Сестра Елены Гилберт

— А сможешь принести мне кол из белого дуба, что где-то прячут Майклсоны? Для меня этот вопрос звучит как приговор. Сколько себя помню, я всегда максимально реально оценивала свои возможности, и исходящие последствия. А тут последствия будут крайне кровавыми. Потому что Клаус разорвет меня на кусочки при малейшем подозрении в подобном предательстве. — Да, — я сказала это негромко, будто боясь собственного голоса. *** Когда Элайджа возвращается в свою комнату рано утром, чтобы сменить окровавленную рубашку, на новую, он увидел спящую Ханну. Она спала в его постели идеально посередине. Ладонь под щекой, а ворох светлых волос сразу на двух подушках. Её дыхание было ровным, чуть слышным, а угол его одеяла она прижимала к лицу. Его одеяла. Это выглядит настолько буднечным и правильным, будто она обязательная часть его комнаты и всегда была здесь. Элайджа очень аккуратно закрыл за собой дверь и сделал шаг внутрь комнаты. На секунду появляется вопрос: что она здесь делает? А потом вспоминает, что сам разрешил. Хотя по факту у него даже не спрашивали, просто предупредили. Это сейчас она похожа на хрупкую беззащитную девушку, но судя по тому как скомкана простынь, и одеяло задралось настолько, что длинные ноги прикрыты еле-еле, Элайджа делает вывод, что во сне она крайне беспокойна. Первородный накрыл её покрывалом, но внезапно, слишком быстро для спящего человека, Ханна схватила его руку и резко потянула на себя. Это было настолько неожиданно, что вампир даже не успел среагировать, и свалился на кровать. — У тебя в комнате слишком холодно, — сонно пробормотала девушка, положив голову на плечо вампиру. — От моего тела тепла будет мало, да и я весь в крови. — А, — с лёгкой улыбкой потянула девушка. — Так вот откуда этот сладкий запах. В данной ситуации ты мне заменяешь не грелку, а плюшевого мишку. Он внимательно посмотрел на неё. Что же было не так в Гилберт, что-то изменилось. Хотя все изменилось, как только они пересекли порог этого дома. Нет, не так, все изменилось, когда Элайджа увидел взгляд брата. У Гилберт сбивает дыхание, как и каждый раз, когда первородный упоминает Никлауса (такое чувство будто она прочитала его мысли), он не раз это замечал. И даже теперь во сне она будто чувствует упоминание его брата. — Черт, сон ушёл, — распахивая глаза говорит девушка. — Где ты была прошлой ночью? — Элайджа аккуратно вынимает свою руку из-под неё, и направляется к шкафу. — Кто-то обещал меня экскурсию, но постоянно занят, пришлось самой себя развлекать, — сердцебиение идеально ровное, ни один мускул на её лице не дрогнул. Поэтому первородный и не сомневается в правдивости сказанного. — Прости, у нас временные проблемы с оборотнями, как только улажу этот вопрос, сразу же начну уделять тебе больше времени. — А почему с ними не может разобраться Клаус? — Ханна приподнялась на локтях. — Пока с ними можно договориться — проблемы решаю я. Переговоры с Никлаусом всегда заканчиваются летальным исходом. — Кстати, можно, я уже взяла твою рубашку? — с самой обворожительной улыбкой спросила девушка, на что первородный просто закатил глаза. *** — Знаешь, — с довольной улыбкой потянула Ребекка. — Я конечно не знаю нашего брата с такой стороны, но сомневаюсь, что ночь с ним хоть для одной женщины было бы наказанием, — на секунду оторвавшись от живописи, Клаус бросил непонимающий на взгляд на сестру. — Ты сказал, что накажешь Ханну, — на секунду, кисточка в его руке замирает, при упоминании её имени. — Но вместо этого она перебралась к Элайдже. — Мы заключили сделку, — спокойно отвечает гибрид. — Нет… Ребекка хорошо знает значение этих слов. У них крайне редко совпадают вкусы на девушек, а когда это случалось, то они их делили между собой, обозначая какие-то грани. В итоге девушка в любом случае умирала, от рук одного из братьев. Взмахи кисти становились все более резкими, иногда даже казалось, что он продырявит мольберт. Клаус болен? Помешан? Влюблен? Нет, этого точно не может быть. — Как вы её поделили? — блондинка подходит ближе. — Она моя, — спокойно и уверенно заявляет гибрид. — Почему мне кажется, что там немного другие условия? Нет. Это лишь желание обладать, иметь, управлять, дергать за ниточки, заставляя кричать. Он собственник во всех смыслах, иногда это переходит все границы и становиться маниакальной зависимостью, как в случае с семьёй. — Ханна ему нужна, — после недолгой паузы ответил Ник. — Я могу с ней делать все, что захочу, но не смею у него отбирать. — Хоть бы раз придумали, что-то поинтересней, — разочарованно выдохнув, блондинка выходит с комнаты брата и почти сразу же встречается с Ханной. — Решила навестить Ника? Вы уже помирились? — Ты же не видишь торчащего кола из моей груди, значит — не помирились, — Гилберт развернулась, чтобы уйти, и уже почти дошла к концу лестницы, но первородная встала перед ней. — Что? Я обхожу Ника десятой дорогой, даже в комнату Элайджи переехала. — Вот только ты уже битый час ходишь по дому. Блондинка еле заметно напряглась, она приложила все усилия, чтобы её осмотр местности выглядел как обычная прогулка, а не как поиск кола. — Слушай, мне хватает и того, что я не понимаю твоих братьев, хоть ты можешь сразу говорить, чего от меня хочешь? — Мужчины не такие уж сложные создания, милая. Они просты и предсказуемы. Обычно говорят то, что думают, а мы тратим часы, чтобы проникнуть в тайный смысл их слов. На твоем месте я воспринимала бы их проще. — Видно, что я тебе не нравлюсь, но к счастью я этого и не хочу. Я хочу свободы, и как ты могла заметить, я пойду на все чтобы её вернуть, — Ребекка с лёгкой улыбкой прищурила глаза. — И не смотри на меня так, ты прекрасно знаешь, что я далеко не ангел, а притворяться не вижу смысла. Ханна бросила нервный взгляд в сторону двери Клауса, и собиралась уйти, но голос блондинки вновь её остановил. — Говоришь, как человек, смирившийся со своими демонами. — Мои демоны мертвы или выгнаны, — полуобернувшись, сказала девушка. — Да, кроме одного давнего монстра, с которым ты делишь постель. — Я ещё не спала с Клаусом, — на этот раз она полностью обернулась. — А я говорила о нем? — Ребекка многозначительно приподняла бровь. — Скрытая вражда приводит к нешуточной страсти. *** Ханна потратила, наверное, полдня на поиск кола, но все безуспешно. Ладно, если думать логично, то Никлаус как-то упоминал, что у него несколько колов. Хранить их всех в одном месте он не будет, но и далеко держать от себя тоже. Как минимум один сто процентов был в этом доме. Есть только одно место где она ещё не искала — его комната. — Элайджа, а твой брат собирается уходить? — как бы невзначай спросила Ханна, подходя ближе. — Пока нет, у него приступ вдохновения в сочетании со скукой, — так и не отвлекаясь от чтения говорит он. Чёрт! Ей нужно чтобы Клаус оттуда вышел, ведь ведьмы сказали, что самое идеальное время для воскрешения через два дня. Размышление девушки прервало настойчивое жужжание поползшего по столу телефона. Ханна даже решила сделать доброе дело и подать его первородному. На экране высветилось: «Клаус». — Он ведь через четыре комнаты отсюда, — воскликнула она, осознавая всю лень первородного гибрида. Девушка быстро переместилась за спину Майклсона, и наклонившись прошептала. — Проигнорируй его, пусть сам придёт, — сказала она Элайдже, чуть ли не касаясь губами его уха. Ну что же, время сыграть на очередной слабости гибрида — нежелание делиться членами семьи. Проигнорировав её предложение, первородный все же нажал кнопку, и поднес телефон к уху. — Никлаус, что на этот раз, — он даже не пытается скрыть раздражения в голосе. — Я получил сообщение от Марселя…— Элайджа не улавливает остальную часть предложения, потому что отвлекается на неожиданно севшую на его колени девушку. — Извини Клаус, не мог бы ты повторить? Связь плохая, — самым спокойным голосом просит брюнет. Элайджа напоминает себе, что он мужчина, да ещё и тысячелетний вампир, и что стонать от того, что губы Ханны скользят по его шее, кусают и сосут — это как-то совершенно ему не свойственно. Особенно делать это в трубку, когда на втором конце все прекрасно слышит брат. Тем временем Ханна уже ловко расстегнула рубашку и поцелуями начала спускаться, находя чувствительное место возле плеча. Чёрт, слова Клауса вновь прошли мимо ушей. Разум, которого первородный всегда беспрекословно слушался, сейчас во все горло орет что нужно попросить Ханну остановиться. Вот только проблема в том, что в этой самой дебильной ситуации Элайджа чувствует себя слишком хорошо, и этого крайне недостаточно. Так Клаус говорит о каких-то трупах. Снова черт! Он прослушал начало… и конец… и немного середины… Что он вообще услышал? — Никлаус, — ему пришлось прочистить горло, чтобы голос звучал максимально правдоподобно. — Что ты именно от меня хочешь? — первородный решил, что если он ещё раз попросит брата повторить, то тот взбесился, а так вроде и незаметно. Майклсон честно пытается вникнуть в разговор, пока Ханна проводит ладонью по прессу и опуская руку ниже медленно поглаживает член, одновременно впиваясь в губы. После этого было слишком сложно удержаться от стона. — Элайджа, ты меня слышишь? — уже раздражённо спрашивает Клаус. Он прекрасно понимает сложившуюся ситуацию и теперь нервно наматывает круги по комнате борясь с желанием ворваться внутрь. Ханна слышит. Как в тот момент, когда у Элайджи сбилось дыхание, кисточка Клауса сломалась. Ей даже кажется, что она слышит разгневанный рык. Разорвав поцелуй она с наслаждением наблюдает за своей работой. — Разумеется брат, что за глупый вопрос? — на этот раз голос уже сдает с потрохами, потому что рука блондинки ныряет под брюки, и набирает скорость, а он к этому совершенно не был готов. — У тебя странный голос. — Все прекрасно, — и черт побери, на этот раз Элайджа говорит чистейшую правду. — У меня есть срочное дело, давай вернемся к этому разговору немного позже. Первородный выключает телефон даже не дождавшись ответа брата, и сразу же притягивает к себе блондинку с дьявольской ухмылкой. — Ты ужасный человек, — в перерывах между поцелуями прошептал Майклсон. — Не делай вид, будто ты этого не знаешь. — Прошу прощения, что прерываю Ваше мерзкое свидание. Не понятно, что звучит первое: рык Клауса или же треск деревянной ручки. Сила удара двери об стенку была настолько великой, что что-то должно было сломаться. — Вариант первый, — с оскалом говорит Ник. — Ты, как умничка, идёшь по своим делам. Вариант второй: из кого-то вытащат потроха. Что выбираешь? — Оставлю вас, — прежде чем начинается ссора блондинка быстро выбегает из комнаты. *** Это было самое страшное, что я делала в своей жизни. Клаус может ворваться в свою комнату в любую секунду. Я надеюсь, что злость достаточно затуманила его рассудок, и он сейчас не слышит, как кто-то роется в его комнате. Наступив на одну из досок возле его кровати, я почувствовала, что с ней что-то не так. Так мальчики ещё ссорятся на тему важности семьи, поэтому я решила проверить, и о чудо! Вместе с парочкой кинжалов (куда же без них), на полу лежал и кол. Мне всего-то оставалось выйти отсюда, но разумеется с моим везением все не могло быть настолько просто. На пороге слишком быстро появляется Клаус, а за Элайджей закрывается входная дверь. Пиздец мне.