Другая ветвь вероятности

Глава 40 А вдруг Фэш даже не помнит ее? Да, он позвал ее по имени, но это ничего не значит. Ведь Фэшу могли просто рассказать, кто такая Василиса, а сам он мог этого не помнить. Василиса прижалась лбом к сырой стене и хотела заплакать, крича все, что приходит на ум. Она хотела дать волю эмоциям, но присутствие Драгоция препятствовало этому. Рыжеволосой оставалось лишь сдерживать себя и, закусывая губу, беззвучно плакать. Она запуталась, не зная, что делать. Сейчас был просто идеальный момент, чтобы вернуть все так, как было раньше. Девушка не знала, встретит ли потом Фэша снова? Увидит ли эти голубые, как небо, глаза. Увидит ли его ухмылку, услышит ли его голос? Такой родной голос… Одновременно Василиса считала, что та ситуация, которая сложилась, великолепна, и не найти более подходящего момента для признаний: Фэш и Василиса здесь, в темнице, одни, никто не нарушит их одиночество. Никто не помешает им. И Огнева может поступить так, как ей угодно. Тут нет отца, Миракла, Черной Королевы, которые бы стали ей указывать и говорить что-то о том, что она не должна больше никогда видеться и общаться с друзьями. Никогда. Вы понимаете ни-ког-да! Это даже звучит страшно. Больно. Почему Василиса должна была отказаться от Ордена Дружбы? От Фэша? От прежней жизни… Она не находила ответа на этот вопрос. Вернее, она знала, что поступила так под давлением Зодчего Круга. Она боялась за отца, за мать. За всю Эфлару… Но, опять-таки, только потому, что Зодчий Круг уверил ее в том, что это повлечет за собой ужасные потери. Но этому не было никакого подтверждения. В то же время Огнева считала, что нет ужасней ситуации, чем эта: она была готова разреветься, хотела побыть одна, уверяла себя в том, что слова Зодчего Круга — правда, и им незачем ей врать. Она просто не знала, что делать: заговорить с Фэшем и сбежать вместе из темницы старого замка или же остаться здесь, не разговаривая с ним. Суть была в том, что девушка специально сидела в темнице. Никто, ни Марк, ни Гроф, ни Рок и Астрагор не знали, что Огневой не составит никакого труда выбраться из темницы с помощью одного из простейших эферов, которые она только знала. Просто рыжеволосая решила, что ей нужно подумать, что делать дальше. И она запуталась, не зная, стоит ли ей заговорить с Фэшем или, остановив время, исчезнуть. Поэтому, раздумывая и сильно сомневаясь, она до сих пор сидел в темнице, не приняв никакого вразумительного решения. «Уф, спокойно, возьми себя в руки, — говорила она себе. — нужно просто подумать.» Увы, эта фраза не оказывала никакого влияния на девушку, лишь только сильнее заставляла ее плакать. Неужели, можно так просто отказаться от всего, что было? Да, время лечит, но… Можно просто взять и перечеркнуть свое прошлое, забыв обо всем? Все напоминало рыжеволосой об Ордене Дружбы, о Фэше… В голову лезли воспоминания, от которых она улыбалась и, в то же время, плакала, ощущая ужасную боль от понимая того, что она уже не сможет вернуть то, что было раньше. Никогда у нее не будет уже таких друзей, как прежде. Ни.ког.да. Но девушка успокаивала себя тем, что сделала это на благо всем. Всем, кроме себя. Она боялась показывать кому-либо, что ей плохо, что она не понимает, что происходит. У нее было ощущение, что она не способна ни на что, кроме того, чтобы страдать. Но, в то же время, она пыталась себя успокоить, сказать, что все будет хорошо, но со временем. Рыжеволосая понимала, что она не ценила то, что могла общаться с друзьями, с Фэшем. Очень часто они с Драгоцием ссорились и не разговаривали, обижаясь друг на друга, можно сказать, по пустякам. А когда Василиса потеряла Орден Дружбы, она поняла, насколько он был важен для нее. Поняла, что она ничего не ценила, когда имела это… Лишь потеряв их, она поняла, как ей не хватает их. Обычно, когда что-то случалось в ее жизни, она могла рассказать об этом Диане или Захарре. Те как-то помогали ей, поддерживали. Бывало, что Василиса даже не говорила им, что что-то случилось, но они замечали это и поддерживали ее, и даже от этого, от ощущения, что кто-то рядом и, если потребуется, поможет, подставит свое плечо, было гораздо легче. Сейчас все было иначе… Василиса пробовала открыться другим часовщикам, с которыми она познакомилась в этой параллели. Но не могла… Она чувствовала холодность. Даже несмотря на то, что с некоторыми часовщиками она была в довольно-таки близких и доверительных отношениях, но ее все равно словно что-то сковывало и мешало открыться им. Она не чувствовала того родства с ними, как, например, с Фэшем. Хотя раньше девушка думала, что-то, что тебе комфортно с людьми в общении, в порядке вещей. Она считала, что может открыться кому угодно. Наверное, потому, что те часовщики, которые составляли ее нынешний круг общения, не могли сострадать. Ну… не то, чтобы не могли, просто рыжеволосой так показалось. Эти часовщики были такими веселыми и все время смеялись, шутили. А когда кто-то рассказывал о какой-то своей проблеме, даже самой маленькой, они не могли ничего сказать в поддержку, разве что неуместно пошутить. Таких людей никогда не хочется пускать себе в душу. Равнодушных, холодных, не умеющих сострадать. Иногда Огнева сравнивала общение с Орденом Дружбы и с этими часовщиками. Просто часовщиками, не являющимися больше никем для Василисы. В голове заиграла песня, которую Драгоций пел когда-то в Вершине у костра. Василиса вспомнила, как приревновала его тогда к Маришке… Воспоминания, одно за другим, проносились в ее голове, доставляя море неприятных эмоций. Почему это все происходит с ней ? Василисе так хотелось бы просто сказать всему Ордену Дружбы спасибо, извиниться за все глупости, что она когда-то сделала, за все невыполненные обещания… Сказать, как много они значат для нее. Хотя… словами можно выразить лишь мизерную часть всего, что Василиса чувствовала по отношению к ним. Какие-то вещи рыжеволосая чувствовала, но никогда, наверное, не смогла бы объяснить их. И, как назло, это были самые значимые вещи. У Огневой было такое ощущение, что даже, если бы ей предоставили возможность сказать те слова друзьям, она расплакалась бы прямо у них на глазах. Она добила бы себя этими слезами. Она не хотела, чтобы друзья видели, что ей плохо. Может быть даже и хорошо, что она больше не увидит их… Хотя, произнося эти слова в своей голове, понимала, что она не верит в них. Больше всего девушка хотела разобраться в себе. Тогда, наверное, она бы легко приняла решение… — Василиса? — Фэш? Ты… Ты помнишь меня? — надеясь на положительный ответ и жалея, что заговорила с ним, спросила девушка. — Нам нужно поговорить, — шепотом сообщил парень. — Поговорить? — Не здесь. Сначала девушка подумала, что разговр предстоит о чем-то серьезном, но, увидев загадочное и хитрое лицо Драгоция, убедилась в обратном. — А где тогда? — не скрывая радости, нахлынувшей на Василису, спросила Огнева. Фэш усмехнулся. — Как он может быть таким спокойным? — шепотом спросила себя девушка. Ведь ситуация, ну, по крайней мере для неё, была очень напряжённой. — Личный уголок, — улыбнувшись и показав свои обзорные ямочки, ответил король.