Silentium Amoris

«Экзистенциальная пустота съедает тебя изнутри, лишая аппетита и сна. Ты любишь её и одновременно ненавидишь всё остальное. Абсолютно всё. Ничто не важно, кроме чувства твоей ненужности и острого желания. Этой сраной боли за рёбрами». Примерно это Игорь услышал от бывшего в хлам отца. Он говорил про первую влюбленность, про адскую боль и тонны страдания. Мужчина тогда разве что ядом не харкался, однако, часто вдыхая, после злобно улыбался, вспоминая, что сталось с той дамой сейчас. Страшно представить. Сайты для девушек наверняка дадут иное объяснение. Там будет что-то про потерю аппетита, лёгкость и бабочек в животе, хотя, пожалуй, стоило писать об опилках в голове. Ну, так казалось парню вернее. Там будет много блесток и радуги, однако могут попасться и более пессимистические определения. Как там? «Первая любовь — самая трагичная»? С матушкой парень об этом попросту не говорил, ибо это матушка. Бабушка же часто описывала деда в молодости, что являлось единственным способом вычислить её точку зрения на данный вопрос. Хотя точку зрения женщин он не особо воспринимал. Но, несмотря на изобилие взглядов, сам Игорь представлял себе влюбленность, как некую смесь версии отца и блесток-опилок. Он именно что представлял, ибо на деле испытать подобное ему не довелось. У него было великое множество знакомых дам, и ни одна из них не вознеслась в его глазах в этом смысле. Игорь, естественно, ходил на свидания. Само собой, были девушки, которые ему нравились, но не более. Он трахал пару шкур на вписонах — то было редко, но было. Однако любовь — штука для него далеко недосягаемая. И Лавров по этому поводу как-то и не парился, решив, что нет — значит нет. Подумав, что попросту не время — он ещё успеет. За это его, возможно, и бросали. Звали бесчувственной сукой, сволочью, а потом давали пощёчину, резко разворачиваясь на пятках и гордо удаляясь. А что Игорь? Игорю как-то побоку было. Отчасти-то правы они были. Вокруг ходили милые девочки, заставляли его улыбаться, но в душу не западали. Так, будто мимо ветерком пронеслись. Он интересовался насчёт подобного явления у парней, но те, удивленно вытягивая лица, назвали его счастливым идиотом. Какой-то период, когда он встречался с горячей брюнеткой из параллели, Игорь даже думал, что влюбленность у парней иная, чем её обычно описывают, что, возможно, он уже влюблен, но не понимает этого. Он же парень — к чему розовые сопли? Но, опять-таки, как-то пусто было внутри. И вот сейчас, стоя у высокого стеллажа с многообразием дисков, Лавров вдруг подумал, что в его жизни творится полнейшая белиберда. Дурдом — никак иначе. Это был, кажется, пятый магазин за сегодня, и он, скорее всего, шатался по городу уже часа три лишь для того, чтобы найти новогодний подарок одному тощему обсоску. Лишь ради этого. На улице адский мороз, но он поборол желание весь день лежать под тёплым одеялом с ноутом на груди. Как-никак дело-то важное. Игорь знал, что эту игру можно заказать в интернете, ещё и дешевле, но в специализированных магазинах прилагалась пара ништяков, а ещё не пришлось бы мучиться с доставкой. Почта — зло злобнейшее. Также он знал, как Стас дико бредил по ней и всё хотел купить, как ждал её выхода, разве что дни не считая, но стоило ей выйти, как такие же фанаты сошли с ума и скупили всё. Конченков остался ни с чем. В итоге он даже обычную версию не смог купить, приняв тот факт, что теперь придётся ждать. Но Игорь-то, хоть и не являлся настолько ярым задротом, а знакомых в сфере продаж этого дерьма имел. Звучит громко, но на деле один его товарищ попросту скупал такие новинки, а потом толкал втридорога в своих мелких магазинах. Кому надо было — тот знал. Бедным игроманам ничего не оставалось, как покупать, что есть, но для Лаврова чувак обещал сделать скидку. Только найди-ка ты нужный магазин, где осталось хоть что-то. Вот и Игорь нашёл не сразу. — Что тебе мешает их в инете толкать? — потом спросил Лавров. Три часа, блять, на поиски. — Я консерватор, — последовало в ответ. — Морда ты еврейская и пидор — вот кто. — А спросить у консультанта, чтоб тот посмотрел, где что осталось, не додумался? — услышал он следом. — Я ебу вашу систему, что ли? — Это элементарные вещи! — Да ну тебя! Всё равно ты ублюдок. — На здоровье! Если что надо будет ещё, всегда пожалуйста! Ублюдок поможет. Скидку ему, как и было обещано, сделали, но время-то уже не вернешь. Удобная штука — связи. И Игорь лишь потом осознал, что делает для друга то, что не делал ни для кого. С Дианой он встречался больше года, но на её день рождения он вообще не заморачивался с подарком. Фадеева и Леху он знал с начальной школы, но опять-таки никогда не мучился с подарками. В последнее время так вообще дарил деньгами. А это же был подарок даже не на день рождения, но Лавров жопу рвал, чтобы достать эту хуйню. Зачем? Вот уже вопрос интересный. Игорь решил, что он так старался, ибо и сам был не против сыграть. Они же частенько гамают вместе, тратя невероятное количество времени. Позже, взглянув на толстый слой пыли на своей приставке, он осознал, что всё брехня. Играть со Стасом прикольно, но одному — уже не то. Лавров держал в руках новенький, ещё не распакованный диск, так хорошо чувствуя свои ноющие ноги. Он представил, как протянет пакет Стасу, а потом Конченков заглянет внутрь, и карие глаза удивлённо распахнутся, а затем парень посмотрит на него, широко и благодарно улыбаясь. Игорь скорее хотел увидеть безграничное счастье в его взгляде, подарить ему не какую-то хрень вроде игры, а именно эмоции. Эмоции — лучший подарок. Улыбка и счастливый взгляд — лучше тысячи слов. Серьёзно, Игорю было не жалко потраченного времени, сил и денег ради этого. Для других он подобного не делал — даже как-то и не думал сделать. Смысла он в этом не видел. Да, пожалуй, если вынести мысль за пределы его мозга, то выходила непонятная, нездоровая хрень. И Игорь её откровенно не понимал, да и не старался понимать, просто плывя по течению. А ведь список той самой нездоровой хрени рос и рос. Игорь неоднократно вспоминал про три диалога, стоило ему получить сообщение от Стаса или написать ему. Всегда ждал их посиделки, переживал за каждую болячку. И он вполне находил этому адекватное объяснение, посему значения не придавал. Он не привык копаться в себе — жить не мешает и ладно. Посему не напрягался он, когда остальные друзья-товарищи отпускали колкие шуточки. Ну какие парни об этом не шутят? Посему позволял себе залипать на чересчур бабские для парня ресницы, тонкие запястья, длинные ноги. В этом нет ничего такого. У всего было вполне внятное объяснение. Всего три диалога? Ну, Стас же парень стеснительный, да и совсем не общительный. Конченков общался в основном лишь с ним, изредка кивал другим ребятам, но не более. Всё легко и просто. Игорь переживает за Стаса, ведь Стас — его друг. Конченков парень болезненный, посему Лавров и печется о его здоровье. Это логично. Необычайно лёгкое, абсолютно бессловесное взаимопонимание так же можно было объяснить. Одинаковые вкусы, взгляды, возможно, схожее мышление — элементарно. И желание увидеть радость во взгляде друга Игорь понимал. Да, пожалуй, в этом нет ничего такого.