Другая ветвь вероятности

Глава 55 — Фэш?! — Василиса?! — Ч-что ты тут делаешь? — ошарашенно спросила Василиса. — Гораздо интереснее, что тут делаешь ты! — нахмурившись, сказал Фэш — это можно было назвать и криком — Совсем жить расхотелось?! — он схватил рыжеволосую за руку, едва сдерживаясь, чтобы не взорваться. Драгоций понимал, насколько опасно стоять посреди Расколотого Замка и ругать Огневу за ее поведение. Потому он еще сильнее схватил ее за руку, потащив в сторону настроенного нуль-зеркала, надеясь, что оно еще работает и его не придется настраивать заново. Переход находился на третьем этаже, а сейчас Фэш и Василиса находились на лестнице между первым и вторым этажом. Если бы Василиса и Фэш не торопились, то смогли бы рассмотреть все красоты Расколотого Замка: старинные книжные стеллажи, старину которых можно почувствовать на расстоянии, идеальный интерьер, умело подобранный еще несколько столетий назад. Здесь все пахло стариной. При взгляде на какую-либо комнату у часовщиков захватывало дух, хотелось охать и ахать от красоты и необыкновенности комнат. Ведь Расколотый Замок был знаменит своими разными и загадочными комнатами, особенностями архитектуры. Например, здесь была комната, где время шло в обратном направлении. Но часовщикам было не до разглядывания. Следуя за Драгоцием, Василиса только сейчас заметила, что за то время, что они не видели, Фэш вырос на пол головы минимум. Он расширился в плечах, мышцы на руках стали чуть больше… Странно, что она этого раньше не заметила. И тут произошло то, что происходило всегда — Василиса споткнулась, сама того не понимая. Только споткнулась она от того, что кто-то наслал сильный эфер на лестницу, и доски на ней выгнулись. Деревянная поверхность под девушкой предательски затрещала, предупреждая о том, что ветхое сооружение вот-вот развалится, и та же участь достанется и Василисе с Фэшем, если они сейчас же что-то не предпримут. Василиса не успела одуматься, как кто-то подхватил ее на руки и накрыл крыльями, стремясь улететь куда-то наверх. Почувствовав родной запах весенних ландышей, Василиса успокоилась и чуть расслабилась. Она огляделась по сторонам в поисках того, кто наслал на них эфер. Если бы она летела одна, не поддерживаемая Фэшем, она бы точно упала при этом громко ахнув так, что весь Расколотый Замок узнал бы о том, что наша дорогая Огнева чем-то очень удивленна и раздосадована. Но удивленный возглас она сдержать все-таки не смогла. — Тише.— оказался рядом Фэш. — Они не должны нас услышать. И он направился к спасительному нуль-зеркалу, надесь, что им удастся выбраться от сюда живыми и невредимыми. Но Фэш знал, кто сейчас распоряжается в замке, и знал, что ему надо.

***

— Скажи мне, чем ты думала, когда решала переместиться туда?! — негодовал Фэш. Вот уже целый час Драгоций разорялся, ругая и себя, и Василису. Он не давал сказать Василисе и слова, тем самым не давая ей шанса ничего объяснить. — На приключения потянуло? Ты хоть представляешь, какой опасности ты подвергла себя? Хотя, что там, себя, тебя ведь совсем не интересует собственная жизнь! Ты готова пожертвовать ей ради кого-то другого! Чем я тебя пугаю? О Эфларус! Кого ты из себя возомнила? Всемогущую, бесстрашную супергероиню? Не мне тебе рассказывать, кто такой Астрагор и как он коварен, хитер и опасен! — Драгоций расхаживал по квартире Рознева, не жалея своего голоса, кричал. Лиуо парня приняло багровый оттенок от злости и какого-то странного гнева. — Фэш! — Что Фэш? Что Фэш, а? Лучше бы обо мне вспомнила, когда собиралась сделать эту глупость! Сейчас Фэш был похож на отца Огневой, когда тот отчитывал ее за какой-то неразумный и опрометчивый поступок. Но главное отличие отца от Фэша было в том, что отец Василисы сам не делал неразумных поступков, а Фэш — сделал их больше, чем сама Василиса. В этом плане они с Василисой стоили друг друга. Да и от замечаний Драгоция было вдвойне неприятно. — Да послушай же ты меня! Я не перемещалась туда. Не. Перемещалась. На лице Драгоция отразилось смятение и непонимание, а потом застыл немой вопрос, мол, тогда как ты там оказалась? И, похоже, он не верил Василисе?.. Его левая бровь вздернулась вверх, руки он скрестил на груди, ожидая рассказа и объяснений, но Василиса демонстративно молчала, обиженная его недоверием. — Как это не перемещалась? — с еще большим недоверием спросил король. В голосе отразилось то недоверие, которое не отразилось на лице у рыжеволосой. Он ожидал, что Василиса расскажет ему все и объяснит. Тем более, что он вовсе не хотел на нее кричать. Просто он испугался за нее. Испугался, что он снова ее потеряет. Нет, он не может потерять ее. Его Василиску. Его Василька. Она его. И он никому ее никогда ни за что не отдаст. Он не потеряет ее снова. Они посмели отнять ее у него один раз. Этого больше не повториться. — Василек, — произнес он, подходя ближе. Он не мог видеть ее лица, ведь Василиса сидела к нему спиной. — Фэш! Сколько раз тебе повторять: не называй меня так! Вдруг кто-то услышит! Она со мной поговорила. Прогресс. — Василек, — игнорируя ее возглас, мягко произнес он, беря ее лицо в свои ладони. — посмотри на меня. Как ни странно, это возымело действие. Василиса подняла опухшие глаза, потерев их рукой, и посмотрела на Драгоция. Она посмотрела на него с обидой, с вызовом, мол, ты не веришь мне, да? — Извини меня. Я понимаю, что тебе было больно и неприятно, когда я кричал на тебя, а мои извинения не сделают тебе легче, но… я испугался за тебя. — его голос дрогнул. — я испугался, что они снова отнимут у меня тебя. Мой лучик солнца. Я люблю тебя, Василек. И я буду рядом. Я знаю, что ты готова лезть в самое пекло, ты не боишься трудностей, тебя не так просто испугать, и раньше ты очень просто рисковала своей жизнью, ведь у тебя не было людей, ради которых ты можешь жить. Но теперь они есть. Не знаю, как твой отец, но у тебя есть Орден Дружбы, есть я — его голос стал тише, почти перешел на шепот. — и я буду рядом. Я не смогу жить, если потеряю тебя. Прошу тебя, доверяй мне. Ведь я не хочу зла тебе. И не раз подтверждал тот факт, что я заслужил твое доверие. Ты можешь мне рассказывать все, что волнует тебя. И я не испугаюсь сложностей. Да, наша любовь делает нас уязвимее. Но эта любовь делает нас непобедимыми. Благодаря твоей любви я все еще жив. Василиса не могла сказать ни слова. Она бросилась на шею к темноволосому и прижалась к нему, вдыхая родной аромат. Слезы сами лились из ее глаз, выдавая внутреннее состояние девушки. Она тоже боялась потерять его. Боялась, что его отнимут у нее. И тогда жизнь снова потеряет краски. Потеряет смысл. День снова будет начинаться с тоски. С жгучей, непривычной. Она снова будет скучать по Фэшу, и каждая мелочь будет напоминать о нем, что вызовет за соой очередную истерику, ставшую чем-то постоянным в ее жизни. Таким же постоянным, как завтрак. Она будет жить с осознанием того, что больше она не сможет быть счастлива. Не сможет быть счастлива, потому что так распорядилась судьба. Больше она не сможет прижаться к нему. Не сможет чувствовать, как он улыбается, стоя к нему спиной. Она больше не сможет бежать к нему из далека, а потом запрыгнуть к нему на спину. Она больше не сможет видеть, как он вздергивает бровь. Больше она не увидит, как сильно он похож с Захаррой. Больше не будет того, кто сильнее ее. Кто знает ее слабости так же хорошо, как и Драгоций. Если он вдруг исчезнет из ее жизни, она не будет иметь никакого смысла. В чем смысл жить, страдая? Каждый день мучить себя надеждами, что все будет хорошо, когда ничего не будет хорошо. Думать, почему это случилось именно с тобой и почему. Она не сможет полюбить кого-то другого. Без него она не будет счастлива. Ей не нужен так никто, как он. Он нужен ей как воздух. Если его не станет, то с кем она будет сидеть на крыше ночью, болтая? Кого она будет ругать, когда тот назовет ее по числовому имени? Кто будет называть ее по числовому имени? Кто будет ревновать ее так же сильно, как Фэш? Кто будет прятаться вместе с ней в личном уголке? Кто будет вести себя так же непонятно и загадочно, как Фэш? Она не проживет без него. Нет. Он нужен ей. И больше она его никому никогда не отдаст.