Истина в его глазах

      Время перевалило за полдень, когда Бэкхён открыл глаза. Он, укутанный в одеяло по самые уши, вдруг вспомнил всё, что было ночью. Глаза медленно расширились, а лицо вытянулось в неверии. Он медленно обернулся, боясь увидеть рядом спящего альфу. Никого. Он один. Может, ему приснилось? Изнывающее тело твердило об обратном. Стало жарко. Он поднялся в постели и взял в руки телефон, всё ещё оставаясь в коконе одеяла. В оповещениях инстаграма аншлаг.       — Что случилось? Кто-то слил мои голые фотки? — закатил глаза Бэкхён, открывая директ.       Все сообщения были ответами на историю об их с Сонёлем ужине. Исин закидал его вопросами «Кто это?!», «Почему я ничего не знаю?!» и протяжным «АААА» разных размеров. Кёнсу с Луханем скромно оставили эмодзи огоньков. Решив ответить чуть позже, Бэкхён осторожно поднялся с кровати. Рядом стояло инвалидное кресло. Чанёль привёз с кухни утром?       Он упрямо не хотел больше садиться в коляску, предпочитая передвигаться на своих двоих в пределах возможностей. Бэкхён подошёл к двери из комнаты, обращая внимание на пышный букет роз на столе. Его губы тронула смущённая улыбка, и почти сразу неприятное волнение охватило голову. Как себя вести? Что делать? И чем он думал ночью? Головой или головкой? Бэкхён резко выдохнул. Перед смертью не надышишься. Он приоткрыл дверь. Тишина. Омега высунул голову и огляделся. На кухне пусто.        Бэкхён неспешно покинул свою обитель, опираясь о стены, и направился умываться. Он старался не шуметь лишний раз, зная, что его бы не оставили в квартире одного, а, значит, кто-то из близнецов точно был дома. Ни с одним пересекаться не хотелось, так что он быстро скрылся в ванной комнате. Когда он закончил свои дела и открыл дверь, в квартире всё ещё стояла тишина, никто из соседей не появился. Это радовало. Он прошёл на кухню. На удивление, есть не хотелось. Только кофе. Он поставил чайник и сел за стол боком, укладывая одну руку на него и откидываясь спиной о стену. Такое непривычное состояние: необъяснимое вдохновение вперемешку с грустью. Ему было спокойно. Он не решил всех своих вопросов, но кое в чём всё же был уверен. Он нравился обоим братьям. И ему нравились оба. Это никак не вязалось с понятием «здоровые» отношения в голове Бэкхёна, но хотя бы в этом он разобрался.       — Ты устал вчера. Выспался? — усмехнулся Сонёль, бесшумно заходя на кухню. — Скоро уже вечер.       Бэкхён вздрогнул от неожиданности. Так погрузился в мысли, что не заметил появление соседа? Его щёки покраснели, а сердце ушло в пятки. Сонёль улыбался ему, видимо, не подозревая о событиях прошедшей ночи. Омеге стало стыдно. Немного. Чанёль ничего не сказал брату? Бэкхён не знал, плохо это или хорошо. Сейчас необходимо было расслабиться, чтобы понять, как себя вести.       — Ты чего молчишь? — мужчина присел на табурет рядом, прищуриваясь. — Красный весь. Не заболел?       Мужчина подался к нему и приложил ко лбу пальцы, проверяя температуру.       — Нет-нет, — поспешил успокоить Бэкхён, стараясь выровнять дыхание. — Просто плохо ночью спал.       Он не врал и уснул только под утро. Да, с Чанёлем. Но не врал же. Пока что. А придётся?       Сонёль нешироко улыбнулся и положил руку поверх его пальцев, бережно поглаживая. В груди приятно затрепетало, и Бэкхён тоже улыбнулся. Если бы на кухню зашёл Чанёль, он не знал, в какой момент схватился бы за сердце. И как теперь ему сосуществовать с этими двумя? Наломал дров, молодец.       — Ты же помнишь, что вечером у тебя врач? — уточнил Сонёль, возвращая его из мыслей.       — Какой врач? — нахмурился Бэкхён, замечая, что чайник вскипел.       Он хотел было встать, но альфа поднялся первым. Он достал растворимый кофе и залил его в кружку.       — Ортопед. Тебе нужно провериться, забыл?       Бэкхён и не знал. Ему, видимо, в момент записи на приём было глубоко всё равно. В любом случае, планов на день не намечалось, так что без проблем.       — Ты поедешь со мной? — он благодарно улыбнулся, когда мужчина поставил перед ним чашку.       — Да, — Сонёль не мог удержаться и положил ладонь на его колено, присаживаясь поближе. — Сегодня у меня выходной, так что Чанёль убежал по делам с утра пораньше.       Его пальцы обжигали кожу, выглядывающую из-под спальных шортов. Бэкхён судорожно вздохнул и кивнул, задумываясь, куда же постоянно ходил Чанёль? Размышлять об этом долго не пришлось. Сонёль его отвлёк, и он отхлебнул горячего кофе, закрывая глаза. Почему-то спокойствие вновь смыло волной нервозности.       — Так что собирайся, скоро поедем, — Сонёль поднялся с места. — Ты, кстати, есть будешь?       — Нет, не хочу, спасибо, — прочистил горло Бэкхён, поднимая взгляд на него. — Сонёль?       Нужно было расставить все точки над «i». Настроение портить не хотелось, но и терзать себя очередными переживаниями тоже. А вдруг Чанёль всё рассказал, а Сонёль делал вид несведущего, чтоб посмотреть, как себя поведёт Бэкхён?       — Да?       — Я вчера поцеловал Чанёля, — щёки зарумянились сильнее.       Чанёль не виноват в его слабости, а, следовательно, ответственность только на Бэкхёне. Ему было стыдно по нескольким фронтам: во-первых, он такого себе никогда в жизни не позволял — это ведь отчасти измена. Да, они не встречались, они не были парой. Никаких обещаний друг другу не давали, но Бэкхён чувствовал обязательства. Во-вторых, он сделал это осознанно. Помимо собственной прихоти, он желал показать Сонёлю, как это может быть неприятно. Наверное, признавшись, он выставил себя легкомысленным, а, может, даже поссорит братьев по итогу. Не хотелось бы, конечно. Он не знал точно, чего ожидать, но лучше горькая правда.       Сонёль сжал челюсти буквально на мгновение и расслабился. Он прикрыл глаза, тяжело вздохнул, а потом сел обратно за стол.       — Спасибо за честность, — процедил он, устремляя похолодевший взгляд в глаза напротив.       Бэкхён невольно поёжился и обнял себя руками. Такого Сонёля он давненько не видел. А видел ли вообще? Может, разок, когда тот поймал их с друзьями в клубе.       — Я не буду оправдываться. Хотел бы я сказать «это не то, что ты думаешь», но это именно то, что ты думаешь, — тише обычного проговорил Бэкхён, облизывая губы и опуская взгляд. — Скажу честно — меня задели твои слова. Я понял, что ты готов отказаться от меня в любой момент…       — Я не говорил, что готов отказаться от тебя, Бэк, — Сонёль цокнул языком.       Он сдерживал в себе злость, стараясь оставаться хладнокровным. Он был разочарован? В любом случае, признание Бэкхёна заметно выбило его из колеи.       — «Разделить», — зацепился за слово Бэкхён, показывая пальцами кавычки, и фыркнул.       Он отвернулся в сторону окна. Чего он хотел от этого разговора? Объяснить свою позицию? Отстоять собственные границы? Показать свою значимость? Или наставить альфу на путь истинный? А, может, понять, что от него вообще хотят? К чему готовиться?       — Это разные вещи, — голос медленно оттаивал, и взгляд Сонёля смягчился.       — Не вижу разницы, — пожал плечами омега.       — Бэкхён, отказаться — значит, бросить, как это сделал Чондэ…       Бэкхён повернулся к альфе и прищурился. Слова больно ударили под дых. Сонёль делил всё на чёрное и белое. Разве Бэкхён не занимался тем же?       — …а «разделить», — Сонёль изобразил жест омеги. — Значит, быть так же рядом, как кто-то другой. Позволить кому-то, если ты этого захочешь, быть с тобой наравне со мной.       — Ты не думал о желаниях Чанёля? Захочет ли он «разделять» с тобой всё с таким же рвением?       — Бэкхён…       — И почему ты злишься? — недобро усмехнулся Бэкхён.       — Потому что… я думал, такого не случится, — честно признался Сонёль.       — В следующий раз ты будешь следить за своими словами, — равнодушно произнёс он и медленно поднялся на ноги, решая вернуться к себе.       Чанёль всегда честно держал своё слово, так же, как и, если брал обещание с Бэкхёна, поддерживал его. Это настолько показательно отличало ценность слов людей. Сейчас он тоже поступил некрасиво по отношению к Сонёлю, но у него автоматически включилась самозащита.       — Прости. Ты прав. Я совершенно не подумал о твоих чувствах. Это хороший урок для меня, — задумчиво проговорил Сонёль, заставляя того остановиться около двери. — Дай мне ещё шанс, пожалуйста?       Бэкхён обернулся, непонимающе поднимая брови. В смысле шанс? О чём он?       — Шанс понравиться тебе, — пояснил он.       — Сонёль, я принял правила игры. Только подстроил их под себя, — улыбнулся Бэкхён, чувствуя себя конченым эгоистом. Ну, а кто, если не он? — Я никогда не стану чьим-то. Я свой собственный. И пока что меня это устраивает.       Он не стал дожидаться продолжения беседы и скрылся в комнате. На душе значительно полегчало. Оставалось поговорить с Чанёлем. Этого Бэкхён почему-то боялся больше, чем объяснений с Сонёлем. Наравне с облегчением он почувствовал некоторую вину. Он очень не любил обижать людей, даже если они этого заслуживали. Сразу настроение опускалось до отметки «поганое».       Времени терять не хотелось, так что Бэкхён решил начать собираться к врачу. Он совсем не волновался. У него прогресс, а значит, и врач скажет, что он идёт на поправку. Может, даже выпишут? Было бы прекрасно, потому что Бэкхёну хотелось, как минимум, выйти на работу. Деньги нужны, а сидеть на шее у близнецов ему не нравилось. Угнетало.       Выбрав из шкафа чёрную футболку, того же цвета толстовку на молнии и широкие джинсы, он осторожно приземлился на свою кровать. Бэкхён медленно обернулся, пробегая взглядом по смятому постельному белью. Неужели сегодня ночью он спал не один? Омега закусил нижнюю губу, подавляя глупую улыбку, а потом наклонился к подушке и принюхался. Слабый, почти незаметный, если не знать, что он может быть, аромат хвои. Или самовнушение?       — Бэкхён, — через полчаса сборов послышался голос Сонёля из-за двери. — Ты готов?       — Да, — громко ответил он, проверяя по карманам телефон и ключи, а потом повернулся к коляске.       Ехать в ней? Наверное, для врача будет удобнее, если он придёт не уставший. Садиться в неё он не горел желанием и пришлось насильно откинул неприятные мысли. Он выехал из комнаты и проехал в прихожую, где обувался Сонёль. Бэкхён взял с полочки свои белые кроссовки. Стало не по себе. Наверно, стоило извиниться перед альфой за грубость. Сонёль не должен был чувствовать себя плохо из-за своих чувств к нему и к брату. Как сказал Чанёль, они все жили одну жизнь, а значит, ни у кого не было учебников или пособий, как правильно вести себя, верно?       — Прости, пожалуйста, — Бэкхён поднял голову на мужчину и нешироко улыбнулся. — Я тоже совсем не подумал о твоих чувствах.       — Всё хорошо, — кивнул Сонёль, тоже расплываясь в улыбке.       — И не злись на Чанёля, пожалуйста, он не виноват, — добавил он, опуская взгляд.       — Хочешь сказать, что он был сильно против? — усмехнулся Сонёль, складывая руки на груди.       Бэкхён предательски покраснел. Самое время обуться и скрыть лицо от чужих глаз. Чанёль точно не был против, если ему не изменяла память. Очень даже «за», но обсуждать такой расклад сомнительно. Сонёлю не нужен был ответ, чтобы знать правду, и ему оставалось принимать поражение в этой «битве». Но ничего, он ещё надеялся на вторую попытку.       Он обошёл соседа и открыл дверь, придерживая её для него. Бэкхён выехал из квартиры следом за мужчиной. Они спустились на улицу.       — Подожди тут, я машину пригоню, — Сонёль мягко сжал его плечо и направился в сторону парковки.       Бэкхён остался ждать у подъезда и расслабился, чуть съезжая в кресле. Он закинул голову назад и посмотрел в яркое голубое небо. Облака медленно плыли по только им известному пути, а глаза заслезились от яркого света. На улице тепло. Как и в душе. Хотелось поговорить с кем-нибудь, посмеяться.       — Исин, — спохватился Бэкхён, выуживая из кармана смартфон.       Он совсем забыл ответить лучшему другу. Зайдя в директ, он быстро отправил смеющиеся смайлики.       «Это Сонёль», — добавил он, ожидая, что следующим сообщением будут очередные «крики». Знал бы Исин все подробности, этой переписки не было бы. Исин бы тут же образовался из воздуха с офигевшим лицом.       Но Исина не было в сети, так что Бэкхён вышел из переписки и открыл свою историю. Смахнув вверх, он увидел список всех посмотревших. Он заметил незнакомый аккаунт, но прочитав название, понял, что это Цзытао подписался на него. В последние дни он редко посещал социальные сети, поэтому не обратил внимание на нового фолловера. Бэкхён подписался на него в ответ и вернулся к списку своих зрителей. В самом конце, когда он уже хотел выйти из приложения, взгляд зацепился за ник Чондэ. В груди неприятно кольнуло. Чондэ следил за его жизнью? Разве ему интересно?       — Ты чего такой… хмурый? — Бэкхён вздрогнул от голоса Сонёля.       — Ой, — он улыбнулся и заблокировал телефон. — Ты уже тут.       — Да, — усмехнулся Сонёль и подкатил коляску к машине.       Бэкхён неуверенно поднялся на ноги. Сонёль протянул ему руку, помогая сесть на переднее сиденье, и сложил коляску в багажник.       — Пристёгивайся, — попросил альфа, когда сел за руль.       — Пристёгивайся-не пристёгивайся, — хмыкнул Бэкхён, всё же перетягивая через себя ремень безопасности. — Один фиг — инвалидная коляска.       — Не говори так, — Сонёль выехал из дворов. — Раз на раз не приходится. Это случайность.       — Ой ли? — с вызовом посмотрел на него Бэкхён.       И чего сегодня его пробрало на агрессию? Надо было успокоиться. Бэкхён не мог сдержаться. Он беспощадно сравнивал братьев. Чанёль всегда оставался верным своим словам. Если он не хотел говорить правду, то ничего не говорил. Сонёль же выкручивался. Он всеми способами увиливал от ответа.       — Скажи прямо, если с чем-то несогласен, — спокойно ответил альфа, не отвлекаясь от дороги.       Бэкхён молчал, подбирая в голове аргументы. Начинать старую шарманку о своих домыслах смысла не имело. Информации у него не прибавилось, как и навыков допроса. Ещё одна причина уже выйти с больничного — найти ответы.       — Прости, — дал заднюю Бэкхён, выдыхая и отворачиваясь.       Как бы не было обидно, но Сонёль не виноват. Он не подрывал такси, в котором ехал Бэкхён, он не пытался убить его, не убивал его ребёнка, не бросал на произвол судьбы. Как раз таки он был рядом. Всегда. Он спас ему жизнь, в конце концов.       — Ты пьёшь лекарства?       — Да, — нахмурился Бэкхён. — Что за вопросы?       — Ты очень эмоционален, — пожал плечами он. — Гормоны?       Бэкхён дёрнул плечом, вспоминая, что с момента выкидыша ещё ни разу не было течки. Может, дело, правда, в этом? Прошёл цикл? Если да, то как будет протекать в этот раз? Может ли быть что-то экстраординарное? Надо записаться к очередному врачу.       Они подъехали к больнице. Выходной день, немногие специалисты вели приём. Народу оказалось мало, так что парковка была свободна. Сонёль остановился поближе ко входу, и вышел из машины. Он достал коляску и подвёз к Бэкхёну. Альфа вновь подал ему руку. Бэкхён взялся за него и осторожно вышел из машины, но садиться в коляску не спешил. Он сделал шаг ближе к ничего не ожидавшему Сонёлю и обнял за пояс, прижимаясь к широкой груди щекой. Опешивший мужчина посмотрел на него и спустя пару секунд опустил руки ему на плечи.       — Ты чего? — тихо позвал Сонёль, не сдерживая улыбки.       — Я грубый сегодня, прости, — приподнял немного голову омега, виновато поджимая губы. — Ты не достоин такого отношения к себе.       — Бэкки, я не обижаюсь, — мужчина ласково погладил его по волосам, ероша укладку. — Мне жаль, что я вызываю в тебе такие эмоции…       — Нет! Нет, не вызываешь, — часто замотал головой Бэкхён, отстраняясь. — Это я не справляюсь. Меня переполняет слишком много всего, и я… я не привык.       Бэкхён горестно свёл брови к переносице. Ему было стыдно за своё поведение. И списывать всё на гормоны — глупые отмазки. Даже, если дело в них, это не давало ему право плеваться едкими высказываниями. Да, Сонёль обидел его, но он уже раскаивался. Он признал свои ошибки и готов был идти навстречу. Бэкхёну стоило прийти в себя.       — Бэк, правда, не переживай, — Сонёль нежно коснулся его подбородка, приподнимая лицо к себе, и коротко чмокнул в губы. — Улыбнись.       Бэкхён смущённо повиновался, и его щёки снова покраснели. Губы Сонёля показались очень мягкими и сухими, будто это был не человек, а лёгкий порыв ветра, заставивший сердце приятно ёкнуть. Сонёль добрый. Очень добрый. Бэкхёну захотелось снова обнять его.       — Идём, — кивнул Сонёль в сторону здания больницы, и Бэкхён сел в коляску.       Они направились ко входу. В больнице не было почти никого, так что в очереди долго ждать не пришлось. Посетив для начала кабинет рентгена и получив снимки, они спустились непосредственно к врачу. Уже у самого кабинета Бэкхён начал нервничать. Что, если всё не так хорошо, как он себе напридумывал? В целом, он не чувствовал дискомфорта, у него не было болей или ещё чего-то. Он просто заново учился ходить. Быстрее, конечно, чем малышня, но речь об одном и том же.       — Бён Бэкхён? — выглянул врач, вызывая пациента в кабинет.       Сонёль поднялся с места, но Бэкхён остановил его:       — Я сам.       Альфа скептично выгнул бровь, но спорить не стал. Бэкхён заехал в кабинет, закрывая за собой дверь.       — Здравствуйте, — врач внимательно осмотрел протянутые снимки. — Как успехи?       — Уже хожу, — улыбнулся Бэкхён, готовый продемонстрировать.       — Рентген хороший. Никаких ухудшений. После такой аварии должны быть травмы посерьёзнее. Вам крупно повезло, — покачал головой ортопед. — Плюс — вы быстро восстанавливаетесь. Через пару недель спокойно бегать будете.       — Правда? — восторженно хлопнул в ладоши Бэкхён и смутился от громкого звука. — Извините…       — О, хорошее настроение — это чудесно, не извиняйтесь, — улыбнулся врач. — Ещё недельку на больничном посидите, а как уже уверенно ходить начнёте, нужно прийти и выписаться. Больше ходите, но не перегружайтесь. Всё, как в тренировках. Чувствуете, что мышцы забиваются, отдыхайте.       — Хорошо. Спасибо, — Бэкхён облегчённо выдохнул.       Пара недель, и он сможет нормально ходить. А то и раньше. Чудно. Прекрасно! В груди затрепетало от радости. Омега попрощался с врачом и выехал из кабинета, светясь от счастья.       — Что такого сказал тебе доктор, что ты сейчас взлетишь? — перенял его воодушевление Сонёль, верно ожидавший его.       — Я скоро буду ходить! — неестественно пропищал Бэкхён, не сдерживая смех.       — Поздравляю! — Сонёль засмеялся в унисон с ним и, наклонившись, поцеловал в макушку. — Поехали домой. Чанёль, наверное, уже вернулся. Обрадуешь новостями.       — Спасибо, Сонёль, — Бэкхён взял его за руку и крепко сжал пальцами. — Спасибо, что ты со мной.       Мужчина ловко увернулся из чужой хватки, перехватывая его руку в свою. Он поднёс к губам его ладонь, оставляя на ней поцелуй. Бэкхён округлил глаза, а потом опустил их, чувствуя, как начинают гореть уши. Такой жест! Похожий проворачивают в фильмах, выражая очень глубокую симпатию. А поцелуй в ладонь — что-то новенькое, что-то тёплое, что-то очень уютное. Куда себя деть после такого?       Сонёль отпустил его, замечая реакцию, и провёл пальцами по его волосам, расчёсывая. Он обошёл коляску и направился к лифтам. Бэкхён закусил нижнюю губу, пытаясь скрыть улыбку, и приложил руки к щекам, чувствуя жар.       Они вернулись домой через полчаса. Дороги оставались свободными, так что много времени не понадобилось. Чанёль оказался дома, но Бэкхён спешно ретировался к себе в комнату до того, как тот вышел встретить их с Сонёлем. Сбежал он не только потому, что боялся встречи с альфой, но и потому что хотел поскорее оставить коляску в комнате. Находиться в ней было чуждо. К такому не привыкают.       Как бы Бэкхён ни мужался, первые пять минут выйти обратно из комнаты у него не хватало смелости. Хотя он бы элементарно перекусил. Паника неприятными щупальцами завладевала сознанием. Как смотреть в глаза Чанёлю? Как себя вести-то? Делать вид, что это не он ночью поддался порыву? Да, это было бы легко, если бы у него тоже имелся близнец.       Вынырнув из своих мыслей, он взял себя в руки. Никто ж не укусит, верно? Да и что Чанёль сделает? Целое ничего? Ну, сгорит со стыда Бэкхён, ну, ничего страшного.       Омега вышел из комнаты в коридор. Он даже не разулся, с такой скоростью пронёсся в укрытие. В прихожей он опустился на пол и начал расшнуровывать кроссовки. Дверь в комнату близнецов открылась, а в груди Бэкхёна образовалась дыра, оборванные края которой защекотало волнение.       — Не сиди на полу, — Чанёль звучал, как ни в чём не бывало.       Бэкхён удивился, что начал различать мужчин по голосу. Он поднял голову и встретился с ним взглядом.       — Привет, — облизнул губы Бэкхён, а пальцы запутались в шнурках.       Чанёль вздохнул и подошёл к нему. Он подхватил его под руками и поднял с пола, ставя ровно на ноги.       — Пол холодный, — он обошёл его спереди и опустился на корточки, развязывая второй кроссовок.       Бэкхён сжал губы в тонкую линию, жутко краснея. Он не понимал, какое настроение у Чанёля, но его тон показался уставшим. Стало неловко. Вдруг, он жалел о случившемся? Но ведь дело могло быть и не в нём, правильно? Не всему же крутиться вокруг омеги? Вдруг он просто устал за день? Вдруг Сонёль решил поговорить с ним?       — Спасибо, — тихо отозвался Бэкхён, когда альфа приподнял его ногу и снял обувь.       Чанёль выпрямился и посмотрел на него, нависая сверху. Дыхание перехватило, и омега отвёл глаза, делая шаг назад. Альфа опустился взглядом к его губам. Хотелось сжаться от столь пристального внимания, а лучше раствориться в воздухе по щелчку пальцев.       Звонок в дверь, и Бэкхён дёрнулся, оборачиваясь к ней, как к спасательному кругу. Вот только он никого не ждал и вопросительно устремил взор на соседа. Чанёль поднял брови и подошёл к двери, рукой отодвигая омегу за себя. Он посмотрел в глазок. На пороге показались женщина лет сорока и мужчина, заметно моложе. Мужчина снова позвонил в дверь.       — Кто? — поинтересовался Чанёль.       — Бэкхён-а? — женщина растянула губы в отдалённо знакомой улыбке, и, когда Чанёль обернулся, заметил, как Бэкхён испуганно округлил глаза.       Он подался к двери и щёлкнул замком, открывая гостям:       — Мама? Бэк?