно читалось нежелание разглашать такую информацию. - Ильтонцы действительно являются нашими союзниками, и в последние годы их отношения с гномами обострились до предела. Лесной Дом… искал повод для того, чтобы открыто прижать гномов в их непомерных амбициях, и в данном вопросе наши интересы совпали с интересами Сета, как ни странно. Полагаю, что, приложив определенные усилия, нам удастся повернуть течение войны на юге в необходимое нам, а не Сету русло, и обеспечить безопасность южных рубежей и торговли с рудоносными регионами, которая во время грядущей войны станет для всех стран Срединного Этлана делом первостепенной важности. На это Ликард не сказал ничего, постаравшись сделать так, чтобы никакие его эмоции не отразились на лице. Вазир не озвучил вторую цель, которая вытекала из данной меры по поддержке юга – ослабление Мелонии, которую бессмертные фактически бросали в лапы Сета, прекрасно зная, что ее захватили Эвилид. От этого в груди у Ликарда теснило, в конце концов, речь ведь шла о его стране, и именно его страну в угоду собственным интересам Вазир обрекал на гибель. Оттолкнув эмоции, он приказал себе собраться. Если бы эльфов действительно интересовало уничтожение Мелонии как таковой, Вазир не стал бы спасать жизнь Ликарда и рассказывать ему все это, не стал бы подначивать его на убийство Истинного Жреца, на выступление против Сета. Эльф делал ровно столько, сколько мог сделать в условиях сложнейшей дипломатической игры, он помогал ровно настолько, насколько мог помочь. И уж тем более он не обязан был спасать Мелонию, в которой бессмертных ненавидели едва ли не так же сильно, как и дермаков, ставя при этом под угрозу безопасность своей страны. Если бы мы больше внимания уделяли эльфам провинции Рамасан, если бы мы дали им чуть больше свободы, возможно, сейчас Лесной Дом выступил бы на нашей стороне, открыто встал бы на сторону Мелонии и даже послал бы войска. Мысль эта была горькой. Всю свою жизнь Ликард считал потребности обитателей Рамасана лишь прихотью и непомерной гордыней, их бесконечные требования независимости – глупостью и желанием отгородиться от мира смертных. И вот теперь оказалось, что если бы хотя бы годом раньше они взглянули на вопрос под другим углом, сейчас Мелония получила бы войско, чтобы выбить из столицы Эвилид. И вновь мысли его вернулись к Высшим, одно упоминание о которых заставляло Ликарда содрогаться. Загнав поглубже горечь и досаду, он поднял глаза на Вазира: - У вас есть какие-нибудь соображения касательно того, сколько Эвилид сейчас могут находиться в Мелонии? - Мелония – регион стратегически важный для Сети’Агона, очень удобный для того, чтобы начинать экспансию на запад, - задумчиво проговорил Вазир. – Гораздо более удобный, чем тот же Бреготт, хоть принято считать наоборот. Со стороны Мелонии можно ударить и по Лонтрону на западе, и по Лесному Дому на юге, и по тому же Бреготту, ведь весь регион связан речной сетью. Если бы я собирался захватить эту страну, я бы отправил туда как можно больше сильнейших своих воинов, потому что именно она станет ключом, краеугольным камнем для будущего удара. В связи с этим, полагаю, что в Латре должно быть по меньшей мере двое Эвилид. Во всяком случае, не больше трех. Высшие никогда не отличались добрым отношением друг к другу, сражались за власть между собой едва ли не с таким же ожесточением, как с врагами их господина. Трое из них, направленные в один регион, еще смогут договориться о какой-либо совместной деятельности. Четверо уже попытаются интриговать друг против друга, и тогда даже самый лучший и детально разработанный план Врага будет обречен на провал. Так что в случае Мелонии, думаю, стоит говорить о двух-трех Эвилид. Они должны находиться где-то поблизости от короля, чтобы осуществлять контроль над его действиями. Полагаю, они могли занять места Лорда-Протектора и Первого Жреца Мелонии, может быть, кого-то из высших сановников. - Двое-трое, - повторил Ликард, хмуря брови. Да даже один Эвилид был уже чем-то, едва ли не настолько же ужасным, как моровое поветрие. По легендам они обладали огромной силой, неконтролируемым могуществом, одолеть которое смог лишь Король Солнце Ирантир при помощи Фаишаля. От этой мысли Ликард вздрогнул и вскинул глаза на Вазира. – Лепесток! – выпалил он, чувствуя, как колотится в груди сердце. – Если они уже забрали себе власть в Латре, то и Лепесток Фаишаля в их руках! Что же мы тогда можем противопоставить им? Как с ними бороться? Говорили, что в момент, когда последняя надежда победить в Первой Войне умерла, Королю Солнце Ирантиру Молодые Боги преподнесли оружие, способное одолеть Крона, - Цветок о тысяче лепестков, прозванный Фаишалем. С его помощью Ирантир разметал вражеские армии и ранил Крона, вынудив того отступить. В конце концов, Первый Враг скончался от нанесенных ему ран, а Король Солнце утвердился над созданной им для борьбы с Кроном империей и правил ей вплоть до собственной смерти. Перед уходом Ирантир разбил Фаишаль на части и раздал их своим вассалам для пущей сохранности, предсказав, что однажды придет день, когда его наследники, Дети Солнца, вновь соберут Фаишаль воедино и выступят против армий Тьмы в битве в самом Конце Мира. Одна из частей легендарного оружия хранилась и в Мелонии, упрятанная под надежной охраной в подвалах королевского дворца. Никто особенно и не верил в то, что эта стекляшка способна однажды защитить мир от Тени. Много лет Ликард считал, что настоящий Фаишаль и вовсе утерян, а вместо него в сокровищнице лежит всего лишь здоровенный алмаз, выковоренный подгорными эльфами из неведомой бездны под Заоблачным кряжем и преподнесенный в качестве знака добрых расположений мелонскому королю. Во всяком случае, такая версия событий ходила при дворе, ее повторяли друг другу придворные, когда о камне заходила речь, но никого, кто бы знал наверняка, есть в Латре Фаишаль или нет, Ликард в жизни не встречал. Брови Вазира нахмурились, он не слишком довольно поджал губы. - Судьба хранящегося в Латре обломка Фаишаля нам, к сожалению, неизвестна. Вероятнее всего, он попадет или уже попал в руки Эвилид, и с этим мы вряд ли сможем хоть что-то сделать. - Чем это может нам грозить? – Ликард одним глотком допил яхиль и поставил кубок на стол. Голова теперь была кристально ясной, эмоции успокоились, но даже так он ощущал сильнейшее напряжение. По сравнению с тем, какие события сейчас разворачивались в его родной стране, все трудности, с которыми Ликард сталкивался в жизни, теперь казались ему детскими играми. - На данный момент ничем, - пожал плечами Вазир, и Ликард удивленно вскинул брови. – Часть обломков Фаишаля находятся в руках церкви, часть – у правителей земель. Даже если Сету и удалось захватить хранящийся в Латре обломок, собрать Фаишаль целиком он не сможет просто потому, что последний обломок Фаишаля утерян, и его местонахождение неизвестно. К тому же, только наследники Ирантира, согласно пророчеству, могут использовать Фаишаль. Никто, кроме них, на это не способен. Полагаю, об этом нам на данный момент беспокоиться не стоит. У Ликарда в голове не укладывалось, как можно не беспокоиться о том, что единственное оружие, способное победить Врага, в руках Врага и находится, но следующие слова Вазира заставили его позабыть о Фаишале и Лепестках. - Гораздо больше нас должен волновать факт начала Танца Хаоса, - проговорил Вазир таким спокойным тоном, словно речь шла о количестве выловленной в Адаране этим летом рыбы. – По моим сведениям, полученным совсем недавно, три недели тому назад на рыночной площади Асфея произошло явление Аватар Создателя. Полагаю, нам следовало бы сосредоточиться на этом. Впервые за сегодняшний день Ликард пожалел, что в его бокале, как и в кувшине на столе, был яхиль, а не бренди тройной возгонки. Сейчас ему нужно было что-то более крепкое, чем сгущенное в золотую каплю меда лето. Постаравшись говорить как можно спокойнее и чувствуя себя при этом оглушенным и ослепленным, Ликард спросил: - А вы уверены, что это именно Аватары? Эти сведения точны? - Абсолютно, - твердо кивнул Вазир. – Уверяю вас, Ликард, на юге начался Танец Хаоса, а значит, мы можем ожидать самого непредвиденного варианта развития событий. И также – извлечь из явления Аватар пользу для вашей страны и для всего мира в целом. Ликард едва не хмыкнул, с трудом удержавшись. Он не имел не малейшего представления о том, как можно извлечь из факта неминуемого жесточайшего разрушения всех мировых основ, которое всегда сопутствовало Танцу Хаоса, хоть какую-то пользу. Вазир же, напротив, выглядел невозмутимым и совершенно спокойным, и его уверенность странным образом передалась и самому Ликарду. Собравшись с мыслями, он спросил: - Уже известны личности Аватар? Где они сейчас находятся? Что намерены предпринять? - На данный момент я могу сказать вам, Ликард, лишь то, что Танец начался. И также, могу пообещать кое-что. – Взгляд темно-серых глаз сделался цепким и колким, заставив Ликарда неуютно передернуть плечами. – Аватары Создателя выступят в поддержку Мелонии. Как скоро это произойдет, я не знаю. Но вы можете быть уверены, что вашу страну не оставят наедине с Тенью. Что-то в голосе Вазира заставило Ликарда судорожно сглотнуть. Отчего-то ледяные мурашки побежали по спине, и ему совершенно не нравились эти мурашки. Эльф говорил так уверенно, словно решение уже было принято, словно существовал какой-то договор между Лесным Домом и Аватарами… Тяжелое предчувствие стало еще сильнее, и уже во второй раз за вечер Ликард пожалел об отсутствии союзного договора между Мелонией и Лесным Домом. Ведь мелонцы могли за прошедшие века воспользоваться самим фактом расположения провинции Рамасан на своей территории для того, чтобы заручиться поддержкой эльфов, но в своей бесконечной гордыне не сделали этого. И теперь вполне возможным сделался иной вариант: обещание эльфов поддержать Аватар Создателя и Танец Хаоса взамен на провинцию Рамасан, переходящую в полное подчинение Лесного Дома. Вряд ли хоть кто-нибудь в Мелонии решится во второй раз противостоять Аватарам, учитывая то, чем это закончилось для страны в прошлый раз. А следом за провинцией Рамасан вполне может потянуться и вся страна. И, глядишь, лет через двадцать по окончании Танца не будет уже никакой Мелонии, будут людские провинции в составе Лесного Дома. Ликард пристально всмотрелся в серые глаза эльфа. Отчего-то ему казалось, что на этом еще не все. Вряд ли такой, как Вазир, ограничился бы лишь одним планом, скрытым под другим. Нет, в случае с ним, копать придется до самого дна, как можно глубже, все равно останется цель, которую Ликард не увидел. На мгновение он ощутил себя слабым, глупым, несмышленым ребенком, что возится в пыли в ногах древнего, как само время, эльфа. Впрочем, вряд ли у него был хоть какой-то иной вариант развития событий, хоть какой-то иной выбор. Вздохнув и выпрямив спину, Ликард взглянул на Вазира. В конце концов, он был офицером и Лордом Страны, и он не позволит бессмертному увидеть свое отчаяние оттого, что его загнали в угол. - Вы говорите, что Аватары Создателя – вопрос более важный, чем Фаишаль и его Лепестки. Почему? - Потому что Аватары обеспечивают защиту тем, кто приходит к ним по собственной воле. Потому что их всегда сопровождает армия Спутников, состоящая из тысяч и тысяч людей со всего света, грозная сила, способная сломить сопротивление любой другой армии. Потому что в этот раз Сет не просто так начал вторжение именно сейчас. Он попытается использовать Танец, чтобы во время всеобщей сумятицы заполучить власть. И тот, кто примкнет к Аватарам по собственной воле в самом начале Танца, когда им самим необходима поддержка, тот, кто заручится их доверием и помощью и пообещает им от их имени разбить Сета или хотя бы отсрочить его вторжение, может рассчитывать на самые высокие почести и всестороннюю поддержку. Вазир смотрел на него практически не мигая, говорил медленно и спокойно, словно хотел, чтобы Ликард услышал за его словами то, что эльф не намеревался произнести вслух. И Ликард услышал это, только вот он не совсем еще понимал, как это осуществить. - У меня нет никакого влияния при дворе, теперь уже никакого. – Странно, но теперь Ликард даже не чувствовал никакой горечи, произнося эти слова вслух. Столько всего свалилось на него за последние сутки, что, кажется, он и вовсе разучился жалеть о том, чего уже никогда не вернуть. Или это просто стало не столь важным. – Вряд ли Совет Лордов проголосует за меня, тем более, что в Латре меня, скорее всего, объявили изменником. Да и Эвилид нельзя сбрасывать со счетов. Тем более, что, как вы говорите, они следят за мной при помощи этого самого Птичника, чем бы эта тварь ни была. - Больше не следят, - мягко поправил Вазир так, словно это не имело особого значения. – Я снял с вас Тень после того, как вас принесли сюда. Первый Жрец Истан пытался изменить ее суть таким образом, чтобы она заставила вас повиноваться ему, но не успел завершить процесс. Так что я убрал ее, как только вы попали сюда. Теперь метки Сета на вас нет. Конечно, она была на нем все это время, но Вазир не сказал ему об этом ни слова. А ты бы поверил, если бы он рассказал? Поверил до того, как увидел вчера, что Тень сотворила с Лайамом? - Это ничего не меняет, - покачал головой Ликард. - Напротив, это меняет все, - в голосе эльфа Ликарду послышалось почти что торжество. – Весь город считает, что вы мертвы, Ликард, погибли в огне пожара, как и молодой лорд до’Витор. Так же думает и Сет, пока, во всяком случае, и если вы будете предельно осторожны, он и дальше будет так думать. Вы можете воспользоваться этим преимуществом и отсутствием слежки для того, чтобы незамеченным добраться до Латра. Полагаю, что на данный момент Эвилид еще не готовы выступить открыто, - это означало бы неминуемое военное столкновение, а им его нужно избегать как можно дольше. - Почему? – заморгал Ликард. - Световой день, - Вазир кивнул за окно, за которым оставалось все так же светло, хоть день и должен был уже клониться к закату. – Дермаки не в состоянии передвигаться при солнечном свете, по крайней мере, большая их часть. Их придется проводить через Хмурые Земли и дальше по дорогам Мелонии по ночам, им необходимы укрытия на время светового дня, которые нужно построить вдоль дорог. Все это требует времени и средств, подготовка к вторжению должна занять у Эвилид как минимум полгода. Думаю, они начнут подтягивать войска после осеннего равноденствия, когда световой день начнет убывать, и дермаки смогут быстрее преодолевать большие расстояния. Так что некоторое время у нас еще есть, и его вполне может хватить на то, чтобы вы добрались до Латра и попытались предпринять некоторые шаги, чтобы вторжения вообще не произошло. - И как же я буду противостоять Эвилид? – горестно хмыкнул Ликард. – Я всего лишь человек и не более того. У меня нет ни силы, которой управляют ведуны, ни армии за спиной. Что я сделаю в одиночку? На этот раз уже улыбнулся Вазир, и глаза его на миг потеплели. - Я уже имел честь говорить вам о том, что вас ждет великая судьба, Ликард. И повторю это вновь, ибо я знаю, о чем говорю. – Звучало это достаточно весомо, и Ликард нахмурился. Мог ли Вазир иметь дар прозревать будущее? Кто знает, на что на самом деле были способны эльфы? Одна еда на столе чего стоила. Да и смотрел посол Лесного Дома прямо и твердо, и взгляд его напоминал Ликарду клинок, прислоненный острием к точке между его глаз. – А раз так, то и на пути вашем препятствий будет не так уж и много. Царица Судьба редко выбирает кого-то, чтобы обласкать его своей милостью, но уж коли она выбрала, обратной дороги нет. - Вы видели что-то обо мне, Вазир? – все-таки решился спросить Ликард. – Вы знаете что-то о моем будущем? - Немного, - скромно отозвался эльф, а в глазах его плясали искорки смеха. – Достаточно, чтобы сказать: вы своего добьетесь, какие бы препятствия ни стояли на вашем пути. – Ликард удивленно заморгал, сам не зная, верил ли в то, что ему сказал эльф, но додумать эту мысль Вазир ему не дал, энергично продолжив: - К тому же, вы будете не один. К вам присоединится ваш верный друг, молодой лорд до’Витор. Насколько я уже успел убедиться, этот молодой человек искренно предан вам и пойдет за вами в огонь и воду. Также я пошлю с вами одну молодую особу, весьма и весьма искушенную во всем, что связано с Танцем Хаоса, Аватарами Создателя, взаимоотношениями между ними и их союзниками. - Что еще за молодая особа? – нахмурился Ликард. - Ее имя – Мейра Тан’Элиан, урожденная Ренон. Вам что-нибудь говорит это имя? - Мейра Тан’Элиан… - задумчиво повторил Ликард и вскинул удивленный взгляд на эльфа. – В этом доме с таким именем есть лишь одна особа, давным-давно пропавшая дочь Рады Тан’Элиан, прозванной Черным Ветром. Но какое отношение она имеет к фамилии наследника Лесного Дома? - Рада Тан’Элиан – родная сестра светлейшего князя Алеора Ренона, - Вазир с неприкрытым любопытством наблюдал за изменившимся лицом Ликарда. – А ее дети были причислены к правящей фамилии. Так что в качестве вашей спутницы, владеющей информацией о Танце едва ли не лучше, чем кто-либо в этом мире, с вами отправляется племянница наследника Лесного Дома и дочь Лорда Страны Ленара Тан’Элиана. Что ж, план действительно проработан до мелочей, это Ликард вынужден был признать. Присутствие подле Ликарда Мейры Тан’Элиан должно было стать своеобразной демонстрацией добрых намерений Лесного Дома в отношении Мелонии. Как законная дочь Лорда Страны Мейра объединяла в своем лице и эльфов провинции Рамасан, которые в таком случае поддержат Ликарда и пойдут за ним следом, и придворных Мелонии, для которых она тоже чужой в полной мере считаться не могла. И все же, этого было ничтожно мало против Эвилид. Ликард взглянул на Вазира, сидящего с совершенно спокойным и уверенным видом. У него должен был быть припрятан козырь в рукаве, иначе и быть не могло. Не стал бы он ставить на Ликарда в таком раскладе, если козыря не было. Что-то тронуло сознание Ликарда, и он прищурился, разглядывая эльфа. - Вы сказали: «ее дети»? Насколько я помню историю, ее сын то ли погиб, то ли пропал, как и дочь. - Можно сказать и так, - уклончиво отозвался Вазир, оценивающе глядя на Ликарда. – В каком-то смысле он действительно и погиб, и пропал. Больше он не добавил ничего, и Ликард понял, что не вытянет из Вазира на эту тему ни слова. Сделав в памяти пометку вернуться к этому позже, Ликард проговорил: - Ну хорошо, со мной будут Мейра Тан’Элиан и Лайам. Но разве это каким-то образом изменит факт присутствия Эвилид в моей стране? Как мне заставить Совет Лордов Страны избрать меня королем без поддержки Аватар Создателя и как мне этой поддержкой заручиться, не будучи королем? – Ликард ощутил, как голова идет кругом от мыслей, что метались в ней, наталкиваясь друг на друга, мешаясь, сбивая с толку. Он был уверен, что Вазир пытался сказать ему именно это, хоть и не произнес ни единого слова вслух, и убедился в правильности своей догадки, когда эльф улыбнулся и развел руками: - Я уверен, что вы изыщете способ, Ликард. Вы – умный человек, избранник судьбы, не побоюсь этого слова. Вы предупреждены о грядущей опасности, а значит, вооружены. Ваша судьба в ваших руках, а дорога под ногами. И все возможные козыри в ваших рукавах. – Его губы исказила легкая усмешка. – Касательно же того, с чего вы можете начать… В Мелонии есть один человек, который способен четко ответить на ваши вопросы и предложить план дальнейших действий. Вы можете начать с него. Посетите Провидца в Дере, задайте ему беспокоящие вас вопросы. Думаю, он сможет предложить что-то, что поможет вам на вашем пути. В словах эльфа был смысл, Ликард и сам уже успел подумать о том, что начать неплохо было бы с Провидца. Его слову доверяли, из-за присутствия Марны Девы в его теле люди считали Провидца едва ли не ее живым воплощением на земле. И если уж Провидец не сможет сказать Ликарду, как ему спасти Мелонию, то никто этого не сделает. У меня нет выбора. Теперь я официально мертв, а если окажусь жив, меня сразу же убьют прислужники Сета. Я могу попытаться сделать то, что хочет от меня Вазир, и тем самым спасти свою страну. А могу не делать ничего и погибнуть. Ликард колебался не слишком долго. Устало взлохматив рукой волосы, он потянулся к кубку и налил себе еще янтарного яхиль в высокий бокал. Вазир молча наблюдал за ним, взгляд его невозможно было прочитать. Он вновь напомнил Ликарду сытого ястреба, но все же ястреба, в любой миг способного обратиться живой смертью. Как все гладко получалось. Ликард становился королем Мелонии при поддержке эльфов и с их помощью, а затем вместе с Аватарами отбивал армию Сета и выдворял ее из своей страны. Но что же тогда собирались запросить эльфы за свою помощь? Не просто же так, не только ради благого дела они планировали помочь смертным? В такую возможность Ликард не поверил бы никогда и ни при каких обстоятельствах. А еще на память пришло обещание, которое Ликард дал в запале Вазиру. Обещание выполнить любую его просьбу, сделать что угодно, в чем бы оно ни заключалось. И пока Вазир ни единым словом не намекнул на это обещание, хотя вряд ли позабыл его. Мог ли он попросить провинцию Рамасан, если Ликарду все же удастся взойти на трон? Или он собирался попросить всю Мелонию? Они смотрели друг на друга через стол, а за окном медленно плыли тяжелые дождевые облака, и ветер шевелил белые тюлевые занавески. Ликард никогда даже и не мечтал стать королем. Он прекрасно понимал всю ответственность этого титула, и для него самого хватало Пограничья, которое, как выяснилось, уберечь-то он и не смог. Такой ли хороший король выйдет из него, как думал эльф? Но кто-то ведь должен был вышвырнуть из Мелонии Эвилид и дермаков. От одной мысли, что эти твари сотворят с его народом даже за короткое пребывание, Ликарда передергивало. - Скажите, Вазир, это вы подожгли посольство Мелонии? – спросил Ликард, чувствуя странное опустошение и смирение. Он не мог больше противостоять собственной судьбе, он не мог больше быть только игрушкой в чужих руках, марионеткой, за ниточки которой дергали те, кто был умнее и сильнее его. Он не мог больше позволить себе играть по правилам, потому что эти правила обещали ему лишь проигрыш и ничего более. - Я предположил, что визит к Первому Жрецу Истану может угрожать вашей жизни, - лукавый огонек вновь блеснул в глазах Вазира. – Нужно было чем-то отвлечь вас обоих, и такая мера показалась мне вполне приемлемой. В итоге она принесла даже большую пользу, чем я ожидал: вас сочли мертвым, а значит, Враг не предполагает, что вы попробуете противостоять ему. – Вдруг эльф рассмеялся, и теплый, такой странно живой смех от этого холодного и безэмоционального существа изумил Ликарда до глубины души. – К тому же, я всегда хотел посмотреть, как будет гореть посольство Мелонии. Не сочтите за оскорбление, Ликард. Это старые обиды и мои маленькие слабости, которые к нынешней ситуации никакого отношения не имеют. - Я понимаю вас, - кивнул Ликард, вновь заставляя себя подавить гнев. Вряд ли представлялось возможным перечесть, сколько раз он сам желал бессмертным гореть синим пламенем, так что сейчас с Вазиром они были квиты. И как с самого первого момента их знакомства, слова эльфа вызывали у Ликарда одновременно и улыбку, и досаду. Это чувство было непривычным, смущающим, не слишком приятным. Но теперь оно прочно ассоциировалось у Ликарда с послом Лесного Дома.