Другая ветвь вероятности

Глава 18 — У меня есть предложения для тебя, Василиса. Девушка вопросительно уставилась на отца. — Я хотел бы подарить тебе кое-что, — с этими словами отец достал свой часолист, открыл его на странице хранилища и достал… Что это? Нортон-старший молча передал какой-то сверток рыжеволосой девушке, и Огнева с интересом во взгляде взяла его в руки. Поверхность материала, в который был обернут подарок отца, была серого цвета, шершавая на ощупь. — Прошу простить меня, — отец поднялся с дивана и подошел ближе к дочери, обняв ее и поцеловав в макушку. — Астариус вызывает в Лазорь, — сообщил он. Ранее испорченное настроение девушки теперь опустилось ниже плинтуса. Отец уходит… Да, она понимала, что у него важные дела и он с радостью посидел бы еще со своей дочерью. Выпил бы чаю, расспросил бы ее, как у нее дела, как с друзьями, чем она занимается, выучила ли новый эфер, который раз в три дня высылал ей Миракл или же прадедушка… В последнее время, как только рыжеволосая ушла в другую параллель, отец стал гораздо чаще приходить к ней. Во время их встреч они мило беседовали, рассказывали друг другу что-то новое из своей жизни, делились новостями. В первое время для Василисы это было очень непривычно, да и то это мягко сказано. Примерно через неделю, как девушка переместилась в другую параллель, отец написал ей на часолист, где оповещал о том, что скоро навестит ее. Причем, навестит не один. Огнева была очень сильно удивлена, узнав об этом. Ведь отец, Миракл, родственники, друзья и остальные люди, знавшие рыжеволосую, должны были забыть ее. Но с другой стороны — она была рада этому. По началу даже надеялась на то, что, возможно, сможет встретиться с друзьями. Однако, эти надежды не оправдались. — На днях зайду, — сказал отец и улыбнулся. Он посмотрел в глаза дочери и внутри у него все сжалось от боли. Глаза Огневой были наполнены тоской и грустью. Нортон-старший прекрасно знал причину ее грусти, но сделать ничего не мог. — Не забудь про подарок, — напомнил отец, уже заходя одной ногой в нуль зеркало. — Угу, — только и ответила рыжеволосая.

***

— Вы сейчас серьезно? — в который раз за вечер спросил Броннер. Дело в том, что ему недавно поведали шокирующую информацию о прошлом всех людей, часовщиков и фей, находящихся в этой комнате. Ему не сильно верилось в рассказы Ника, Фэша и Дианы. Однако, он знал, что Диана отличалась серьезностью и шутить так не стала. Следовательно, из-за присутствия Дианы Маар допускал вероятность, что это не просто выдумки. Но эта вероятность в его голове была практически призрачной. К тому же, Диана была ему совсем не-е-емного симпатична. — Нет, мы тебе небылицы рассказываем! — раздраженно воскликнул Драгоций. Ник, уловив состояние друга, взял инициативу в свои руки. — Мы все понимаем, как это выглядит и звучит, но… — Хорошо, допустим, это все правда, — Маару уже порядком надоело слышать «мы понимаем, как это выглядит; тебе сложно поверить; ты должен довериться нам; нам нет смысла врать тебе и тому подобное». Тем более, он вспомнил кое-что… — Это не та Василиса, о которой вы говорите? — протягивая часограмму, которую он вытащил из кармана рубашки, спросил зеленоглазый. На часограмме была изображена улыбающаяся Василиса, один глаз был прикрыт. Рядом стоял Броннер, обнимая Василису и, следуя примеру рыжеволосой, широко улыбался. — Откуда у тебя это?! — сразу накинулся на Маара Фэш. Странное чувство он испытал в этот момент… Ревность?.. Как ни странно, король прекрасно помнил, как в облике треугла явился к Василисе в темницу Змиулана и через эту часограмму вытащил ее из темницы. — Не прикидывайся, что не помнишь, — хмыкнул Маар. Он тоже хорошо помнил тот случай. Помнил, как ему на часолист пришло сообщение от Драгоция с просьбой помочь. Тогда они толком не знали друг друга. Ник и Диана, непонимающие, что происходит, уставились на Фэша и Маара, пока просто наблюдая за их диалогом — вмешиваться в беседу парней никто не решил. — Значит, ты все помнишь? — вкрадчиво поинтересовался король, обращаясь к давнему «другу». — Не нужно перевирать мои слова. Я не говорил такого, — спокойно возразил Броннер. — Я помню только эту девушку. И то, помню — грубо сказано. В памяти есть какие-то воспоминания с ней. Теперь еще и с тобой, — усмехнулся он. Раньше Маар не задумывался, откуда у него эта часограмма. Он нашел ее, разбирая однажды старые вещи и она вывалилась с полки со всяких хламом. Сейчас же он немного напряг свою голову и попытался хоть что-то вспомнить. А рассказы друзей тоже не прошли даром — что-то в их рассказах заставляло Маара частично вспоминать свое прошлое. Василису он вспомнил. Но, вспомнив рыжеволосую, он вспомнил и про Фэша, который всегда очень сильно ревновал ее к Маару, что забавляло последнего и злило первого. Вспомнив про это у него почему-то поднялось настроение. Фэш, заметив ехидицу, застывшую на лице у Маара, почувствовал, что начинает по-немногу раздражаться и с удовольствием врезал бы зеленоглазому по лицу. Ник и Диана, конечно же, заметившие изменения в поведении друзей, испытали чувство дежавю. У обоих было ощущение, словно они уже попадали в такую ситуацию. Впрочем, чувства их не обманывали. Ник и Диана переглянулись, как бы взглядом спрашивая друг друга: «Ты тоже это чувствуешь?» Маара с Фэшем, казалось, не волновало ничего, кроме их старой вражды, которая с новой силой загоралась между парнями, и они совсем забыли про то, для чего они здесь все собрались. Диана и Ник лишь наблюдали за ними, тоже отвлекшиеся от основной мысли их визита к Маару. Первым опомнился, как ни странно, Маар. — Хорошо, я верю вам, — немного снисходительно произнес он. Эта фраза прервала переглядки короля и зеленоглазого и вернула разговор в нужное русло. В комнате послышались облегченные выдохи троих друзей. — Тогда нам нужно решить, что будем делать дальше, — оповестила Диана. — Во-первых, нам нужно найти сестру Фэша, — сказал Ник. Диана достала часолист и принялась что-то печатать: видимо, записывать план действий. У Маара осталось куча вопросов, но он решил спросить об этом позже. К тому же, Броннер не сомневался, что вспомнит все сам. А то, чего не вспомнит, спросит у друзей. — «Я уже называю их друзьями, пускай в мыслях, но называю, » — поймал себя на мысли Маар. Никто, из находящихся в комнате, не чувствовал себя комфортно. Более того, никто из них не верил, не осознавал до конца, что это происходит на самом деле. Они будто бы играли в какую-то игру. Не было ни малейшего ощущения, что это правда. У каждого был ряд вопросов, но ответов на них не было. Фэш не до конца осознавал существование своей сестры. Он помнил, что у него был брат, много братьев. Но сестра… Самым странным являлось для короля потеря памяти, хоть и частичная. Он же не должен был ничего забыть. Забыть должны были все, кто его знал. Он, становясь Временем, стирался с их памяти. Но у него из памяти ничего не стиралось и это он знал точно. Одно знал каждый — им всем предстоит найти ответы на многие, интересующие их вопросы…