***
Классный руководитель трижды перечитал вписанное имя через запятую, обозначающее партнера. — Что-то не так, сенсей? — не моргая, поинтересовалась Кимико, почему-то чувствуя в груди мрачное удовлетворение. — Кхм, нет, но… это окончательное решение? Никаких изменений? Завтра списки нельзя будет поменять. Учитель пытался казаться бесстрастным, но девушка уловила предвзятую неприязнь в этих вопросах. Что, не ожидали, что такая, как она, выберет себе в напарники сына Сатаны? Сперва Кимико хотела позлорадствовать, вдвойне довольная решением позвать Окумуру, который всем не нравился. Но потом вдруг почувствовала, как ее губы поджались уже не радостно. Что такого всем сделал этот парень, что даже учителя лицемерят так открыто? Взрослые люди вроде. Это нормально вообще, нет? — Да, сенсей. Это окончательное решение. Кимико ушла, комкая внутри это чувство. Вроде не к ней относится, но как-то всё равно. Неприятно. Рин уже ждал ее на выходе из учебных корпусов. Кимико до последнего искала подвох в его бескорыстном согласии, но парень слово сдержал и не выдал никаких отмазок. А то набегавшаяся в начале недели в поисках партнера Кимото уже подсознательно ожидала кидалова ото всех и каждого. К счастью, Окумура оказался надежен. Только вот теперь идти с ним к себе домой казалось… странным. Рин уже был у нее дома, конечно, но тут они именно шли вместе. А когда голова Кимико не была забита звуками гейского пианино, милыми херувимчиками создающее саундтреки для чтения, то в мысли подъезжал оркестр помощнее. У Кимико вообще частенько воображение куда-то по наклонной катилось после купания в сотни тайтлов. Осенние листья так и кружили, стеля красивый золотисто-оранжевый ковер под ноги. Они шли рядом, каждый засунув руки в карманы своей куртки, но молчаливая пауза наполнялась неловкостью. — Есть какие-нибудь идеи насчет музыки? — спросила девушка, желая перебить поток этой несуразицы в голове, шепчущей, что так и начинаются все всратые дорамы. Или романтические. Рин честно задумался. — Даже не знаю. — Сегодня надо решить, иначе не успеем. Они свернули к жилым кварталам. Парень почесал затылок. — Может, ты как-нибудь это дело сама, а? Я в этом не очень разбираюсь. — Тогда вместе найдем. Я сама тыщу лет в этом не разбиралась, — девушка вздохнула, пошарила в кармане куртки и вынула ключи. — Осторожно, у нас тут ступенька проломилась. Рин успел перешагнул порог, чуть не провалившись в щель. Дом Кимото встретил их тишиной, по обычаю впечатляя своими размерами. И в нем было всё так же — как в пустом музее. — Ты говорила, твои родители вернулись, — оглянулся парень. — Вернулись, — подтвердила девушка. — На работе, наверное. Тут откуда-то из глубин комнат громыхнул венский вальс, парень и девушка аж подпрыгнули. Музыку резко заглушил женский крик негодования: — Активней, активней! Ямамото, два шага влево! Два, говорю, ты все наоборот делаешь! Нет, не туда! СТОП!!! Музыка отключилась так же внезапно. — Во всяком случае, мама точно дома, — хмыкнула Кимико, поднимаясь наверх. — Идем. Рин поспешил за девушкой, заинтересованно покосившись в сторону утихшего шума. Поднявшись по ковровой дорожке на второй этаж, они свернули ко второй по коридору двери, и тут парень вспомнил фотки на каминной полке. — Получается, ты занимаешься танцами? — спросил Рин, внезапно осознавая. — Нет, — ответила девушка. — Раньше занималась. Мама заставляла — хотела, чтобы я окончила школу и уехала за границу, делать карьеру. Но я бросила. — Почему? — Надоело. К тому же я ленивая, а каждый день торчать в зале по несколько часов, репетируя — это не для меня. Мама была против, но потом смирилась… В обморок не падать, у меня гости не часто, — вдруг скорбно произнесла Кимико непонятно к чему. А потом стало понятно. Рин всегда предполагал, что комната девушки должна быть светлой, милой и являть собой образец порядка и аккуратности. Тут же его стереотипы беспощадно рухнули. В комнате царил если не хаос, то бардак. Хотя, как таковой он создавался не беспорядочно разбросанными вещами, а книгами. Книги были везде: на полках, вокруг компьютерного стола, на полу, на кровати, на шкафу. Они возвышались небольшими пирамидками с торчащими из них закладками. Кажется, из одной даже выглядывал носок. Некоторые томики тихонько пылились прочитанными колонками, другие, раскрытые, валялись на одеяле и подушке. Кимико привычно пробралась через дебри задротства к столу и, быстро убрав с него две мешающиеся стопки, плюхнулась на стул. — Ну, чего застыл? Проходи. Где-то в том углу был еще один стул… — она приподнялась, пытаясь его узреть. С трудом оторвавшись от созерцания такой «библиотеки», Рин осторожно попытался пройти в указанное место, но неудачно задел коленом одну из накренившихся стопок. Книги посыпались на пол. Парень хотел было поднять, но девушка нетерпеливо махнула ему рукой. — Оставь, я потом соберу. Через пару минут Рин все-таки добрался до Кимико. — Ты что, это все прочитала? — в голосе звучало легкое потрясение. — Не все, но большинство. А он еще удивлялся почему она дрыхнет до вечера. Если бы Юкио не имел своих педантичных замашек к перфекционизму и порядку, наверное, его комната выглядела бы точно так же. Странно, что Кимико не носила очки и в целом не походила на книжного червя — в Академи девчонка как девчонка. С другой стороны, кое-что она тоже скрывала крайне успешно. С подозрением сощурившись, парень пробежался по обложкам вокруг себя, однако роковой манги не заметил. Классика, учебники, фэнтези, популярные бестселлеры, по которым снимают кино. — Какое-то всё приличное, — кажется, перенимая привычку иронизировать на эту тему, произнес Рин. Кимико оценила подколку и весело ответила: — Ты думаешь, я храню свои сокровища на видном месте? Но, если хочешь, могу поделиться, так и быть. Под кроватью целая подборка, — подмигнула она. — Обойдусь, — закатил глаза Окумура и повернулся к ней. Девушка встала коленкой на стол, подключая колонки к компьютеру. Рин внезапно понял, что школьная юбка у девчонок Академии слишком короткая и явно не предназначена для таких действий. Кимико запуталась в проводах, на что-то выругавшись, и навалилась на стол еще сильнее, а парень поспешно перевел взгляд на книги, чувствуя, как уши краснеют. Эта дурная яойщица плохо влияет на ход его мыслей. Заразно, что ли? К счастью, Кимико, наконец, нашла нужный провод или разъем, или что она там делала — и вернулась на место. Ожидая, пока компьютер загрузится, девушка посмотрела на прислоненный к столу красный чехол, который сын Сатаны всегда таскал с собой. — Что это? — не выдержав, полюбопытствовала она. — А? — Рин перевел взгляд на Курикару. — Меч. — Серьезно? — удивилась Кимико. — Настоящий меч? — Ага. — Можно посмотреть? Ему не жалко, в принципе. Рин пожал плечами, подтянул к себе чехол и расстегнул его. Рукоятка в серебристо-синей обмотке показалась на свет, а за ней в таких же тонах гарда и ножны. Кованные незамысловатые узоры выглядели потертыми, словно видавшее войны оружие из исторического фильма. — Ого, красивый какой! — восторженно подалась вперед Кимико. — Откуда?! Я могу подержать? — Да пожалуйста, — Рин почти отдал девушке Курикару, как запоздало спохватился. — Только не вытаскивай из ножен. — Почему? — удивленно спросила она, коснувшись пальцами рукоятки. — Эм… это демонический меч и в нем запечатаны мои силы. Повисла пауза. Пальцы живо отдернулись от оружия. — Шутишь, что ли? — Нет. Лицо Кимико неверяще вытянулось. «Да нет. Бред. Прикалывается же», — подумала она, подозрительно сощурившись. Всё это смахивало на откровенный стеб, поэтому девушка сперва решила подыграть. — И что будет, если вытащить лезвие? — Я… утеряю часть человеческой формы, — уклончиво обходя тему синего пламени, ответил Рин. Нет, а что он должен был ей сказать? — Навсегда? — Не. Пока меч не вернется в ножны. Но лучше это не делать. Судя по честному лицу Окумуры — вроде, не шутит. Хотя… если бы шутил — зачем всегда носил с собой? Он ведь и тогда, когда она нашла его в осколках, первым делом схватился за чехол с мечом, вдруг вспомнила Кимико. — И ты типа… поэтому все время носишь его с собой? — на всякий уточнила она. — Ну, да. Кимико медленно перевела глаза с меча на юношу и обратно. Рин не улыбнулся. «Так». «Минуточку». «Нет, минуточки не хватит». — А ничего, что ты рассказываешь мне такие вещи? — Сама же спросила, что такого? — просто ответил Рин. — Ну и ты… не враг какой-нибудь. — М-м, н-ну да… я тогда глазками потрогаю, пожалуй, — нервно пробормотала девушка. Он вновь пожал плечами и убрал меч обратно под красную ткань. Восклика «Шутка!» так и не прозвучало. Кимико с трудом переваривала сказанное. Если допустить, что Рин говорит правду, то… что-блин-подождите?! Что значит «утратит часть человеческой формы»? Это типа станет похожим на черта из Преисподней, или что?! Или это все-таки шутка? А если нет? Тогда это чертовски похоже на какую-то секретную информацию — за Кимико там Ватикан не выехал еще, нет?! Окумура настолько беспечный, настолько наивный или настолько неуязвимый, что разбрасывается подобной информацией так запросто?! И, главное, с кем — с какой-то левой девчонкой! — Так что там с музыкой? — убрав меч, спросил Рин. «А может, всё сразу», — подумала Кимико, не найдя на его открытом лице и капли беспокойства. Аж про конкурс этот несчастный забыла напрочь. «Ну, Окумура дает. Демонический меч у него там. Охренеть».***
— Все, мой мозг уничтожен… — спустя час пробормотал Рин. — И не говори, — мрачно ответила Кимико. Они уже перерыли все, что можно, но нужного так и не нашли. Все было не то и не так. Кимико оказалась удивлена: почему-то когда Окумура бросил «я в этом не разбираюсь, давай сама», то всё, чего ждала Кимико от него непосредственно до начала заучивания движений — это ничего. Сложит «лапки», спихнув на нее всю первоподготовку, и будет сидеть в сторонке, ожидая конкретных задач, потому что ну, как бы, не ему же всё это надо. Это Кимико влипла и его за собой потащила, выдавив жалость. После флегматичности собственных одноклассников девушка даже не рассчитывала на какое-то добровольное участие сверх оговоренного. Но Окумура Рин оказался не только честным, но и вникающим с охотой в любое безобразие: когда Кимико примерно рассказала ему, что требуется, он искренне подключился к процессу. С любопытством прислушивался, склонив голову на бок, комментировал и пару раз даже что-то предложил сам. И всё это было настолько не наиграно, что Кимико перестала подозрительно искать в этом какой-то подвох, и они почти на равных принялись копаться в вариантах. Сначала Рин не понимал, что девушка хочет и что они вообще ищут, и Кимото, сложив руку на сердце в мыслях, рискнула показать ему пару роликов с несложной хореографией и выступления известных айдол-групп. Ведь Рин не знал во что ввязывался, судя по его поведению. — Ты думаешь, я так смогу? — не очень уверенно спросил он. — Там все новички, всё будет нормально, — поспешно заверила его Кимико, боясь спугнуть настрой. Правда, сама она в это не верила. — Но... — О! — вдруг громко подпрыгнула девушка, и Рин упустил момент спросить что хотел. Кимико ни с того ни с сего стремительно вскочила с места и пробралась к полкам в углу комнаты, что-то ища. Юноша молча наблюдал, как она перегнулась через гору книг у шкафа, задрав одну пятку для равновесия. Розовая юбочка опять поползла наверх. Окумура возвел глаза к потолку, вздохнув. Вот что с ней не так?! При первых встречах Кимото показалась ему девчонкой из категории «золотых детишек» какого-нибудь элитного класса, как Изумо. Спина вечно ровная, рубашки выглаженные, волосы причесаны, оценки хорошие. С разницей только в том, что Кимико была вежливой, а Изумо палец в рот не клади — оттяпает, не подавится, и еще счет выставит. Но чем чаще Рин заставал Кимико вне окружения подруг, тем больше девушка напоминала ему микро-суету, вспыхивающую локально и как попало с ничего. Наконец, девушка, по-видимому найдя искомое, вернулась назад и протянула ему с самодовольной улыбкой диск. Рин с интересом взглянул на обложку альбома. На ней красовались пятеро азиатских парней, разодетых, по мнению сына Сатаны, уж слишком пестро. — Ну, что думаешь? — Эм… А это кто? — Рин поднял взгляд на девушку. Кимико сперва застыла. А потом, хватая ртом воздух, замерла, не зная, что сказать. — Что значит «кто такие»?! — выпалила она. — Ты что, не знаешь?! — Ну, китайцы крашенные какие-то… — пожал плечами парень. Ох, зря. — А ну, отдай сюда, презренный! — Еще скажи, что я не прав! — парень перевел взгляд на обложку. — Это корейцы! — возмущенно выдохнула Кимико, пытаясь отобрать альбомное издание обратно. Рин возвел глаза вверх. — Велика разница! — Разница колоссальна! — выхватив-таки у него из рук диск и обиженно бурча себе под нос, она раскрыла коробочку и бережно вынула его на свет. — Несведущий невежда, боже, кого я пригласила. — Да ладно тебе, я ведь пошутил, — примирительно сказал Рин. — Пошутил он… Тебе повезло, что альбом SS501 я дала послушать Мисаки… За Ким Хён Джуна я б тебя придушила, — многообещающе посмотрела на него девушка. Рин если и что-то понял, то от силы слова три. Кимико потянулась к компьютеру, вдохновленно напевая о корейской культуре. Сын Сатаны потер переносицу. Что-то ему подсказывало, что орать внутрь и наружу он скоро будет не только от подборочки манги у Кимико под кроватью и в телефоне. Впрочем, ему никто не говорил, что будет легко.***
После маленькой перепалки в пояснении за айдолов, Кимико показала Рину место репетиций. — Ого, — присвистнул он, с интересом оглядывая танцевальный зал с зеркалами. Такого он прежде не видел. — Короче, переодевайся, я тоже сбегаю. Там есть комната, — Кимико указала на дверь в противоположном углу и ушла. — Ладно… Вернувшись к себе в комнату, Кимико вдруг замерла, приложившись спиной к закрытой двери. До нее частенько с опозданием доходили очевидные вещи. Вот как, например, сейчас. Она что-то делала, решала, носилась всю неделю, как в одно место клюнутая, и вдруг все происходящее… кажется дикостью. Ненастоящим. Кимико так сильно разозлилась на этот конкурс, а потом настолько упала с головой в подлое «решение» ситуации в свою пользу, что совершенно позабыла о самой главной своей проблеме. «Наверное, я просто сошла с ума, и мне это мерещится», — отстраненно подумала девушка, на автомате стаскивая галстук-бантик с шеи. Когда-то давно маленькая Кимико с предвкушением переодевалась перед каждым занятием. У нее были даже комплекты тренировочной одежды. Но это в прошлом, девочка давно выросла. Кимико знала — с непривычки будет душно, но все равно влезла в простые домашние серые штаны на завязках вместо шорт и легкую кофту с длинным рукавом. Словно желая хоть телом закрыться от неизбежного. Связав волосы в хвост, Кимико переступила книги и опустилась на колени, заглядывая под кровать. Там, у дальней стены, помимо ее нелегального чтива, валялись всякие коробки с вещами — старые альбомы, пережитки прошлого, то «что жалко выкинуть, пусть еще пару лет помаринуется» и какие-то пакеты. Но одна коробка была задвинута дальше всех. Покрытая пылью, словно нарочно заваленная с глаз долой, хоть и почти новая. Подарок матери на тринадцать лет. Кимико так ни разу и не примерила даже, после чего они сильно поругались. Поколебавшись, девушка припала грудью на пол и, кряхтя, дотянулась до этой коробки кончиками пальцев, раздвинув мангу и другие вещи. Когда-то белоснежная упаковка пожелтела, покрылась разводами, а с одного края помялась — Кимико однажды уронила на нее стул во время уборки. Оглядев коробку пустым взглядом, девушка вскрыла крышку и приподняла обертку. Внутри, как будто только упакованные с витрины, лежали серебряные босоножки. Если бы обувь могла быть укоризненной — то именно так бы выглядело чувство вины. «Такие дорогие и такие ненужные», — подумала Кимико. Она вытащила босоножки, поджав губы. Но стоило пальцам ощутить знакомый предмет, внутри противно съежилось. Кимико зашвырнула босоножки в коробку, захлопнула крышку и пихнула ее обратно под кровать. Нет. Ни за что. Вместо этого девушка натянула белые носки, забрала из шкафа обычные кроссовки и поспешила обратно в зал. Рин уже переоделся, с любопытством рассматривая кубки и медали на узких полках. Было странно видеть его после школьной формы в футболке и похожих свободных штанах, да еще и… — Оу, миленько! — Кимико улыбнулась на заколотую челку. Так сын Сатаны смотрелся еще более безобидно и вправду как-то… мило. — Тебе идет. Рин растеряно потрогал заколочку, не зная, смутиться или искать в этом комплименте какой-то подкол в стиле Кимико. Но, вроде бы, ничего такого. — Эм, спасибо… так волосы не мешаются. Это что, всё ваша семья выиграла? — спросил он, указав на награды. Кимико подошла к нему и встала рядом, окинув нечитаемым взглядом полки. — Не все. Какие-то заслуги учеников. Обычно свои самые первые награды они передают наставнику, как почтение за хорошую тренерскую работу. Но половина да. Здесь где-то даже была медаль из девяностых, еще прабабушки. Она основала студию. — Круто, — присвистнул Рин. — Твои награды тоже здесь? Кимико вздрогнула. — С чего ты взял, что у меня были награды? — медленно спросила она. — Разве нет? — удивился парень. Да так искренне, словно ни секунды не сомневался в том, что так оно и есть. Кимико поджала губы, а потом резко перевела тему, утащив Рина от стенда: — Что-то мы заболтались, давай-ка уже начнем! Время идет, часики тикают! Тэк-с, — она уперла руки в бока, отпустив его. — Сначала посмотрим, что ты можешь…***
— С кем?! — воскликнули девчонки в ухо, да так громко, что Кимико сморщилась. — С Окумурой Рином. — Это не тот, который «демон» и вечно дерется?! Кимико и хотела бы сказать что-то в защиту Рина чисто из чувства реальной благодарности к нему, но крыть было нечем. Формально: он реально был демоном и, как минимум за период знакомства с ней, трижды с половиной раза с кем-то нарывался на драку — причем, в последний раз мордобой не состоялся чисто из-за ее вмешательства. — Ну… в общем, да, — вздохнула Кимико, приготовившись к мозгомойке. — Ты спятила?! Он же опасный тип! — чуть ли не в унисон ужаснулись девчонки. Была большая перемена. Кимико сидела за своей партой, ощущая себя жертвой на допросе, а Мисаки и Чиса подтащили стулья напротив. Едва Кимото по утру обронила на их вопрос имя партнера — они зажали ее с еще большей кучей вопросов. Нет, Кимико, конечно, понимала девчонок немного, она и сама про сына Сатаны ничего хорошего не думала до личного знакомства, но теперь-то всё по другому. Не особо приятно слышать, как друга опускают до какого-то спятившего чудовища чисто из-за слухов. Но и сознаваться Мисаки и Чисе в том, что с Окумурой Рином они знакомы отнюдь не со вчера — Кимико почему-то мялась. Хотя, тут дело даже не в его образе кошмара всея Академии, а в дурацкой причине начала их общения. — Мы уже разговаривали с ним и он, эм… вполне нормальный парень. К тому же, он единственный, кто может помочь, так что выбора у меня нет, — быстро выкрутилась Кимико, избегая смотреть в глаза подругам. А то точно догадаются, что что-то не так. Она принялась нервно постукивать стопкой тетрадей по парте, непонятно зачем выравнивая их и желая скорее закончить разговор. Но просто отделаться не вышло. Мисаки и Чиса оказались шокированы значительно больше, чем Кимико думала, всерьез запереживав за девушку. Понизив голос, Мисаки тревожно прошептала: — Ты что, не слышала, что из-за него пожар был на крыше? Еще и синем пламенем! — Да-да, говорят, он сын самого Сатаны, а учится здесь, только из-за того, что школа принадлежит японскому отделению экзорцистов, — поддержала Чиса. — Вообще не понимаю, почему он до сих пор так свободно ходит на занятия? Девчонки из параллельного рассказывали, что видели, как он сцепился с пацанами из их класса в начале года, так они на больничном неделю провалялись!.. Кимико грохнула тетрадями особенно сильно. — Так, стоп! — оборвала она. — Может, мы поговорим о чем-нибудь другом? — Но неужели других нормальных парней не нашлось?! — Не нашлось. — Сатору… — …уезжает с родителями на каникулы и вернется после конкурса. — А Казуя? Который Хинамори? — У него уже есть пара с другого класса. — А Футабе и Рю? — Не могут. — Давай я у Юи с «Б»-класса спрошу, может у них кто-нибудь… Глаз задергался, пальцы стиснули тетрадки. — Хватит уже! Я спросила всех, кого только могла! Все слились! Остался только Окумура. Всё. — Да почему ты так спокойна?! — воскликнула Чиса. — Не говори, что не слышала про Окумуру! Почему согласилась?! — Потому что всё уже решено, а на слухи мне наплевать — особенно, если он поможет с этим дебильным конкурсом. — Но тебе теперь придеться оставаться с ним наедине! Если он что-то тебе сделает?! — Мы вчера провели пять часов наедине у меня дома, и никто меня не сожрал, как видите! — огрызнулась Кимико, не выдержав. Мисаки и Чиса вытаращились на нее, как на больную. Кимико пожалела, что выпалила эту информацию так внезапно. Но ее уже начало это порядком раздражать. — У тебя… — …дома? — выдавили девчонки по очереди, приоткрыв рты. — Так, всё. Не хочу больше об этом разговаривать! Спасибо за беспокойство, конечно, но я разберусь. Тем более, что списки уже вывесили, поменять партнера нельзя. Со мной всё будет в порядке. Кимико выдала это чуть резче, чем планировала, но подруги осеклись и сбавили обороты. Конечно, взволнованность не ушла из их взглядов, и Кимико устало подумала, что еще придется не раз повторить им, что иногда слухи привирают примерно процентов на девяносто. Однако тут Мисаки выдает главную нестыковку и мысли Кимико испуганно съеживаются, забыв о раздражении. — Подожди… а как ты вообще вышла на Окумуру? Повисла пауза. Кимико поперхнулась. Вот что-то на этот случай она отговорку не придумала. Черт! Лишь бы девчонки не вспомнили, что именно с Рином она тогда наткнулась на них возле библиотеки со своей мангой! — Я, эм, ну… мы… учитель! Да, учитель подсказал! — она соврала первое, что пришло в голову. И неуверенно добавила: — Точнее, заставил, да. У Окумуры, э-э, там какие-то проблемы с оценками, вот ему, назначили типа… отработки? «Прости, Рин. Но они зажали меня в угол. Думаю, это не самое ужасное, что про тебя говорили», — мысленно раскаялась Кимико. Нет, ну а что она могла тут выдумать? Хотя теперь у нее будут веские основания подходить к нему в Академии и под предлогом танцев преспокойненько задротить во время учебного дня. Идеальненько же! Ну, а девчонки… — Жесть. Его еще и самого заставили. — Это точно добром не кончится. — Эй. Я всё еще сижу здесь, — дернула глазом Кимико. С этим придется туго. Но, видимо, какое-то время придется потерпеть тревожные взгляды в свою сторону, как будто она станет жертвой скорого убийства.***
Кончено, первые дни Рин безбожно тупил. — Не так, нет! Ну, я же показывала только что! — Да я не понимаю! Слишком быстро! Кимико громко выдохнула, но вместо рвущихся с языка нотаций закатала рукава кофты и обошла его спереди, заглянув в нахмуренное лицо. Кажется, парень уже раздражался сам на себя за запинки, однако ни разу еще не стрельнул глазами на отражение входной двери или часы — девушка тайком следила. Это смягчало все порывы Кимико уподобиться когда-то своим тренерам в детстве, которые так сказануть могли — что слезы на глаза наворачивались. Да и в конце-концов они тут не на Олимпиаду готовятся. Поэтому каждый раз девушка заставила себя вставать в сложных моментах на его место, подбирая верный способ объяснить. Зачастую — в буквальном смысле. — Ладно. Тогда ты — девушка. Пауза. — Чего-о?.. — только и выдал Рин на это внезапное заявление. — Ты за меня, я — за тебя. Покажу, как надо. Меняемся, — с этими словами Кимико положила руки ему на предплечья и заставила развернуться на сто восемьдесят. — А-а-а, — дошло до Окумуры. — Давай руку, миледи, — насмешливо вытянула ладонь девушка. Рин без обиняков на такие шуточки послушно сделал, что сказали. Кажется, он вообще любил влезать во что-то новое и сложное, особенно, когда его не попрекали отсутствием интеллекта после каждой ошибки. А еще Кимико нравилось, что Окумура не фыркал в такие моменты и не строил из себя «реального пацана», которому не пристало ерундой заниматься. — И во-о-от так. А теперь — откидывайся назад. Только быстро. Кимото хотела показать классическое движение — джентльмен закручивает даму перед собой и потом изящно ловит ее, когда она откидывается назад в его руках, но на более современный манер без этой жеманности. Рин всё путал руки: Кимико то и дело врезалась в его запястье, которого там быть не должно. Чтобы показать, как правильно, ей пришлось на цыпочки встать — парень был все-таки выше, а нужно пронести сцепленные ладони над головой, закрутив в нужном направлении. Видимо, задумавшись, Окумура подчинился, но потом до его вестибулярного аппарата дошло. — Так, поня… эй-эй-эй, ты че делаешь?! Я сейчас сломаюсь! — Рин смешно крякнул, совсем не изящно замахав свободной рукой. Кимико срочно пришлось подхватить его свободной ладонью за плечи и прижать к себе ближе, чем нужно. Только она и сама не сообразила, что парень немного другой весовой категории. — Так ногу-то следом веди! — Куда следом?! — Ты сейчас реально свалишься! Ногу, говорю, перемести! — Если я сдвину ногу, я упаду! — Если ты не сдвинешь ногу, тебя уроню я! Рин, ты тяжелый капец, прекращай! — последнее Кимико выдавила уже совсем покраснев от напряжения. Что-то хлестнуло по ногам — это оказался заметавшийся от паники хвост парня, и локти не выдержали давления. — Ой!.. К счастью, Окумура успел в последний момент подставить руку, поэтому свалился не так сильно. — Ты живой? — обеспокоенно склонилась Кимико, виновато сощурившись. Синие глаза смотрели снизу вверх, а кисточка хвоста колотила по паркету негодующе. — Хреновый из тебя парень, — подумав, вынес вердикт Окумура, но без каких-либо гневных нот. Он выпрямился, поправляя съехавшую заколку на челке, и махнул хвостом. — Но я вроде понял, как нужно. — Отлично. Давай попробуем. Они снова поменялись местами. Рин взял девушку за руку, а Кимико оттолкнулась в нужную сторону. И тут случилось то, чего она боялась. Еще когда Кимико вычитала из правил, что танцы парные, без какого-либо направления, а просто свободного стиля, она решила, что минимизирует всё тактильное взаимодействие с партнером. Несколько мимолетных поддержек, парочка смен позиций, ограничивающихся одним прикосновением — но точно ничего похожего на непрерывный контакт с руками напарника, как в бальных танцах, которыми она когда-то занималась. Да и смысл в последнем, если страдать всего месяц? Такому не научить за жалкие четыре недели. Тогда Кимико еще не знала кто это будет, но ее уже напрягал факт излишнего нарушения личного пространства. Поэтому она выбрала, мягко говоря, не совсем подходящий стиль, проигнорировав свое преимущество в другом направлении. Поэтому она зашвырнула эти чертовы босоножки и выбрала кроссовки. И поэтому же спряталась за одеждой с длинным рукавом. До этого дня Кимико показывала Рину принципы начала работы с телом, базовые движения и откуда правильно начинать переносить центр тяжести. На расстоянии, словами, лишь очень изредка поправляя его, поддев пальцами за локоть или ткнув в нужное плечо. Сначала Кимико объясняла, стоя на месте. Потом они очень медленно пытались это повторить. Но сегодня настало время первого взаимодействия. И, вот, когда Рин сообразил, правильно закрутив напарницу и вдруг резко опрокинул назад, как и было задумано, Кимико испугалась: она на мгновенье перестала дышать и вместо того, чтобы доверительно откинуться на подставленную ладонь, судорожно вцепилась в его предплечье двумя руками. Волосы в хвостике покачнулись над паркетом, а сильная рука под лопатками не пропала. Кимико во все глаза уставилась в синюю радужку напротив. — Ты чего? — удивился Рин. — Н-не знаю… — все еще вися полугоризонтально на его руке, выдавила Кимико перепугано. — Давай еще раз. Парень вернул девушку в ровное положение. Его руки и правда были сильными и ни капли не тряслись. Но во второй раз все повторилось. Кимико, как обезьяна, впивалась в Рина стоило начать откидываться назад. — Ты что, боишься? Я же тебя не уроню. — Я-то тебя уронила… — пробормотала Кимико, обреченно возвращаясь в исходную позицию. Она нервно одернула кофту. Черт, она так и знала, что с этим будут проблемы! — Ладно, давай оставим это на потом. — Но… — Как видишь, мне самой надо вспомнить как и что делать. С поддержками потом. Давай еще раз повторим, что успели. Рин недоумевающе посмотрел на нее, однако пожал плечами. Руководил процессом не он, так что ей решать. Но… — Но я всё равно не уроню. Мне не тяжело, если что. Кимико вернулась к музыкальному центру, перемотать песню на начало, и застыла от этих брошенных в спину слов. Вскинув взгляд на отражение перед собой, она поглядела на то, как юноша поддернул рукава своей кофты вверх. За ним по пятам следовал помахивающий кисточкой хвост, который первое время жутко отвлекал, но когда Рин спросил «ничего, что я буду так?» в первый же день, Кимико просто не смогла сказать что-то против. Да и, блин, это же как часть его тела — не могла же она сказать «нет, убери»! А теперь в этом образе было даже что-то по-демонически милое. И чем больше девушка его узнавала, тем все больше не укладывалось в голове: почему этого парня все сторонились? Несмотря на изрядную долю чистого прагматизма в своем выборе напарника, Кимико уже день на третий поняла, что никого другого она бы, наверное, не вынесла подле себя столько часов, невольно теперь присматриваясь к одноклассникам днем. Такугава до сих пор смущенно отводил взгляд, завидев Кимото, а все остальные казались ненадежными и неподходящими. И вряд ли кто-то из этих ребят обладал таким внушающим запасом упрямства, как Окумура. Кимико перещелкнула кнопки и вновь посмотрела на разминающего плечо Рина. А ведь накануне первой встречи она долго бодала лбом подушку, высчитывая: во сколько часов страдания получиться минимизироваться, чтобы их выступление выглядело не совсем для галочки, но лишнего не пересекаться? Но Рин всегда спрашивал, когда что-то не понимал, внимательно смотрел и повторял, потому что хотел сделать всё правильно — а с такой готовностью вникать, Кимико сама не осознала, как перестала смотреть на время в его компании. Парень-демон странный, конечно, но, одновременно с этим какой-то… самый нормальный, что ли. Они собачились иногда по какой-нибудь ерунде, но это мелочи. Потому что у него железобетонное чувство ответственности, зашкаливающая порядочность в отношении к девушкам и забавные, но отнюдь не отталкивающие манеры. И то, что казалось предстоящей каторгой, внезапно обернулось встречами, которых она ждала. Когда в пятницу Рин сказал, что в выходные его не будет — он с какими-то эксвайерами уезжает куда-то до понедельника, Кимико вдруг поняла, что первым делом, вернувшись домой, она направилась к залу для занятий. И только отодвинув створку сёдзи вспомнила, что у нее свободный вечер. С противоположной стены посмотрело собственное удивленное лицо. Последние месяцы свободные вечера у Кимико до знакомства с сыном Сатаны проходили однообразно: за сериалом или чтением. Изредка еще девчонками собирались или школьные кружки запрягали работой, но… Кимико не знала, кто такие эксвайеры и не спрашивала подробности поездки Окумуры — у него всё-таки свои дела есть, понятно дело. Зато она опомнилась, что уже неделю как не прикасалась к книгам, в которые закапывалась от мира последние четыре года. Совсем. Осознала, оказавшись наедине с собой в собственной комнате, замечая еле заметный слой пыли на одной из стопок. «Вот тебе раз». Кимико отстраненно взялась кончиками пальцев за края темно-зеленой кофты, которую надевала в танцевальный зал, и оттянула от себя, словно не понимая как оказалась в ней.