Реборн... Какой нам сейчас Египет?!

— Да уж, действительно, перестарался, — принц вздохнул и тихо кашлянул. «Фу, какое противное чувство!» — думал он. От соли бронхи начинали чесаться и зудеть. Бельфегор, широко улыбнувшись, развалился по диагонали на кровати, раскинув руки и ноги. Было холодно – он лежал обнаженный, одеяло валялось где-то на полу возле балконной двери, а в комнате было прохладно. Однако, холодно было как всегда не тем местам, которым следовало бы. Он пытался игнорировать жар в легких – как-никак, он немало наглотался, а соль пока растворяться не собиралась. Он глубоко вдохнул и состроил недовольную рожу – он не был мазохистом и боль ему не нравилась, тем более ноющая и угнетающая, да к тому же еще и постоянная. Он улыбнулся в предвкушении. Уже от одной мысли того, что им предстоит ночью, внизу живота томно потягивало, и сердце билось чаще. Но у него было одно опасение: вдруг Скуало от своей сегодняшней заботливости решит сегодня ночью просто поспать? Этот вариант катастрофически не радовал Потрошителя, поэтому выход он нашел сразу же: «Ши-ши, всего один поцелуй, и он откажется от этой затеи». «Шишиши, хочу, чтобы он был особо яростным сегодня», — думал он, улыбаясь. – «Хочу, чтобы у него снова снесло крышу, чтобы он снова делал то, что он хочет, а не то, что я ему позволяю», — он вспомнил Скуало во время секса перед зеркалом и блаженно прикрыл глаза. Он хотел этого еще раз. А потом еще раз. И еще. Он был готов отдаваться своему мечнику постоянно, даже желал этого. Несмотря на весь свой эгоизм, он хотел до последней клеточки принадлежать мечнику, и чтобы тот без остатка отдавался и принадлежал ему… Неожиданно он передумал: «Нет, хочу сегодня чего-нибудь особенного, шишиши», — он перевернулся на живот и начал болтать ногами. – «Даже не особенного, а оригинального, нового». Он сложил руки и положил на них голову, глубоко задумавшись. В его голове проносилась куча разных поз и идей, но все они отвергались с мыслями: «Это уже было» или же «Нет, это мне не нравится». Он с недовольным вздохом сел на кровати и огляделся – что-то желанных вариантов в голову ему не приходило. Свесив ноги с кровати и немного ссутулившись, он продолжил размышлять. От приходивших ему в голову идей голова шла кругом, желание росло, но все они чем-то ему не нравились. Неожиданно, прервав цепочку мыслей Бельфегора, дверь ванной открылась, и оттуда вышел Скуало. Странно, на нем был надет синий махровый халат, он вытирал волосы полотенцем, с улыбкой смотря на Бела. «Неужели действительно собрался спать?» — мысленно усмехнулся принц. – «Ну ладно, пусть попробует, ши-ши». Внезапно в его голову пришла идея, от которой он не смог отказаться. Одно предвкушение того, что он обязательно осуществит ночью, сводило с ума. Он пытался представить реакцию Скуало на все то, что он собирался сделать. А в прочем, не важно, он все равно получит то, что хочет. Не осознавая своих движений, он приоткрыл рот и недвусмысленно провел языком по верхним зубам. — Шишиши, Ску~у. — Мммм? – тот достал из ящика фен и вставил вилку в розетку, повернувшись к Потрошителю спиной. — Неужели ты собрался спать? — Вообще, прямо сейчас я собрался сушиться, — он зажал зубами заколку и взъерошил свои волосы, быстро прочесав их пальцами. Неожиданно он почувствовал легкое прикосновение к своей талии и нежные объятия любимого принца. — Скуало, — тихо произнес Бельфегор, сильнее прижавшись к мечнику. Он был такой родной, любимый и… желанный. — Чего? – Скуало вытащил изо рта заколку, повернулся и увидел широкую улыбку Потрошителя. – Что, уже все прошло? — Нет, шишиши, ни чуточки, все так же горит. — Ну и чего ты тогда приперся? – недовольно спросил Суперби, выбираясь из объятий принца. – Иди спи. — Но я не хочу спать, — засмеялся тот. — Да ну? И чего же ты хочешь? — Тебя, — улыбнулся Потрошитель и, привстав на носочки, коснулся его губ. Он обвил его шею руками, плотнее прижался к нему и почувствовал, как его обнимают в ответ. «Как просто», — пронеслось у него в голове, но мысли тут же спутались, потому что Скуало прислонился спиной к стенке и перенял инициативу на себя, притянув гения еще ближе, углубив поцелуй, включив в игру язык, лаская каждый уголок рта Бельфегора. Он оторвался от любимого, прошептав. – Черт, Бел, ты снова… — Да, шишиши, — засмеялся принц и снова прильнул к губам мечника, одной рукой все еще обнимая того за шею, а второй развязывая пояс от его халата. Не отрываясь от важного занятия, он запустил пальцы в волосы мечника – они были мокрые, но такие приятные на ощупь. Они страстно целовались, желая слиться или хотя бы максимально сблизиться, даже сантиметр расстояния был для них невыносим. Скуало все углублял поцелуй, всасывая в себя язык принца, обвивая вокруг него свой. Он упивался вкусом его губ, он был неповторим и не подражаем: вкус тела Бельфегора с оттенком сладкого и металла – вряд ли ты сможешь найти где-нибудь еще такое сочетание. И этот принц был его, он принадлежал лишь ему. Этот всегда неприступный, гордый и самовлюбленный парень, он отдавался Скуало без остатка, и, черт возьми, это было взаимно. Суперби, которого раньше волновало лишь совершенствование своего стиля, количество побед, свое умение, был без ума от наглого и эгоистичного королевича, не жалея для него ни частички себя. И эта мысль сводила с ума. Скуало нежно провел губами по его скуле и прикусил мочку уха, с удовольствием слушая сбившееся дыхание Хранителя Урагана. Бел судорожно вдохнул, почувствовав горячий и влажный язык Скуало, скользнувший в отверстие его уха. Мечник же, не отрываясь от нежной кожи Бельфегора, спустился на его шею, оставляя на ней живописные засосы, беспорядочно водя руками по его голой спине, торсу. Бельфегор, пытаясь не забыться, медленно вытаскивал из шлевок халата Скуало пояс. Когда он уже почти сделал это, мечник тихо спросил: — Ну и что ты делаешь? — Он здесь мешается… — Бельфегор улыбнулся – настолько глупый ответ, что не поверить невозможно. — Легче сделать так, – Второй Император Мечей, не разрывая поцелуя, вытащил из рукавов халата сначала одну руку, потом вторую и, перехватив падающую одежду, кинул ее куда-то в сторону шкафа. Хранитель Дождя, подхватив своего любовника на руки, направился к кровати. Он аккуратно опустил его на постель и, окинув хищным взглядом, навис над ним. Он смотрел ему в глаза, цвет которых как обычно нельзя было разобрать сквозь челку, тем более он не мог определить, какие эмоции в них отражались, и это раздражало. Он нарочито медленно наклонился к Бельфегору и снова коснулся его губ, на этот раз аккуратно и нежно, дразня принца и издеваясь над ним. Он чувствовал напряжение гения и поэтому хотел еще больше накалить ситуацию. Однако такого поворота событий он не ожидал: Внезапно принц дернулся и перекатился на кровати, оказавшись сверху. Он широко улыбнулся и тихо проговорил: — Сегодня я хочу кое-что попробовать. — Хммм? Что же? — Увидишь, шишиши, — глаза принца заблестели, он нетерпеливо закусил губу и впился страстным поцелуем в губы мечника. Запах Скуало сводил его с ума, тем более, когда его тело было так разгорячено: Бельфегору казалось, будто им пропитан весь воздух в комнате, и от него никуда не деться. Да не очень-то и хотелось, этот запах был Гению дороже всех остальных. Требовательно целуя Хранителя дождя, он одновременно пытался справиться с поставленной задачей. Он медленно завел руки мечника за голову и обвил не выброшенным синим махровым поясом от халата. Скуало же был весь поглощен своим любовником. Даже когда Бел навис над Суперби, тот не заподозрил ничего странного, подумав, что Бельфегор лишь придумал очередную игру. Хотя, он был прав, принц действительно придумал очень занимательную игру, в которой мог быть лишь один победитель, но условия были такими, что им мог стать только Гений. Махровой петли, обвившейся вокруг своих запястий, он тоже не заметил. С той долей концентрации, что у него присутствовала, он почувствовал бы лишь грубое прикосновение наждачки. Когда он осознал, что происходит, было уже слишком поздно – прочный узел на его руках был уже затянут. Мечник раздраженно спросил: — Врооой, Бел, это что за хрень?! — Шишиши, Ску~у, я же предупредил, что хочу кое-что поменять. Ты же меня не остановил, — он припомнил ему слова, сказанные недавно за завтраком. Неужели он все еще мстит? — Изменения изменениями, но на такое я не подписывался! — Ну Ску~у, что ты, ничего страшного не случится, шишиши. — У меня куча подозрений насчет всего этого, но я спрошу: ЧТО ты собрался делать?! — Разумный вопрос, ши-ши, — Бел наклонился к уху мечника и соблазнительным, дразнящим голосом прошептал. – Сегодня я буду сверху. Скуало почувствовал нежное прикосновение пальцев на внутренней стороне бедра и замер: «Чего-чего, а этого он точно не предполагал». — Вроооой, Бел, ты действительно головой о воду стукнулся?! Как ты можешь быть сверху со мной?! — Нормально, шишиши. — Вроооой, ты сдурел! – злобно прошипел мечник Варии, глядя на безумно счастливого Бельфегора. Тот навис над ним, беспорядочно водя пальцами по его торсу и доставляя ему массу приятных ощущений. — Уже давно, шишиши, — широченная улыбка Потрошителя была достойна Оскара, столько радости и издевательства в ней было скрыто. – Но ты не волнуйся. — Что?! Не волноваться?! — Именно, шишиши, — Бельфегор уселся на бедрах Скуало и поерзал на них задницей, ведя пальцем по торсу мечника, начиная от ключиц, по груди, кубикам пресса, задержавшись на пупке и остановившись у начала дорожки волос. Он чувствовал дрожь тела Скуало, отреагировавшую на его движения плоть, видел, как Суперби пытается выбраться из ловушки, безуспешно дергая руками. — Врооой, ты меня отыметь хочешь, а я не волнуйся?! — Ску~у, какой ты скучный, — принц вплотную приблизился к лицу Скуало, но не соприкоснулся губами, оставив между ними буквально пару миллиметров. Скуало подался вперед, но тот отпрянул, широко улыбнувшись. Дразня мечника, он медленно обвел языком свои губы и положил в рот палец. С довольной ухмылкой он заметил огонь похоти, загоревшийся в глазах Второго Императора Мечей. — Бел, — хриплым голосом проговорил тот. – Развяжи мне руки. — Нет, шишиши. Он сделает так, чтобы мечник оказался в том положении, в котором обычно находился Бельфегор. Чтобы он испытал то состояние, когда ты не можешь ничего сделать, сгорая от желания, а разум до последней капли застелен туманом похоти, возбуждение уже давно перехлестывает за край, все чувства обострены до предела, тело отказывается подчиняться, слушаясь лишь животных инстинктов, и даже сфокусировать взгляд не выходит, когда ты полностью зависишь от партнера. А еще он неимоверно хотел увидеть беспомощного Скуало, чтобы тот находился в безвыходной ситуации, чтобы он полностью забылся и подчинился безумию, потеряв себя. Один вид ограниченного, привязанного к кровати мечника, его оголенного, с судорожными вдохами неровно поднимающегося торса, горящих похотью глаз, подрагивающих губ, сводил с ума. Закусив губу, принц коснулся рукой напряженного члена Суперби, дотронулся пальцем до головки, обвел им вокруг уздечки и скользнул вниз. Он несильно сжал плоть мечника у самого основания и медленно начал возвращаться к головке, слушая его тяжелое дыхание, с трудом сдерживаемые стоны и произнесенные хриплым голосом слова: — Бел, это хреновая идея, — Суперби выдохнул, пытаясь сделать свой голос тверже. — Нет, шишиши, — Бельфегор проигнорировал услышанное и начал умеренные движения вверх-вниз. Обхватив большим и указательным пальцами возбужденный член мечника, он лишь накалял ситуацию, увеличивая его и так весьма напряженный стояк. Остальными пальцами он, едва касаясь горячей кожи, следовал за уверенными движениями «кольца», заставляя Скуало чувствовать эти настолько контрастные прикосновения и сжимать зубы в попытках сдержаться. Он помнил, что с ним вытворял мечник, и поэтому хотел сейчас отплатить ему той же монетой. Он еще больше ускорил свои движения, с упоением наблюдая за меняющимся выражением лица мечника. Тот медленно закрыл затуманившиеся глаза, закусил нижнюю губу, закинул голову назад и протяжно застонал. — Шишиши, Скуало, тебе этого недостаточно, чтобы кончить, — улыбнулся Бельфегор . Скуало помутневшими глазами посмотрел на Потрошителя, но ничего не сказал, лишь шумно выдохнув и сжав челюсть – принц не оставлял плоть Хранителя дождя в покое. — Думаю, страстного поцелуя хватило бы, но это будет слишком просто и неинтересно, — Бельфегор остановил свою руку у головки и, еле ощутимо проведя пальцем по ней и сняв с кончика несколько капель выделившейся смазки, выпустил член Скуало из рук. Тот не сдержал стона и еле заметно прогнулся в талии. Гений коварно ухмыльнулся и, обведя языком свои губы, посмотрел на пол: на нем был расстелен ковер с длинным ворсом, такой мягкий и теплый, что там можно было бы даже спать, но его это не интересовало. Скуало был очень сильно возбужден, но это еще не предел — еще буквально одна сцена и Скуало не сможет себя контролировать. Бел мог бы разыграть эту сцену и на полу, тогда она произвела бы больше эффекта, но не факт, что принц будет в состоянии вернуться обратно на кровать. Бельфегор отполз к противоположной стороне кровати и встал на четвереньки, поперек нее, так, чтобы мечник мог видеть и его вход, и выражение лица. Увидев вопрос в глазах мечника, Бельфегор широко улыбнулся и проговорил: — Я даже не собирался претендовать на твое место семе, ши-ши. Но буквально сегодня я буду сверху, — он протянул руку вниз, завел ее между ягодицами, и, выдохнув и закрыв глаза, дотронулся до сжатого колечка мышц. Надавив на него, принц ненамного засунул внутрь средний палец, затем ввел глубже на две фаланги и, наконец, до упора. Он вытащил палец и снова толкнул его внутрь, растягивая себя. Если руки Скуало связаны, это не значит, что Его Высочество будет терпеть боль, без растяжки насаживаясь на член мечника. Наоборот. Он сделает это сам, а заодно и сведет с ума своего любовника – к такому невозможно остаться равнодушным. Принц добавил указательный палец, ввел оба на всю длину и посмотрел на Суперби – тот наблюдал за движениями Бельфегора горящими от желания глазами. На лице выражалось немного эмоций, но было видно: он уже на грани – то, как покраснела слишком сильно закушенная губа, как пульсировал его до боли напряженный член, выдавало его. Принц-Потрошитель широко улыбнулся и провел языком по верхним зубам – это влияние на мечника, которым владел лишь Бел, способность сломать все преграды, возводимые Хранителем Дождя, пробудить в нем истинного зверя, заставляли гения еще больше издеваться над капитаном, упиваясь его реакцией. Бельфегор погрузил в себя и третий палец и, прогнувшись, застонал. Он глубоко вводил пальцы, вытаскивал их, не сдерживая стонов, задыхаясь и выгибаясь, думал о реакции Скуало и ускорял движения. Но вид уже порядком измученного ожиданием мечника немного отрезвил его, и он, с разочарованным выдохом прекратив движения, подполз к Скуало и поудобней уселся на нем. — Шишиши, Скуало, сегодня я буду рыцарем, — принц наклонился к лицу мечника и требовательно поцеловал его. Издевается? — А ты моим верным конем, — улыбнулся он, выпрямляясь. Хоть рыцарь, хоть конь… главное, что верным должен быть. Он немного приподнялся и, обхватив ладонью налитый кровью сильно пульсирующий орган Скуало, направил и медленно опустился на него, пытаясь не причинить себе боли и доставить больше удовольствия любовнику. Так же медленно он начал подниматься и когда член мечника уже почти полностью вышел, снова «поехал» вниз. Проделав так несколько раз, он увидел, что Суперби больше не в состоянии терпеть (себя же он контролировал из последних сил: хотелось действительно скакать на нем, воя от удовольствия). Он чувствовал, как Скуало двигает бедрами навстречу его движениям, старается ускорить процесс, но главный все равно принц, и все будет так, как захочет он. Благо, Бельфегор тоже плавился от возбуждения и похоти и мучить Скуало больше не собирался. Он насадился на член Суперби, по-кошачьи выгнувшись и запрокинув голову глубоко назад – по всему телу разнеслись сильнейшие импульсы удовольствия. Он поднимался и опускался над мечником, задевая свою простату и с каждым движением срываясь на громкие стоны. Мечник подавался бедрами вперед, насколько это было возможно, углубляя толчки, с животным рыком стараясь войти как можно глубже. Бельфегор прижал мечника к кровати, лишая его возможности вообще как-либо двигаться, и полностью перенял инициативу на себя. Потеряв контроль, он буквально прыгал на мечнике, дрожа от наслаждения и ощущения заполненности, он обхватил свой член ладонью и начал двигать ей по всей длине в такт движениям своих бедер. Скуало уже подчинился Белу, он лежал, напряженный, в экстазе чувствуя какие-то отголоски новых волн удовольствия, накатывающих с каждым движением тела Потрошителя. Скованность лишь добавляла экзотики и лишнего наслаждения, но по сравнению с тем, что он чувствовал, это было ничем. Бел принялся неистово скакать на своем «жеребце», чувствуя, что больше не может сдерживаться, да и Скуало на пределе. Шлепки соприкасающихся тел, стоны одного, рыки другого, сбивчивое тяжелое дыхание и иногда проскальзывающие в этом хаосе имена любовников стали последней каплей. Почувствовав изливающуюся внутри теплую вязкую жидкость, Потрошитель с протяжным стоном опустился на член мечника и кончил ему на живот, оперевшись на его грудь. Приведя себя в более-менее подконтрольное состояние, принц повалился рядом с Хранителем Дождя и усталым движением потянул за край синего пояса, развязав руки мечника. Прошептав: «Ску~у…» — Потрошитель погрузился в глубокий сон, увлекая за собой и безумно вымотавшегося Суперби.